В конце концов, разве не стояла она сейчас в алькове, проливая слезы, пока красавица итальянка прогуливалась по саду с Саймоном?
Нет, прячась здесь, она ничего не достигнет. Пора было выбраться в сад и увидеть правду собственными глазами.
Люси вытерла слезы и сунула мокрый платочек в ридикюль. В конце коридора находились еще одни двери на террасу. Она выскользнет наружу и попытается найти мужа.
Выйдя из алькова, она направилась к террасе. В нескольких футах впереди нее две молодые девушки также выходили на воздух. Обе были молоды и красивы и одеты так, чтобы привлечь поклонников. С некоторым безразличием Люси продолжила свой путь, надеясь миновать их, не обмениваясь светскими любезностями.
– Можешь себе представить: появиться на людях в подобном виде? – прощебетала миниатюрная блондинка, подхватывая подругу под руку и приближаясь к Люси. – Приехать на такой вечер с очками на носу?!
– Я едва могу в это поверить, Минерва, – откликнулась статная брюнетка, – очки и веснушки! Да моя мама никогда не позволила бы мне покинуть мою комнату в Пелшхэвене в таком виде, тем более появиться на балу в Лондоне.
Пока они обменивались этими репликами, из комнаты за ними вышла рыжеволосая веснушчатая девушка в очках. Она была одета в белое платье с рюшами и кружевными оборками, которое ей совершенно не шло. Заметив удалявшихся от нее девиц, она остановилась. Однако дебютантки были слишком увлечены пересудами, чтобы заметить ее присутствие и понизить голос.
– Мало того, что эта несчастная такого высокого роста и с фигурой плоской, как у мальчишки, – продолжала белокурая Минерва, и ее хихиканье звонко разнеслось по коридору, – так она к тому же американка. Представляешь, Хелен? Каждое ее слово режет слух любого цивилизованного человека.
Рыжая девушка прищурилась.
– Смотря кого считать цивилизованным, – произнесла она с сильным американским акцентом. – На мой слух, это вы разговариваете, как парочка манерных и надменных жеманниц.
Обе девушки круто обернулись и оказались лицом к лицу с высокой девушкой, которая, скрестив руки на груди, неустрашимо уставилась на них. Люси замедлила шаг, надеясь, что на нее не обратят внимания. Она направилась к находящейся за ними двери в сад.
Блондинка отозвалась первой.
– Как вы смеете вмешиваться в чужой личный разговор?
– Не такой уж он личный, если вы кричите на весь коридор.
С трудом сдержав смешок, Люси остановилась, невольно заинтересованная происходящим. Сколько раз она бывала примиряющим посредником в ссорах своих сестер…
– Мы хотели пощадить ваши чувства, – надменно тряхнула головой Хелен. – И разумеется, не наша вина, что вы подслушали кое что, не предназначенное для ваших ушей.
– Вы воображаете, что меня волнует ваше мнение о моих очках или веснушках?
– А стоило бы поволноваться. – Хелен, более высокая из двоих, сделала шаг вперед и прищурила глаза. – Вы сейчас в Англии, а не в Америке. Минерва и я можем погубить вас одним словом.
– Неужели?
– Хелен – дочь лорда Пелшхэвена, – заявила Минерва. – А мой отец – виконт Бархэмптон. Люди прислушиваются к тому, что мы говорим.
– Светское общество включает в себя тех, кого мы хотим в него включить, – продолжала Хелен, – и исключает тех, кого мы хотим исключить. Все ваши американские доллары не могут купить вам принятие в наше общество, мисс Мэтьюз.
Люси покачала головой, заслышав эту заведомую ложь. Эти девушки обладали в свете не большей властью, чем белый пуделек леди Страй.
Американка вдруг подняла глаза и встретилась взглядами с Люси:
– Только представьте себе: мое состояние не сможет добавить мне популярности, а две эти дамочки смогут одним своим словом, пардон, хихиканьем.
