Троянцы же просто бросались прочь, едва увидев атакующего монстра. Какой смысл драться с чудовищем, которое невозможно убить?
Ахиллес рубил в спину.
Сегодня он был в облегченном доспехе, без своего знаменитого щита и шлема. Пелид рубился двумя мечами и походил на взбесившуюся мельницу.
Наверное, Одиссей почувствовал себя настоящим идальго.
Он стрелял с колесницы, которой правил его возничий, молодой парень по имени Тевтон. Сейчас колесница замерла на небольшой возвышенности, лошади перебирали ногами, и Тевтон придерживал их, давая возможность прицелиться своему басилею.
Интересно, а возница знает, в кого целится его пассажир?
Первая стрела вонзилась в землю у правой ноги Ахилла. Сын Пелея ничего не заметил, он увлеченно рубил щит какого-то троянского здоровяка, не успевшего вовремя убраться с дороги.
Вопрос: как Парис попал в пятку Ахилла? Неужели неуязвимый повернулся к нему спиной? Или это Аполлон закрутил траекторию стрелы в штопор?
Если Гомер прав, то у Одиссея ничего не выйдет, по крайней мере, сегодня. Но я все равно желаю ему удачи. Надеюсь, он тщательно отравил свои стрелы.
Вторая стрела сорвалась с тетивы итакийца и срезала застежку боевой сандалии Пелида. Ахилл недовольно дернул ногой, и сандалия свалилась, обнажая уязвимое место героя.
Уязвимое ли?
Никто не знал, за какую ногу богиня держала своего сына, окуная его в Стикс. И Ахиллес отказывался отвечать на такие вопросы, даже заданные в шутку. Одиссей решил все выяснить сам.
Третью стрелу мудрый итакиец подарил троянцам.
Ахиллес не оборачивался. Он ничего не заподозрил. Одиссей достал из колчана четвертую стрелу.
Волнение в рядах троянцев, воины схлынули в стороны, как море перед Моисеем, и напротив сына Пелея выросли две закованные в броню фигуры. Я сразу узнал двурогий шлем Гектора и алый плащ Энея. У обоих были шиты. Гектор сжимал в руке копье, у Анхисида был меч.
Сражение замерло. Древние греки, которые, по словам Дэна, не были никакими греками, удивительно любили наблюдать за такими противостояниями, порою длящимися долгие часы, и на это время просто забывали убивать друг друга. Неудивительно, что с осадой они провозились долгих десять лет.
Ахиллес яростно взревел.
Гектор сместился вправо, уступая левый фланг Энею.

Дэн
Сын Тидея был страшен в бою, особенно если вставал с похмелья. Мне начинало казаться, что Одиссей специально накачивает аргосца накануне сражений.
Диомеду было наплевать на поединок вождей с высокой колокольни, и то, что троянцы на миг прекратили сражаться, он воспринял как подарок судьбы.
Его гетайры ударили в трех сотнях метров от того места, где намечался поединок великих, и пробили в рядах троянцев брешь. Хочешь не хочешь, а троянцам пришлось обороняться.
Кто-то может назвать поступок Диомеда неблагородным, но только не я. Это война, а не Олимпийские игры. Хотите смотреть, сходите в театр.
Тем не менее сражение возобновилось, и никто не обратил внимания на Одиссея, замершего в гнезде своей колесницы.
Думаю, что это был заговор. Если бы все остались наблюдать за поединком, Лаэртид не смог бы стрелять. Или на этот случай друзья оговорили свои действия заранее, или Диомед очень удачно импровизирует.
Или это просто совпадение и Одиссей вообще не собирается убивать сына Пелея.
Кстати, никто не видит в помещении летающих свиней?

Полковник Трэвис
Копье Гектора разлетелось в щепки уже после второго выпада, и теперь все трое орудовали мечами.
Проблема с Ахиллом формулировалась достаточно просто, но решения не смог найти еще никто. Сын Пелея был посредственным воином. У него не было физической силы Аякса, точности Одиссея, мастерства Менелая или Диомеда. У него не было скорости Мелкого Аякса, ловкости Идоменея или опыта Гектора. Его техника оставляла желать лучшего.
Его можно было победить.
Но его совершенно невозможно было угробить.
Его кидали в воду – но топить его было бессмысленно, поскольку он не тонул. Он падал с крепостной стены – и не заработал ни единого перелома. Его сбивали с ног в каждом сражении – но затоптать Пелида тоже никому не удалось.
На открытом пространстве справиться с ним было невозможно.
Гектор и Эней демонстрировали чудеса владения мечом. Каждый третий их выпад достигал цели, и каждый раз лезвие меча отскакивало от непробиваемой кожи Ахилла, не причинив последнему никакого вреда.
Одиссей воплощал собой скульптурную композицию «мужчина с луком». Казалось, он перестал даже дышать.
Стрелять он не мог. Сражающиеся двигались очень быстро, и не было никакой гарантии, что стрела попадет в Ахилла, не говоря уже о том, чтобы поразить его в пятку.
Гектор наотмашь рубанул Ахилла по шее. Такой удар мог бы обезглавить не только человека, он запросто снес бы голову годовалому быку. Ахиллес только потряс головой и ринулся в атаку.
Лезвие Энея пропахало глубокую борозду на боку доспеха Ахилла. Герой не повел и бровью.
Возвышающийся над битвой подобно горному утесу, на помощь Пелиду двигался Крупный Аякс. Когда он вступит в схватку, песенка троянцев будет спета.
Пятящийся под натиском танкообразного Пелида Эней споткнулся о труп и полетел на землю. Ахилл завис над ним, занося меч для последнего удара.
Этого мгновения хватило Одиссею, и стрела, пропев свою короткую песню, ударила Ахилла в пятку.
Это была не та пятка.
Выстрел был безупречным, у меня не осталось ни малейшего сомнения, что Лаэртид не промахнулся. Но стрела отскочила от босой ноги героя с тем же успехом, с коим она отскочила бы и от боевой сандалии.
Одиссей выругался. Виртуозно и со знанием дела.
Он был моряком.
Шансов снять с богоравного Пелида вторую сандалию у него не было.
Меч Пелида описал в воздухе сверкающую дугу и устремился к лежащему Энею. Прощай, Италия.
И в десяти сантиметрах от незащищенного горла Энея на пути меча Пелида оказался клинок Гектора.

