Около реки виднелось селение — они увидели вблизи него кукурузные поля и пасущихся коз.
— Ура-а, ребята! Мы спасены! — не удержавшись от радости, выкрикнул Длинноногий.
Все приостановились и принялись разглядывать расстилавшуюся перед ними плодородную долину. Кое-кто из мексиканских солдат-мальчишек прослезился. В селении виднелась даже небольшая церквушка.
— Ну вот, Матти, мы все же дошли, — с облегчением сказал Длинноногий. — Может, увидим здесь и почтовый дилижанс, отправляющийся в Калифорнию, и ты еще поспеешь на него.
Он все еще продолжал держать в руках врученное ему капитаном Салазаром на случай непредвиденной охоты ружье. Когда они уже спускались с горы по направлению к Рио-Гранде, капитан Салазар без лишних разговоров отобрал у него ружье.
— Капитан, все нормально, оно же ваше, — сразу согласился Длинноногий.
Капитан не ответил. Он еще раз оглянулся назад, на Пустыню смерти, и быстро зашагал вниз с горы.
6
Усталые мексиканские солдаты и техасские военнопленные входили в селение Лас-Паломас, а над рассыпанными на улицах кукурузными зернами с полопавшейся от мороза кожурой кружили голуби, от которых, собственно говоря, и получил название этот населенный пункт. Пожилой человек, доивший на околице деревни козу, встрепенулся, увидев тянувшихся недружным строем незнакомых людей. Из церквушки выскочил священник и тут же нырнул обратно. Через секунду-другую зазвонил колокол, но не с колокольни, а откуда-то из центра деревни, от колодца. Из низеньких домишек выползли жители: мужчины и женщины бросали свои занятия и бежали смотреть на грязных и потрепанных странников, шагающих по улице их селения. Местным жителям они казались выходцами с того света — такими странными и изможденными, что к ним даже никто не осмеливался подходить. Мундиры мексиканской армии, висевшие на них, так запачкались и обтрепались, что мало чем походили на военную униформу.
Капитан Салазар подошел к старику, доившему козу, и вежливо поклонился ему.
— Я капитан Салазар, — представился он. — А вы не местный ли староста?
Старик лишь мотнул головой и посмотрел на улицу — не может ли кто-нибудь помочь ему потолковать с незнакомцами. За всю свою жизнь он ни разу не покидал Лас-Паломаса и не знал, как надо разговаривать с людьми, пришедшими неизвестно откуда.
— Нет у нас никакого старосты, — ответил он чуть помедлив. — Апачи приходили сюда, когда он работал на кукурузном поле.
— Наш староста умер, — пояснила какая-то старуха.
Старик глянул на нее с мягким упреком.
— Неизвестно, умер он или жив, — заметил он. — Знаем лишь, что его увели с собой апачи.
— Если они его увели, то ему лучше бы сразу умереть, — сказал Длинноногий. — Интересно, а не Гомес ли тут побывал?
— Тут был кто-то из апачей, — упрямо твердила старуха. — А мы нашли на поле лишь мотыгу нашего старосты.
— Понимаю, — проговорил капитан Салазар. — Вам еще повезло, что они не увели с собой всех жителей деревни.
— Они похватали только детей, капитан, — рассказывала бойкая старуха. — Они забрали наших детей, чтобы сделать из них рабов и продать.
— Но в Эль-Пасо стоят солдаты, — напомнил Салазар. — Вы могли бы обратиться к солдатам, и они разгромили бы апачей. Для того они и служат в армии.
Старик лишь помотал головой.
— Сюда не придут никакие солдаты, — возразил он. — Как-то раз, когда наш староста был жив, он пошел в Эль-Пасо к солдатам и пригласил их приехать сюда, но те подняли его на смех. Они сказали, что не могут утруждать себя хождением в какое-то захудалое селение. А еще они сказали, что мы сами должны научиться стрелять из ружей и защищать себя от апачей.
— Но если солдаты не хотят помогать вам, то, я считаю, вам лучше сделать так, как они советовали, — произнес капитан Салазар. — Но мы поговорим об этом позднее. Мы устали и хотим есть. Не могут ли ваши женщины накормить нас?
— У нас много коз, и мы вас накормим, — согласилась старуха. — Если хотите, можете остановиться у меня дома. Он, правда, маленький, но зато в нем теплая печка.
— Позовите священника, — попросил Салазар. — Эти люди — техасцы, они военнопленные. Мне нужно, чтобы священник запер их на ночь в церкви. Выглядят они уставшими, но если придется — будут драться как черти.
— А можно им дать еду? — спросил старик.
— Да, покормите и их, — распорядился Салазар. — Есть ли среди вас люди, умеющие стрелять?
— Я умею, — проговорил старик. — Томас тоже умеет. А в кого будем стрелять, капитан?
— В любого, кто попытается покинуть селение, — пояснил Салазар.
