– проговорил подошедший Саймон.– Извините, я должен был представить вас друг другу, как положено.
Марк Тейлор похлопал в ладоши.
– Минуточку внимания! Тише, тише, пожалуйста. От имени всех сотрудников редакции «Маятника» я хочу пожелать Саймону и Мэнди всего самого наилучшего в их будущей совместной жизни.– Он поднял свой стаканчик.
– Милли,– подсказал кто-то из толпы. Шеф-редактор озадаченно нахмурился.
– Что?
– Милли, а не Мэнди!
– Не имеет значения,– вполголоса произнесла Милли и покраснела.
– Что они говорят? – забеспокоился Марк Тейлор.
– Ничего,– ответила Милли,– продолжайте.
– За Мэнди и Саймона! За их долгую, счастливую жизнь и процветание! – В углу зазвонил телефон.– Эй, там, снимите трубку,– распорядился Тейлор.
– А где подарок? – выкрикнул кто-то.
– Да, кстати,– вопросил шеф-редактор,– где подарок?
– Его сейчас доставят,– сообщила женщина, стоявшая слева от Милли.– Он не попал в список. Это блюдо для овощей с крышкой. У меня есть фотография.
– Замечательно,– сказал Марк Тейлор и громко провозгласил: – Итак, подарок – блюдо для овощей с крышкой, не попавшее в список. Если кому-нибудь интересно, у Салли есть фотография.
– А еще у нас есть открытка,– всполошилась Салли.– Где открытка?
– Вот она,– сказала женщина в красном жакете.
Возникла маленькая пауза, пока Саймон открывал громадный конверт и достал оттуда такую же по размерам открытку с изображением двух плюшевых мишек. Он пробежал глазами подписи, то и дело смеясь, поднимая глаза и кивая авторам посланий. Милли заглянула ему через плечо. В большинстве шуток упоминались плановые показатели, размер в четверть листа и нечто непонятное под названием «Пауэрлинк».
– Потрясающе,– наконец сказал Саймон.– Я очень тронут.
– Речь! – крикнул кто-то.
– Не буду я произносить никаких речей.
– Поблагодари Господа!
Саймон сделал глоток шампанского.
– Единственное, что я хотел бы сказать тем, кто считает, что самое главное для меня в жизни – это выполнить безумные плановые показатели, которые придумывает Эрик, или наголову разбить Энди в дартс…
Раздался добродушный смех.
– Так вот, для всех вас у меня есть новость. Вы ошибаетесь.– Саймон помолчал.– Самое главное для меня в жизни – здесь, рядом со мной.– Он взял Милли за руку, и некоторые девушки не удержались от вздоха.– Эта женщина, если кто еще не знает,– самая красивая, самая добросердечная, открытая и щедрая в целом мире, и для меня огромная честь, что в субботу она станет моей женой. Мне сказочно повезло.
На некоторое время в кабинете воцарилась тишина, затем кто-то вполголоса произнес:
– За Милли и Саймона.
– За Милли и Саймона,– хором повторили все остальные.
Милли бросила взгляд на счастливое лицо ничего не подозревающего Саймона, и у нее вдруг защемило в груди.
– Жду всех в пабе,– добавил Саймон.
Коллеги начали расходиться, и он ободряюще улыбнулся Милли.
– Ты стесняешься?
– Совсем капельку.
Милли попыталась улыбнуться в ответ. Щеки у нее горели от стыда, а сердце как будто схватила холодная рука.
– Я просто должен был рассказать всем о моих чувствах.– Саймон ласково погладил Милли по волосам.– Иногда я даже не могу представить, как сильно тебя люблю.
У Милли из глаз хлынули слезы.
– Не надо,– попросила она.– Пожалуйста.
– Э-э, посмотри на себя! – Саймон нежно провел пальцем по слезинкам.– Ну-ну, родная, возьми носовой платок.
– Спасибо,– судорожно сглотнула Милли, вытерла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.
– Саймон! – послышался веселый голос.– Сегодня твоя очередь платить за выпивку!
