– Что с тобой, черт возьми?! – прокричала она, срывая с себя рюкзак и бросая его на пол. – Ты относишься к нему как…
– Не защищай его, Лили, – резко оборвал ее Мэтт. – Он хороший притворщик и лжец и будет таким всегда.
– Как ты можешь быть так уверен в этом?
– Потому что такие люди, как Конрой, никогда не меняются.
Лили посмотрела на Мэтта долгим изучающим взглядом:
– Надеюсь, что это неправда.
Мэтт весь напрягся и тихо спросил:
– Что ты хочешь этим сказать, черт возьми?
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – резко ответила Лили.
Мэтт буквально онемел от злости. Внезапно его охватил холодный страх.
– Единственной причиной, почему ты так злишься на Уиллиса, является то, что ты боишься, что гораздо больше похож на него, чем можешь предположить. И не отрицай этого.
– Ничего в этом старике не пугает меня, – огрызнулся он и внезапно добавил с мрачным видом: – Вот так-то ты веришь в меня.
– Ничего подобного. – Лили глубоко вздохнула. – После того, что мы вместе пережили за последние дни, я не заслуживаю, чтобы меня отталкивали. – Лили гневно блеснула глазами. – Ты стыдишься своего прошлого.
– Да, черт возьми! – выкрикнул в раздражении Мэтт.
– Почему? Ты сделал все, чтобы изменить свою прошлую жизнь, и это заслуживает уважения. Но ты не хочешь поверить в это, не так ли? – Лили придвинулась к Мэтту. – Позволь мне сказать еще кое-что, Мэтт Хокинс: для меня было предпочтительнее рискнуть влюбиться в тебя и, возможно, потерпеть поражение, чем расстаться с тобой, не попытавшись этого сделать.
– Это потому, что ты ничего не боишься, – проговорил Мэтт. – Я не устаю повторять, что в тебе гораздо больше мужества, чем ты думаешь.
Лили долго смотрела на него, а затем сказала:
– Я не хочу, чтобы наши отношения вдруг закончились.
Мэтт тоже этого не хотел, но всему когда-то наступает конец.
– Мы живем разными жизнями, – тихо проговорил он. – Слишком разными, и я могу гарантировать, что твоя семья и друзья не будут прыгать от радости, если ты приведешь в дом такого человека, как я.
– Это не их жизнь, а моя, – ответила Лили и потерла виски, словно у нее внезапно разболелась голова. – Что старик имел в виду, сказав, что ты нарушаешь закон?
Мэтт не ответил.
– Так что? – повторила вопрос Лили.
– Я ношу оружие, не имея на то разрешения. Это незаконно, и если меня поймают, то наденут наручники или оштрафуют. Именно по этой причине твой отец тайно заплатил мне дополнительный гонорар, а мой босс нанял меня на работу. Он знал, что я пойду на риск, если почувствую необходимость. – Немного помолчав, Мэтт добавил: – Люди, преследующие тебя, тоже не соблюдают закон.
– То, что входит в твое определение незаконного, зависит от того, как будут складываться обстоятельства, – заметила Лили.
– Совершенно верно. И от того… и от того, захочется ли кому-то застрелить меня или нет.
– Может, нам следует позвонить в полицию? – предложила Лили.
– Я позвоню Монике.
– Я имела в виду местную полицию. Если ты не хочешь слушать меня, то, может, послушаешь Уиллиса Конроя. Выходи из этого дела, Мэтт. Поехали со мной в Нью-Йорк.
Сам для себя Мэтт рассматривал такой выход из положения, но на практике это было нелегко сделать. Иногда он верил, что может бросить все и уехать с Лили. Однако сейчас он не хотел говорить с Лили на эту тему.
– Оставайся здесь. Мне надо поговорить с Конроем. Наедине, – сказал он и, прежде чем Лили успела ответить, вышел из комнаты, направившись в гостиную. Через секунду он услышал у себя за спиной шаги и не удивился: он и не рассчитывал, что Лили останется в спальне.