Восхищение бесстрашием мисс Мэтьюз побудило Люси сделать шаг вперед.
– О, это стоит запомнить. – Люси взяла американку под руку, и две дебютантки чуть не стукнулись головами, торопясь отодвинуться от американки.
– Кто вы… – начала Минерва.
– Это графиня Девингем, – громким шепотом прервала ее Хелен, открывая ротик как свежевыловленная форель. – Я слышала, как объявляли ее прибытие.
– Моя дорогая мисс Мэтьюз, – заговорила Люси, как будто не слыша слов брюнетки. – Я как раз пыталась сообразить, куда вы запропастились. Мы ведь обсуждали нашу завтрашнюю поездку на Бонд стрит.
– Да, на Бонд стрит, – кивнула американка, явно решив подыграть нежданной спасительнице.
– Леди Девингем, по моему, мы уже с вами встречались. Возможно, вы меня позабыли… – произнесла Хелен.
Люси бросила на нее небрежный взгляд.
– Действительно, не помню.
Хелен потрясенно заморгала и поспешно закрыла рот.
– Я – дочь виконта Бархэмптона, – вмешалась Минерва, протискиваясь перед подругой. – По моему, мой отец знаком с вашим мужем.
Люси оглядела девицу с ног до головы.
– Бархэмптон? О да. Кажется, мой муж купил каких то неважных лошадей у вашего отца. Тот хотел финансировать ваш дебют в свете. – И театральным шепотом сообщила мисс Мэтьюз: – Финансовые трудности, знаете ли.
Минерва покраснела и отвела глаза в сторону.
Где то в холле пробили часы, и Люси улыбнулась высокой американке.
– Пойдемте, мисс Мэтьюз. Вы собирались подсказать мне некоторые идеи для бала, который я намерена дать. Пора открыть бальный зал в Севертон Хаусе.
– В Севертон Хаусе не было балов больше двадцати лет, – ахнула Хелен.
– Как мило, что вы знакомы с нашей семейной историей, Эстер, – усмехнулась Люси.
– Хелен.
– И вы правы: в Севертон Хаусе слишком долго не было балов. Разумеется, теперь, когда я стала леди Девингем, все это переменится. Доброго вам вечера. – Она повернулась и продолжила путь к террасе. Американка вынуждена была последовать за ней, потому что их руки все еще были сцеплены. А Люси бросила через плечо: – Разумеется, мой бал будет совершенно особым… для избранных. Я надеюсь, что мисс Мэтьюз поможет мне найти для него соответствующие интересные оттенки…
Люси продолжала лить поток этой бессмысленной болтовни, пока она и ее спутница не достигли дверей на террасу. Люси распахнула их и вывела новую знакомую наружу, а юные грубиянки уныло направились в противоположный конец коридора.
– Я должна перед вами извиниться за моих соотечественниц англичанок, мисс Мэтьюз, – сказала Люси, тщательно закрывая за собой двери на террасу. – Боюсь, многие из них весьма… как вы выразились?
– Надменные жеманницы?
– Вот именно, – улыбнулась Люси, – очень точное определение.
– Но вы совсем не такая. Хоть вы и леди Какая то там. Простите, я не расслышала вашего имени.
– Меня зовут Люси. Я хочу сказать – леди Девингем.
– Вы не хотели бы объяснить мне, что мы тут делаем снаружи? – Мисс Мэтьюз терпеливо наблюдала за Люси, но в ее зеленых глазах за очками светился вопрос.
Люси заколебалась, разрываясь между желанием облегчить душу рассказом другой женщине и осторожностью доверить свой секрет незнакомке.
– Я хотела подышать воздухом.
– В зале слишком душно?
– Вот именно. Пойдемте. Прогуляемся по террасе и вернемся в танцевальный зал.
Мисс Мэтьюз не шевельнулась.
– Мне почему то кажется, что вы не все мне говорите.
– Пожалуйста, зовите меня Люси. Так обращаются ко мне друзья.