– Через минуту буду! – бодро ответил он.
– Ты не обидишься, если я не пойду в паб? – быстро спросила Милли.
У Саймона огорченно вытянулось лицо.
– Я слегка устала, и мне как-то не по себе,– она взмахнула рукой,– от всего этого.
– Саймон! – раздался оклик.– Ты идешь или нет?
– Да, да, подождите! – крикнул Саймон и ласково тронул Милли за подбородок.– Хочешь, посидим где-нибудь, только ты и я?
Милли посмотрела на Саймона, и перед ее глазами промелькнула картина: они с Саймоном сидят в уютном ресторанчике, за дальним столиком, едят ризотто, пьют хорошее вино. И она медленно, негромко рассказывает ему всю правду…
– Нет. Иди и повеселись как следует. Я лягу пораньше.
– Точно?
– Да,– Милли притянула Саймона к себе и поцеловала.– Иди. Завтра поговорим.

Приехав домой, Милли собиралась сразу же лечь спать. Снимая пальто, она услыхала в кухне голоса и поморщилась, решив, что раньше времени нагрянула тетя Джин. Однако, распахнув дверь, она увидела Изабел: сестра стояла на табуретке в розовом шелковом платье, с венком из засушенных цветов в волосах.
– Изабел! – Ощутив внезапное облегчение, Милли чуть не разрыдалась.– Когда ты вернулась?
– Еще днем,– с улыбкой ответила Изабел.– Прихожу домой и что я вижу? Чертовы трубы потекли.
– Трубы?
– Ну да, да, водопроводные трубы, а ты думала какие – духовые?
– Изабел поживет у нас до свадьбы,– проговорила Оливия, зажав в зубах целую пригоршню шпилек.– Конечно, когда приедет тетя Джин с кузенами, будет тесновато…
– Выгони фотографа,– предложила Милли. Усевшись на стол, она принялась вертеть в руках выпавший из венка розовый бутон.– Тогда всем хватит места.
– Не говори глупостей, солнышко. Александр останется у нас.– Оливия воткнула шпильку в волосы Изабел и поправила венок.– Вот так уже лучше.
– Как скажешь, мамочка.– Изабел скептически улыбнулась и взглянула на сестру.– А твое мнение?
Только сейчас Милли обратила внимание на наряд Изабел.
– Что с твоим платьем?
– Я украсила его шелковыми розочками,– сообщила миссис Хэвилл.– Симпатично, правда?
Милли встретилась глазами с Изабел.
– Восхитительно.
Изабел опять усмехнулась.
– Скажи честно, я выгляжу полной идиоткой?
– Нет.– Милли вновь взглянула на сестру.– Ты выглядишь… усталой.
– Вот-вот! – торжествующе подтвердила Оливия.– Я так и сказала: у тебя утомленный, осунувшийся вид.
– Ничего не утомленный и не осунувшийся,– нетерпеливо отмахнулась Изабел.
Милли присмотрелась к сестре: кожа Изабел была почти серой, прямые светлые волосы потеряли блеск. Цветы в волосах лишь подчеркивали отсутствие румянца на щеках.
– Ничего, на свадьбе ты будешь выглядеть на все сто,– неуверенно высказалась Милли.– С макияжем.
– Кроме того, она похудела,– недовольно произнесла Оливия.– Едва не пришлось ушивать платье.
– Я сбросила совсем немного,– возразила Изабел.– И вообще, неважно, как я выгляжу. Это ведь праздник Милли, а не мой.– Она посмотрела на сестру.– Как дела?
– В порядке.
Изабел сняла с себя шелковое платье.
– Пожалуй, пойду наверх, разберу вещи.
– Я помогу,– тут же предложила Милли.
– Вот и замечательно,– обрадовалась Оливия.– Славная моя девочка.
Комната старшей сестры располагалась на верхнем этаже, по соседству с комнатой Милли. После отъезда Изабел Оливия иногда размещала в ней постояльцев домашней гостиницы, но чаще комната, чистая и прибранная, оставалась пустой, ожидая возвращения хозяйки.
