Волосы, правда, были вполне человеческие: угольно-черные, блестящей волной ниспадающие на плечи.
Не смущенная, а скорее огорченная нашими обалделыми взглядами, девушка пошарила рукой в складках тонкого белого платья, составлявшего ее единственную одежду, и извлекла какой-то амулет на шнурке, имевший вид правильного овала, выточенного из полупрозрачного голубого камня и покрытого письменами. Девушка надела его на шею, после чего на чистейшем лиррике произнесла:
– Доброй ночи. Где я?
Мы переглянулись.
– Это амулет-переводчик, – восторженно сообщила Ивона, обращаясь ко мне (на случай, если я не заметил).
– Вы находитесь в королевстве Беррона, если вы спрашивали о стране, – объяснил я незнакомке.
– Интересно, – задумчиво произнесла гостья. – Обычно порталы, пробитые с вашей стороны, открывались в каменных сооружениях пирамидальной формы.
– Боюсь, – включилась в разговор Ивона, – культура Нубъега, строившая эти самые сооружения, прекратила свое существование, оставив лишь большое количество различных артефактов.
– Давно? – с интересом, скорее академическим, спросила кошкоголовая.
– Около полутора тысяч лет назад. Поэтому даже среди драконов никто не помнит подробностей ее исчезновения… Так что в данный момент мы в обычном замке, примерно в двух тысячах верст от Нубъега.
Я обратил внимание, что амулет-переводчик слегка вспыхивает, реагируя на каждое произнесенное слово. Девушка задумчиво потерла амулет пальцем, а затем, вероятно, приняла какое-то решение и протянула мне руку.
– Я Баст, – представилась она. – По-вашему это, наверное, называется, – она на секунду задумалась, – колдун.
– Маг с той стороны! – искренне восхитилась Ивона, продолжая пристально разглядывать пришелицу.
Я представился сам и представил Ивону.
– Коллега?! – столь же искренне восхитилась Баст. – Люди, с которыми мы общались раньше, считали нас богами. Даже, как это ни смешно, поклонялись.
– Ну, не хотела бы вас разочаровывать, но магия сейчас слишком распространена, чтобы всех, кто ею обладает, считать богом. Времени прошло слишком много…
– Время идет не одинаково по разные стороны портала, – улыбнулась Баст, – последний визит к нубъегским жрецам был, по нашим меркам, около тридцати семи лет назад.
– Так это вы забрали мумию?
– Как сказать. Лично я ее, разумеется, не забирала, – Баст нахмурилась. – И предпочла бы, чтобы этого вообще не происходило.
– О, – переменил я тему. – Раз уж вы с той стороны, может, знаете, что за дрянь лезет из вашей реальности?
Девушка-кошка собралась было что-то спросить (надо полагать – уточнить, что я имею в виду под «дрянью»), но тут нас неожиданно прервали. В неплотно прикрытую дверь, обтекая притолоку, с шуршанием просачивалось серое сегментированное тело, покрытое панцирем. Прежде чем Ивона сотворила пульсар, а я как следует взялся за меч, Баст совершенно по-женски взвизгнула и попробовала забраться на рабочий стол Велимира.
– Эта гадость и к вам пробралась?! – вопросила она.
– Из вашего же портала!..
Тварь, обнаружив столь неласковый прием и численное превосходство противника, изящно извернулась прямо на потолке и стала утекать обратно в коридор.
– Осторожно, – взвизгнула Баст, – ее практически не берут…
Пульсар, брошенный Ивоной, на мгновение припечатал бестию к притолоке – и тут же отскочил, пронесся над нашими головами (мы едва успели пригнуться), несколько раз стукнулся о стены, отлетая рикошетом, выбил одно из стекол оконного переплета и сгинул в ночи.
– …заклинания, – закончила Баст, распрямляясь.
Мы с Ивоной пулей вылетели в коридор.
– Куда она побежала? – вопросила Магичка, поспешно творя огненные шары сразу в обеих ладонях.
– Не имею понятия. Давай – я налево, ты направо.
Ивона согласно кивнула. Я бросился вперед, прислушиваясь к уже знакомому топотку лапок, и едва успел остановиться: тварь скатилась со стены прямо передо мной. Скатилась в прямом смысле слова, скрутив свое тело в бронированный рулет, и ловко развернулась, как только оказалась на полу. Передняя часть ее тела приподнялась и, покачиваясь, подалась ко мне. Я отчетливо увидел копошащиеся членистые лапки, оканчивающиеся тройными подушечками, и приближающийся ко мне рот – округлое отверстие внизу головы, внутри которого ритмично сходились и расходились четыре симметричные зазубренные челюсти. Я ткнул в эту ротовую дырку острием меча, но нежить уклонилась, и клинок лишь царапнул край панциря. Я ударил еще раз – тварь завалилась на бок, но тут же выровнялась, раскатав во всю длину свое саженное тело.