Несмотря на предупреждение Салазара, жители Лас-Паломаса не испугались техасцев. Те выглядели слишком уставшими и изголодавшими, чтобы походить на свирепых чертей, какими обрисовал их капитан. И когда их повели в церковь, женщины принялись совать им в руки еду, главным образом лепешки.
В маленькой церквушке было довольно холодно, хотя и не так, как в открытой пустыне, которую они пересекли. Снаружи пленных охраняли несколько стариков с мушкетами в руках.
Ночью заметно похолодало, сторожа разожгли костер и столпились вокруг него, переговариваясь между собой. Из церкви вышел Верзила Билли и направился к костру погреть руки — старики расступились перед ним. Затем подошел Длинноногий, а потом еще несколько техасцев. Гас выходил погреться несколько раз, а Калл ни разу. Женщины принесли еду — лепешки, козлятину и немного вареной кукурузы. Калл ел вместе со всеми, но к кучке, толпившейся вокруг костра, так и не подошел. Он сидел рядом с Матильдой и глядел через маленькое оконце на далекие ночные звезды.
— А почему ты не идешь погреться? — поинтересовалась Матильда.
С ним нелегко было общаться. То, что Гасу Маккрае представлялось пустяком, Вудроу Каллу казалось нелегким делом. Он не очень-то сходился с другими людьми. Хотя он и полагался во многом на помощь Матильды, тем не менее оставался всегда настороже даже в отношениях с ней.
— Мне и так тепло, — ответил Калл.
— Да вовсе не тепло тебе, Вудроу, ты весь дрожишь, — уговаривала его Матильда. — Что плохого, если ты посидишь у огня в холодную ночь?
— Ты ведь не сидишь, — заметил Калл.
— Я здоровая, — уточнила Матильда. — Я сама себя грею. А ты весь высох, одни кожа да кости. Отвечай на мой вопрос!
— Не хочу я быть пленником, — признался Калл. — Может, мне доведется драться с этими стариками. Может, даже придется убить кого-то из них. Поэтому я не тороплюсь завязывать с ними знакомство.
— Вудроу, эти люди неплохие, — возражала Матильда. — Они прислали своих женщин покормить нас, а мы не ели так хорошо с тех самых пор, как ушли из последнего поселка. Почему же ты хочешь убивать их?
— Я должен бежать, — упрямо твердил Калл. — Я не собираюсь и дальше оставаться пленником. Если я могу стать свободным, то ради свободы не побоюсь и смерти.
— А как насчет Салазара? — спросила Матильда. — Ведь только он держит тебя в плену. Мы прошли весь путь вместе с ним. Он не такой плохой, если хочешь знать мое мнение. Я перевидела достаточно много гораздо худших мексиканцев, и гораздо худших белых тоже немало.
Калл ничего не ответил. Ему не понравились заданные Матильдой вопросы. Задумываться над ними он считал просто глупостью. Он сможет обдумать их и поутру, когда солнце снова взойдет, а он перестанет быть пленником. Верно, что старики Лас-Паломаса относятся к ним по-доброму, а женщины великодушно снабжают пищей. Зла он им не желает — но вместе с тем не намерен и дальше оставаться в плену. Если представится удобный случай бежать, он не хочет вставать на дружескую ногу с теми, с кем, возможно, придется биться.
Попозже, когда холод усилился, женщины принесли в церковь одеяла. Калл завернулся в одно из них как можно плотнее, но спать не стал. Из приоткрытой двери церкви он видел Гаса Маккрае, оживленно о чем-то беседующего с Верзилой Биллом Колеманом и Длинноногим Уэллейсом. Без сомнения, Гас согрелся и наелся и теперь рассказывает всякие байки о своих похождениях, когда он плавал на речном суденышке; или же треплется о том, что как только вернется в Остин, побежит жениться на той продавщице по фамилии Форсайт. Матильда присела и уснула, уронив голову на грудь. Калл вспомнил, что обошелся с ней грубо, не ответив как следует на ее вопросы. Он никак не мог взять в толк, почему у женщин возникает необходимость задавать множество вопросов. Сам он предпочитал не вмешиваться в чужие дела — пусть все идет своим чередом, а действовать надо только при благоприятных обстоятельствах.
Наконец, когда Матильда крепко уснула, он встал и вышел из церкви, но не для того, чтобы погреться — старики поддерживали огонь в костре, — а просто послушать, что там плетет Гас Маккрае. Верзила Билл опять поднес ладони к губам и изобразил, будто играет на губной гармошке, а сам насвистывал мотивчик сквозь зубы. Длинноногий Уэллейс пошел спать и присел, опершись спиной о стену церкви. Несколько стариков смотрели во все глаза на Гаса, будто он явился из другого мира, и им таких пришельцев на их веку видеть еще не приходилось. Неподалеку от костра стояли несколько женщин, завернувшись в тяжелые платки.
— Привет, Вудроу! Ты что, совсем замерз или захотел послушать, как Верзила Билл свистит сквозь пальцы? — приветствовал его Гас.