– Боже мой! – воскликнула Изабел, открыв дверь.– А это еще что такое?
– Свадебные подарки,– объяснила Милли.– Причем только часть.
Они молча оглядели комнату. Все свободное пространство было заставлено коробками чуть ли не до потолка. Несколько коробок было открыто, виднелись обрывки бумаги и пузырчатый целлофан, поблескивало стекло и фарфор.
– Что это? – спросила Изабел, ткнув пальцем одну из коробок.
– Не знаю, по-моему, супница.
– Супница? – недоверчиво протянула Изабел.– Ты что, собираешься варить суп, когда выйдешь замуж?
– Наверное.
– Придется, раз у тебя теперь есть супница! – Изабел поймала взгляд младшей сестры, и та невольно рассмеялась.– Каждый вечер ты будешь садиться за стол и разливать суп черпаком из своей супницы.
– Прекрати!
И пить шерри из всех восьми бокалов для шерри,– не унималась Изабел, прочитав этикетку на другой коробке.– Жизнь замужем – это сплошная карусель!
– Изабел, хватит!
Милли корчилась от смеха, в глазах появился задорный блеск.
– Электрическая хлебопечка… Слушай, я бы тоже не отказалась от такого подарка.– Изабел взглянула на сестру.– Милли, ты в порядке?
– Да. Все хорошо,– соврала Милли, но ее смех перешел во всхлипы, а из глаз вдруг капнули две слезинки.
– С тобой что-то происходит.– Изабел положила руки Милли на плечи.– Что стряслось? О чем ты хотела поговорить, когда звонила мне в Париж?
– Господи, Изабел! – Милли залилась слезами.– Все просто ужасно!
– Что именно?
– У меня беда.
– Да говори же! – Изабел не на шутку встревожилась.– Милли, что случилось?
Милли молча смотрела на нее.
– Пойдем,– наконец промолвила она.
Она вернулась в свою комнату, подождала, пока Изабел зайдет вслед за ней, и заперла дверь на ключ. Изабел молча наблюдала, как Милли сунула руку в каминную трубу и, порывшись, вытащила оттуда старую школьную сумку для сменной обуви, перетянутую веревкой.
– Что…
– Погоди.
Милли пошарила в сумке и достала еще одну сумку, поменьше, а из нее извлекла коробочку, накрепко замотанную бечевкой. Потянув за бечевку, Милли сняла ее вместе с крышкой и несколько секунд смотрела на открытую коробку, а затем протянула ее Изабел.
– Вот,– сказала она,– вот что случилось.
– Чтоб мне провалиться!..– ахнула Изабел.
С фотографии из коробки на нее смотрела Милли в свадебном платье, лучезарно улыбающаяся в облаке конфетти.
Изабел взяла фотографию, чтобы рассмотреть поближе, потом отложила и взяла вторую. На ней были запечатлены двое мужчин, стоявших бок о бок, один темноволосый, другой – блондин. На следующей фотографии темноволосый целовал Милли руку. Милли явно позировала перед камерой: вуаль закинута за плечо, на лице – сумасшедшее счастье.
Не говоря ни слова, Изабел просмотрела всю стопку. В коробке под фотографиями лежало несколько выцветших кружочков конфетти и маленькая открытка с цветами.
– Можно?
– Валяй.
Изабел раскрыла открытку и прочла: «Лучшей невесте на свете. Всегда твой, Аллан». Она посмотрела на сестру.
– Кто, черт побери, этот Аллан?
– А ты как думаешь? – хрипло выговорила Милли.– Мой муж.
Когда Милли, запинаясь, закончила свою историю, Изабел резко выдохнула, встала и молча подошла к камину. Милли, которая сидела в кресле и прижимала к груди подушку, с тревогой следила за реакцией сестры.
– Просто в голове не укладывается,– наконец промолвила Изабел.
– Знаю.
– Ты и в самом деле вышла замуж только ради того, чтобы этот тип смог остаться в стране?