Дэн
Я давно наплевал на Гомера и Вергилия. Софокл, Овидий и Эврипид накрылись медными тазами.
Реальность отказывалась следовать прописанным поэтами канонам.
Благородный Домосед и не менее благородный Итальянец предприняли отчаянную попытку навалиться на Киборга вдвоем. Благородный Одиссей стреляет ему в спину отравленными стрелами, в спину, которую почему-то не прикрывает благородный Патрокл.
Некоторые ахейские вожди считают Киборга опасным для Ахайи более, чем для Трои. Еще немного, и они объединятся с троянцами против общего врага.
Тиран и сам бы с удовольствием прирезал будущего родственника, если бы имел такую возможность. В последнее время Агамемнон не рискует выходить в поле, если там бьется Ахилл.
Почему никто не любит дитя Пелея и Фетиды?

Полковник Трэвис
Ахилл рушится на землю от удара щита Гектора, Эней, не поднимаясь на ноги, перекатывается в сторону и наваливается ему на спину, не давая встать.
Аякс дико орет, пробивая себе дорогу. Он уже очень близко.
Предполагаемый внебрачный сын Зевса Сарпедон бросается ему наперерез. Более того, на заднем плане вырисовывается сам Парис, натягивая тетиву. Нечасто младший брат Гектора вступает в битву.
Неужели сегодня троянцы решили поставить на карту все?
Гектор наступает Ахиллу на затылок, вдавливая в землю лицо богоравного Пелида.
Эней уже сидит на ахейце верхом.
Я болею за троянцев, хотя их дело и проигрышно.
Наконец-то показывается Патрокл. Он шагах в пятидесяти от схватки и тоже спешит на помощь. Вполне возможно, что он опередит Аякса.
Лежа на земле, Ахилл извивается самым немыслимым образом, словно в его теле вообще отсутствует позвоночник, но сбросить с себя Энея у него не получается. Гектор методично и бесполезно рубит затылок героя мечом. После пятого удара меч разлетается вдребезги.
Крепкие головы у детей героев и богов.
Сарпедон Аяксу не противник. Теламонид отшвыривает его в сторону одной рукой и даже не останавливается, чтобы добить.
Эней добирается до обутой ноги ахейца и срывает с нее сандалию. В руке Анхисида блестит кинжал.
Кто-то рассказал троянцам об уязвимом месте Ахилла.
Думаю, что это был я.
Неужели Гектор мне все-таки поверил?

Дэн
Они знают.
Они точно знают, куда надо бить, и заслуга целиком и полностью лежит на полковнике Трэвисе.
Надо было отправлять в прошлое безмозглого амбала, у которого априори отсутствует собственное мнение. Насколько я могу понять, полковник Трэвис ЗАХОТЕЛ, чтобы войну выиграли троянцы. Рассчитывал ли на это мистер Картрайт?
А мне плевать.
Потому что я тоже ХОЧУ, чтобы войну выиграли троянцы.
Мне симпатичны некоторые греческие вожди. Мне нравится хитрый и изворотливый Одиссей, вечно пьяный ванакт Аргоса или добродушный Мелкий Аякс. Но это не значит, что я желаю им победы, тем более зная, что счастья она им все равно не принесет.
Аякс Оилид не сможет вернуться домой. Его корабль разобьется о скалы во время шторма на пути из Троады.
Диомеда дома встретит любовник жены и узурпатор трона.
Одиссею предстоит скитаться еще с десяток лет – и только для того, чтобы сразу по возвращении учинить дома грандиозную резню.
Мне не нравятся некоторые троянцы. Самовлюбленный Парис, недалекий или просто свихнувшийся на старости лет Приам.
Но я не хочу смотреть, как Неоптолем, сын Ахилла, насилует Андромаху и сбрасывает со стены ее сына Скамандрия. Не хочу видеть, как убивают престарелого царя. Не хочу видеть, как Мелкий Аякс, охваченный безумием победы, насилует Кассандру прямо на ступенях храма Афины. Как пылает захваченный город.
Главная угроза Трое – все-таки не Ахилл.
Но сейчас его надо устранить в первую очередь.
Ахиллес должен умереть.
Но способен ли кто-нибудь его убить?