— Я пришел отодрать тебя как следует, если ты не заткнешь свою пасть, — ответил Калл, — Ты орешь так громко, что не даешь никому заснуть в этом поселке.
— Заткни уши, если считаешь, что я разговариваю слишком громко, — окрысился Гас.
Но тем не менее он подвинулся, и Калл присел около костра. Яркий огонь благотворно подействовал на его больные ноги. Довольно скоро он наклонился вперед и немного задремал. Гас Маккрае продолжал что-то плести про свои приключения на речном пароходике.
7
Рано утром, когда морозец еще прихватывал кукурузные поля и ветки кустарников чапараля, капитан Салазар занялся заготовками продовольствия и средствами передвижения для своего поредевшего отрядика на следующий переход. Лошадей в селении не оказалось, но нашлись два мула, одного из которых Салазар реквизировал для перевозки провианта. Из церквушки вышли техасцы, хмурясь от ярких лучей солнца. Им выдали кофе и по кусочку козьего сыра. Они перекусили и собрались в путь.
— Не терпится мне взглянуть на Эль-Пасо, — промолвил Длинноногий. — С противоположной стороны мы не сумели попасть в него, теперь же, двигаясь с севера, может, и попадем.
— Да, попадете, — заверил капитан Салазар. — А оттуда, думаю, вас переправят в город Мехико. Там есть озеро со множеством островов, а фрукты сладкие-пресладкие — во всяком случае мне так говорили.
Жители Лас-Паломаса проследили, чтобы никто из отряда — ни техасцы, ни мексиканцы — не остались голодными, отправляясь в поход на юг. до Эль-Пасо. Они знали, что группа пойдет по берегу реки, где стоят несколько селений, в которых можно раздобыть провизию, но тем не менее на мула нагрузили столько продуктов, что того не было видно из-под мешков и кулей. Некоторые техасцы даже прихватили с собой одеяла, чтобы укрываться холодными ночами.
Капитан Салазар уже приготовился выводить отряд из деревни, как откуда-то с юга послышалось ржание и фырканье лошадей.
— Не индейцы ли? — всполошился Гас.
Наевшись как следует и погревшись ночью у костра, он почувствовал себя более уверенно и не ожидал уже неминуемой гибели, но понимал, что они все еще находятся на землях, контролируемых апачами. Он не забыл, что говорили деревенские жители по поводу угнанных в рабство детей.
Капитан Салазар внимательно прислушался, а затем проговорил:
— Нет, не индейцы. Это мексиканские кавалеристы.
— Кавалерия довольно многочисленная, — заметил Гас. — Может, это американское войско спешит нам на помощь?
— Боюсь, сеньор, вы ошибаетесь, — решил Салазар. — Это приближается мексиканская армия, чтобы сопроводить вас до Эль-Пасо.
Жители селения встревожились — они не привыкли, чтобы к ним так часто заходили солдаты — уже дважды за последние два дня. Кое-кто из женщин поспешил спрятаться в маленьких домишках. Мужчины же, по большей части пожилые и старики, остались стоять на месте.
Через несколько минут на улице показалась колонна всадников. Всего насчитывалось примерно сорок кавалеристов. Ехавшие верхом солдаты были одеты в новенькую форму, вооружены саблями, ружьями и пистолетами. Колонну возглавлял низенький человек в нарядном военном мундире с блестящими нашивками и галунами на нем. Яркие лучи солнца отражались от сверкающих сабельных ножен.
Рядом с кавалеристами вышагивали несколько человек, таких черных, что Калл не смог разобрать, кто они такие — мексиканцы или индейцы. Они не казались уставшими.
Мексиканские солдаты из отряда Салазара пришли в замешательство. Их форма истрепалась и перепачкалась, некоторые были вообще без мундиров, закутанные в одеяла, которые отдали им жители Лас-Паломаса. Они припомнили, что, когда выходили из Санта-Фе, чтобы ловить техасцев, их одели в такую же нарядную форму, как у приближающихся кавалеристов. Теперь же, в сравнении с солдатами с юга, они выглядели нищими оборванцами и понимали это.
Низенький всадник с яркими нашивками на мундире подъехал прямо к капитану Салазару и остановился около него. У него были тоненькие усики с завитушками на концах.
— Вы капитан Салазар? — спросил кавалерист.
— Так точно, майор, — отрапортовал Салазар.
— Я майор Ларош, — представился низенький кавалерист. — А почему эти люди не связаны?
Майор поглядел на техасцев с холодным презрением — от одного лишь его тона Калл закипел от злости.
Гас, увидев майора, весьма удивился — тот был белым и совсем не походил на мексиканца.
Капитан Салазар, похоже, приуныл.
— Я проделал с этими людьми длинный путь, майор, — объяснил он. — Вместе мы прошли по Пустыне смерти. А не связаны они лишь потому, что знают, я пристрелю каждого при попытке к бегству.
Лицо майора Лароша не смягчилось, ни один мускул не дрогнул.
— Может, вы и станете стрелять в них, но попадете ли — в этом весь вопрос, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71