Американка удивленно моргнула.
– Вы хотите, чтобы мы были друзьями? Вы и я?
– Почему бы нет?
– Ну во первых, потому, что я слишком часто говорю то, что думаю… И думаю слишком много для женщины. Так твердит мне моя крестная.
– Я нахожу правдивость очень бодрящей.
– Вам может скоро надоесть. – Казалось, мисс Мэтьюз ждала, что Люси с ней согласится, и когда этого не произошло, пожала плечами. – Давайте попробуем пообщаться день или два. Но если вы устанете от моего прямодушия и решите, что друзьями нам не быть, я это пойму.
– Друг может мне сейчас пригодиться. – Люси посмотрела на полутемный сад. – Я ведь никого в Лондоне не знаю.
– Я тоже не знаю никого в Лондоне.
– Теперь знаете, мисс Мэтьюз.
– Джин. – Она задорно ухмыльнулась, и на щеке у нее заиграла веселая ямочка. – Я – Вирджиния Мэтьюз из Филадельфии.
– Счастлива с вами познакомиться. А теперь не хотите ли вернуться со мной в бальный зал… длинным путем?
– Хочу, – ответила смешком Джин.
Они шли по террасе, и улыбка исчезла с лица Люси: она вглядывалась в сумрак сада, его извилистые дорожки и темные уголки. Неужели они все еще там… и вместе? Что она станет делать, если обнаружит их?
– С вами все в порядке? – спросила Джин.
Люси оторвалась от наблюдений и выдавила из себя слабую улыбку.
– Да, конечно.
– Вы выглядите измученной… Вы бледны, – прищурилась Джин.
– Это ничего.
Ведя рукой по каменным перилам, Люси обыскивала взглядом движущиеся тени сада в поисках Саймона. Джин шла следом и чуть не налетела на нее, когда Люси внезапно остановилась.
– В чем дело?.. – Последнее слово замерло на устах Джин, когда она проследила за взглядом Люси и увидела, как из глубины темной дорожки появились Саймон и Изабелла Монтелуччи. Они поднялись по ступеням террасы и вошли в зал.
– Кто это?
– Мой муж, – прошептала Люси.
– Ох. – Больше Джин ничего не сказала, но Люси почувствовала, что на языке у нее вертелось множество вопросов.
На пороге зала пара разошлась, и Саймон позволил даме вернуться первой. Оказавшись внутри, итальянка повернула направо, а Саймон, войдя в зал, двинулся налево.
Люси думала, что у нее хватит сил выдержать и такое. Она планировала приехать в Лондон и стать силой, с которой нужно будет считаться, а вместо этого оказалась в роли отвергнутой жены. Жалкой… несчастной.
Как же это унизительно!
– Пойдем за ними, – предложила Джин.
Люси прислонилась к холодной мраморной балюстраде и потерла горящие виски.
– Нет. Наверное, мне следует отправиться домой.
– Вы же не собираетесь убегать прочь? Не так ли?
– Нет, не убегать. Просто… я была в дороге весь день, и глупо было мне ехать на бал, когда я так устала.
– Но если вы сейчас уедете, она выиграет.
Слова Джин заставили Люси резко вздернуть голову.
– Это не игра.
– Нет, игра, – произнесла Джин, решительно глядя ей в глаза. – Вы все еще можете ее выиграть.
– О чем вы?
– Ладно, я скажу прямо. Мы почти не знаем друг друга, но вы ранее помогли мне, и я хочу ответить вам тем же. – Джин посмотрела на открытые двери бального зала, губы ее сжались, глаза превратились в щелки. – Мне кажется, ваш муж флиртует с другой женщиной, а там, откуда я родом, женщины ведут себя иначе, чем вы. Вы не должны стоять понуро и отводить глаза, а должны бороться.
