Она поняла, что он рассержен не на шутку и начала искать способ успокоить его.— Я думала, ты говоришь о пленных.— Нет. Заложник может получить свободу в обмен на что-нибудь, — он пристально посмотрел на ее грудь. — У тебя есть много интересных для меня вещей.Она слишком внимательна к нему.— За это тебя следовало бы хорошенько стукнуть.— Можешь так и поступить, но тогда у меня появится еще больше сомнений в твоей искренности.Она не может восстановить его против себя. Ей надо завладеть его сердцем, а самой остаться равнодушной. Как только она вернет себе свой дом, Малькольм сможет поступать, как ему заблагорассудится. Она повернулась к нему спиной и зашагала к старому колодцу.— Скажи, что я должна сделать, чтобы убедить тебя.Он последовал за ней и сдернул с нее шаль.— Для начала распусти волосы и вспомни свою роль языческой богини.В последний год ее пребывания в Шотландии они с Малькольмом весной раскрасили свои тела и танцевали нагими, изображая старинный обряд плодородия.— Вижу, что ты не забыла этого, — заметил он. — Ты покраснела.— Ты изображал жреца-друида, — она увидела, что его глаза потемнели от желания, и поспешно добавила: — Мы были невинными детьми и поэтому не понимали…Малькольм обхватил Элпин за талию, поднял и усадил на край колодца.— Устроим репетицию? В прошлый раз ты одержала надо мной верх.В его глазах светилась решимость. Он был так близко, что Элпин ощущала тепло, исходившее от его шерстяной накидки-тартана.— Я много лет не танцевала. К тому же сейчас ты сильнее, — отнекивалась она.— Я покажу тебе все па и буду часто останавливаться, чтобы ты не запыхалась.Ее пульс участился.— Ты говоришь не о детских плясках… Он прижался щекой к ее щеке и нежно прошептал на ухо:— Вынь шпильки из волос, и я покажу тебе, о чем идет речь.Она задрожала и, чтобы не упасть, схватилась за его плечи.— Я свалюсь в колодец.— Обещаю вовремя поймать тебя, — прошептал Малькольм. Его губы находились в опасной близости от ее лица. — Мне это всегда удавалось.Элпин нехотя подняла руки и начала вынимать из волос деревянные шпильки. Руки тряслись, ей казалось, что эта простая повседневная задача превратилась в некое непосильное действие. Губы Малькольма коснулись ее рта, его язык заставил ее губы приоткрыться. Она покорилась. К тому времени, как Элпин удалось распустить волосы, она начала терять контроль над собой. Экзотический аромат Малькольма дразнил ее, тепло его тела будило в ней огонь желания.Он приобнял ее так, словно она была редчайшим сокровищем. Несмотря на то что Элпин чувствовала, как свободная рука Малькольма расстегивает ее рубашку, девушку не интересовало, правильно ли он поступает. Ей казалось, что они созданы друг для друга. Их сердца бились в унисон, его тяжелое дыхание эхом повторяло ее собственное. Ей нравилось, как его язык ласкает ее губы, и она попробовала повторить эти движения.Когда Малькольм принялся целовать ее щеки и шею, Элпин испугалась, что сейчас упадет в колодец. Он отстранился, придерживая ее за талию, и продолжил расстегивать крошечные перламутровые пуговки на ее рубашке. Элпин посмотрела наверх. Там все еще парила птица. Полуденное солнце золотило пышные облака.Малькольм вытащил ее рубашку из брюк и уставился на обнажившуюся грудь Элпин. Ее разгоряченную кожу холодил ветерок.Жесткие черты Малькольма смягчились. Его губы были еще влажными от поцелуев.— Ты купалась нагишом, как мы когда — то. Ты загорала там, где не должно быть загара.— Джентльмен не стал бы говорить об этом, — было единственной фразой, которая пришла ей на ум. Элпин была заворожена тем, как Малькольм смотрел на нее.Он приподнял старую монетку, которую она носила на цепочке.— Это дала тебе Адриенна. Монета еще теплая от твоего тепла.Ей подумалось, что такие чувственные губы, как у него, и такие исполненные соблазна речи следовало бы запретить законом.— Да. Она принадлежала Властителю Границ.Он скептически улыбнулся и словно помолодел, став похожим на того Малькольма, который давно остался в прошлом.— Нет, — возразил он. — Она принадлежала моему отцу, а он отдал ее Адриенне.Малькольм был честен с ней и указал ей на одну из ее ошибок. Элпин так же умела говорить правду.— Твой отец и (есть — точнее, был — Властителем Границ.Она ждала, что Малькольм примется спорить с ней, и молилась, чтобы этого не произошло. Сейчас они достигли согласия, и, хотя он оставался ее врагом, Элпин была рада перемирию.— Я все гадал, когда ты поймешь, что это был он. Это твоя пятая попытка увести разговор в сторону, Элпин. Надеюсь, последняя на сегодня.Его тон лишил ее желания увиливать, заставил желать союза с этим человеком. Она не могла не отвечать на его ласки. Элпин потянулась к завязкам на рубашке Малькольма.