Впрочем, епископу большего и не требовалось.
Значительная часть присутствующих в зале была в светло-голубых
одеяниях, соответствующих званию мага, но встречались и клерикальные
черные, и даже епископальные пурпурные цвета. В углу четыре целителя в
одеждах раввинов с жаром беседовали с архиепископом Йоркским, чьи
всклокоченные белые волосы образовывали некое подобие нимба вокруг его
пурпурной ермолки. Возле двери с потерянным видом торчал командор флота, в
полной парадной форме - китель с золотым галуном и узенький парадный
клинок с позолоченным эфесом. Интересно, что мог забыть в такой компании
флотский офицер? Тоже с докладом или просто гость?
Мастер Шон недолго ломал голову над этим вопросом: его внимание
переключилось на ботаническую секцию выставки. Ему вдруг показалось, что
он узнал человека, стоящего перед рядами горшочков с травами.
- А _э_т_о_т_-_т_о_ что здесь делает? - пробормотал он вслух.
- М-м-м? - Епископ повернулся к нему. - О ком вы?
- О, прошу прощения! Мне показалось, там стоит коллега моего
начальника, лорда Дарси... Но я не уверен - он стоит к нам спиной.
- Где? - Епископ обвел глазами зал.
- Вон там, на ботанической выставке... возле трав... Не лорд ли это
Бонтриомф, главный следователь Лондона? Уж очень похож!..
- Да, полагаю, это он... Вам, наверное, известно, что маркиз
Лондонский в свободное время занимается выращиванием экзотических трав.
Вероятно, он послал Бонтриомфа посмотреть выставку. Ведь сам милорд маркиз
редко покидает дворец... Уже десятый час?! Боже, я и не думал, что так
поздно! В десять я должен произносить речь и обещал моему целителю, отцу
Куинну, поговорить с ним перед выступлением. Простите, мастер Шон, но...
- Разумеется, милорд! Было очень приятно побеседовать с вами. -
О'Лохлейн наклонился и поцеловал кольцо на протянутой руке епископа.
- Беседа с вами, мастер Шон, была в высшей степени содержательной. До
свидания!
- До свидания, милорд!
"Врачу, исцелися сам", - ехидно подумал мастер Шон. Фраза устарела
только в том смысле, что целители больше не ограничиваются "врачебными"
методами лечения. Когда в XIV веке гениальный Хилари Роберт сформулировал
законы магии, "лекари" и "целители" услышали в звоне колокола маленького
монастыря в Уолсингеме, где обитал Святой Хилари, похоронный звон по самим
себе. Далеко не каждый мог использовать на практике законы Святого Хилари,
они подчинялись лишь тем, у кого был Талант. С этого времени процедура
наложения рук стала считаться столь же надежной, сколь ошибочной она
считалась ранее. Однако и доныне было легче заметить соринку в глазу брата
своего, чем бревно в собственном. К тому же, милорд епископ был уже очень
старым человеком, а старость и смерть по-прежнему оставались неизлечимыми
недугами - даже для самых лучших целителей.
Мастер Шон снова взглянул в сторону горшочков с травами, но, пока они
с епископом обменивались любезностями, лорда Бонтриомфа и след простыл. И
сколько толстячок-ирландец ни вглядывался в толпу, все было тщетно.
Конвенцию целителей и магов, проводимую каждые три года, мастер Шон
ожидал, уже заранее предчувствуя блаженство от будущего триумфа, но
блаженство оказалось изрядно подпорченным. Чему радоваться, если работа,
над которой ты корпел целых три года и которую писал в течение шести
последних месяцев, практически продублирована другим? Впрочем, ничего уже
не изменишь, и к тому же, сэру Джеймсу Цвинге приходится расстраиваться по
этому поводу не меньше, чем Шону О'Лохлейну.
- Доброе утро, мастер Шон! - раздался резкий сухой голос. - Надеюсь,
вы хорошо спали?
Мастер Шон обернулся и отвесил поклон средней глубины:
- Доброе утро, гроссмейстер! Я спал вполне прилично. А вы?
Мастер Шон спал неважно, и гроссмейстер знал не только это, но и
причину его бессонницы. Однако даже мастер Шон О'Лохлейн не станет
перечить сэру Лайону Гандолфусу Грею, магистру естественных наук, доктору
богословия, мастеру-тауматургу, гроссмейстеру древнейшей и славнейшей
гильдии магов.
- Я спал не хуже вас, - сказал сэр Лайон, но в моем возрасте было бы
легкомысленным ожидать хорошего сна... Хочу представить вам весьма
многообещающего молодого человека.
Гроссмейстер выглядел весьма внушительно - высокий, изможденный, но с
яркой аурой силы, как физической, так и психической. Его волосы были
серебристо-седыми, как и длинная борода - предмет его особой гордости.
Глубоко посаженные глаза с пронзительным взглядом, тонкий орлиный нос и
кустистые, нависающие над глазами брови довершали картину.
Однако мастер Шон слишком давно знал гроссмейстера, чтобы любоваться
его внешностью, и потому с интересом разглядывал молодого человека,
стоящего рядом с сэром Лайоном.
