- Давай не будем говорить об этом. Ухаживал так ухаживал. Это твоё дело. Твоё и Альты.
Упрямо хмуря брови, Виктор все-таки хотел сказать что-то, но Лорка повторил решительно и даже угрожающе:
- Прошу тебя, не будем.
Виктор заглянул в его зеленые холодные глаза и понял, что говорить действительно не стоит.
- Да, - заключил он после долгой паузы, - теперь ты меня определённо не возьмёшь в напарники.
Лорка ответил не сразу. Видно было, что он не вдруг осознал фразу собеседника, хотя его память хранила её звучание.
- Верно, Виктор, - проговорил он наконец, - не возьму.
Хельг, как это и было в его характере, вспыхнул мгновенно.
- Почему? - спросил он очень воинственно.
- Рано тебе в космос командиром.
- Это мы ещё посмотрим - рано или не рано.
- Понимаю, ты можешь обратиться прямо в совет. Но, - лицо Лорки посуровело, - я сделаю все, чтобы завалить твою кандидатуру. И завалю, будь уверен.
Щеки Виктора стали совсем пунцовыми.
- И ты имеешь на это право?
- Имею, - голос Лорки прозвучал теперь по-дружески, - не сердись, ты ещё просто зелен для командира.
- А ты не был зелен, когда пошёл первый раз командиром? Ты был моложе меня на три года.
- Верно, - с некоторым удивлением подтвердил Лорка, прикидывая в уме возраст Виктора, - даже на три с половиной.
Он вздохнул, точно сожалея об этом.
- Но, видишь ли, разные овощи хороши в разное время.
- Какие овощи?
- Разные, - с ноткой таинственности пояснил Лорка, - огурчик хорош совсем зелёненький, дыня бесподобна в стадии полной зрелости, а помидоры я обожаю, когда они уже красные, но ещё с прозеленью.
Виктор, накал которого постепенно спадал, не выдержал и засмеялся.
- Стало быть, ты огурчик?
- Был.
- А я дыня?
- Скорее всего помидор.
Хельг потянулся, разминая затёкшие мышцы, и, с сомнением глядя на Лорку, протянул:
- Не очень-то меня убеждает эта кулинарная классификация.
- Можно и без кулинарии. - Лорка помолчал и вдруг, не глядя на Виктора, спросил: - Зачем ты собираешься в космос?
Хельг, явно не ожидавший такого вопроса, с детской непосредственностью спросил:
- А ты? Зачем ты летаешь в космос?
Лорка усмехнулся.
- Это у меня в крови - страсть к странствиям и приключениям - от моих дальних и ближних предков: пиратов, мореходов и капитанов космических кораблей.
Хельг упрямо сдвинул тёмные брови.
- Среди моих предков я не знаю ни пиратов, ни капитанов космических кораблей. Но страсть, о которой ты говоришь, есть и в моей крови.
- Пожалуй, есть. Но что её подогревает?
- Разве это так уж важно? Она может гореть и сама по себе.
- Может, - охотно согласился Лорка. - Во всяком случае, со мной так и было. Был я дурак дураком. Отправился в космос только потому, что надо было перебеситься.
- Почему же мне нельзя перебеситься?
- Потому что ты уже перебесился, - спокойно ответил Лорка.
Хельг взглянул на него удивлённо и несколько растерянно.
- Да-да, - уверенно подтвердил Лорка, - ты собираешься в космос не просто так, не от одного избытка сил. Ты хочешь славы и бессмертия своего имени в грядущем. - Виктор молча смотрел на Лорку. - Разве это не правда?
- А если правда, - Виктор проговорил это с видимым трудом, - разве это плохо - слава и бессмертие?
- Если за этим не стоит ничего другого - плохо.
- А что должно стоять? - быстро спросил Хельг.
- Добро, - просто ответил Лорка. - И не только абстрактное добро для человечества в целом. Добро для тех, кто рядом с тобой, кто слабее тебя душой и телом. В космосе иногда только от воли командира зависит, пойдут другие на смерть или нет. И если добро не стоит за его спиной, он может натворить страшных дел. Вот и скажи честно - готов ты быть командиром?
