У него первый отел.
Мой партнер кивнул, задумчиво пожевал губами и решительно взмахнул пальцем.
- Прекрасно. Пошлем нашего нового помощника. Вот посмотрим, как он работает, и все сомнения разрешатся сами собой.
- Погодите, Зигфрид, - перебил я. - Он же только-только получил диплом, а это Майлс Хорсли. Он настоящий знаток и по пустякам к нам обращаться не стал бы. К тому же - молодая корова. Первый отел. Случай может оказаться очень сложным. Так не лучше ли все-таки поехать мне?
- Нет! - Зигфрид энергично мотнул головой, - Я хочу проверить этого типа в деле. И чем скорее, тем лучше. Покричите-ка его.
Колем выслушал инструкции с полным хладнокровием и тихонько насвистывал, пока мы показывали ему дорогу по карте. Потом повернулся к двери, и Зигфрид напутствовал его напоследок:
- Работа может оказаться трудной, но не возвращайтесь, пока корова не растелится. Вы поняли?
У меня кровь в жилах похолодела, но Колем и глазом не моргнул, а бодро помахал и зашагал к своей машине.
Зигфрид повернулся ко мне с угрюмой улыбкой.
- Возможно, вы сочли меня излишне строгим, Джеймс, но я не хочу, чтобы он вернулся через полчаса и заявил, что положение плода слишком уж неправильное, так не возьмемся ли за это мы сами. Нет! Сразу на глубину, и никаких нежностей. Наилучший способ.
Я пожал плечами. Оставалось надеяться, что молодой человек умеет плавать.
Уехал он около половины шестого, и к половине восьмого я пришел в полное изнеможение. Мне мерещилось, как злополучный новичок извивается на полу коровника, с ног до головы вымазавшись в крови и навозе. Я поймал себя на том, что поглядываю на часы каждые пять минут, и чувствовал, что вот-вот начну метаться по комнате, но тут вошел Зигфрид с собачкой, которой надо было зашить рваную рану на боку.
- Ну как Бьюканан? Справился? - осведомился мой партнер.
- Не знаю. Он еще не вернулся.
- Не вернулся? - Зигфрид посмотрел мне прямо в глаза. - Значит, что-то не так. Зашьем-ка псину, а потом вам или мне надо будет съездить туда и посмотреть, что происходит.
Я сделал песику анестезию в полном молчании, и Зигфрид начал обрабатывать рану тоже в полном молчании. Я знал, что оба мы думает об одном и том же: послать необстрелянного новичка было большой ошибкой. Зигфрид накладывал швы, но я заметил, что и он скашивает глаза на циферблат часов.
Шел уже девятый час, когда дверь операционной открылась и вошел Колем Бьюканан. Игла замерла в пальцах Зигфрида. Он посмотрел на молодого человека:
- Ну как?..
- Боюсь, отелиться она никак не могла, - ответил Колем. - Маленькая корова, большой теленок с заворотом головы на сторону. В самой глубине, куда добраться было невозможно. Помочь отелиться я не мог никак.
Зигфрид покраснел, и в его глазах вспыхнул опасный огонь.
- И?
- И я сделал кесарево сечение.
- Что? Что вы сделали?
Колем невозмутимо улыбнулся:
- Кесарево сечение. Ничего другого не оставалось. Теленок был жив, и об эмбриотомии вопрос не вставал.
Зигфрид смотрел на него, разинув рот.
- Скажите... что... как...
- Без всяких накладок. Когда я уезжал, корова уже встала и выглядела хорошо, а мы получили чудесного живого теленка.
- Ну... ну... - Мой партнер, казалось, лишился дара речи: в пятидесятые годы кесарево сечение коровам делалось крайне редко. Но в конце концов врожденное чувство справедливости взяло верх над всем остальным.
- Ну, мой милый, видимо, вы блестяще справились, и я вас поздравляю. Это же первый ваш вызов как полноправного ветеринара. Отлично, отлично!
Молодой человек сверкнул темноглазой улыбкой.