Тот был среднего роста - выше коротышки-ирландца, но много ниже сэра
Лайона Грея. Рукава голубого одеяния незнакомца были окантованы белым, и,
в отличие от серебра мастера, это означало, что перед Шоном О'Лохлейном
стоит ученик-тауматург. Внимание мастера Шона привлекло лицо молодого
человека. Его кожа была темного красно-коричневого цвета, нос - широким и
рельефным, практически черные радужки почти скрыты за тяжелыми веками.
Незнакомец мило улыбался.
- Мастер Шон, - сказал сэр Лайон. - Позвольте представить вам лорда
Джона Кецаля, четвертого сына Его Высочества герцога Мечиканского.
- Рад познакомиться с вашим лордством! - мастер Шон слегка
поклонился.
Лорд Джон Кецаль поклонился заметно глубже - так, согласно приличиям,
ученик должен кланяться мастеру.
- Я очень ждал этой встречи, мастер, - сказал он на почти безупречном
англо-французском.
Шон О'Лохлейн заметил лишь легкое присутствие акцента Мечики - одного
из южных герцогств Новой Англии, расположенного к северу от перешейка,
соединяющего этого материк с Новой Францией. Впрочем, было бы удивительно,
если бы у отпрыска семьи Моктесумы вообще отсутствовал местный акцент.
- Лорд Джон Кецаль решил обучиться судебной магии, - сказал сэр
Лайон. - Полагаю, он добьется на этом поприще замечательных успехов... А
теперь, с вашего позволения, я должен пойти в подготовительный комитет и
проверить повестку дня.
Мастер Шон, оставшись с лордом Джоном Кецалем наедине, улыбнулся
молодому человеку своей лучшей ирландской улыбкой:
- Я вижу, ваше лордство, вы не только достаточно сообразительны, но и
обладаете могучим Талантом.
На лице молодого мечиканца отразилось испуганное благоговение.
- Вы можете определить это на взгляд? - спросил он почти шепотом.
Улыбка О'Лохлейна стала шире.
- Нет, я просто вычислил это.
"Слышал бы меня сейчас лорд Дарси", - подумал он.
- Вычислили? Каким образом?
- Да как вам сказать! - Мастер Шон усмехнулся. - Гроссмейстер
охарактеризовал вас достаточно красноречиво. Он назвал вас многообещающим
молодым человеком и сказал: "Полагаю, он добьется замечательных успехов".
Должен заметить, что сэр Грей и самого короля не представит так, если у
него не окажется достойного Таланта. А раз вы произвели впечатление на
гроссмейстера, значит, вы действительно хорошо себя зарекомендовали. К
тому же, вы не из тех, кому похвала кружит голову, иначе гроссмейстер не
говорил бы таких слов в вашем присутствии. - Мастер Шон заметил
откровенное смущение молодого человека и тут же сменил тему разговора. - В
чем вы специализируетесь?
Лорд Кецаль сглотнул:
- Ну... э-э-э... в черной магии.
Мастер Шон вытаращил глаза. Его бы меньше шокировало заявление
целителя, сказавшего, что он специализируется в отравлении людей.
Молодой мечиканский аристократ несколько секунд выглядел таким же
ошарашенным, но тут же взял себя в руки.
- Я не имел в виду, будто я _з_а_н_и_м_а_ю_с_ь_ черной магией... Боже
правый! - Он оглянулся, словно испугавшись, что кто-нибудь услышал о такой
мерзости, но убедившись в отсутствии поблизости любопытных, вновь обратил
свое внимание на мастера Шона. - Я не сказал, что _п_р_а_к_т_и_к_у_ю_ ее,
- повторил он почти шепотом. - понимаете, я изучаю черную магию с целью
борьбы с нею. Я знаю, что в Европе она встречается не часто, но... В
общем, Мечика - это не Европа. Даже спустя четыреста лет все еще
существует последователи Древней Религии, в особенности культа
Хицилопочетля, древнего бога войны. Не в городах, конечно, и даже не в
большинстве сельских областей... Но в отдаленных районах, в горах и
джунглях.
- И что же он за бог, этот самый Как-Его-Там? - поинтересовался
мастер Шон.
- Хицилопочетль. Это бог, весьма популярный у варварских народов, в
особенности, воинственных. От его почитателей требуются высокая
дисциплина, крайний аскетизм, добровольные лишения и жертвы, то есть
налицо типичное сатанинское преувеличение добродетельности воздержания,
бедности и повиновения. Принесение жертвы сопровождается вырезанием сердец
у живых людей... Хицилопочетль - это злобный кровавый дьявол!
- Человеческие жертвы или, по крайней мере, их пропаганда
небезызвестны и здесь, - заметил мастер Шон.
Лорд Джон Кецаль кивнул:
- Да, да, я понимаю. Вы имеете в виду так называемое священное
братство Туманного Альбиона. Его главарей вычистили, насколько я помню, в
мае тысяча девятьсот шестьдесят пятого... или в начале июня.
