— Лучше бы я его видел.
— Когда сядет на воду, подаст световой сигнал. Мы ответим.
Никки вытащил из кармана фонарик. Закрыв ладонью стекло, он несколько раз пощелкал, проверяя его.
Свет проникал через его ладонь, окрашиваясь красным. Он спрятал фонарик в карман и выругал себя за дурацкую ошибку — теперь он ничего не увидит в темноте по меньшей мере несколько минут.
Не помог и лунный свет. Гул гидросамолета не становился громче. Не пропустили ли их? Невозможно. Этот пилот не делает ошибок. Тем более не тогда, когда на борту груз стоимостью в несколько миллионов долларов.
Наконец шум моторов стал отчетливей. Никки напряг глаза. Луну, как назло, закрыло облако.
— Дай один выстрел, если...
— Есть!
Две размытые белые дорожки света на воде, две полосы пены... внезапно гул моторов смолк. В отдалении трижды мигнули огни. Никки послал ответные сигналы своим фонарем.
— Отдавай концы, — скомандовал он второму матросу. — И подходи поближе, только очень медленно.
Мощный катер с заглушенным мотором медленно, вслепую скользнул вперед. Секундой позже выглянула из-за облаков луна, иНикки смог разглядеть легкий гидросамолет на двух больших поплавках, с мощным пропеллером, неподвижно сидящим на носу. Боковая дверца скользнула в сторону, и в воду с плеском упал якорь. Пилот, маленький человечек в рыжей куртке-анораке вылез на поплавок и поправил стержень из дюралюминия.
— Привет, — крикнул он. — Заглушите мотор, ребята.
Никки махнул Ларри, и снова наступила тишина. Маленькие волны добродушно шлепали по бортам катера, пока они маневрировали, чтобы закрепиться около поплавка. Где-то вдалеке зажглись два фонарика — погасли, снова зажглись.
— Лучшей ночи и просить не стоило, — заметил он. — Ветра нет. Чудесно.
— Давай начнем, — сказал пилот.
Он забрался в кабину и через минуту вылез, держа в руках большой пакет, завернутый в пластик, размером с коробку из-под телевизора. Ларри Шиу вытянул руки, чтобы схватить пакет на лету.
— Всем стоять на месте!
Оглушительный голос — бычий рев, а не голос. Вспыхнул прожектор, ослепив их всех.
— ФБР. Вы все арестованы!
Никки нагнулся, выхватил свой браунинг и выстрелил. Тяжелый браунинг подпрыгнул в его руке. Прожектор взорвался россыпью стекла.
Пилот из кабины гидросамолета выпустил очередь по приближающемуся моторному катеру. Он держал «ингрэм» глушителем на сгибе руки. Пули жужжали, как осы, впиваясь в катер.
С катера открыли ответный огонь, громкими очередями по три выстрела — из полуавтоматического «армалита», машинально отметил Никки. Ларри куда-то девался, второй матрос-китаец рухнул за борт. Никки ползком перебрался к другому борту и сделал еще два выстрела в сторону полицейского. Он услышал, как пилот пытается поднять якорную цепь гидросамолета.
— Эй! — крикнул ему Никки.
Моторы самолета взвыли. Из полицейского катера поливали очередями его серебристый бок. Ноздри Никки заполнила отвратительная вонь горящего кордита. Гидросамолет безуспешно пытался взлететь.
Воздух прорезал новый звук — пробудился к жизни огромный двойной мотор полицейского катера. Он подошел вплотную к гидросамолету. Никки, не сводя глаз с самолета, выбросил использованную обойму и вставил новую.
Кто-то стоял на борту полицейского катера.
— Руки вверх! — крикнул он. — Бросай оружие, иначе мы тебя протараним!
Никки, держа в руке браунинг, прицелился в смутно видневшуюся фигуру. Луна выглянула из-за облаков и осветила лицо, показавшееся ему знакомым, — какой-то герой-мститель из старого боевика, подумал Никки, и прицелился ему в сердце.
Внезапно полицейский катер резко — прыжком — двинулся вперед и протаранил ближайший поплавок, как ореховую скорлупку. Гидросамолет начал клониться вбок, пилот включил мотор, пытаясь освободиться, но самолет начал кружиться, как привязанный к шесту козел — сначала медленно, потом все быстрей и быстрей. Он начал тонуть.
Никки пополз вперед, к штурвалу, и изо всех сил рванул рукоятку тормоза. «Ширли-Герли» рванулась вперед. Он огляделся, пытаясь понять, куда девался второй матрос, Ларри Шиу. На лицо лежавшего навзничь Ларри упал лунный блик, осветивший пунктир аккуратных дырочек через весь лоб. Никки понял, что теперь он один. Он слепо летел вперед, через ночь, к двум пульсирующим вспышкам на востоке.
И сразу же полицейский катер с ревом развернулся и погнался за ним. Никки в панике обнаружил, что куда-то девался берег, который он видел справа. Он несся через Плам-Гат, и, если не поостережется, через минуту врежется в Плам-Айленд. Резко крутанув штурвал, он решил попробовать оторваться от полицейского катера и затеряться в Гардинер-Бей. Мотор натужно выл, «Ширли-Герли» не слушалась руля. Он крутанул сильней. Что-то треснуло.
