Алекс встал и вышел из кабинета, нахлобучивая шляпу прямо на ходу.
* * *
– Сара? О, пардон, я тебя разбудила?
Сара торопливо села, откидывая волосы с лица.
– Что тебе нужно?
Наташа переступила через порог ее спальни и сразу же направилась к зеркалу над туалетным столиком.
– Как ты думаешь, шляпа подходит к этому платью? Мадам Бижу уверяла, что подходит, но я что-то начала сомневаться.
– Я спросила, что тебе нужно.
Наташа повернулась к ней лицом, удивленно подняв брови.
– Я пришла сказать, что мистер Кокрейн звонил и просил передать, что он не будет обедать дома. И поэтому сегодня, Сара, ты поведешь меня в отель «Уолдорф», где я так давно мечтала пообедать. Сейчас я собираюсь к Пакену на вторую примерку, но вернусь рано. Будь готова к восьми, будь любезна.
Сара ничего не ответила.
– Да, чуть было не забыла! К тебе посетитель.
– Я никого не принимаю.
– Ах, как жаль. Мистер Макуэйд будет очень разочарован.
Сара вскочила на ноги.
– Боже мой! Ты… ты ему звонила?
– Я? – засмеялась Наташа. – Ну конечно же, нет. Он ждет в «голубой гостиной», Сара. Я велела подать чаю и сказала ему, чтобы подождал тебя. Он сегодня прекрасно выглядит – настоящий красавец. И при деньгах. Похоже, у него целая куча «зеленых», как сказал бы твой муж.
Таша двинулась обратно к дверям, шелестя дорогими шелковыми юбками, и уже на пороге бросила через плечо своим грудным, мурлычущим голосом:
– Желаю вам обоим приятно провести время.
* * *
В первую минуту Алекс подумал, что Сара нездорова. Она стояла в дверях гостиной, судорожно сжимая и разжимая руки. Ее приветливая улыбка показалась ему такой вымученной, что больно было смотреть.
– Сара? Что с тобой? Ты не заболела?
Она не могла отвести от него глаз. Его присутствие казалось ей чудом. И ей было все равно, что именно привело его сюда.
– Нет-нет, со мной все в порядке. Я чувствую себя прекрасно. – Но выглядела она далеко не прекрасно. Она попыталась припудрить темные круги под глазами, но должного эффекта это не дало. Губы Сары были бледны, лицо – еще бледнее, даже тщательно причесанные волосы потеряли тот волшебный золотистый отлив, которым он всегда восхищался. Чтобы прервать мучительно затянувшееся тревожное молчание, он сказал первое, что пришло в голову:
– Я едва узнал Ташу. Что с ней произошло?
– Что ты имеешь в виду?
– Она выглядит совершенно по-другому. И она мне показалась… не знаю, как сказать… более уверенной в себе, что ли.
К тому же Наташа при встрече наградила его странным пронизывающим взглядом, как будто ей был известен некий секрет.
– Она ведь ничего не говорила о нас, Сара? Или говорила?
Искушение рассказать ему правду чуть было не взяло верх над разумом. Но Сара оказалась в такой грязи, ей было до того стыдно, что она даже слов не находила, чтобы рассказать ему, как ее шантажирует эта мерзавка, обвиняя в супружеской измене. Более того, Сара отчетливо представляла себе, как поступит Алекс: придет в ярость и с чисто мужским азартом бросится на ее защиту. Увы, возможность защитить ее была утеряна безвозвратно, и если бы Алекс попытался что-то предпринять, стало бы только хуже.
– Нет-нет, конечно, нет! Да и что бы она могла сказать? Она же ничего не знает. Между прочим, она тоже заметила, что ты изменился, – заторопилась Сара, выжимая из себя улыбку. – Она сказала, что у тебя вид богатого человека.
Улыбка Алекса оказалась не менее фальшивой, чем ее собственная.
– Надо же! А я как раз собираюсь сильно обеднеть. Вот об этом я и пришел тебе сказать.