Конрой был все еще в гостиной, стоял к двери спиной, держа в руке фотографию Роуз и поглаживая пальцем ее улыбающееся лицо. Мэтт тихо подошел к нему сзади.
Нежность, с которой старик гладил фотографию, поразила Мэтта. Он вдруг совершенно иначе взглянул на этого человека – и внезапная догадка озарила его. Дикая, абсурдная и все же…
– Эй, Джоуи, – тихим голосом позвал Мэтт.
Старик дернулся и резко обернулся. Их взгляды встретились.
– Господи! – потрясенно прошептал Мэтт.
Старик распрямился, насколько это было возможно, сунул фотографию Роуз в карман и, тяжело опираясь на трость, направился к двери.
Мэтт наблюдал за ним молча, не двигаясь с места. Он даже не мог предположить, что его внезапная догадка может оказаться правдой. Мэтт взглянул на Лили. Она была потрясена не меньше его.
Когда старик подошел к двери, Мэтт опомнился и сказал:
– Подожди. Ты должен дать мне несколько ответов.
– Я ничего тебе не должен, – недовольно пробурчал старик.
– А мне кажется, что должен. Ради Лили. Ради тех двоих, в которых стреляли, потому что ты что-то знаешь. Что?
Множество вопросов теснилось в голове Мэтта, но особенно его волновал один: что произошло с Уиллисом Конроем? Старик повернулся, и их взгляды снова встретились.
– Ты действительно Джоуи Манкусо? – спросил откровенно Мэтт.
– Джоуи Манкусо умер ночью жаркого августа 1933 года.
– А Уиллис Конрой? Когда он умер?
– Где-то в 1978 году, насколько я помню.
– И как это произошло?
– Ты думаешь, что его убил я?
– Это так?
– Он все равно умирал: рак пожирал его. Он даже не пытался лечиться. Он знал, что заслужил это. Я просто помог ему уйти из жизни.
– Он знал, что ты собираешься украсть его жизнь?
– Ничья жизнь не заслуживает того, чтобы быть украденной, – пробормотал Манкусо и, глубоко вздохнув, продолжил: – Ты умный мальчик. Отдаю тебе должное. Как ты догадался?
– На месте убийства не нашли тел, – ответил Мэтт. – Все предположили, что их утопили в озере, но для этого между двумя перестрелками было мало времени. Там была найдена моторка, а когда я увидел, что два озера сообщаются, то сразу понял, что кто-то спасся на лодке. Кто-то, истекающий кровью. Но догадка пришла позднее, когда я увидел, как ты защищаешь Манкусо и с какой нежностью смотришь на фотографию Роуз. Уиллис Конрой никогда бы не стал защищать человека, которого предал.
– Ты прав, – мрачно подтвердил Манкусо. – Лживый сукин сын.
– Почему вы сделали это? – спросила Лили. Она выглядела ошеломленной и растерянной.
Мэтту было жаль ее: образ Джоуи Манкусо, которого она так романтизировала, был так безжалостно развеян. За какие-то несколько минут оба мужчины оказались не такими, какими она их представляла себе.
– Почему? Чтобы я мог вернуться сюда и провести остаток дней с Роуз. Я похоронил ее на острове. Потому что здесь я обрел семью. Сьюзи и Фрэнк согласились развеять там мой пепел, когда я умру. Они никогда бы этого не сделали для постороннего человека. Для меня это единственная возможность снова быть рядом с ней… а у Тони Грациано нет причин беспокоить Уиллиса, а вот Джоуи Манкусо он никогда бы не оставил в покое. Я старый человек и не хочу никаких неприятностей. Хочу умереть спокойно и быть рядом с моей девочкой.
Лили подошла к креслу и тяжело опустилась в него.
– Значит, никто не знает, кто вы на самом деле? Даже Сьюзи?
