И по чему сдавали зачеты…Язык угрозы! Вот на что он похож!И сказал тот невидимый человек: «Бросай оружие! Или буду стрелять!»…Капитан отбросил автомат. Вытащил из кармана «ПМ» и отбросил туда же.Из-за ствола вышел вьетнамец. И почти сразу же к нему подбежали еще четыре соплеменника. С автоматами, которые были чуть не больше их.— Привет, узкоглазые, — зло сказал «замок». — Чего щуритесь? Капитана Советской Армии не видали?Вот тебе и американцы…Вьетнамцы быстро что-то заговорили на своем языке. Один из них, отделившись от компании, побежал вслед ушедшей поисковой цепи. Трое остались.— Интересно, они ножи у нас будут забирать? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил капитан.Дула автоматов быстро передвинулись в его сторону.— Нет, я это только так, только к тому, что будет жаль, если такая вещь за просто так пропадет. В мокрой могиле, — примирительно сказал капитан и, дружелюбно улыбаясь, открыл полу маскхалата.На поясе его висел штык-нож.— Да, да, — закивали вьетнамцы.— Вот и я про то же говорю, — еще раз улыбнулся капитан. — Слышь, боец. И ты тоже Сдавай холодное оружие… Пока наши новые хозяева не осерчали… Сдавай на счет раз… Понял?Боец, как до того его командир, отодвинул полу маскхалата, показывая нож.— Да, да, — снова закивали вьетнамцы Разведчики одновременно расстегнули ножны, одновременно вытянули за ручки штык-ножи, одновременно протянули их лезвиями к себе вьетнамцам Не бросили — протянули.Вьетнамцы приблизились Что вообще-то делать не стоило.— Разом! — крикнул капитан и, упав на землю, под наведенный на него автомат, резко перехватил и всадил нож в незащищенный живот вьетнамца.Тот успел выстрелить, но не успел попасть в капитана. Потому что дуло уперлось в его голову. Очередь прошла мимо, взрывая землю в десяти шагах дальше. * * * То же самое и в ту же самую секунду сделал другой плененный боец. Но ему повезло меньше. Его стрелок, прежде чем умереть, его достал. Одна из выпущенных пуль навылет прошила левое плечо.Третьего вьетнамца капитан нейтрализовал еще одним метательным ножом, который хранил в специальном кармашке, вшитом внутрь левого рукава кителя.— Всё, узкоглазые! Отщурились… — зло сказал «замок», вытирая о траву окровавленный нож и одновременно оглядываясь по сторонам. — Слышь, боец, пора рвать когти.— Я не могу, — сказал боец, — я ранен…— Дьявол! — выругался «замок». — Зацепил все-таки… Куда?— В плечо.Капитан быстро осмотрел рану, одновременно навсегда отработанными механическими движениями проверяя поднятый автомат. Боец заметил его манипуляции с оружием.— Меня вы тоже будете… того?— Чего… того?— Как обузу. Как там, на дороге, Сашку?— Не говори глупости. У тебя ноги есть. В смысле целы…— А если бы не было?— А ты бы хотел им в лапы живым попасть? Чтобы помучиться? Все, хватит дискуссии разводить! Через несколько минут они будут здесь…— Я не пойду. Я не могу. Мне больно, — сказал боец. — Я все равно не дойду. Я останусь здесь. Прикрывать. Чтобы вы могли…— Э нет, так не пойдет, — зло перебил капитан, — я тебя здесь не оставлю. Живым. Или ты идешь, или… — И, передернув затвор, упер дуло автомата в лоб своему единственному оставшемуся в живых бойцу. — Выбирай. Но не дольше трех секунд…— Я иду!— Тогда быстро!Капитан приподнял раненого вьетнамца, подложил под его тело две его же гранаты, подхватил «АКМ» и, поддерживая раненого и постоянно оглядываясь, побежал.— Ничего, нам только на оперативный простор выйти. А там ищи ветра в поле… Позади раздался мощный взрыв.