На нем было пальто, похожее на шинель, он задумчиво чесал выстриженный на голове и уже переросший гребешок. Широкие штаны почти сваливались с задницы, а под длинной засаленной шинелью виднелась футболка с надписью «Скейтборд – кайф». Мейсону было почти тридцать три года, но одевался он на четырнадцать лет моложе. – НЛО… Ну, не знаю, чувак…
– Если бы подойти поближе… – заметила Адэр.
– Ну, я не лез бы. Эта дрянь, вероятно, радиоактивна, – вмешался стоящий рядом студент в огромных, как у совы, очках. Его тусклые светлые волосы разделял удивительно ровный пробор. Наверняка из «Республиканского клуба» в долине Диаболо, подумала Адэр. На парне была рубашка из тех, что обязательно имеют клапаны на карманах, и вообще вид у него был чрезвычайно надутый. – Пусть этим лучше занимаются власти. – Самодовольная снисходительность тона показалась Адэр знакомой, и тут она действительно его узнала – Ларри Гундерстон, выпускник прошлого года, теперь уже студент колледжа.
– И пра-а-а-а-а-авильно! – затянул Мейсон. – Доверяй власти, покупай облигации, будь паинькой!
Вейлон в это время смотрел куда-то мимо Гундерстона, в небо, и Адэр спросила:
– На что это ты смотришь?
– Вот черт! Они здесь!
– Кто?
– «Великолепная дюжина». У меня есть книжка, там, типа, все также. То есть даже в компьютерной игре… «Deus Ex…»
– Просто урбанистический миф, – возразила Адэр. Мейсон кивнул:
– Угу. Я видел эту штуку на канале «Дискавери» у своей тетки. Большая часть этого – вранье. Про черный вертолет точно вранье.
Именно в этот момент появился черный вертолет.
Воздух свистел в лопастях, сухие листья со стуком неслись по асфальту, а на поросшую сорняками дорожку заброшенного ресторана торжественно опускалась могучая машина. На хвосте ее была надпись «D-23» и больше никаких обозначений. Однако вылезшие из вертолета люди носили форму.
– ВВС США, – пробормотал Вейлон. – Точно вам говорю, это команда, которую они посылают на каждое крушение «тарелки».
– На самом деле, – с дружелюбной улыбкой проговорил помощник шерифа, проходя вдоль желтой оградительной ленты в их сторону, – мне говорили, что разбился спутник. – Он посмотрел на воду. – Странно другое: я получил два рапорта, в которых говорится, что эта штука упала в самую середину бухты. Так как, спрашивается, она попала сюда?
Вейлон во все глаза смотрел на троих людей в форме, которые прибыли на вертолете. Они разговаривали с копами и показывали на дорогу. У одного в руках определенно был счетчик Гейгера.
– А еще я слышал, – продолжал помощник шерифа, – что эта штука почти расплавилась, но все равно видно, откуда она взялась, ну, в общем, спутник и все такое. На боку написано «НАСА» и все такое. Увидите, они просто заявят, что это был маленький, не очень важный спутник. – В полумраке сверкнули его безупречные зубы. Помощник шерифа, крупный парень в натянутой, как на барабане, форме вспотел, несмотря на поднявшийся ветер, который становился все резче. Адэр показалось, что она видела его в образовательной программе в школе. Она взглянула на табличку с его именем – Спрэг.
– Я помню вас, – обратилась она к помощнику шерифа. – Как дела, помощник Прыг?
Мейсон бросил на нее встревоженный взгляд: «Остынь, детка, не нарывайся».
Но помощник Спрэг посмотрел на Адэр и улыбнулся.
– Ха, я тебя помню, это ты меня так назвала. Где же это было? Ах да, в старшей школе Квибры, так? Ну и как там ребята?
– Тусуются.
– Я вроде так и слышал. Послушайте, ребята, надо бы вам по домам. Тут ничего крутого больше не покажут. Мы все просто ждем, пока сюда доставят спасательное судно, на это уйдет несколько часов.