- Большое спасибо. - Он посмотрел на свои руки. - С вашего разрешения я бы принял ванну.
- Дорогой мой, ну разумеется! И обязательно поешьте!
Когда дверь за нашим новым помощником закрылась, Зигфрид посмотрел на меня широко открытыми глазами.
- Ну что вы на это скажете?
- Великолепно! - сказал я. - Всякий, кто способен, едва приехав, справиться с такой задачей, должен быть хорош! Господи, он же только-только уложил в машину инструменты!
- Да... да... - Зигфрид сосредоточенно нахмурился, кончил накладывать швы и пошел к раковине вымыть руки. Внезапно он оглянулся.
- Знаете, Джеймс, мне все еще как-то не верится. Не думаете ли вы, что он нас морочит?
Я рассмеялся.
- Ну конечно, нет! Он бы не рискнул.
- Ну, не знаю, - пробурчал Зигфрид. - Странный он какой-то! Я с ним никак не могу сориентироваться. - Он кончил мыть руки, и по его губам пробежала улыбка. - Знаете что? Когда приберем тут, поехали к Майлсу Хорсли. Десять минут - и мы уже там, а потом выпьем пива в сельском кабачке. Он совсем рядом с фермой. Я же не успокоюсь, пока не посмотрю.
Майлс Хорсли был жилистым йоркширцем шести футов роста - хороший человек, но не из тех, с кем можно шутить. Хозяин молочной фермы, где все было доведено до совершенства, следящий за всеми новшествами.
Он сам открыл дверь, и при виде нас его гранитное лицо смягчилось.
- А! Добрый вечер, джентльмены. Сегодня у нас ветеринары не переводятся. Так что случилось?
- Видите ли, Майлс, - небрежно сказал Зигфрид, - мы с Джеймсом заехали попить пивка в "Гербе кузнеца" ну и подумали, что не мешает взглянуть на вашу корову.
Фермер кивнул.
- Оно не лишнее. Идемте поглядим? - Он повел нас через темный двор, открыл дверь стойла в дальнем его конце и включил свет.
Отличная молодая корова рыжеватой масти мирно выщипывала сено из кормушки, а к ее вымени присосался крепыш теленок. На левом боку коровы был выбрит почти идеальный треугольник, пересеченный по вертикали таким аккуратным швом, какие мне редко доводилось видеть.
- А вы хорошим помощником обзавелись, - сказал фермер. - Правда, я сперва понять не мог, кто он. Барсук этот!
Зигфрид все еще ошеломленно смотрел на шов.
- Да... да... Безусловно.
- Уверенный такой паренек, - продолжал фермер. - И мне понравилось, как он за дело взялся. Осмотрительно и чистоту соблюдал строжайшим образом. Принес все инструменты в дом, прокипятил, основательно так. И только тогда начал оперировать. И заражения никакого не будет, об заклад побьюсь. И теленка я получил, ну просто чудо!
Зигфрид провел рукой по спине коровы и погладил голову теленка.
- Очень рад, что все так хорошо прошло. Спасибо, Майлс, что показали ее нам.
В "Гербе кузнеца" мой партнер задумчиво отхлебнул из кружки.
- Очень аккуратная работа, Джеймс, но вот что странно: у меня такое чувство, что где-то тут кроется подвох.
- О чем вы? В помощники мы взяли прекрасного ветеринара. Это очевидно.
- Да, как будто. Но уж очень он необычный... Ну и барсук этот чертов. И дурацкие усы, как у моржа. А уж бисквит! Уничтожить в один присест громадный фруктовый бисквит! И ведь даже не замечал, что делает.
Я засмеялся.
- Согласен. Он несомненно очень своеобразный молодой человек. Но, по-моему, симпатичный - есть в нем какое-то обаяние. И отлично работает. А это главное.
- Верно. Да, верно. - Зигфрид запустил пальцы в волосы и взлохматил их. - Возможно, я тревожусь зря, но... время покажет...