Он помолчал. Смягчить такой удар невозможно. Надо просто выложить все начистоту.
– Сара, я уезжаю.
Отчаяние просквозило в ее лице, прежде чем она успела отвернуться. Сара попятилась и без сил опустилась на ближайшее сиденье, оказавшееся диванным валиком. И все же, хотя у нее было такое чувство, будто ее срубили под корень и сровняли с землей, она ощутила в душе неистовую решимость не подавать виду, чтобы он ни о чем не догадался. Поэтому она задала самый дурацкий вопрос, который только можно было придумать:
– А как же «Эдем»?
Это его потрясло.
– Неужели ты ничего не знаешь? Бен приказал приостановить работы на неопределенное время.
– Нет, я не знала. Когда он это сделал? – спросила Сара, хотя ей было все равно.
– Две недели назад. На следующий день после того, как мы встретились в «Ректоре».
– Мне ничуть не жаль. Я этот дом терпеть не могла. Ой, извини…
– За что? Я тоже его терпеть не мог.
Сара глубоко вздохнула, собираясь с силами.
– Куда же ты едешь?
– В Калифорнию. Хочу попытаться наладить свое собственное дело в Сан-Франциско.
– Алекс, это же замечательно! Я так рада за тебя! Мне кажется, это правильный поступок, – искренне призналась Сара, – и я уверена, что тебя ждет успех.
Но она не владела собой; ее щеки пылали, голос не слушался, ей пришлось замолчать, чтобы себя не выдать. Услыхав шаги горничной, вкатившей в гостиную сервировочный столик с чаем, она вскочила и подошла к окну, повернувшись спиной к комнате.
Расстроенный и беспомощный, Алекс молча стоял, а горничная между тем возилась с чашками, раскладывала салфетки, снимала крышку с блюда с бутербродами.
– Будут еще какие-нибудь распоряжения, мадам?
– Нет, ничего.
Бросив любопытный взгляд на Алекса, девушка удалилась.
Надо повернуться к нему, разлить чай по чашкам, заговорить с ним… Нельзя, нельзя допустить, чтобы он о чем-то догадался, это было бы катастрофой! Но Сара не могла даже шевельнуться. Просто не могла. Не могла, и все.
Молчание стало невыносимым.
– Если хочешь, чтобы я остался, я так и сделаю. Одно твое слово, Сара, и я никуда не поеду. – Это заставило ее резко обернуться.
– Не говори так. Твое решение не имеет и не может иметь никакого отношения ко мне.
– Ошибаешься. Оно целиком зависит от тебя.
– Нет, нет, нет…
Он подошел к ней, взял ее за руки и силой удержал на месте.
– Да! Я не могу потерять одновременно и тебя, и свою работу. Сара, мне нужно хоть что-нибудь одно.
– Что ты хочешь сказать?
– Ты знала, что Дрейпер и Сноу предложили мне партнерство?
– Бен мне сказал. Я так гордилась…
– Это означало, что мне пришлось бы строить «Эдемы» до конца своих дней. Если бы я мог получить тебя, я бы, наверное, согласился. Я даже смирился бы с этим.
– О нет…
– Сара, я должен делать свою работу, но в Нью-Йорке это невозможно. Поэтому мне придется уехать.
Она энергично кивнула.
– Да, я это понимаю. Ты должен ехать. – Из ее глаз полились слезы.
– Сара, не надо.
Она попыталась отнять у него руки, но он ее не отпустил.
– Я хочу прикоснуться к тебе, обнять тебя на прощание. Мы не могли бы пойти куда-нибудь?
Сара лишь покачала головой.
– Слуги, – еле выговорила она чуть слышным шепотом. Алекс в сердцах выругался вслух. Будучи хорошо знаком со всеми тонкостями любовных интриг с замужними дамами, он прекрасно понимал, насколько важно соблюдать тайну, но сейчас необходимость конспирации его тяготила. Она унижала Сару, унижала их обоих.