– Я думала, что смогу побороться. – Люси смотрела в сторону ярких огней и веселой музыки бала и ощущала под руками леденящий холод мрамора. – Но так было, пока она была для меня лишь именем в сплетне. А теперь, когда я ее увидела…
– Вы кое о чем забыли, – прервала ее Джин. – Вы его жена. Вы делите с ним дом и имя. В этом ваше преимущество.
Люси недоверчиво рассмеялась.
– Это Лондон, Джин. Жена здесь не имеет особого влияния на мужа. Мы выходим замуж, чтобы обрести обеспеченность, защиту, чтобы иметь детей. Мужья могут делать все, что захотят, а жены должны притворяться, что ничего не знают об их делишках.
Джин фыркнула.
– Но ведь он мужчина, не так ли? А вы женщина, которая живет с ним под одной крышей. Мне кажется совершенно очевидным, что именно следует вам делать.
– Может быть, вам это очевидно.
– Любой женщине, – лукаво усмехнулась ей Джин. – Соблазните его.
– Господи, вы действительно прямолинейны. – Хотя Люси и покраснела, отрицать охватившее ее при этой мысли возбуждение она не могла. Идея захватила ее и подняла жаркую волну во всем теле.
– По моему, не пойдет мужчина искать другую женщину, если то, чего он хочет, есть у него дома.
– Думаю, что нет. Я точно не знаю, ведь мы так недавно женаты.
– Тем больше поводов, – решительно кивнула Джин. – А теперь вернемся в зал и посмотрим, что задумал ваш муж.
– Прекрасная мысль.
Они направились к двери, но Люси не могла выбросить из головы так откровенно высказанный Джин совет. Соблазнить Саймона. Она почти услышала донесшийся с небес тот же совет Арминды.
Едва они вошли в зал, из толпы возник Фоксуорт:
– Где вы были, леди Девингем? Ваш муж вас разыскивает.
Люси напряглась от его чуть ли не обвинительного тона.
– Я всего лишь вышла подышать воздухом. С подругой, мистер Фоксуорт.
– С подругой? – протянул он. – Вы лишь сегодня приехали в Лондон. Как же быстро вы заводите друзей!
Неприятный намек. Как мог этот человек быть лучшим другом Саймона?
– Мне не нравится ваш тон и ваши намеки, мистер Фоксуорт, – произнесла Люси.
– Мне тоже, – сказала Джин, не скрывая своей неприязни.
– А кто, собственно, вы такая? – Фокс окинул ее с головы до пят холодным взором.
– Хотя это вас не касается, мистер Фоксуорт, – негромко сообщила ему Люси, – но это мой друг, мисс Мэтьюз. Джин, это мистер Фоксуорт.
– Надо бы сказать, что мне очень приятно, – отозвалась Джин, – но я этого сказать не могу.
– Американка? – прищурился Фокс. – Надеюсь, ваша прямолинейность не заведет вас в неприятности, мисс Мэтьюз.
– Как я себе представляю, я вполне смогу справиться с любыми неприятностями, какие мне попадутся на пути, – ответила Джин с дерзкой улыбкой. – В конце концов, они же не изгнали вас из этого зала, так что, надеюсь, моей откровенности тоже никто не заметит.
Фокс только моргнул удивленно, затем выражение его лица стало просто гневным.
– Неверное слово, высказанное в светском обществе, может погубить все шансы молодой женщины, ищущей мужа, – пригрозил он.
Джин рассмеялась:
– Зачем мне нужен кто то из этих?
– Замужество – естественное состояние женщины.
– Может быть, в Англии это так, – подняла брови Джин и отвернулась от Фокса к Люси, полностью его игнорируя. – Я вижу, что мне машет моя крестная, так что мне лучше к ней присоединиться.
– Я навещу вас завтра, если это удобно, – сказала Люси.
– Это будет чудесно. Моя крестная – леди Уэксфорд. Я остановилась у нее. – Она взглянула на Фокса и, встретив его взбешенный взгляд, кивнула: – Доброго вечера, мистер Фоксуорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34