16

- Умник! - сказал я, опорожняя околоанальные железы могучего пса. Со стороны морды доносилось ворчание, но хвост вилял так дружески, что смотреть было приятно, хотя вряд ли псу могло нравиться, как я обрабатываю его. - Хвостом виляет, молодец!
- Да, только... - начала старенькая миссис Коутс, но опоздала. Я шагнул вперед, чтобы поглядеть его глаза, а пес, к моему изумлению, с рыком бросился на меня, ощерив зубы и целя в лицо. За долгие годы я отработал тактику увертываний, но на этот раз едва избежал опасного укуса.
- Прекрати, Волчик! Нехорошая, гадкая ты собака! - вскрикнула старушка. - Веди себя прилично, не то я тебя выдеру, слышишь?
Пес от выговора приутих, я же попятился на безопасное расстояние.
- А знаете, Волчик - поразительная собака, - сказал я, уставившись на пса. - Виляет хвостом, как сумасшедший, и одновременно рычит и скалит зубы, точно готов разорвать меня в клочья.
- В том-то и беда, мистер Хэрриот. Он всегда людей в обман вводит. Они глядят на его хвост и думают, что он ласковый, а тут вдруг...
- Да, меня он бесспорно обманул, миссис Коутс. Я никогда прежде не видел, чтобы собака виляла хвостом и рычала одновременно. Все, значит, зависит, с какого конца взглянуть, верно?
Миссис Коутс жила в одном из муниципальных коттеджей для стариков, и некоторое время спустя после знакомства с Волчиком мне пришлось побывать в другом таком коттедже, дальше по улице, у пожилой пары - мистера и миссис Харт.
Их кот, как и они сами, был уже в годах, и у него лезли волосы, образуя заметные проплешины. Раздвинув шерсть, я обнаружил несомненные симптомы везикулярной экземы.
- Она часто поражает холощеных котов вроде вашего Питера. Инъекция гормона, курс таблеток - и все как рукой снимет.
Питер не перестал мурлыкать, даже когда я ввел иглу под кожу - он ценил любое внимание к себе, - но я заметил, что хозяев что-то тревожит. А когда я насыпал таблетки в коробочку и сел писать инструкцию, вид у них и вовсе стал несчастным.
- Тут вот что получается, мистер Хэрриот, - неожиданно сказал старик. - Лечение это денег стоит, а мы вам заплатить не можем. То есть сегодня.
- Да вот, - вмешалась его жена. - Мы любим платить аккуратно, сразу, только вот денег у нас сейчас нет. Нас ограбили.
- Ограбили?
- Да, случилась такая беда. Мужу все недужится, ну и сад мы подзапустили. А тут приходят эти двое и предлагают сад в порядок привести, ну и пока мы уговаривались в комнате с одним, другой на кухне шарил и забрал наши пенсии и еще немножко, что мы на расходы отложили. Деньги на полке лежали.
- Какая подлость! - сказал я. - Но из-за меня, ради Бога, не беспокойтесь. Заплатите, когда вам будет удобно. Я от души вам сочувствую - пережить такое!
Я вышел из домика в бешенстве - просто не верилось, что бывают люди, способные забраться в дом к безобидным старичкам и украсть несколько фунтов - все их достояние. Но, как ни грустно, эту историю я слышал не в первый раз. Эта парочка повадилась орудовать в Дарроуби - под любым предлогом проникали в дом и обворовывали хозяев. Специализировались они на стариках, трусы!
Несколько дней спустя, проходя мимо коттеджа миссис Коутс, я решил заглянуть к Волчику. Старушка впустила меня, и пес приветливо замахал хвостом, свирепо ворча.
- Он молодцом, - сказала миссис Коутс. - Больше совсем на заднице не ерзает.
- Прекрасно, - ответил я. - Для собак эта штука очень мучительна. Она схватила меня за руку.
- А что я вам расскажу! Ко мне воры залезли!
- Неужели те двое? Так и вас тоже? Очень грустно.