– Никто не знает правды. Уиллис никогда не был близок с семьей, и они не поддерживали с ним контакта, пока он находился в тюрьме, никто бы и не заметил разницы, да к тому же кого может интересовать судьба бывших бандитов. Даже тогда, когда их хоронят. Уиллис ушел в могилу под именем Джоуи Мэнн – под таким именем я жил после того, как умерла Роуз.
В комнате повисла гнетущая тишина.
– Мы нашли записку для Роуз, – сказал наконец Мэтт. – И бриллианты.
То, что на туфлях Роуз не фальшивые, а настоящие бриллианты, было только предположением, но Мэтт понял, что не ошибся, после того как старик никак не отреагировал на его заявление.
– Хорошая шутка, не так ли? Бриллианты для моей миллиондолларовой девочки.
– Да, – согласилась Лили. – Хорошая шутка, Джоуи.
Манкусо посмотрел на нее, и его глаза внезапно заволокли слезы.
– Мне действительно не хочется увидеть другую девушку, убитую Грациано. Я хотел стащить туфли и позвонить Тони. Мне все равно, если его парни убьют меня. У меня никого нет. Мои старики, моя девочка давно ушли из жизни. Смешно сказать, что держит человека на земле: страх незнания того, что будет с тобой на том свете, и жажда мщения, которая гложет тебя на протяжении многих лет.
– Ты хотел отомстить Грациано и Конрою? – предположил Мэтт.
– Ты прав, мальчик. Но когда я пришел в себя, старину Лу обокрали, а Уиллис сидел в тюрьме. Я не знал, что делать, но Джоуи Манкусо обещал Роуз попытаться вести честный образ жизни, и я сдержал это обещание. Но несколько по-своему. Я уехал в Канаду и стал работать на лесоповале. Там встретил молодую женщину, которая потеряла мужа. У нее были две дочери, и она нуждалась в деньгах и мужчине, который бы смог ей помочь.
– Вы женились на ней? – спросила Лили.
Манкусо утвердительно кивнул:
– У нее были рыжие волосы, а я всегда питал слабость к рыжеволосым женщинам. Она мне нравилась. У нас не было общих детей, но я хорошо относился к ее дочерям. Через несколько лет она умерла, девочки вышли замуж и разъехались, а я снова стал думать об Уиллисе. Узнал, когда его выпустят из тюрьмы, и стал ждать. – Манкусо внезапно усмехнулся. – Вы бы видели его выражение лица, когда перед ним предстал старый приятель Джоуи.
Мэтт и Лили посмотрели друг на друга, и на лице у Лили появилось выражение отвращения.
– Что в сумке? – спросил Мэтт, обращаясь к старику.
– Я уже говорил тебе: обручальное кольцо. – Манкусо потупил взгляд. – Немного драгоценностей и куча денег. Во всяком случае, тогда это была куча. В наши дни они уже обесценились.
– Это кольцо принадлежало жене Лу Грациано? – спросила Лили.
Мэтт с удивлением посмотрел на нее. Такая мысль не приходила ему в голову, но когда он снова повернулся к Манкусо, то увидел, что тот кивает.
– Мария Грациано была любовницей Майка Райли. Одной из многих.
– Лу Грациано знал об этом?
– Да, но он хотел, чтобы другие не знали. Его не волновало, что жена спит с другим мужчиной, лишь бы об этом никто не знал.
– Майк Райли хотел вернуть свои деньги, а Лу Грациано хотел получить обратно обручальное кольцо своей жены?
– Да. Лу хотел вернуть себе бриллиантовое колье и серьги, которые подарил Марии на годовщину их свадьбы. Они большие, как камни, эти бриллианты. Я не знаю, у кого они были украдены, но стоят целое состояние.
– Начнем с того, почему ты решил украсть их у Райли? Ты же наверняка знал, что он отомстит за это.