Он несся прямо на берег Плам-Айленда. Высадка на смертоносный берег состоится, хочет он того или нет, но это уже не имеет значения. Через минуту он будет мертв.
Глава 78
Обычно Уинфилд получала удовольствие от неторопливой поездки в отцовском лимузине. Но сегодня в ее планы входил ранний подъем. Она оставила Керри спящим и поспешила в финансовый центр города, чтобы добраться быстрее отца.
И обнаружила, что Кевин дал ей фору. Он уже сидел за столиком Керри, перебирая бумаги, — олицетворение деловитой сосредоточенности. На секунду она опешила: этого человека она только что оставила в своей кровати, спящего, обнаженного. Она спросила себя: возможно ли, чтобы Кевин вызывал у нее те же чувства, что и Керри. Пожалуй, нет. Их страсть родилась из сложности, оба они чувствовали себя лазутчиками в цитадели Риччи, начинкой троянского коня. Они дополняли друг друга и сексуально. Но все это не имело отношения к Кевину. Сейчас, в светло-голубой рубашке, застегнутой доверху, в светло-сером костюме в очень тонкую полоску, он был похож на Керри гораздо больше самого Керри.
На улице, в ста двадцати девяти этажах внизу, выли, взвизгивали, покрикивали сирены. Уинфилд ринулась вперед, по-медвежьи облапила Кевина, вытащила его из-за стола и влепила в его губы долгий, нежный поцелуй.
— Ум-м, — простонала она, — как, ты сказал, твое имя, незнакомец?
Он ответил — поцелуем. Без участия языка, отметила Уинфилд. Вот еще одна отличительная черточка близнецов.
— Папа скоро будет. — Она скользнула к маленькому телевизору, стоявшему над столом Керри.
— ...ужасающее положение этого мирного уголка трех штатов, где двадцать пять миллионов американцев... — говорил сенатор штата Нью-Йорк, прижимая к груди руки. — Мы можем только упасть на колени и возблагодарить Господа, что агент ФБР, который задержал контрабандистов рядом с островом, был достаточно энергичным, чтобы привлечь внимание властей к ужасающему, угрожающему положению.
— Сенатор, не могли бы вы описать нашим слушателям...
— Хаос. Запустение. Отвращение в глазах Господних. Жупел ужасной смерти над почти тридцатью миллионами мужчин, женщин и детей, живущих в тени Плам-Айленда. Я могу завери...
— Простите, сенатор, мы не можем допустить, что...
— ...тысячи ржавеющих канистр, — произнес в камеру Кохен.
— Эта морда!.. — завопил Кевин-Керри.
— Кто?
— Ублюдок, который достал Ке... — Он запнулся. — Доставил нам столько неприятностей в Вестчестере и вообще.
— ...хотите сказать, они просто плавали в бухте?.. — спросил кто-то Кохена. Он стоял, высокий, с двухдневной щетиной на подбородке, железные очертания челюсти начали смягчаться. Пожалуй, когда-нибудь он будет напоминать скорее Гэбби Хэйеса. Струйка крови сочилась из его виска и стекала по щеке.
— Рыбаки постоянно вытаскивали их и бросали назад, в воду. Не думаю, чтобы они догадывались о содержимом канистр.
— А это был...
— Вирус сибирской язвы, — бросил Кохен.
— Сибирской язвы! — Журналистка открыла рот от удивления, но тут же справилась с собой. — Полученное нами только что из Белого дома специальное постановление президента...
— ...Жизнь сорока миллионов американцев, находившаяся под угрозой и спасенная благодаря безоговорочной преданности своему долгу и выдающемуся мужеству нашего главного оплота борьбы с преступностью, Федерального бюро расследований, при содействии и участии береговой охраны США. Я хотел бы...
— Куча дерьма. — Кевин дрожащими пальцами потянулся к выключателю. Он взглянул на часы.
— Дядя Чарли опаздывает.
— Дорожные пробки. — Уинфилд села напротив него и осторожно скрестила нош с длинными икрами. — Хотелось бы мне знать, откуда там взялось ФБР.
— Этого мы не узнаем.
Она пожала плечами.
— Мне хватает собственных проблем. Взять хотя бы Винса.
— Проблема в том, чтобы усадить его за решетку?
— Да нет. Юристы из моей конторы узнали, что он сидит на МегаМАО.
— Винс? Трудно поверить.
— Все симптомы налицо. Это плохо само по себе, но на этой неделе он предстанет перед судом. Господи, он сейчас не в таком состоянии, чтобы оказаться лицом к лицу с копами, окружным прокурором, судьями и так далее. У него крыша поехала, Керри. Он слышит голоса и так далее.
Кевин долго сидел молча, рассеянно уставившись на крышку стола.
— Зачем ты мне это сказала? — произнес он наконец.
