Фабулу в голову закралась сильное подозрение – а жив ли их противник, или он уже давно мертв, поддерживающий подобие жизни своим магическим искусством?
Олдер наконец решился на массированную контратаку, обрушив на противника целую плеяду метеоров, которые взорвались с низким гулом, попутно разметав в клочья очередную шипастую тварь, вызванную некромантом, но не причинив последнему никакого вреда. На лице мага выступил пот. Было видно, что он плетет свои чары на пределе человеческих возможностей. Генералу стало не по себе от одной мысли: что будет, если Олдер не выдержит? Лайморр воспользовался усталостью мага и бросил в того копье струящегося тумана. Магическая ракета с сухим треском пробила защитный золотистый кокон вокруг архимага и разлетелся только на самом излете, почти зацепив побледневшего Олдера. Элар все понял и, хищно оскалившись, бросил в архимага одно за другим еще пару копий. Первое заклинание окончательно погасило защитную пелену вокруг Олдера, оставив его один на один со вторым магическим копьем. Однако архимаг в последний момент сумел уклониться от несущейся на него смерти, и колдовской снаряд, пролетев над головами Бессмертных, с чавканьем воткнулся в Аполлиона, который нелепо взмахнул руками и повалился на землю. Его тело стало стремительно усыхать, и через мгновение на месте монаха лежал высохший скелет, обтянутый сухой пергаментной кожей. Олдер, хотя и избежал смерти, все же не сумел полностью подавить чудовищную некромантию, и это не прошло ему даром. Его щеки ввалились, он как будто постарел на глазах. Лайморр уже приготовился прикончить своего противника, но в дуэль вмешался третий игрок.
– Анафема некроманту! Да свершится правосудие!
Лестер поднял высоко над головой свой святой символ, который, казалось, запылал у него в руках. Лайморр не ожидал появления в игре еще одного владеющего могущественной магией врага и не успел блокировать магический удар. Защитный кокон лопнул, обдав своего творца лиловыми искрами, и яркий, как солнце, огонь вспыхнул на теле некроманта, пожирая его изнутри. Элар заверещал от боли, пытаясь сотворить какое-то заклятие, но безжалостное пламя не давало ему сконцентрироваться, испепеляя его плоть. Уже почти истаяв в ослепительном сиянии магического огня, некромант крикнул:
– Вы думаете, что победили? Вы проиграли! Моя смерть откроет дорогу Ему, такова цена нашей сделки. Такова воля Государя…
Кашляющий хохот умирающего элара внезапно стих, и на землю упали совершенно непотревоженная пламенем фиолетовая роба некроманта и его посох. Кристалл звякнул и с жалобным звоном распался в пыль. Армия зеленых призраков, и так к этому времени уже достаточно поредевшая, беззвучно растворилась в воздухе, освобожденная от своей незавидной участи гибелью своего безжалостного повелителя. Оставшиеся в строю Бессмертные звонко стукнули оружием в свои щиты, прощаясь, и тоже исчезли с поля боя. Олдер, тяжело дыша, опустился рядом с Лестером.
– Меня слегка зацепило потоком негативной энергии, я потерял немало жизненной силы. Можешь помочь?
– В отличие от бедняги Аполлиона, – жрец вздохнул и бросил взгляд на высохший труп монаха, – это легко сделать.
Жрец едва успел завершить молитву, от которой румянец снова вернулся на щеки Олдера, как в воздухе послышался неясный шум. Закованные в броню воины эларов все так же стояли на своих местах, как будто ожидая чего-то.
– Что это может быть? – Евгений Давидович с тревогой посмотрел на Олдера.
– Неназываемый его знает! – Маг все еще не до конца пришел в себя. – Некромант что-то говорил о том, что его смерть откроет кому-то дорогу. Возможно, их повелитель так застраховался от возможной неудачи, вызвав из какой-то бездны что-то такое, что может нам доставить массу неприятностей. Будьте бдительны. Посмотрим, чего так боятся солдаты эларов. Я могу чувствовать их страх…
От этих слов стало не по душе всем оставшимся в живых. Люди сгрудились в одну кучу, нацелив оружие в пространство перед эларами. Там что-то происходило. До этого невнятные звуки сделались громче. Фабулу показалось, что какие-то существа стонут и причитают, причем слова были практически неразличимыми. Время от времени стоны перекрывались нечленораздельными воплями, полными ужаса. Земля, где упал посох некроманта, задрожала. Покатились мелкие камушки, воздух над осколками подернулся легким туманом и, казалось, загустел, а затем из пустоты шагнула одинокая человекообразная фигура.
– Спаси нас, Господи! – только и сумел выдохнуть Савва.