– Прикинь, он говорит «ничего крутого», – фыркнул Вейлон. – Помощник, только что приземлился черный вертолет, из него вышли какие-то странные парни. Типа, военные ученые. И что?
Помощник Спрэг хмыкнул, покачал головой и начал было:
– Сынок…
– Вейлон вроде как увлекается такими штуками, – объяснила Адэр и тут же пожалела о своих словах – Вейлон на нее так посмотрел!
– А я считаю, самое интересное в том, – вмешался Гундерстон, – что они должны были отслеживать эту штуку, но по телевизору ничего про нее не говорили, в интернете – тоже ничего. Когда в океан возле Австралии падал тот, другой, спутник, за ним следил весь мир.
– Вот именно, чел! – воскликнул Вейлон. – А те ребята в черном попрыгунчике – они, типа, секретные агенты, прикинь!
– Мне передали про них по радио, сынок, – опять усмехнулся помощник Спрэг. – Это ребята из ВВС, они отслеживали эту штуку, вот и все. Кстати, вертолет не черный, он темно-зеленый. А по телевизору ничего не было, наверное, потому, что все получилось неожиданно. Спутник свалился без предупреждения. – Спрэг все больше походил на полицейского, язык его тела изменился – теперь жесты и мимика помощника шерифа излучали уверенность в себе и власть. – Так что давайте, ребята, двигайте отсюда. Туда не пускают даже народ с Пятого канала. Расходитесь, все. Ничего не поделаешь.
Адэр присмотрелась к вертолету, его пропеллер до сих пор вертелся.
– О'кей, он темно-зеленый.
Вейлон зашептал ей в ухо:
– Надо попробовать обойти копов, подобраться поближе. И тут ее осенило. Спасательное судно!
– Помощник Спрэг, мой отец зарабатывает нырянием и спасательными работами под водой. Он всего в миле отсюда.
– Если он подгонит сюда катер… Но, солнышко, я, конечно, не могу гарантировать…
– Мейсон! Погнали! Надо сообщить папе.
– Как скажешь, – покладисто пробормотал Мейсон.
– О'кей, а я выйду на дорогу, – возбужденно говорил Вейлон, пока они возвращались к фургону, – обойду копов и вернусь через кусты. Увижу эту штуку, точно вам говорю.
– Bay, – вяло отозвался Мейсон. – Крыша поехала. Нет, ты что, не понял?

Отец был в пижаме, в банном халате, в шлепанцах и в депрессии – у него, видно, опять кончились лекарства. Теперь его логово – диван в гостиной. Он мрачно согнулся над старой исцарапанной акустической гитарой. Когда Адэр вошла, он пробормотал с безнадежной тоской:
– Я больше не помню аккордов.
У отца Адэр было длинное лицо и длинный нос, которые выглядели еще длиннее, когда он впадал в депрессию, – потому, наверное, что он тогда так понуро держал голову. А темные глаза смотрели взглядом потерявшейся собаки.
Адэр на мгновение испугалась: вдруг у него снова будет приступ? Пока был только один. Тогда отец вроде бы заледенел в беспомощности, как компьютер, в котором задействовано сразу слишком много программ. Он не разговаривал два дня и только тряс головой. А перед этим тоже все ходил в пижаме.
Но потом она вспомнила, как ходила с ним на катере, когда была маленькой. Как она гордилась, глядя на его костюм для погружений! Как весело он улыбался и поднимал вверх большой палец, а потом лихо переваливался через борт!
Сколько раз он спасал людям жизнь! Корабли тонули, а люди оставались под палубой, трюм медленно заполнялся водой.
Теперь, глядя на отца, трудно было поверить, что тот сильный, веселый человек – это тоже он.
– Папа, есть работа для спасателя! Прямо сейчас!