Хельг на секунду поднял глаза на Лорку и угрюмо ответил:
- Не знаю.
- Вот видишь. Командиром быть тебе рано. А вторые роли ты играть не захочешь, да и не сможешь.
- Можно попробовать.
- Попробуй это на земле, - мягко посоветовал Лорка, поднимаясь на ноги.
Виктор придержал его за руку и настойчиво, страстно заговорил:
- А ты? Ты служишь только добру? Оберегаешь слабых и презираешь личную славу?
- Во всяком случае, я стараюсь так делать, - Он наклонился, взял свою шпагу на руку, придерживая за гарду. - И потом тут есть одна тайна. Я могу открыть её тебе, если это останется между нами.
- Ну? - жадно спросил Хельг.
- Впрочем, если и не останется, тебе все равно никто не поверит. - Лорка улыбнулся. - Мне не так уж и хочется идти в космос - я ведь уже перебесился. Но надо. Понимаешь? Надо!
Глава 6
Игорь Дюк встретил Лорку шумно, со свойственной ему чуть нарочитой непринуждённостью, к которой Лорка, впрочем, быстро привыкал и переставал её замечать. Игорь ничуть не изменился, как и прежде, был строен, гибок, изящен и похож на д'Артаньяна, каким этот славный мушкетёр рисовался в воображении Лорки. Но в его умных ироничных глазах Лорка разглядел лёгкую грустинку, которой не замечалось раньше. Игорь был чутким человеком и, видимо, догадался, что Лорка обнаружил в нем некие перемены, потому что спросил чуть насмешливо:
- Ну, каков я в новом амплуа - свободного от супружеских обязанностей мужчины?
Лорка легонько тронул его за плечо.
- Хорош! Таким и полагается быть преуспевающему служителю науки.
Лорка хорошо знал, что в свободное время Игорь Дюк увлекался математикой и философией, отличаясь этим от большинства космонавтов-гиперсветовиков, предпочитавших хобби гуманитарного уклона. К тому же он успел заметить и портативный компьютер, и большой шкаф с микрофильмами, и электронную пишущую машинку - эти непременные атрибуты обстановки в квартире человека, занятого научной работой.
- Преуспевающему или нет - сказать пока трудно, но работаю я усердно. А главное - с увлечением!
Когда Лорка убирал с плеча Игоря руку, Дюк неожиданно молниеносным движением перехватил её и попытался заломить Лорке за спину. Точным рывком, скорее машинально, чем сознательно, Федор высвободился.
- Не балуйся.
- Ах ты, рыжий черт! - с откровенной досадой сказал Игорь.
- Ангел, уважаемый Дюк, ангел. Рыжий ангел - скромно и оригинально, - поправил его Лорка и посочувствовал: - Вес у тебя маловат, милый.
- Маловат, - вздохнул Игорь, завистливо оглядывая могучий торс Федора, и добавил с досадой: - Ты бы хоть расслабился, что ли. Из уважения к хозяину.
- А ты предупреждай заранее.
Усаживая Лорку на диван и устраиваясь напротив него в кресло, Дюк ворчал:
- А все толкуем о равенстве. Я вот два месяца не выходил из спортивного зала, заработал кучу похвал за превосходную координацию движений и ловкость. Умудрился положить чемпиона нашего города. И вдруг является неотёсанный дикарь из космических дебрей, который и понятия не имеет о тонкостях самбо, и стряхивает меня, как надоедливую муху.
- Каждому своё, - машинально ответил Лорка.
- Это верно, - охотно поддержал Игорь. - Пить-есть будешь?
Лорка замотал головой.
- Не время.