— Секундочку, милая, — в его взгляде читалась решимость. Он твердо придержал ее руку. — Я еще не раскрасил тебя. Подожди немного.Малькольм сделал шаг назад, но продолжал придерживать Элпин, пока она не восстановила равновесие. Затем он подбежал к своей лошади и достал из седельной сумки небольшой бурдючок вина. Элпин болтала ногами и смотрела на него. Рубашку Малькольма раздувал ветер, разноцветный тартан Керров придавал законченность его властному облику. Она задумалась, сможет ли хоть одна женщина ответить отказом этому человеку.Элпин инстинктивно попыталась запахнуть свою рубашку.— Не желаешь ли утолить жажду? — поинтересовался он, вынув пробку.В его устах даже самый обычный вопрос превращался в дьявольскую непристойность. Элпин открыла рот и закрыла глаза. Когда терпкая жидкость полилась ей на язык, она подумала, что Малькольм потчует ее каким-то незнакомым вином. Глотнув, она распознала вкус ягод. И поняла правду.Она чуть не поперхнулась приворотным зельем Иланны.Малькольм придержал ее за плечо.— Пей медленно, — посоветовал он, — а то закашляешься.Фыркнув, Элпин вытерла рот.— Где ты это взял?На его высоком лбу появились морщинки.— Мне дал Саладин. Он нашел напиток на кухне и поделился со мной.Элпин затошнило. Язык защипало от привкуса трав.Его глаза удивленно расширились.— Что-нибудь не так?«Ничего, — подумала она, — если не считать того, что я сама надела себе петлю на шею!»— Все в порядке, — Элпин нервно вздохнула, — но мне кажется, что мы могли бы обойтись водой.Малькольм понюхал сок.— Он что, испорчен?Прежде чем Элпин успела ответить утвердительно, он сделал глоток. Облизнувшись, посмотрел по сторонам и, заявив:— Ягодный сок. Мне нравится, — запрокинул голову.Когда он начал жадно глотать напиток, Элпин закричала:— Не надо! Малькольм остановился.— Почему ты не даешь мне пить? — Улыбаясь, он добавил: — Не суетись, я оставлю тебе немножко.Она не знала, что сказать. Сердце бешено билось. Элпин поняла, что потерпела поражение.— Неужели тебе это так понравилось? Он отдал ей бурдючок.— Да. А тебе? Она испугалась.— Конечно, — солгала Элпин и притворилась, что пьет опасный сок.С замиранием сердца она следила, как Малькольм забрал у нее бурдючок и прикончил напиток. Ее обрадовала мысль, что ему досталась только половина питья. Капля красной, как кровь, жидкости показалась в уголке его рта, сползла на подбородок, на секунду задержалась там и потекла вниз по шее. Элпин словно сквозь сон следила, как белый шелк его рубашки жадно впитал гранатово-алую капельку.Кожаный мешок шлепнулся наземь. Подняв глаза на Малькольма, Элпин застыла.Она удивленно следила, как он сунул указательный палец в рот, а затем нарисовал на ее груди кельтский крест. В этот момент она осознала значение слова «эротический». С каждым новым символом, который изображал Малькольм, ее возбуждение росло. Элпин смотрела, как он снова лижег свой палец, и чувствовала, как напрягается ее живот и слабеют ноги.Он аккуратно разрисовал ее торс. Прикосновения его пальца были очень нежными и изысканными. Ей даже не было щекотно. Элпин обуревали чувства, свежие, как утренняя роса. Она ощущала себя драгоценностью, наградой, обожаемой, возвеличиваемой и высоко ценимой. По мере того как Малькольм продолжал разрисовывать ее, мысли о возвышенном покинули Элпин, уступив место простому физическому желанию. Ее тело жаждало более смелых прикосновений.Закончив рисовать круги, Малькольм изобразил свой герб — два сияющих солнца. Элпин чувствовала себя завоеванной и упоенно следила, как он склонил голову и взял губами ее сосок. Она тихо вскрикнула, чувствуя, как позвоночник утрачивает твердость. Боясь упасть, она обхватила голову Малькольма и запустила пальцы в его волосы. Подушечкой большого пальца Элпин ощущала ровное биение пульса на виске Малькольма. Он ласкал ее грудь. Стало тихо. Слышалось еле слышное причмокивание его губ. Желание так сильно завладело Элпин, что она была готова кричать.Он ласкал и гладил ее, нежно касаясь пальцами и языком. Насытившись, Малькольм выпрямился и прижался лбом ко лбу Элпин.На его лбу выступил пот. Элпин чувствовала, что тоже взмокла.Медленно выдохнув, он поинтересовался:— Достаточно ли язычески ты себя чувствуешь?— О да, — с улыбкой ответила она. Малькольм облизнул губы, затем огляделся по сторонам.Там, где он касался ее, кожу словно огнем жгло.— Кто-нибудь идет? — спросила Элпин. Он невесело засмеялся:— Нет, и если принять во внимание, где мы находимся, и твое состояние, могут возникнуть проблемы.Элпин отпустила его и ухватилась за край колодца. После его мягких волос камни казались особенно холодными и царапали ладони.— Не понимаю.