Сара безвольно подчинилась, когда он увлек ее за дверь, и не воспротивилась, даже когда он ее обнял, прижав спиной к стене. Она закрыла глаза и обняла Алекса, стараясь не думать о том, что это в последний раз.
– Дорогой мой… дорогой… – шептала она, и это тоже было в последний раз. – Когда ты едешь?
– Недели через две.
– Ты будешь строить такие дома, как на рисунке, который ты мне показывал?
Он кивнул.
– Вот и хорошо. Он был такой красивый…
– Он тебе понравился, Сара?
– Очень.
– Ты меня спросила, для кого он, и я тебе солгал. Я сказал, что ни для кого. Но это был дом для тебя. Это был единственный способ, который я мог придумать, чтобы показать, как я люблю тебя.
Сара позволила ему себя поцеловать: она не смогла бы ему отказать даже ради спасения собственной жизни. Губы у нее были солеными от слез. Обхватив ее лицо руками и легонько покачиваясь вместе с ней из стороны в сторону, Алекс ощущал их вкус у себя на языке. Его нежность надрывала ей сердце. Дыхание у нее пресеклось, когда его пальцы плавно скользнули ей на шею, на грудь, за узкие отвороты жакета. Руки Алекса замерли, обхватив ее груди, а тем временем его язык лаской заставил ее губы раскрыться и проник внутрь. Сара крепче ухватилась за него, чувствуя, как беспомощные стоны выдают ее готовность окончательно капитулировать.
Поначалу он вовсе не собирался заходить так далеко, он хотел только остановить ее слезы и успокоить, но его страсть была слишком велика.
– Приходи ко мне еще раз, – прошептал Алекс ей в губы. – Позволь мне любить тебя. Мы можем поехать куда угодно, даже за город, если хочешь. Будем соблюдать осторожность, никто не…
Сара хотела сказать «Нет», но он остановил ее поцелуем, заставил проглотить так и не произнесенное слово отказа.
– Прошу тебя, Сара. Еще только один раз. Не заставляй меня покидать тебя…
– Нет, Алекс. Я не могу. Не могу.
Он перестал просить. Было бы жестоко поступить так с Сарой. Она всегда была сильнее, но теперь настал его черед помочь ей, поддержать ее.
– Не плачь. – Алекс пальцами вытер свежие слезы, навернувшиеся ей на глаза, и ласково улыбнулся ей. – Прости меня, Сара. Я эгоистичный ублюдок.
– Неправда.
– Нет, правда. Слишком долго мне все сходило с рук. Слишком долго.
И все же он не мог припомнить за собой ни одного греха, настолько тяжкого, чтобы заслужить столь страшное наказание.
– Знаю, мне не следовало сюда приходить. Но я не смог бы проститься с тобой по телефону…
Схватив его за обе руки, Сара поцеловала их и прижала к своим горящим щекам.
– Нет-нет, я рада, что ты пришел! Я рада, и мне все равно…
Она умолкла и нервно вздрогнула всем телом, услыхав, как в отдалении хлопнула входная дверь.
– Мамочка!
Алекс отступил на шаг. Сара проскользнула мимо него, нащупывая в кармане платок и на ходу поправляя волосы.
– Я здесь, сынок! – откликнулась она.
Вымученное веселье, прозвучавшее в ее голосе, ранило Алекса больнее, чем все остальное. Она поспешно отерла слезы с глаз, расправила плечи и едва успела спрятать платок обратно в карман, как Майкл вихрем ворвался в комнату. Заплечная сумка с книгами била его по спине.
Его лицо засияло, когда он узнал гостя.
– Алекс! – закричал Майкл и бросился к нему. Алекс нагнулся и подхватил мальчика на руки, крепко обнимая его и прижимая к себе. Какое-то ранее неведомое чувство нахлынуло на него и затопило, согрев сердце.