Он ударил по струнам, извлекая минорный аккорд, и мрачно покачал головой.
– Сейчас? Они должны заключить со мной контракт.
– Ник!
Из кухни пришла мама, в руках – губка, на лице – привычное выражение неодобрительного удивления. Покачав головой, она спросила:
– Тебе нужна работа? Эй, привет! Иногда ведь приходится отправляться туда, где есть работа. – Она посмотрела на Адэр, резкие черты лица и вечно опущенные уголки губ при взгляде на дочь выразили привычный скепсис. – И где эта работа, Адэр? И почему это ты скачешь на месте, как будто у тебя в джинсах полно муравьев?
– Я и пытаюсь вам рассказать, – нетерпеливо отмахнулась Адэр. – Была авария. – Ей не хотелось сообщать, что речь идет о спутнике. Объяснения только затянут дело.
– Автомобиль? Кто-нибудь слетел с пирса?
– Нет. Какой-то самолет или вроде того. Что-то маленькое, папа. Там собрались важные шишки. Это в конце дороги к Нортоновской круче. Помнишь, где тот старый причал, в бухте Сьюзен-бей?
Мама явно заинтересовалась. Правительственные организации должны заплатить ныряльщику очень прилично. Она подошла к мужу. Маленькие аккуратные ножки ступали быстро и уверенно; твердой рукой она забрала у него гитару. Он будто и не среагировал, только на лице появилось выражение пассивной обиды. Адэр смутно догадывалась, что это какая-то косвенная форма агрессии.
– Ник, нам нужны деньги. Что бы мы с тобой ни решили, все равно понадобятся деньги. Вставай и отправляйся туда. Даже не ходи к лодке. Все снаряжение в грузовике.
– Я сейчас не могу…
– Ник!
От этого резкого, лающего призыва он вздрогнул – немного театрально, на взгляд Адэр, – потом с явным усилием встал, заворчав что-то от напряжения, и отправился в спальню переодеваться. Адэр пришло в голову, что отец вроде бы и сам решил пойти, но зачем-то вынудил маму кричать и выглядеть такой заразой.
У дивана в загроможденной, неопрятной гостиной была гитарная стойка. Мама подошла к ней и скорбным движением сунула туда гитару, и опять Адэр почудилось в этой сцене нечто нарочитое – так ставят на каминную полку урну с прахом дорогого почившего.
– Мама, в чем дело?
Сиамская кошка Силки вспрыгнула на маленький столик с лампой и уселась рядом с Адэр – как раз там, где ей быть совсем не полагалось. Старая, старая кошка с узловатым хвостом и в клочковатой шубе. Вместо того чтобы согнать ее, Адэр сделала то, за чем кошка пришла, – почесала ее за ушами, погладила по голове.
– Силки, старушка, шелковая, мягкая… – Кошка подняла на девочку затуманенные глаза и издала рокочущий, одобрительный звук, но Адэр все еще ждала ответа матери.
Мать быстро провела обгрызенными ногтями по тонким, как дым, волосам и, отведя взгляд, спросила:
– Что ты имеешь в виду? Какое дело?
– Только что ты сказала папе «что бы мы с тобой ни решили…». О чем это ты?
– Да ничего особенного. – И она повернулась, чтобы уйти в кухню.
Оказалось, что в проеме коридора, который вел к его комнате, стоит Кол.
– Она имеет в виду развод. Они давно уже это обсуждают.
– Кол! – воскликнула мать, но к Колу не обернулась, а быстро ушла в кухню, неразборчиво бормоча: – Не говори о том, чего не знаешь. Я, конечно, понимаю, тебе почти девятнадцать и все такое, но все же – помолчи. – Окончание фразы донеслось уже чуть слышно из другой комнаты: – Хотя бы попробуй.