— Так, значит, своих они отыскали… И поздоровались… И попрощались… Ну, теперь жди стрельбы. По бегущим мишеням…Сзади застучали выстрелы. Но вреда они причинить не могли. В джунглях, если не наугад, можно стрелять только с близких дистанций. С дистанций прямой видимости.— Давай, давай, шевели ногами, — торопил капитан.— Не могу! Нет сил!— Нет сил, говоришь? — мрачно спросил капитан. — Куда же они, так тебя разэдак, делись?— Не знаю. Но не могу…— Не можешь?— Нет!— Сможешь! Или я тебя…На что боец только замотал головой и остановился.— Все равно не смогу. Лучше «или»…— Стрелять я тебя не буду, но и жалеть не стану, — злобно сказал капитан. — Просто заставлю идти. Пойдешь?— Нет!— Ну тогда извини за неудобства. — И капитан пальцем, несильно, ткнул раненого в плечо. Туда, где каплями сквозь разорванную одежду сочилась кровь.— А-а-а!! Больно-о-о!!! — дернулся, заорал в голос раненый боец.— Сейчас будет гораздо больней, — предупредил капитан, удерживая его и занося палец снова. — Будет, ты представить не можешь, как больно! И будет столько раз больно, сколько раз ты будешь останавливаться! Я тебе еще весь палец, целиком, в рану воткну. И там проверну. Понял!Раненый, с ужасом глядя на занесенный для удара палец, кивнул.— Побежишь?— Побегу!— Ну так беги! Размазня! Побежали. Но недалеко.— Стой, — сказал капитан. Встали.— Почему? — спросил раненый.— Потому что приехали, — зло бросил капитан.— Куда приехали? — не понял раненый.— Не куда приехали, а совсем приехали… Окончательно. Просьба освободить вагоны…— Почему? Почему мы не убегаем?— Потому, что нас догнали! Слышишь?— Что?— Выстрелы. Справа и слева. Они обходят нас с флангов. В центре придерживают, а фланги гонят полным ходом. Чтобы соединить их там, впереди. Чтобы замкнуть кольцо. В котле мы, боец… Как немец под Сталинградом.— Может быть, вы один…— Поздно! И одному и вдвоем — поздно! Все уже поздно!..Капитан быстро осмотрелся и потащил раненого к расположенной невдалеке поляне.— Ничего. Мы еще посмотрим, как эти жмурики воюют… Мы еще поучим их воевать…В центре поляны капитан опустил раненого на землю и вытащил саперные лопатки.— Иди, — сказал он, — руби вон те и те кусты. Слишком они близки к позициям. Если эти косые до них доберутся, они смогут забросать нас гранатами. А если не доберутся — я их как в тире… Иди!— Я не могу…— Через «не могу»! — рыкнул капитан, свирепо покосившись на раненое плечо бойца. — Делай! И терпи! Не так долго осталось…Лихорадочно работая лопатой, капитан зарывался в землю. Как крот. Как крот, который почуял лисицу…Вьетнамцы подтянулись через пятнадцать минут.— Давайте, давайте, ползите, желтобрюхие. Поближе. Чтобы я вас рассмотреть мог. Через прорезь прицела, — тихо бормотал капитан, выцеливая из своего замаскированного листвой окопчика приближающегося противника.Из очень неглубокого окопчика. В котором можно было скрыться только сев на корточки.Вьетнамцы шли осторожно, от дерева к дереву, стараясь прикрываться ими от возможного выстрела.— Опытные гады! — пожалел капитан. — Так просто не дадутся.— Когда стрелять? — спросил раненый.— На счет «три»! Когда они доберутся вон до тех кустов. Не раньше. Если раньше — зря потратишь патроны. По-настоящему наш — только первый залп. А потом они залягут.— Раз… Два… С богом!Два автомата ударили одновременно. Несколько вьетнамцев споткнулись и упали навзничь. Другие, быстро сориентировавшись, попадали за случайные укрытия И открыли ураганную ответную стрельбу.