– Я был взбешен и плохо соображал. А все из-за Марии. Она была рехнувшейся сукой. С виду хорошенькая, а на самом деле… Однажды Роуз и Мария поссорились, и Роуз назвала ее бесстыдной потаскушкой. Мария схватила нож и тяжело ранила Роуз в руку. Я рассказал об этом Майку. Он только рассмеялся в ответ. Откровенно говоря, он любил Марию, потому что она была красивой. Но когда Майк начал поносить мою девочку, я вышел из себя.
– Тебе захотелось проучить его?! – удивленно воскликнул Мэтт. – Одного из самых крутых гангстеров Чикаго?
– Нет, мне захотелось сделать из него дурака. Я ударил его по самому больному месту – деньгам и женщине. Я украл деньги у него из-под носа, когда он спал. Это было сделано, так сказать, по вдохновению. В тот вечер в доме Грациано был большой прием, и Мария надела свои сказочные драгоценности. Перед тем как лечь спать с Райли, она бросила их все, включая и свое обручальное кольцо, на прикроватный столик. Вы слышали когда-нибудь о таком безумии? Я хотел показать всем, какими животными они были на самом деле. Шутка, понимаете? Все, что происходило со мной, всегда выливалось в шутку.
– Пока Уиллис не наехал на тебя и все не закончилось смертью Роуз, – добавил Мэтт.
– Нет, это не было смешно. – Манкусо сердито похлопал себя по щекам. – Здесь мне было не до смеха.
В комнате вновь повисла тишина, и Мэтт услышал, как Лили тяжело вздохнула. Он взглянул на нее, а она в ответ сокрушенно покачала головой.
– Сдается мне, что это кольцо не стоит того, что произошло из-за него, – заметила Лили.
И это говорила женщина с душой романтика. Мэтт ожидал услышать историю с интригующими заговорами и массой сложностей, а на самом деле все было очень банально: женская неверность, заурядный адюльтер, заурядная мужская гордость и честь.
– Тони сумасшедший. Он вбил себе в голову, что если сможет вернуть себе кольцо и драгоценности, то смоет позор своей матери и отца. – Манкусо сделал несколько шагов к креслу.
Мэтт бросился было помочь ему, но передумал. Ему не хотелось, чтобы Джоуи-Уиллис чувствовал себя комфортно.
– Райли убил Лу, чтобы не делить с ним Марию, а не потому, что Лу испортил все дело и не вернул обратно украденные деньги, – заметила Лили.
– Совершенно верно, и потому, что, несмотря на то что копы считали, что наши с Роуз тела утонули в озере, Лу знал, что это не так. Знал об этом и Майк. – В голосе Манкусо появилась горечь: – Они изрешетили тело Роуз пулями. Мне невыносимо думать об этом даже по прошествии стольких лет. Она ничего в своей жизни не сделала плохого.
И снова в комнате повисла тишина. Мэтт не мог отделаться от образов, мелькавших перед его мысленным взором, и, посмотрев на Лили, понял, что с ней происходит то же самое.
– В меня стреляли шесть раз, но этого оказалось недостаточно, чтобы убить меня. Я потерял сознание на несколько минут, а когда пришел в себя, Роуз была уже мертва. Я не мог оставить ее там. Полицейские бы обшаривали ее тело, клали бы ее на носилки, посторонние бы смотрели на нее разинув рты, а эти проклятые журналисты щелкали бы фотоаппаратами, снимая ее для газет. Я не хотел, чтобы кто-нибудь, кроме меня, дотрагивался до моей девочки. Я был тяжело ранен, почти терял сознание и плохо помню, что делал. Но мне удалось найти лодку и доплыть до острова, где я и похоронил мою Роуз. Но разве это была могила?.. Она заслуживала надгробия и роз.
– А что случилось с вами?
– Лодка отвязалась и уплыла, поэтому я застрял на этом маленьком острове. Поблизости жил охотник. Чудаковатый старикан, похожий на снежного человека. Он подобрал меня и вылечил. Он не был дружелюбным, но и недружелюбным его нельзя было назвать. Он лечил меня, как лечил бы любое раненое животное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38