Тоненькие ручки, обвивавшие его шею, ослабили захват, Алекс и Майкл одновременно отстранились друг от друга, чтобы обменяться улыбками. Алексу казалось, что он смотрит в серо-голубые глаза Сары, так велико было их сходство. Он осторожно поставил мальчика на пол. Волосы у Майкла немного потемнели, но по-прежнему сияли мягким светом.
– Пресвятое небо, да ты вымахал на целый фут! – Алекс пощупал костлявое плечико Майкла прямо через куртку. – Как там поживает ключица?
– Все зажило! А наш дом уже построен?
– Пока еще нет.
– А вы получили мое письмо?
– Да.
– Вам понравилась картинка?
– Еще бы! Я был в восторге.
Майкл оглянулся на Сару.
– Я послал Алексу картинку с его домом, мама.
Сара взглянула на него в недоумении.
– Это дом его мечты. Он мне рассказал, как там все будет устроено, и я все это нарисовал. Это был сюрприз, правда, Алекс?
– Правда.
– Там было много окон, чтобы было светло, и всяких входов-выходов, и ярких цветов, и много чего еще.
Алекс кивнул, подтверждая справедливость его рассказа.
– Ты здорово нарисовал все. Я мог бы построить дом прямо по твоему рисунку.
Майкл расплылся в горделивой улыбке.
– А у меня тоже есть для тебя сюрприз, – добавил Алекс.
– Правда? А что это? Это здесь?
Алекс распрямился и подошел к дивану, на котором оставил небольшую квадратную шкатулку лакированного дерева. Сара увидела, что шкатулка заперта висячим замочком, продетым в металлические ушки. Когда Алекс вынул из кармана крохотный ключик и протянул его Майклу вместе со шкатулкой, ей пришло в голову, что не имеет значения, что там внутри. Ей хотелось знать только одно: как он догадался, что последним страстным увлечением Майкла – по крайней мере на какое-то время – стали ящики с замками, запирающимися на ключ.
Но то, что скрывалось в шкатулке, оказалось еще более чудесным, чем замок с ключом. Это была детская готовальня, набор миниатюрных чертежных инструментов: рейсшина, циркуль, угольник, транспортир, лекала всех форм и размеров, зажимы для грифелей, щеточки, ластики, даже маленькая логарифмическая линейка.
– Вот это да! – воскликнул Майкл и тотчас же принялся вынимать инструменты один за другим из аккуратных, обтянутых бархатом гнезд.
– Алекс, это потрясающе. Где… вы это достали?
– Попросил изготовить эту штуку для меня на заказ. – Вдруг Алекс досадливо поморщился и хлопнул себя по лбу.
– Вот балда! – выругал он себя и подмигнул Майклу. – Забыл чертежную бумагу. Вы не могли бы купить ему бумаги, Сара?
– Да, разумеется. Завтра же.
Алекс опять присел на корточки рядом с Майклом.
– Не знаю точно, когда мы снова увидимся, приятель, – небрежно заметил он.
– А куда вы уезжаете?
– Далеко. В Калифорнию.
Майкл не поднял головы, и голос его тоже прозвучал ровно:
– А вы вернетесь?
Алекс не мог заставить себя сказать «нет». Но и солгать, сказав «да», он тоже не мог.
– Я точно не знаю, – ответил Алекс. – Может быть.
– А можно мне приехать к вам в гости?
Алекс невольно вскинул взгляд на Сару, и Майкл тоже обернулся.
Глаза Сары блестели слишком ярко, щеки у нее опять пылали. Майкл быстро отвернулся, но она материнским сердцем почувствовала, что он слишком о многом догадывается. Хорошее воспитание и врожденная деликатность удержали его от дальнейших разговоров о поездке в гости к Алексу: Майкл скорее умер бы сам, но не поставил бы другого человека в неловкое положение. Стараясь говорить как ни в чем не бывало, Сара заметила:
– Калифорния очень далеко отсюда, Майкл. Возможно, мистер Макуэйд не станет возражать, если ты ему напишешь.
Теперь уже голос Майкла стал жалобным:
– Можно, Алекс?
– Я очень надеюсь, что ты мне напишешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46