Сперва Фабул так и не понял, что же так напугало до этого невозмутимого монаха. Существо хоть и было на пару футов выше любого человека, все же явно уступало по физической силе не то что дракону, но и гиганту. Блестящая пурпурная кожа покрывала мускулистое тело, почти неотличимое от человеческого, если бы не пара копыт вместо обычных ног. Массивную голову украшали слегка загнутые, как у сатира, рожки. Правильные черты лица можно было бы даже назвать красивыми, если бы не одно обстоятельство – в угольно-черных глазах плескалось столько ненависти, что, встретившись с пришельцем на мгновение взглядом, Фабул застыл на месте. Генералу понадобилось чудовищное напряжение сил, чтобы сбросить оцепенение. На незнакомце ничего не было надето, кроме набедренной повязки, да небольшая диадема украшала его курчавые, черные как смоль волосы. Он слегка прищурился, оценивая своих противников, а потом вдруг обратился приятным грудным баритоном к сгрудившимся вместе монахам:
– Ну вот мы вновь сошлись на поле битвы. На этот раз меня не остановит ваш хозяин. Я-то здесь, а он, – незнакомец ткнул пальцем, украшенным приличных размеров когтем, куда-то вверх, – там. И вы предоставлены сами себе.
– Тебе не пройти, – хрипло выкрикнул отец Патрик. – Ты вернешься в ту же бездну, откуда вышел, падший ангел!
– Да ну! – Незнакомец усмехнулся. – И кто же меня остановит? – Он обвел взглядом оставшихся на ногах бойцов Центра. – Вот эта ваша армия? Забавно, конечно, но все же вы обречены. Можете попытаться меня остановить, мне это даже интересно. Проход из Бездны все равно уже открыт, так что небольшая задержка мне ничуть не помешает.
– Ты не пройдешь, Сатана, – так же твердо ответил Савва, опираясь на свое копье. Его навершие начало пульсировать серебристым светом, отбрасывая причудливые тени посреди унылого ландшафта.
– Серьезно? – Сатана развеселился. – Тогда постарайтесь остановить хотя бы их.
С этими словами падший ангел махнул рукой, и с воинами эларов произошла чудовищная метаморфоза. Их формы начали таять в воздухе, черты заколебались, поплыли и тут же сгустились вновь. Фабул вздрогнул от нового вида тех, которые еще мгновение назад были почти людьми. Целая армия демонов скалила свои пасти, переминалась на когтистых лапах, хлопала кожистыми крыльями, издавая многоголосый клекот.
– Мое время пришло, ваше – уходит. – Падший сложил руки на груди. – Это же написано в ваших собственных книгах! Подчинитесь воле своего хозяина, он САМ отдал весь мир мне, так как среди людей мало кто следует его воле. Даже среди вас – большинство тех, чья душа уже давно принадлежит мне. К примеру, его.
Сатана уставился на Рудика, и тот побледнел. В следующий миг его ноги подкосились, он упал на землю, его тело забилось в страшных конвульсиях, меняя свою форму. Бойцы с ужасом отпрянули от того, что только что было их боевым товарищем.
– Да… – протянул Сатана. – Слишком пристальный интерес к порождения мрака в конце концов приводит к их создателю, то есть ко мне.
Демон поднялся на свои узловатые ноги, сбрасывая с себя остатки одежды и оглядываясь по сторонам. В нем было по крайней мере 9 футов росту, длинные мускулистые лапы, заканчивающиеся отливающими металлом пятидюймовыми когтями, касались земли. Приплюснутая морда с широкой, как у лягушки, пастью оскалилась. Слюна ядовито-зеленого цвета сбежала по кожистой губе и упала на камень, зашипев и оставив на нем кислотный рубец.
– Все равно ты не пройдешь. – Отец Франциск скинул с себя хламиду. Под ней оказалась тускло блестящая кольчуга. В руках монах держал длинный меч, чье лезвие начало разгораться белым огнем.
– Я уже прошел. – Сатана перестал улыбаться и обратился к тому, кто недавно был Рудиком: – Убей наглеца.
Демон рванул вперед, прежде чем кто-либо успел среагировать. В три прыжка он оказался около воина Инквизиции, занеся чудовищную лапу над его головой, но все же даже его нечеловеческих способностей оказалось недостаточно, чтобы опередить Пилигрима. Немец нанес мощный удар, опрокинув тварь на спину. Демон завалился набок, нелепо взмахнув своими лапищами. Отец Франциск умело вогнал свое лезвие в бок твари, и воздух сотряс человеческий крик, полный муки. На земле между ними лежало обнаженное тело Рудика с чудовищной раной в правом боку.
– Мне даже не нужно с вами сражаться, – произнес Сатана без капли эмоций. – Вы сами себе враги. Людям был дан путь к спасению, и им не воспользовались. Теперь вы все – мои.
– Ты ответишь за все! – хрипло рявкнул отец Патрик.
– Возможно. Но не сегодня.
