— Фу, Полкан! Фу! — тихо скомандовал Кудряшов.Какой, к черту, Полкан во вьетнамских джунглях! Какое «фу»! Совсем заклинило разведчика.Собака, услышавшая чужой голос, зарычала с еще большим ожесточением.Приблизиться к себе ближе чем на несколько метров она, конечно, не даст, подумал Пивоваров. Придется работать издалека.Он прислушался. Прикинул расстояние, отделяющее его от «объекта». Покрутил головой, чтобы лучше запеленговать направление. И с силой метнул штык-нож в темноту. Собака взвизгнула. Всего лишь один раз. Второй раз взвизгнуть она не успела, потому что из темноты на нее обрушилась плащ-палатка и тут же сверху человек, мгновенно с глухим хрустом свернувший ее голову на сторону. Собака замолчала. Навек.Разведчик откатился в сторону и приготовил к бою оружие. Но никто на него из темноты не нападал. Видно, собака была бездомная.— Ну что? — спросили разведчики передового дозора вернувшегося с победой товарища.— Что — «что»?— Что это была за собака?— Откуда я знаю? Собака как собака. Я в их породах не разбираюсь. Может, сенбернар. Может, еще кто.— Почему сенбернар?— Здоровая очень. Что твой теленок. И лохматая. И еще с усами…— С какими усами?— Ну с такими. Щеткой в стороны…— Сенбернаров с усами не бывает. И вообще у собак усов в стороны не бывает…— А у кого же тогда бывает?— Не знаю. Может быть, у шакалов. Или у тигров. Или еще у кого. Я в их тропическом зверье не разбираюсь.— Вот ни хрена себе! А чего же он тогда на нас рычал?— А ты его спроси.— Я бы спросил. Да он уже не скажет.— Ладно, давайте к нашим возвращаться, пока они в лес не ушли…И снова в маршевую колонну… С места… Не в ногу… Дозор вперед, основная группа в пятистах метрах вверх по течению… Марш…И снова: шаг, второй, третий… все дальше и дальше от побережья, все глубже и глубже на территорию, занятую противником. Вернее, на террито-рию, где этот противник проживает. Тысячелетиями…— Все, бойцы, остался последний переход, — сказал командир. — Если ничего не случится, завтра будем на месте. А еще через полторы недели — дома.Ну кто его за язык тянул? Кто просил о том говорить, чему, может статься, не суждено сбыться… Глава 23 — Слева пятьдесят пять — противник!— Где?— Вон там, за деревьями.За деревьями была тропа. По другую сторону тропы — ушедший в разведку дозор. По самой тропе передвигался отряд противника. Или группа. Короче, несколько вьетнамцев с карабинами, переброшенными через плечо.— Откуда их дьявол принес?!— Откуда бы ни Принес, главное, чтобы поскорее унес.Вьетнамцы шли неторопливым шагом, молча, уставя взгляды себе под ноги. Может, это был патруль. Может быть, передислоцирующееся из одного места в другое армейское подразделение. А может, просто охотники. Скорее всего охотники. Слишком разнородной была их одежда. И слишком неармейский вид. И к тому же обувь. И возраст… Одному так на вид все сто двадцать лет… Нет, почти наверняка охотники…С карабинами?А почему бы и не с карабинами. Может, они на слонов пошли охотиться. Кто их загадочный азиатские души разберет… Прошел один, второй, третий. А вот четвертый остановился. Остановился, постоял и наклонился над землей.— Чего это он?— Того самого!Вьетнамец согнулся, потом встал на колени и внимательно рассмотрел тропу. И даже потрогал ее рукой.— Наши где тропу пересекали? — спросил Сибирцев.— Там и пересекали. В том самом месте.— Дьявол!Вьетнамец прополз на коленях к одной обочине тропы. Потом к другой. Потом обследовал прилежащий к тропе лес на несколько метров в обе стороны. Его товарищи давно прошли, а он все еще о чем-то размышлял, перебирая пальцами пыль на дороге.— Неужели учуял? — сам себя спросил командир.— Если учуял — то хана! — ответил «замок».— Ты бы лучше не каркал!— А тут каркай не каркай. Зачем бы ему было по тропе на карачках ползать? Он что, золотое кольцо в прошлом году на этом месте обронил? А теперь ищет? Или его радикулит скрутил? Именно здесь? След он увидел. След! Точно тебе говорю! И теперь начнет его разматывать. И на нас напорется…— Нет. Раскрываться нам нельзя, — задумчиво сказал командир, — никак нельзя. На этой территории хозяева они…— Можно, нельзя, кто теперь спросит.— Категорически нельзя… — еще раз повторил, словно что-то решив про себя, командир. — Кудряшов.— Я!— Далидзе.— Я!— Вам необходимо сделать так, чтобы… В общем, чтобы все было нормально.— Не поняли, товарищ командир.— Он не должен сообщить о нас своим… своему командованию.— Как это? — все никак не могли взять в толк приказ капитаны.— Так! Не должен!— То есть вы хотите сказать?..— Именно это я и хочу сказать! Точнее, приказать!— Но он же…— Выполняйте распоряжение! И по возможности тихо.