- Как знаешь. А насчёт того, что каждому своё, согласен, думал об этом. Если хочешь, Федор, это главная проблема нашего времени - раскусить, что тебе дано. Понимаешь, раньше человек хватался за что угодно, лишь бы утолить голод, отхватить кусок удовольствий, разбогатеть, добиться власти и славы. Что осталось сейчас от этих стимулов? - Игорь иронично усмехнулся. - Разве что слава?
- Это ради славы ты шелестишь на машинке?
- А что? Если эта капризная особа обратит на меня свой благосклонный взор…
- А если не обратит?
- Ну и черт с ней! Перетерплю как-нибудь.
Они уже несколько раз обменивались пытливыми взглядами. Чуткий Дюк догадался, что Лорка зашёл к нему неспроста, и ждал, а Федор все медлил, не решаясь начать.
- Наверное, уже виделся с Эллой? - довольно равнодушно спросил Игорь.
- Пока ещё нет.
- Ты знаешь, - открыто глядя на Лорку, Игорь с некоторым недоумением пожал плечами, - я ведь доволен тем, что мы расстались с Эллой. Хотя это её инициатива.
- Доволен? - не поверил Лорка.
- Не пойми меня ложно. Конечно, это меня огорчило, к тому же отчислили из состава экспедиции. Но прошло время, и я понял, что разрыв был не только неизбежен, но и нужен.
- Почему?
Дюк внимательно взглянул на него.
- Экий ты сегодня настырный, все-то тебе нужно знать. Любовь бывает разная, Федор. Одна помогает жить и трудиться, другая мешает. Хотя и та и другая любовь - настоящая, искренняя. - Он помолчал, пожал плечами. - У нас с Эллой была типично та самая любовь, которая мешает. Ты можешь не поверить, но всего за два месяца я сделал, - Дюк кивнул в сторону пишущей машинки, - раза в три больше, чем за предшествующие десять лет, проведённые рядом с Эллой. До работы ли, когда рядом такая женщина? То райское блаженство, то нестерпимый ад, то нежность, то озлобление, то ссора, то примирение, да такое, что весь мир готов бросить к её ногам.
У Лорки постепенно складывалось мнение, что Игорь говорил не столько для собеседника, сколько для самого себя.
- В космосе я был многогранным человеком с широким кругозором, на Земле Элла заслоняла собой добрые полмира. Меня это не тяготило, мне это было любо, но не хватало времени оглянуться назад, подумать и выбрать дальнейший путь.
Лорка сдержал улыбку. Игорь Дюк играл без нажима, почти незаметно, но играл. Небрежная поза, изящные, чуть расслабленные движения, лёгкая грусть во взоре, ироническая усмешка на губах - прямо-таки сноб, явившийся сюда из далёкого прошлого. Игорь всегда принимался играть какую-нибудь роль, когда начинал откровенничать. Игра служила ему своеобразным щитом против психологических царапин.
- А теперь я осмотрелся, - продолжал Игорь. - Черт побери! Как слабо мы продвинулись вперёд в овладении личным счастьем, хотя ради человечества в целом перевернули вверх дном кучу чужих миров.
- Может быть, это хорошо, что не для себя, а для человечества? - поддразнил Лорка.
- А не пора ли всерьёз, на самом высшем научном уровне, заняться каждым отдельным человеком?
Он покосился на Лорку.
- Мне иногда кажется, Федор, что счастливым сейчас стать труднее, чем в каменном веке. Как тогда все было просто! Огонь в очаге, много жирного прожаренного мяса, безопасная пещера и женщина на звериных шкурах, жаждущая твоей ласки. Вот и счастье! А теперь? - Игорь скептически поморщился и махнул рукой.
- Кто спорит с тем, что счастливым сейчас стать труднее, чем в каменном веке, - тихо заметил Лорка.
- Тогда зачем все это? - сурово спросил Дюк, кивая головой на окно, за которым редкими иглами вздымались в небо многокилометровые здания.
И Лорка посмотрел в широкое окно.
- Счастье стало недоступнее, это правда, но оно и выше. Как эти дома выше средневековых хижин и даже небоскрёбов двадцатого века.
- Выше ещё не значит лучше, - буркнул Игорь.