Полковник Трэвис
Вооруженный подобранным с земли обломком копья, Гектор заступает дорогу сыну Теламона.
За его спиной Эней заносит кинжал. Готов поставить свою месячную зарплату против дырявой сандалии Ахиллеса, что кинжал Анхисида отравлен.
Убьет?
Гектор уворачивается от смертоносного молота Аякса. У меня не было бы сомнений в исходе их поединка, если бы до этого Приамид не лишился своего оружия в схватке с Ахиллом. Аякс силен и хорошо сражается, но равным Приамиду он никогда не будет. Говорят, что Аякс упражняется в воинском искусстве с двухлетнего возраста. В таком случае Гектор родился с мечом в руках.
Молот разбивает на части щит троянца. Шлем уже давно слетел с головы Приамида, его волосы развеваются в такт движениям головы.
Эней бьет Ахилла в пятку кинжалом и промахивается. Кинжал вонзается в землю, разъяренный сын Пелея скидывает с себя Основателя и вскакивает на ноги.
Молот описывает круги над головой Аякса.

Дэн
И самое странное, что никто никого так и не убил.
Гектору удалось оглушить Аякса обломком копья, и, пока доблестный сын Теламона мотал головой, как бык на корриде, троянцы успели отступить. Ахиллес рвал и метал, на пару с подоспевшим Патроклом пытаясь пробиться к троянским вождям, но опомнившиеся после прорыва Диомеда воины Илиона сомкнули ряды так, что даже Ахиллес не смог прорвать их защиту.
Кипящий досадой Одиссей развернул свою колесницу и покинул поле боя.
Гетайры аргосца не стали развивать свое преимущество и начали сдавать позиции. Диомед буквально вынес с поля боя ничего не соображающего Аякса.
Битва постепенно стихала. Войска нехотя расходились, Скейские ворота были открыты, и троянцы втягивались под защиту городских стен.
Эта война никогда не закончится.

Полковник Трэвис
– Я разговаривал с прадедом, – сообщил Одиссей, стаскивая с себя доспехи. Его мускулистое тело было покрыто пылью. – С моим молодым хитрым прадедом. Он сообщает, что корабль из Микен, на котором плывет на заклание дочь нашего вождя, прибудет в Троаду завтра.
– Погано, – сказал Диомед. Он уже успел разоблачиться в своем шатре и теперь возлежал на шкурах, попивая вино и наблюдая за манипуляциями Лаэртида. – Думаю, наш малыш не будет тянуть со свадьбой.
– А после того как свадьба состоится, Агамемнону конец, – сказал Одиссей. – Как и его братцу, и всей линии Атридов. Не хочу сказать, что мне кого-то из них жалко, но воевать под командованием Пелида я не хочу.
– Ты думаешь, кто-то даст ему командовать? – спросил Диомед. – Формально я тут второй воевода. И армия моя уступает по размерам только микенской. А по доблести – вообще никому не уступает.
– Агамемнон вызвал меня вчера для разговора и чуть ли не приказал мне застрелить Пелида, – сообщил Одиссей. – Получается очень смешно. Прадед, как и его папаша с молниями, хочет, чтобы я убил Ахиллеса. Агамемнон, как и его младший братец с рогами, хочет, чтобы я убил Ахиллеса. Алекс, наш странный гость, тоже хочет, чтобы я убил Ахиллеса. А поганец все никак не умирает.
– Возможно, мама его оказалась достаточно умной женщиной и во время купания в Стиксе подержала его сначала за одну пятку, потом за другую. Вообще, я никогда в эту историю с пяткой не верил, – признался я. – Слишком глупый прокол.
– Допустим, – согласился Одиссей. – Может, она его вообще не за пятку держала, а, скажем, за волосы. И куда его разить в таком случае?
– Туда, куда вода не затекает, – посоветовал Диомед, прикладываясь к вину. – В задницу, например. Одиссей богоравный, муж, преисполненный козней различных и мудрых советов, в зад Ахиллесу Пелиду копье он нацелил, и поразил гада в самое срамное место…
Одиссей расхохотался.
– Между тем, в этом предложении присутствует логика, – сказал я. – Конечно, выглядеть это будет не совсем эстетично, и удар очень сложно сделать смертельным, но если копье отравить…
– Я – лучник, – сообщил Одиссей. – По копьям у нас Тидид главный.
– Я, конечно, главный, – согласился Диомед, – Особенно по копьям. Но меня никто не просил, между прочим. Ни Зевс, ни наместник его Агамемнон.
– Я тебя попрошу, – сказал Одиссей.
– Нет, – сказал Диомед. – Бить в спину… Может быть, так и ведут себя басилеи занюханных островов, но ванакту Аргоса такое не пристало.
– Не в спину, – уточнил Лаэртид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42