— Да я же все тебе рассказываю. — Она подалась вперед, придвинув к нему свое лицо. — Я в ужасе от того, что происходит. Винс в обычном состоянии, под защитой пятой поправки, лучших адвокатов и собственной смекалки, — это одно. Но сейчас — другое дело. В таком разболтанном состоянии он будет худшим свидетелем против самого себя. — Ее голос упал. — Керри, это уже не тот Винс, что раньше. У меня на всю жизнь останется пятно на совести, если я позволю посадить в тюрьму больного человека. Семья мне этого никогда не простит.
Его улыбка вспыхнула — и сразу же погасла.
— Ну, ты не можешь похвастаться особой популярностью и сейчас.
— Я всегда знала, что из-за моей работы у меня будут проблемы с семьей. Я уже спрашивала свою начальницу, нельзя ли убрать Винса из процесса под предлогом временной некомпетентности. Из него такое сыплется, что мне и слышать не хочется. — Она видела, что полностью завладела вниманием Кевина. — Видишь, в какой я ловушке. Я даже не могу предостеречь его.
Слова «Но кто-то другой может» невысказанными повисли в воздухе. Уинфилд откинулась на спинку стула и заново скрестила ноги. Потом щелкнула клавишей телевизора.
— ...в основном болезни травоядных, овец, лошадей, коров, — говорила какая-то женщина. В камеру тупо уставилось стадо кудрявых овец. — Очень редкий в природе, антракс передается через кожу и шерсть животных. Споры антракса удивительно живучи и могут выводить целые поколения в почве. Антракс передается также от одного инфицированного человека к другому. Существуют четыре формы... — Уинфилд выключила телевизор.
— Приятного аппетита к завтраку... О, это мне кое-что напомнило. Пообедаем вместе? Я нашла отличное место на Первой авеню. Как насчет котлет из барашка?
— О... — Он ухмыльнулся. — Буду к восьми.
Уинфилд наградила его еще одним поцелуем, вышла и, миновав две двери, нырнула в третью — дверь бывшего кабинета Энди Рейда. Она громко хлопнула дверью, потом тихонько ее приоткрыла. Внизу выла и всхлипывала сирена, как человек, прочищающий горло. Лотом все стихло.
— Потому что она думала, что я Керри, вот почему. — Слова Кевина были едва различимы, но потом он раздраженно повысил голос: — Чио, очень важно, чтобы ты вывел Винса из... — Дверь в его кабинет захлопнуло сквозняком, и Уинфилд больше ничего не слышала.
Она подошла к окну и посмотрела на раскинувшийся внизу город. Первая, самая легкая часть работы выполнена успешно. Надуть Кевина было совсем несложно, используя его же уловку. Теперь следующий этап, требующий точности во времени к изрядной доли удачи. Она почувствовала, что кто-то смотрит на нее сзади, и оглянулась. В дверном проеме стоял Чарли Ричардс.
— Что ты высматриваешь, детка?
— Заговоры. Что слышно насчет выборов в правление?
— Заговоры — не слишком подробный ответ.
— Еще рано для подробного ответа.
— Ну, тогда насчет проблем Товарищества — на устах моих печать. Я готов к любым поворотам.
— Как это? Кандидатур всего шесть, и ты в списке.
— Меня топят писаки. Ты не представляешь, какую кампанию они затеяли против меня.
— Может, настало время посадить на цепь Имоджин Рэсп?
Чарли посмотрел на нее:
— Как ты себе это представляешь?
— Я слышала кое-что о ее личной жизни...
— Избавь меня от подробностей.
— Галахад не шантажирует порнокоролев?
Он задержался с ответом, потом задумчиво произнес:
— Я иногда спрашиваю себя, что именно должен делать Галахад, чтобы Америка стала лучше.
— Никому не нужна улучшенная Америка.
— Мне, — возразил Чарли. — Мое наследство — и твое тоже — семья, направившая всю свою энергию на обкрадывание Америки. Нам придется заплатить по счетам, Уинфилд.
Они замолчали. Уинфилд подумала, что отец удивительно точно высказался за них обоих. Но она не должна была перекладывать на его плечи то, что затеяла.
— Папа, парень у тебя в конторе...
— Ты так загадочно обозначила Керри?
— Это Кевин. Очень важно, чтобы ты не подал виду, что знаешь.
— Для тебя важно?
— Да. Очень.
— Почему?
— Заговор.
Чарли скорчил гримасу. По-новому худые щеки подчеркивали изящество костной структуры лица. За прошедший год, подумала Уинфилд, отец стал полностью другим человеком. В прошлом можно было, не стесняясь, править за спиной рулевого. Но теперь мысль о том, что она действует за спиной Эль Профессоре, наполнила ее чувством вины.
— Пап?
— О'кей. Пусть будет Керри. — Чарли покачал головой. — Уинфилд... Ты действительно...
— Что?
— Слишком умная.
Глава 79
Итало Риччи поставил телефон на подставку и сел за свой старый дубовый стол, время от времени посматривая на это серебристо-серое орудие пытки с ненавистью и страхом. Почему он не может швырнуть maladetta machinetta об стену и выбросить обломки в мусорный ящик? Почему он позволяет телефону править своей жизнью, не принося никаких новостей, кроме очередных несчастий? Звонил ли он хоть раз в жизни, чтобы порадовать хозяина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68