Лорка, приглядываясь к нему, засмеялся:
- Тебя бы на недельку в каменоломни, в Древний Рим или Египет.
- Ну а если без каменоломен и без рабов?
- Можно и без каменоломен. Любимая работа, хороший отдых, истинная свобода - разве это не полноценный фундамент для счастья?
- То-то и оно, что фундамент.
- А ты думал, счастье принесут тебе на блюдечке? Кому оно нужно такое, дарёное? Настоящее счастье надо выстрадать, милый Дюк.
Игорь вдруг засмеялся.
- Вот уж куда-куда, а в страдальцы я не гожусь. - И с неожиданной проницательностью добавил: - Ну его к черту, это личное счастье. Скажи мне, рыжий ангел, почему ты смотришь на меня так испытующе? И о чем хочешь спросить, да никак на решаешься?
- Все боюсь потревожить твой душевный покой.
- А ты не бойся.
Лорка внимательно взглянул на него и деловито спросил:
- Перед тем как произошёл окончательный разрыв с Эллой, - Федор сделал неопределённый жест рукой в воздухе, - с вами ничего необычного не происходило?
Дюк, присматриваясь к Лорке, усмехнулся.
- Не видели ли мы вещих снов и небесных знамений? Не сходила ли на нас Божья благодать или, наоборот, не являлся ли к нам Вельзевул с предложением пожертвовать наши грешные души в фонд безработных, голодающих бесов?
Лорка, любовно смотревший на Игоря, мягко попросил:
- Не дури. Необычное запоминается само собой.
- Да нет, ничего необычного, - Игорь пожал плечами, - разве что были накануне в гостях у Теодо-рыча и пробовали его самодельное вино.
- И как, понравилось? - с любопытством спросил Лорка.
- Так себе. А вот Элке понравилось, она ведь страшная любительница всякой экзотики.
- Это верно, так себе, - проговорил про себя Лорка и поднял глаза на товарища. - Ты меня прости, но ещё один вопрос на ту же тему. Как у вас все-таки произошёл с Эллой разрыв? Ведь обычно бывают не только причины, но и поводы.
Игорь с некоторым удивлением взглянул на Лорку: Федору вовсе не было свойственно копаться в интимной жизни своих друзей и товарищей. Да и вообще такое не было приятно!
- Появился у неё близкий друг, - неохотно сказал он вслух. - Уж есть у них любовь или нет - не знаю, но влияние он на неё имеет большое.
- Любопытно, - пробормотал Лорка.
Игорь Дюк смотрел на него с недоумением.
- Федор, - сказал он просительно, - ну зачем тебе копаться во всем этом?
Лорка мельком взглянул на него.
- Тим погиб, Игорь.
- Что? - шёпотом спросил Дюк.
Лорка не удостоил его ответом, так и остался сидеть с опущенной головой.
- Тим? - Дюк неловко поднялся из кресла, оно упало. - Я думал, такие не погибают.
- Погибают.
Игорь поколебался, потом поднял кресло и пнул его ногой.
- Почему не сказал сразу? - спросил он, свирепея.
- Есть причина. - Лорка кивнул на кресло. - Садись. Да садись же и выслушай меня.
Лорка рассказывал не очень связно, а поэтому долго. Искреннее огорчение Дюка заставило его ещё раз заново почувствовать всю нелепость и неотвратимость гибели друга. Рассказывая, он понемногу успокаивался и приходил в себя. Дюк, ошарашенный неожиданным известием и поглощённый собой, сначала слушал Лорку вполуха, но потом как-то вдруг он уловил странную и страшноватую логику цепочки несчастий и неудач, преследовавших руководителей кикианской экспедиции.
- Погоди, погоди, - перебил он Лорку, хмуря брови, - ты подозреваешь, что Тима попросту убили?
- Нет, - сказал Лорка, - я не думаю столь прямолинейно. Возможно, его хотели просто вывести из строя, как вывели тебя, Барму, Сомова, и переборщили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43