— Все, блицкриг закончен, — крикнул капитан, — переходим к затяжной позиционной войне… Слышь, боец…Раненый боец молчал Раненый боец был мертв.— Суки желтушные! — выругался капитан. — Сволочи!Массированный обстрел пошел на убыль. Противник приходил в себя, осматривался и менял обоймы.Капитан тоже молчал Палить наугад было глупо. Только задешево обнаруживать свою позицию. Капитану нужно было, чтобы они снова поднялись в рост. Капитан хотел во второй раз использовать шанс… Капитан выжидал.То там, то тут вьетнамцы выглядывали из-за укрытий. И сразу же заныривали назад.— Ничего, ничего. Пообвыкнутся, осмелеют и встанут. Непременно встанут… Никуда не денутся… Тут мы их и прищучим. Так, боец?Вьетнамцы действительно смелели. Особенно те, что слева. На них капитан и сконцентрировал все свое внимание. С них он и решил начать. А продолжить… А продолжить скорее всего не удастся…Вьетнамцы высунулись еще больше и перебежками, от ствола к стволу, двинулись вперед. Капитан чуть приподнялся, прилег щекой к прикладу автомата.— Ну вот сейчас мы и…Сбоку раздался одиночный выстрел. Капитан дернулся и сполз на дно окопчика. * * * — Сволочи, на дерево влезли… — прошептал он. В узкую щель в кронах деревьев капитан увидел небо, которое совершенно не напоминало небо Родины. Какое-то желтое небо. Как их лица…— В спи-ну, су-ки-и… — с трудом сказал капитан деревенеющими губами и попробовал пошевелить рукой.Рука шевелилась.Сейчас придут смотреть его труп, подумал он. Смотреть. Разглядывать. Шевелить. И обсуждать…Не хочется…Собрав все силы, он дотянулся до положенной на бруствер окопчика гранаты, сгреб ее пальцами, подкатил под тело и, навалившись, выдернул предохранительную чеку.Теперь ему было спокойно. Теперь он должен был уйти не один. Теперь у него должна была быть компания…Главное, дождаться. Не умереть до того, как они подойдут…Когда вьетнамцы подошли, капитан был почти мертв, поэтому, когда в него на всякий случай выстрелили, он не почувствовал боли. Только тупой толчок куда-то в область живота.— Су… — беззвучно сказал он и последним усилием приподнял руку, под которой лежала граната… Глава 29 — Прямо по маршруту вооруженные люди, — доложил вернувшийся из разведки дозор.— Какие люди? Американцы?— Нет. Местные.— Местные?— Да. Вьетнамцы.— Как далеко?— Километра два по азимуту двести шестьдесят.— Что они делают?— Сидят.— Как сидят?— Кружком. Возле костра. И, кажется, что-то едят.— Едят… Тогда так… Дозору перекрыть подходы со стороны противника. Маршрутной колонне двигаться по азимуту сто пятьдесят, в обход обнаруженного… препятствия. Быть готовыми к бою. Через пять километров встать лагерем. Занять круговую оборону. И ждать дозор. Я с дозором. Капитан Кудряшов за меня. Все. Исполнять…— Есть! — сказал капитан Кудряшов.— А ты давай показывай, где твои вьетнамцы обедают…Вьетнамцы действительно обедали. Из одного большого котла. Составленные пирамидой автоматы стояли чуть в стороне. Еще один вьетнамец, по всей видимости часовой, сидел немного поодаль, жадно поводя ноздрями в сторону костра. Вот ведь тоже — охрана…Интересно, для чего они здесь? На учениях?Нет, вряд ли. Какие здесь, к ляху, учения. В такой глухомани. Тем более в таком количестве. И с таким качеством несения службы.Может, на заготовке… чего-нибудь. Ну чего-нибудь по линии сельского хозяйства. Гоняют же наших на уборку картошки в подшефные колхозы. Может, и этих тоже. На сбор каких-нибудь экзотических фруктов…С автоматами? С автоматами на «картошку»?