— Может, мы его лучше в плен возьмем? — неуверенно предложил Резо. — Или припугнем как следует.— Капитан Далидзе! Вы слышали мой приказ?— Так точно!— Так почему вы еще здесь?Капитан Кудряшов и капитан Далидзе вытянули из ножен штык-ножи. И выползли из убежища. И поползли в сторону тропы. Медленно, словно им в карманы нагрузили пудовые гири.Вьетнамец выпрямился и быстро пошел по тропе.Теперь, чтобы он не успел уйти, надо было действовать быстро и решительно. Совсем не так, как это делали разведчики.— Кудряшов! Далидзе! — громким шепотом приказал командир.Капитаны оглянулись.— Вернитесь.Капитаны недоуменно переглянулись.— Ладно, оставайтесь здесь. Я сам, — сказал командир и, расстегивая ножны закрепленного на поясе кинжала, поднялся из убежища. — Капитан Сибирцев остается за меня.— Есть.— Набрали салабонов. Мать их… Простейшего дела сладить не могут…Пригибаясь, прячась за стволами деревьев, бесшумно перебегая от куста к кусту, командир двинулся вдоль тропы, чтобы выйти вьетнамцу наперерез. В его движениях, в том, как он шел, как пригибался, как быстро исподлобья осматривался по сторонам, было что-то звериное, что-то не оставлявшее жертве надежд на спасение.Разведчики остались в убежище. Они сидели на корточках, глядя друг на друга и сквозь друг друга. Их лица ничего не выражали. Кроме ожидания. Ожидания неизбежного.Командир вернулся через пять минут. Ожесточенно отирая руку и рукав пучком травы.— Ну? — взглядами спросили разведчики своего командира. Хотя и так все было понятно. Командир устало сел на землю.— Кудряшов! Далидзе! Федоров! Возьмите саперные лопатки. И пойдите туда. Вон туда, за те деревья. И… Только живее. У нас нет времени. Они могут скоро хватиться его. И вернуться… Кузнецов, Смирнов — в охранение.Капитаны, механически подчиняясь приказу, отстегнули лопатки и пошли за деревья.— Впрочем, нет, — вновь остановил их командир, — мы все равно не успеем. Положите его в плащ-палатку и тащите сюда. Закопаем его дальше. По дороге. Где-нибудь километрах в двух от тропы. Так понадежней будет… Ну куда вы всей толпой? Он же легкий…Вьетнамца, по неосторожности остановившегося на тропе, зарыли в малоприметном месте. Вместе с карабином и всеми его вещами. И разметали образовавшийся холмик. И утрамбовали каблуками землю. И обсыпали место прелой листвой. Так, чтобы его никто и никогда не нашел.Вьетнамец не успел сказать о своих подозрениях соплеменникам.— Теперь ходу! — приказал командир. — Здесь нам долго оставаться нельзя. Здесь мы наследили.Разведотряд вытянулся в колонну по одному. И побежал. Быстро, но осторожно. Подальше от места совершенного им преступления. И в противоположную от той, куда следовало двигаться, сторону.Через час отряд повернул. Через два повернул еще раз. Через пять — вернулся на нитку первоначального маршрута.Еще через двадцать часов, после еще одной дневки, разведчики вышли в искомый квадрат.— Где-то здесь, — сказал командир.— Где конкретно?— Откуда я знаю? Здесь… Надо привязаться к местности. А потом начать поиск. Расстелили карту.— Значит, так: северо-восток — горная гряда, запад — река, юго-восток — отдельно отстоящая скала, — показал на топографические значки опознавательных «маяков» командир. — Точка схождения азимутов — район нашего интереса. Где нам и рыть землю…Огляделись.— Вон гряда. Вон скала. Где-то там должна быть река. Если она есть — все сходится.Река была. И еще было многокилометровое пространство непролазных джунглей, где следовало искать чужой, потерпевший аварию самолет. На карте район поиска укладывался в несколько квадратных сантиметров. И оттого внушал гораздо больше оптимизма, чем его реальный, на местности, прототип. По которому предстояло путешествовать ножками, а не остро заточенным карандашом.— Здесь хлебать не перехлебать…— Все равно что иголку в стоге сена. Который дома…— Отставить разговорчики! — пресек капитулянтские настроения командир. — Стог не стог, а искать надо. И найти надо! Поэтому поступим следующим образом. Разделимся на четыре группы. Командир первой — Кудряшов. Второй — Пивоваров. Третьей — Далидзе… Четвертой… Первая, вторая, третья группы — ведут прочесывание параллельными курсами по следующим направлениям… Четвертая — обеспечивает охранение. Ну и вообще, на всякий случай. Встреча через каждые два часа в следующих контрольных точках. Всем все понятно? Всем было все понятно.— В случае возникновения непредвиденных обстоятельств засвеченная группа выбирается самостоятельно, уводя противника вот сюда… Прочие в бой не ввязываются, отступая по следующим направлениям… Точка сбора вот здесь… В двадцать три часа тридцать минут и в четыре часа тридцать минут каждых последующих суток. Но не далее трех суток. В самом крайнем случае — встречаемся на побережье в точке эвакуации. Все! Разошлись.