- Увы, - сказал мастер Шон, - если бы от них можно было избавиться
подобным образом! Черная магия распространена гораздо шире, чем вы
думаете. Есть истории, не ставшие достоянием публики... К примеру, будучи
учеником гильдии, вы могли читать о деле лэйрда Дункана из Дункана, в
шестьдесят третьем.
- О да! Я читал ваше изложение этого дела в "Протоколах". Оно было
связано с таинственной смертью графа д'Эвро... Хотелось бы мне оказаться
там, когда лорд Дарси раскрывал это преступление! - Обсидиановые глаза
молодого мечиканца загорелись.
- А с чем связан ваш интерес к черной магии? - поинтересовался
ирландский волшебник.
- Ну как я уже сказал, культ Хицилопочетля достаточно распространен в
отдельных районах герцогства... по сути, чем дальше к югу, тем шире. Моего
благородного кузена, герцога Юкатанского, такое положение очень беспокоит.
Если бы это было обычное крестьянское суеверие, мы бы так не волновались,
но у многих из этих людей - самый настоящий Талант... А некоторые из
наиболее образованных нашли возможность применить Законы Магии к культовым
ритуалам Хицилопочетля. И всегда со злыми намерениями. Это черная магия
самого худшего пошиба, - голос лорда Кецаля дрогнул, - и я собираюсь
приложить все свои силы, чтобы искоренить ее. Последователи культа не
ограничивают свою активность отдаленными районами, где расположены их
храмы. Агенты являются в деревни и терроризируют крестьян, а в городах
пытаются выступать против правительства. Это безобразие должно быть
прекращено, и я своими глазами увижу, как оно будет прекращено!
- Что ж, ваши амбиции похвальны! Вы не...
- Э, да тут мастер Шон, - донесся масляный голос из-за спины лорда
Кецаля.
Шон О'Лохлейн обратил внимание на мастера Юэна Макалистера еще
минутой раньше и очень надеялся - как выяснилось, напрасно, - что тот его
не заметит: у мастера Шона хватало проблем и без Макалистера.
- Мастер Юэн... - натянуто улыбаясь, начал О'Лохлейн с намерением
представить Джона Кецаля, но Макалистер, не обратив на ученика ни
малейшего внимания, перебил коллегу:
- Слышал я, Шон, вы вчера поцапались с сэром Джеймсом? Хе-хе...
- Поцапались - это громко сказано. Мы всего-навсего...
- Я не имел в виду ссору. О чем вы с ним говорили? Похоже, это никому
не известно.
- А это никого и не касается! - огрызнулся мастер Шон.
- Конечно, никого, хе-хе, конечно... Но, думается, это было что-то
серьезное, иначе гроссмейстер не растащил бы вас.
- Он не растаскивал нас, как вы изволили выразиться, - процедил
сквозь сжатые в фальшивой улыбке зубы мастер Шон. - Он просто выступил
судьей в нашем споре.
- Да, хе-хе, естественно. - Долговязый шотландец пригладил песочного
цвета волосы и улыбнулся во весь рот. - Я понимаю вашу злость на сэра
Джеймса: иногда он бывает просто непереносим, хе-хе... Я имею в виду его
язвительность. У сэра Джеймса острый язык.
- Весьма острый! - подтвердил лорд Джон Кецаль. - Я уже испытал его
на себе.
Мастер Юэн Макалистер посмотрел на молодого мечиканца так, словно
только сейчас его увидел.
- Не дОлжно ученику перебивать мастеров, - сказал он ледяным тоном. -
А рАвно и критиковать мастера. И в любом случае, надо быть достаточно
мудрым, чтобы не критиковать главного судебного мага города Лондона!
Лицо лорда Джона Кецаля превратилось в деревянную маску. Он церемонно
поклонился:
- Прошу прощения, мастер! Я допустил бестактность... С позволения
мастеров, меня ждут. Надеюсь, я могу снова с вами встретиться, мастер Шон?
- Конечно же! Как начет ленча? Есть определенные темы, которые мне
хотелось бы обсудить с вами.
- Отлично. Когда?
- Ровно в полдень. В столовой.
- Я буду. До свидания, мастер Шон... Мастер Юэн! - Мечиканец
повернулся и ушел с гордым и даже несколько чопорным видом.
- До свидания, ваше лордство! - сказал мастер Шон в удаляющуюся
спину.
Мастер Юэн моргнул:
- Вы сказали "Ваше лордство"? Кто этот парнишка?
- Лорд Джон Кецаль, - с гнусной улыбочкой ответил мастер Шон. - Этот
"парнишка" приходится сыном Его Светлейшему Высочеству Нецуалькойотлю,
герцогу Мечиканскому.
Мастер Юэн заметно побледнел.
- О Боже! - прошептал он. - Надеюсь, его лордство не оскорбился...
- С вашими методами знакомства, - проникновенно сказал О Лохлейн, - у
вас когда-нибудь будет очень много высокопоставленных друзей,
м_а_с_т_е_р_ Юэн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37