Кол был выше и папы, и мамы, с головой, которая казалась слишком большой для его тела. Волосы, не усмиренные стрижкой, вольно закручивались в густые каштановые локоны. Кол носил очки в роговой оправе – лишь потому, что выглядят они просто ужасно, – слишком просторные армейские брюки, отрезанные у колен, выше – камуфляжная куртка и заляпанная пятнами от пиццы футболка с физиономией Родни Муллена. Бледное, с тяжелой челюстью лицо Кола практически ничем не напоминало ни маму, ни папу; и время от времени произносились неизбежные шутки, что это «стрелочник виноват». Адэр видела, что маму они раздражают.
Кол взглянул на Адэр, мотнул головой в сторону дворика и вышел через заднюю дверь. Она поняла, быстро прошмыгнула через переднюю дверь, оставив ее приоткрытой для Силки, обошла дом, ступая по траве, которую уже месяц как следовало скосить. Кошка Силки растворилась в ночных тенях.
Адэр встретилась с Колом на заднем дворе возле покоробившегося от дождей катера, который доживал свои дни среди высокой травы рядом с небольшим лимонным деревцем. Даже сейчас, в ноябре, на нем сияли капельками росы аппетитные лимончики. Адэр уже и не помнила, когда они начали проводить свои совещания на заднем дворе. Кажется, когда поняли, что родители подслушивают их разговоры.
– Ты просто идиот! Дерьмо собачье! – набросилась она на брата. – У них уже сто лет так, ни хуже, ни лучше. Они и не думают разводиться.
– Забавно, это я-то собачье дерьмо? Да у тебя самой оно из ушей лезет! Только и можешь, что задницы всем лизать!
– Сам ты задницы лижешь, дебил! – соблюдая правила игры, ответила она.
– Лижешь, лижешь, девушка-тормоз, – насмешливо проговорил Кол, а потом утомленным тоном – «братец объясняет маленькой сестричке что к чему» – продолжил: – Они без конца об этом говорят, о разводе. Отец дергается из-за денег. В общем, они… вроде как ненавидят друг друга.
Голос его дрогнул. Чуть-чуть, почти незаметно. На этих последних словах.
– Неправда. Эй, послушай! Видел бы ты, что случилось в Сьюзен-бей! Я не хотела им говорить. Они бы ни за что не поверили. Там был один коп, он сказал, это разбился спутник. Вдруг отец сможет им помочь? Попадет в новости! На все каналы! В национальное телевидение и прочую хренотень. Врубаешься? Он тогда сможет хренову тучу работы зацапать!
Глаза Кола блеснули. Он смотрел на нее исподлобья.
– Вот теперь ты уж точно несешь хрен знает что! Спутник! Скажешь тоже!
– Говорю тебе – спутник! Точняк! А еще там вроде как военные «вертушки» и все дела. Спроси Мейсона. Он тоже там был.
– Ладно. Я проверю. Только бы насчет работы не обломалось. Вон отец поехал.
Адэр присела на крыло катера. Сломанное. Сесть-то она могла, вот только катер больше не летал по волнам. Адэр тряхнула головой.
– Правда, они нас выперли. Туда не пустили даже фургон с телевидения. – Тут ей кое-что пришло в голову, и она с тревогой посмотрела вслед грузовичку. – Кто его знает… Может, эта штука под водой радиоактивная? Но ведь они дадут папе защитный костюм, ну или что там положено, правда ведь?
– Не знаю. Наверно, дадут, – рассеянно отозвался он хрипловатым от волнения голосом, поглядывая в сторону бухты. – Значит, Сьюзен-бей…
Адэр закусила губу – отцу придется лезть в эту непроглядную тьму.
– Это возле подъездной дороги к тому закрытому ресторану, ну, где раньше был причал.
– Черт возьми, точно! – И он скрючил пальцы сразу на левой и на правой руке, как делал диджей Микс Лорд, когда собирался поставить какую-нибудь виниловую древность. – Я знаю это место. Мы раньше таскались туда с пацанами курить дурь и слушать музон. Вот черт!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52