Четыре группы разведчиков рассыпались в стороны, враз исчезнув в непролазных дебрях джунглей.На этот раз шли развернутым строем, как при фронтальном наступлении на заведомо слабого противника. Как при кинематографической психической атаке. В пределах видимости один — другого.Два часа поиска. Контрольное время. Встреча.— У вас есть что-нибудь?— Ничего.— У нас тоже ничего.— И у нас.— Расходимся?— Расходимся. Еще два часа.— Пусто?— Пусто.— И у нас то же самое… Еще два часа.— Как у вас?— Боюсь, так же, как у вас. Стерильно.— Это верно, что стерильно.— Может, тут и нет ничего? Может, информаторы оплошали? Или место аварии перепутали? Или те обломки вывезли давно?— Может, и вывезли. Только искать все равно придется.— Что искать?— Бублик. Или хотя бы дырку от бублика. Если того бублика нет.— Какой такой бублик?— Самолет. Либо место, где он развалился. Либо место, где он исчез. Либо место, где он никогда не падал… Короче, хоть что-нибудь. Которое — вынь да положь!.. Глава 24 Группа армейских коммандос, проходящая в штабных документах под шифрокодом К-27, отрабатывала приемы преодоления водных преград. С использованием подручных средств. Ну в смысле с тем, что под руку попадет.— Лейтенант Доутсон.— Я! Сэр!— Приготовиться к выполнению упражнения.— Но, сэр…— Что вас беспокоит, лейтенант Доутсон?— Дело в том, сэр, что я не умею плавать. Сэр!— Совсем?— Совсем!— Тогда считайте, вам повезло, лейтенант Доутсон. Тогда вы выполните показательное упражнение по скрытой переправе через водное препятствие, находящееся в непосредственной близости от позиций противника, в момент ведения им боевых действий. Уверен — выполните с оценкой «отлично».— Почему? Сэр!— Потому что вам не надо будет плавать. Вам надо будет преодолеть водную преграду по дну.— Как по дну?! Сэр!— Так — по дну! Ножками!— В полной выкладке?— В самой полной.— Разрешите оставить хотя бы винтовку. И гранаты. Сэр!— Почему?— Они железные…— А вы предпочитаете надувные? Лейтенант Доутсон!— Я! Сэр!— Приготовиться к выполнению упражнения! Надеть винтовку. Пристегнуть подсумки с боекомплектом. И гранаты. Двойной запас гранат.— Но… сэр!— Тройной запас гранат!— Но…— И минометную плиту… Для усиления огневой мощи подразделения. Вы все поняли, лейтенант Доутсон? Или вы желаете получить еще минометный ствол?— Я все понял! Сэр!— Отлично!Лейтенант перекинул через шею ремень винтовки, пристегнул к ремню подсумки с патронами, навесил гранаты, приторочил к спине тридцатипятифунтовую опорную минометную плиту, прикрепил к поясу карабин страховочного троса.— Разрешите приступить к выполнению упражнения? Сэр!— Валяйте, лейтенант Доутсон. А то вы мне надоели тут со своими препирательствами.Лейтенант Доутсон зажал в зубах загубник дыхательной трубки и шагнул за бортик учебного бассейна. Вообще-то не бассейна — просто ямы, заполненной грязной, непрозрачной водой, прибывающей из неизвестного источника. Не исключено, что в том числе из расположенного невдалеке батальонного сортира.С мощным всплеском лейтенант Доутсон сгинул в мутных водах рукотворного водоема. На поверхности остался только серый надувной набалдашник дыхательной трубки. Из которого доносились какие-то неясные, сдавленные хрипы и всхлипы. Набалдашник медленно поплыл к противоположному краю бассейна.— Лейтенант Браун.— Я! Сэр!— Дайте-ка мне имитационную гранату.— Зачем? Сэр!— Не задавайте идиотских вопросов! Дайте мне имитационную гранату.Лейтенант Браун снял с пояса гранату. Проводящий занятие капитан-инструктор выдернул из гранаты предохранительную чеку и бросил ее в дальний угол бассейна. Граната утонула. И тут же, в том месте, где она упала в воду, вздулся и с глухим утробным звуком лопнул здоровенный воздушный пузырь. Который, по всей видимости, и должен был изображать ведение противником боевых действий.Набалдашник дыхательного шланга дернулся, как поплавок, который потянула вниз заглотившая крючок рыба, и остановился. Рядом с ним закипели мелкой пеной пузырьки.— Лейтенант Доутсон допустил типичную ошибку, — сказал капитан, указывая пальцем на пузырьки. — Он недостаточно плотно зажал зубами загубник, возможно, даже зажал губами, а не зубами, как положено, и потому при взрыве попавшего в воду боеприпаса выпустил его. Что не случается, когда данное упражнение выполняется правильно…На поверхности активно лопались и шипели пузыри вытесняемого из легких лейтенанта Доутсона воздуха.— Лейтенант Джонстон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40