- Да нет, вы послушайте! - возбужденно начала она. - Один, значит, зубы мне заговаривает в комнате, а другой на кухне с Волчиком. Слышу, он говорит: "Собачка! Хорошая собачка!", а потом вдруг прямо взвыл, табуретку опрокинул и через комнату к двери, и визжит, а Волчик висит у него на заднице. Второй тоже наутек, но на пороге Волчик и его тяпнул-таки - как он заорал! Потом гляжу - бегут по улице, а Волчик сзади на них прыгает!
Она пошарила в углу за камином и протянула мне окровавленный лоскут, явно вырванный из брюк.
- Волчик его с собой притащил.
Я так хохотал, что даже привалился к стене.
- Ну замечательно! Держу пари, больше мы их в Дарроуби не увидим!
- Что так, то так. - Старушка зажала щеки в ладонях и засмеялась. - Меня смех разбирает, чуть вспомню, как тот улещивал: "Собачка, хорошая собачка!".
- Да, очень забавно, - согласился я. - Наверное, не на тот конец смотрел!
17

Коли лошадь охромела, осмотри копыто, гласит старое присловье, и в девяноста процентах случаев это дельный совет.
Могучий клайдсдейл приподнимал заднюю левую ногу, держал ее на весу, подрагивая, потом осторожно опускал на землю. Все было ясно.
- У него камешек, - сказал я фермеру. Так в холмах называли гнойный пододерматит. Он возникает, когда лошадь ранит подошву или она трескается и внутрь проникают патогенные микроорганизмы. Образуется абсцесс, и лечение одно: выскоблить рог и эвакуировать гной.
Для этого требовалось поднять копыто и либо положить его себе на колено, если нога задняя, либо зажать между собственными ногами, если она передняя. Затем копытным ножом добраться до подошвы. Рог частенько бывает тверже мрамора, а точное место определить нелегко. Сколько часов я провел, выскабливая копыта, а лошадь наваливалась на меня всем весом, и по моему лицу струился пот, капая с носа на чертово копыто!
- Ну-ка, посмотрим! - сказал я, провел ладонью вниз по ноге и уже добрался до копыта, как вдруг конь гневно дернулся, стремительно повернулся и лягнул меня, задев бедро.
- Ну что же, он, во всяком случае, еще способен брыкаться больной ногой! - пробормотал я.
Фермер крепче ухватил поводья и расставил ноги пошире.
- Ага. Он с норовом. Так что вы поосторожнее. Он и меня раза два еще как отделал!
Я опять попытался - с тем же результатом, а при третьей попытке, когда копыто промахнулось самую малость, конь повернулся - и я отлетел к стенке стойла. Но встал и с угрюмой решимостью опять потянулся к левому заднему копыту. Тут конь взвился на дыбы, передним копытом припечатал мне плечо и попробовал укусить.
Фермер был пожилой, довольно щуплый, и конь мотал его из стороны в сторону. Вид у него был самый несчастный.
- Вот что, - пропыхтел я, потирая плечо, - нам одним с ним не справиться. Днем я должен привезти Денни Бойнтона к другой лошади с камешком, так мы заедем около двух и займемся этим молодцом. Да и подкову кузнецу снять проще.
Фермер Хиксон вздохнул с облегчением.
- Правильно. А то я уж думал, мы тут такое родео устроим! Уезжая, я задумался о моих отношениях с Денни. Нас связывала старая дружба. Он часто ездил со мной, когда я отправлялся к заболевшим лошадям. В пятидесятых трактор окончательно воцарился на фермах, но некоторые фермеры держали рабочих лошадей и очень ими гордились. Лошади эти, как правило, были крупными кроткими животными, и я испытывал к ним почти родственное чувство, наблюдая, как они терпеливо выполняют свои обязанности. Но конь мистера Хиксона оказался явным исключением.
При обычных обстоятельствах я бы спокойно снял подкову, прежде чем начать операцию. Все ветеринары на первых стадиях обучения постигали тайны ковки, и необходимые инструменты были при мне, но хиксоновский конь устроил бы хороший танец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44