Фабулу стало жутковато. Он понял, чего так испугался Савва. От стоящей невдалеке фигуры веяло такой мощью и такой злобой, что генерал почувствовал знакомый холодок приближающейся смерти. Этот противник был им просто не по зубам. Даже Полночный Слуга в зените своей славы не смог бы выстоять против него. Фабул вопросительно посмотрел на Олдера, не решаясь пользоваться телепатией, но тот лишь беспомощно развел руками. Даже мощи верховного мага Одерона здесь было недостаточно. Дриф взялся за лук, но его руки дрожали. Такого за Стрелком Фабул не мог припомнить, что значило – дело дрянь. Остальные Полуденные Рыцари были не в лучшей форме, и лишь Лестер с мрачноватой решимостью шептал какие-то молитвы.
Сатана легкой походкой пошел вперед, его демоническая армия двинулась вслед своему господину, сохраняя значительную дистанцию. Одинокая фигура приближающегося Падшего Ангела от этого выглядела еще более устрашающе. Фабул поднял свой меч. Уж если погибать – так в бою. Внезапно темный силуэт пронесся через голову генерала. Ящер скинул свой плащ и, перехватив поудобнее сверкающую колдовским огнем двулезвийную алебарду, понесся в лобовую атаку. От его ран усилиями Лестера не осталось и следа, мощное мускулистое тело ничуть не уступало Падшему Ангелу, но все же силы были явно не равны. Генерал крикнул:
– Назад! Только все вместе…
Закончить он не успел. Сатана, не останавливаясь ни на минуту, просто взмахнул рукой, и Ящер кубарем покатился по каменистой земле, так и не добравшись до своего врага. Его тело вдруг усохло и с сухим треском рассыпалось в пыль Густав Кирт, рванувшийся на помощь, не успел сделать и пяти шагов, как его колени подкосились и он неподвижно распластался на острых камнях, неестественно вывернув правую руку с зажатым в ней каким-то амулетом. Что бы это ни было, защитить своего владельца оно не сумело.
Сатана внезапно ускорил шаг и протянул руку к сгрудившимся людям. Фабул почувствовал, что как будто стальные клещи сдавили ему грудь, стало неимоверно трудно дышать, зрение помутилось, а потом все прошло так же внезапно, как и началось. Первое, что увидел Фабул перед собой, был невысокий человек в роскошной накидке, опирающийся на узловатый, видавший виды посох. По бокам от него стояли двое израильтян без оружия, но с какими-то свитками в руках. Генерал не сразу понял, что человек с посохом – это Исраэль Гринблатт. Фабул от удивления слегка опешил. До сих пор никак себя не проявлявший раввин никоим образом не подходил на роль безрассудного героя, но тем не менее именно он остановил надвигающуюся на них погибель. Сатана остановился и сквозь зубы произнес:
– Ты можешь попытаться защитить своих товарищей от меня, но не в твоих силах меня победить, отродье Иакова! И даже посох Моисея тебе не поможет!
Лицо сатаны потеряло всякое сходство с человеческим. Его перекосила гримаса гнева, сделав похожим на морду демона. Падший ангел за один короткий миг вырос почти в два раза, огромные кожистые крылья развернулись у него за спиной, а в руке из ниоткуда возник черный как уголь меч, окутанный оранжевым пламенем. Нечеловеческий рык потряс равнину, заставив притормозить даже неспешно надвигающуюся демоническую армию:
– Тебе меня не остановить!
– Зато тебя остановим мы!
За спиной Фабула захрапела лошадь. От неожиданности генерал чуть не споткнулся и, резко обернувшись назад, увидел, что там, где только что стояли монахи, их уже не было, а вместо них переминались с ноги на ногу три лошади. Впереди на белом как снег скакуне восседал отец Патрик, сжимая в правой руке лук. От его головы исходило сияние, на которое нельзя было смотреть без рези в глазах. Слева от белого коня стоял рыжий конь, на котором сидел отец Франсиск, положив поперек седла свой меч, чье лезвие блистало все тем же нестерпимым сиянием, что и нимб отца Патрика. Справа от белого коня взвился на дыбы конь вороной. Савва придержал его одной рукой, в которой было зажато копье, а в другой у него были весы, чьи чаши, несмотря на неспокойный характер вороного жеребца, оставались в строгом равновесии.
Сатана притормозил. В его движении впервые почудилась некая толика неуверенности. Он прошипел:
– Вас всего лишь трое. И можете не рассчитывать на потомков Иакова, они вам не подмога.
– Ты же сам цитировал Писание. Веришь, что оно непременно сбудется? А это значит, что тебе не победить. – Савва покачал головой. – Там, где трое, будет и четвертый.
С этими словами монах направил свое копье на высохшее тело Аноллиона. Фабул ожидал, что второй монах вернется к жизни, но вместо этого мумия открыла пустые глазницы и поднялась на ноги. За спиной у того, кто еще совсем недавно был человеком, развевался потрепанный плащ. Взявшийся из ниоткуда порыв ветра на миг взметнул вверх полы плаща, и, когда они опали, Аполлион оказался верхом на коне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60