— Ты не забыла, что ты еще девушка? — вскинул он брови.Элпин смутилась.— Ты говорил, что моя девственность представляет дополнительный интерес… Я решила, что это тебе понравится.— Мне бы хотелось, — он принялся приводить в порядок ее одежду, — стянуть с тебя эти брюки и заняться с тобой любовью прямо здесь, сию секунду. Но тебе это не понравится. Вероятнее всего, ты возненавидишь меня за то, что я грубо воспользовался твоим положением.Элпин удивило, что он заботится о ее чувствах. Она вновь подумала, что совершенно не знает, каким человеком стал Малькольм Керр. Одно она знала точно: он хочет заняться с ней любовью и даже мысль об этом радует его. Может, подействовал ягодный сок? Элпин не знала.Она вновь почувствовала себя смешливым ребенком. Обхватив ногами Малькольма, чтобы удержать равновесие, она откинулась назад, свесившись в колодец. Ее смех эхом отразился от стен.— Я никогда бы не возненавидела тебя: ведь именно благодаря тебе я чувствую себя так прекрасно!— Ты действительно хочешь, чтобы я любил тебя.Она выиграла. Иначе почему бы он пожертвовал удовлетворением своего желания, заботясь о ней? Элпин переполняла радость. Через секунду ее ликование омрачил укол совести. Напиток заставил Малькольма желать ее, и сейчас она зашла слишком далеко, чтобы повернуть обратно.— Да, Малькольм. Я хочу тебя. И больше мне ничего не нужно, — сквозь зубы солгала она. Глава 8 Малькольм готов был поверить ей. Но, несмотря на минутное ослепление, он видел, что под видом страсти скрывается отчаяние. Он знал этого неугомонного врага. Отчаяние было знакомо ему с того дня, как он стал мужчиной. Спокойствие пришло лишь тогда, когда он смирился с неизбежным и осознал ужасную правду: ему не суждено иметь наследника.Элпин Мак-Кей мучит ее собственный демон. Она еще не научилась жить с ним в мире. Однако ей кажется, что она найдет выход из положения. Для этого ей нужен он, Малькольм Керр. Сознание того, что он является для нее лишь средством к достижению цели, разочаровывало и злило Малькольма, но ему было любопытно, насколько далеко способна зайти Элпин. Брак? Неужели ее проблемы решит брак с ним?Чтобы проверить свои предположения, он заставил ее сесть. У него закружилась голова, и он расставил ноги для большей устойчивости.— Полагаю, теперь я должен подтвердить благородство своих намерений?Она так засияла, что можно было подумать, что он только что провозгласил ее королевой. Ее лавандово-лиловые глаза засветились надеждой. Она горячо обняла его и со вздохом прошептала его имя. Он мог упрекнуть ее за столь легкую капитуляцию, но вместо этого почувствовал жар желания. Малькольм решил разыграть свою козырную карту.— Кто бы мог подумать, — повинуясь необъяснимому капризу, заметил он, — что Элпин Мак-Кей согласится отдаться Малькольму Керру?Она застыла, как ледник на вершине гор.— Отдаться?— Что-то не так? Мы, кажется, договорились? — он погладил ее по спине, мечтая о том, чтобы она поскорее очутилась в его постели.Она смягчилась.— Я подумала… Ну, ты же сказал о «благородных намерениях».— Да, и не собираюсь отказываться от своих слов, — он устыдился своей лжи и на секунду замялся. Чтобы сосредоточиться, Малькольм тряхнул головой. — Я имел в виду один из наиболее почетных и древних шотландских обычаев, который равно удобен для обеих сторон. Мы обвенчаемся, как только ты забеременеешь… — Малькольм остановился, чувствуя, как кружится от радости голова. Усилием воли он отогнал слабость. — Как только ты забеременеешь от меня.Элпин не заметила его смущения. Она выпалила:— Мне кажется, что я нужна тебе лишь для того, чтобы заиметь наследника.Он притянул ее к себе и, внимательно глядя ей в глаза, заявил со всей искренностью, на которую был способен:— Клянусь, Элпин Мак-Кей, последнее, о чем я думаю, — это то, чтобы ты родила мне наследника. Хотя у меня есть свои понятия о чести.Она улыбнулась так радостно, что эта улыбка могла бы осветить добрую сотню замков. Возможно, он неверно судит о ней. Что если она действительно любит его? Если это так, с ее любовью он разберется позднее. Сперва надо выяснить, что на уме у этой женщины и зачем ей так понадобилось выходить за него замуж. Кроме того, он намеревался получше выспаться.— Значит, ты довольна?— О да, Малькольм! Я об этом и мечтала, — она задыхалась от радости.Его страсть к ней была единственным, что он не мог скрывать. Взяв Элпин на руки, Малькольм направился к лошадям.Она прилипла к нему как банный лист. Но ему это нравилось. Он всегда мечтал о подруге, которая жила бы вместе с ним, выслушивала все, что у него на душе, и помогала бы хранить благородное наследие клана Керров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39