– Да.
Милли посмотрела на свадебные фотографии, разбросанные по полу, на себя – юную, полную жизни, счастливую. Во время рассказа она заново ощутила романтику и риск своего поступка, и впервые за все годы на нее нахлынула ностальгия по тем чудесным и бурным дням в Оксфорде.
– Ублюдки! – Изабел возмущенно качала головой.– Они сразу поняли, что нашли дурочку.
Милли уставилась на сестру.
– Все было не так.
– Что значит «не так»? Милли, тебя использовали!
– Неправда! Я помогла им по собственному желанию. Они были моими друзьями.
– Друзьями! – едко передразнила Изабел.– Ты действительно так считаешь? Если они и впрямь были с тобой не разлей вода, почему я ни разу их не видела? И не слышала о них?
– Мы потеряли связь…
– И когда же вы потеряли связь? Как только ты поставила подпись в нужном месте?
Милли молчала.
– Ох, Милли,– вздохнула Изабел.– Они тебе заплатили?
– Нет. Мне подарили ожерелье.– Милли достала из коробки нитку мелкого жемчуга.
– Солидная компенсация,– саркастично заметила Изабел.– Учитывая, что ради них ты нарушила закон. И что тебя могли судить. Между прочим, Министерство внутренних дел отслеживает фиктивные браки! Или это тебе неизвестно?
– Не надо,– дрожащим голосом попросила Милли.– Что сделано, то сделано. Теперь ничего уже не исправить.
– Ладно,– вздохнула Изабел.– Прости, пожалуйста. Представляю, как тебе сейчас плохо.– Она взяла одну из фотографий и стала ее рассматривать.– И ведь решилась их сохранить!
– Глупо с моей стороны, я знаю. Но я не могла просто взять и выбросить снимки. Это все, что осталось от того времени.
Изабел вздохнула и отложила фотографию.
– Саймону ты, конечно, ничего не сказала. Милли покачала головой, плотно сжав губы.
– Ты должна это сделать. Понимаешь?
– Нет,– Милли закрыла глаза.– Не могу.
– Придется. Пока этот типчик, Александр, тебя не опередил.
– Может, он будет молчать,– жалобно проговорила Милли.
А может, не будет,– отрезала Изабел.– Рисковать нельзя.– Она снова вздохнула.– Послушай, просто сядь и поговори с Саймоном. Он не рассердится. В наши дни очень много разведенных людей.
– Угу.
– В этом нет ничего зазорного. Ну подумаешь, разведена! – Изабел пожала плечами.– Бывает и хуже.
– Я не разведена,– сухо сказала Милли.
– Что?
– Я не разведена. Я замужем.
В комнате воцарилась мертвая тишина.
– Ты замужем? – ошеломленно прошептала Изабел.– Ты до сих пор замужем? Милли, у тебя же в субботу свадьба!
– Знаю! – в отчаянии крикнула Милли.– Думаешь, я не в курсе?
Изабел в ужасе глядела на сестру. Милли зарылась головой в подушку и залилась безмолвными слезами.

Бутылка бренди стояла в кухне. Надеясь, что там никого нет, Изабел открыла дверь. Оливия оторвалась от телефона.
– Изабел,– произнесла она драматическим шепотом,– случилось самое худшее!
У Изабел упало сердце.
– Что?
– Не хватает прислуги! Придется как-то совмещать.
– А-а.– Изабел охватило внезапное, непреодолимое желание расхохотаться.– Ерунда, мам.
– Что значит – ерунда? – зашипела Оливия.– Свадьба выйдет убогой! – Она сощурила глаза, глядя, как Изабел наливает бокал бренди.– Ты начала пить?
– Это для Милли. Она немножко нервничает.
– У нее все в порядке?
– Все замечательно, мам!
Изабел вернулась в комнату Милли, заперла дверь и похлопала сестру по плечу.
– Выпей и возьми себя в руки. Все образуется.
– Как? – всхлипывала Милли.– Правда выплывет наружу!
– Не переживай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34