Тогда на охоту. Это может быть. Если на очень крупного зверя. Вроде слона. Вот только непонятно, зачем они выставляют часового? Чтобы слон не подкрался и первым не напал?Нет. Тоже не подходит…Выходит, это боевое охранение. Или нечто на него похожее. А где-то там, в отдалении, расположились лагерем основные силы.Так?Так.Тогда нам совсем в другую сторону…— Уходим, — показал командир. Дозор поднялся и бесшумно двинулся в обратный путь.Колонну догнали только через четыре километра.— Товарищ майор, за время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось, — шепотом доложил капитан Кудряшов.Не привык еще капитан к «замковству». Служил буквально, по параграфам устава.— Ты чего так официально? — спросил командир.— Как положено…— Ладно, «замок». Тормози колонну. Вставай лагерем. А мы тут пока осмотримся. Только так, чтобы тихо! Чтобы ни звука! Костров не разводить. Табак не курить. Песен не петь. До ветру громко не ходить… Ляг и замри…Капитан коснулся плеча ближайшего бойца.— Колонна, стой! Передай дальше…— Колонна, стой…— Колонна…— …стой…— Дозор, ко мне! — тихо скомандовал командир.— Дозор к командиру.— Дозор к командиру…— Все?— Все!— Тогда так. Вы вдвоем двигаетесь вот в этом направлении. Азимут двести — двести десять градусов. Ты — на полста градусов западней. Ты — на полста к югу. Ну а я… я сам как-нибудь разберусь. Сбор через три часа в полутора километрах строго на север от лагеря. И не вздумайте «хвост» притащить… Вопросы есть?— Никак нет.— Тогда разбежались…Через три часа дозор собрался в полутора километрах севернее лагеря.— Ну, что?— У меня чисто. Ни зверя, ни человека.— У тебя?— Тропа. По тропе проходили люди.— Много?— Много. Не меньше полусотни человек. Всю траву повытоптали.— Военные?— По всей видимости, военные. Нашел несколько отпечатков подошв. Разного размера-Узор стандартный. У гражданских обувь была бы разная…— В каком направлении шли?— На юго-восток. Градусов сто двадцать.— У тебя?— Наткнулся на патруль.— Не заметили?— Нет, не заметили. Я среагировал первым.— Сколько человек?— Примерно столько же, сколько и тех, что рис лопали.— Форма?— Форма.— Вооружение?— Автоматы, карабины, пистолеты.— А что у вас, товарищ командир?— То же самое — патруль. Одиннадцать человек. Военная форма. Автоматы, карабины…— Обложили…— Обложили.— Что это может быть?— Это может быть только облава. Причем масштабная.— А чего же нас вьетнамцы ловят, а не американцы?— А старика помнишь? На тропе. Того, что следы наши заметил?— Ну…— Вот теперь, похоже, он нам И икается…— Разговорчики… — прервал дискуссию командир. — Сделаем так. Вы обследуете северное направление. Ты — северо-запад. Ты — северо-восток. Сбор здесь через три часа… Разбежались…Доклады, поступившие от разведчиков через три часа, звучали более оптимистично, чем в первый раз.— У нас чисто…— У меня тоже никого…— И я никого не видел…— Ну и у меня примерно так же. Значит, делаем вывод, что северное направление свободно. Что ж, придется идти туда. Туда, куда пускают. А там, бог даст, развернемся на курс… Колонне приготовиться к движению…Американцы встали, подняли носилки… Слишком быстро встали, слишком быстро подняли, отметил командир. Действительно, как будто знали, о чем их попросят. Надо будет с этим вопросом разобраться поподробней. На досуге. Если он будет, этот досуг…— Колонне марш!Медленно, как будто гигантская извивающаяся рептилия, колонна втягивалась в джунгли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40