У меня под локтем, одновременно с окриком Ивоны «отойди!» один за другим скользнули два пульсара, прокатились по панцирю гадины, ударились о стену и рикошетом ушли в стороны: один взорвался где-то над лестничным пролетом, другой умчался вдоль по коридору, выбив окно в его торце. Неведомая нежить вновь подняла голову, зловеще и многообещающе шевеля челюстями; на этот раз, в качестве дополнительной подробности, я заметил ходящий вперед-назад позади челюстей некий орган, напоминающий поршень помпы. Неприятные ощущения усугублялись тем, что тварь, в отличие от нас, двигалась почти бесшумно. И в этот момент прилетел еще один огненный шар, едва не зацепив меня и ударив в тварь чуть пониже рта.
Похоже, брюхо твари тоже покрывала антимагическая броня, хоть и не такая толстая, как на спине. Но нежить все-таки рефлекторно свернулась в рулон, оставив пульсар внутри витков тела: Я было подумал, что надо как-то поблагодарить спасительницу, но тут Ивона добежала до меня и остановилась рядом, вытащив меч.
Скрученная бестия дергалась на полу, матово поблескивая панцирем, по бокам которого то тут, то там проскакивали лучики плененного огненного шара. Ивона резко ткнула ее острием меча, и эльфийский клинок, полыхнув синим, глубоко вошел между сегментами, не давая твари развернуться. Мгновение спустя раздался хлопок, свечение пульсара и меча погасло, а странное существо обмякло.
– Спасибо, – сказал я, пока девушка, наступив на нежить ногой, выдергивала меч.
– Не за что, – отозвалась Ивона. – Благодари Баст, а я промахнулась.
Я повернулся туда, где стояла женщина-кошка, вернее, только начал поворачиваться, потому что Баст завопила:
– Сзади!
Еще одна тварь подобралась по стене, но, обнаружив, что ее заметили, метнулась вперед по коридору и скользнула в разбитое пульсаром окно. Ивона произнесла несколько непечатных слов, очень плохо вязавшихся с ее милой внешностью.
– Бегом вниз! – крикнула она. – Если эта пакость поползет по внешней стене – перехватим ее возле конюшни.
Проверять, следует ли Баст за нами и собирается ли вообще это делать, времени не было. Мы почти кубарем скатились по лестнице и вылетели во двор, подметаемый все-таки начавшимся дождем. Тут я немного обогнал Ивону и первым добрался до конюшни замка.
Да, благодушия, царившего здесь днем, теперь не было и в помине! Кони испуганно ржали, метались в денниках и лупили копытами в перегородки, в надежде покинуть ставшее опасным помещение. Лошади вообще очень хорошо чуют нежить и нечисть и активно ее не любят, распознавая в любом обличье. К счастью, они придерживаются своей собственной классификации нежити и индифферентно относятся к водяным, русалкам, лесовикам и им подобным, а то бы ездить верхом вообще было невозможно.
Аконит приветствовал меня хриплым ржанием, похожим на рык: он один сохранял относительное спокойствие, прижав к голове уши, вздернув губу и злобно глядя куда-то вверх.
Проклятие! В конюшне было темно, проблески молний еще позволяли кое-как разглядеть денники, но перекрытие терялось в непроглядном мраке. Трескучие раскаты грома мешали расслышать, не крадутся ли по потолочной балке многочисленные лапки с тройными подушечками. Судя по направлению взгляда Аконита, именно там и затаилась нежить.
В распахнутую дверь вбежала Ивона, тут же пустив в полет две светящиеся сферы. Они поднялись на две трети высоты конюшни и высветили толстую, потемневшую от времени и покрытую мотками паутины балку, к нижней стороне которой прилепилась тварь. Золотисто мерцавшие пульсары отразились в овальных белесых глазах, нежить вздрогнула и серым комом упала вниз. Ивона вскрикнула от неожиданности: бросаться огнем в деревянном помещении со стратегическими запасами сена она бы не рискнула. Вместо этого она кинула в бестию какой-то зеленый сгусток, который при ударе рассыпался сотнями тонких извивавшихся щупалец. Спутанное ими существо упало в стойло к киохтвану.
Аконит рванулся вперед, попытавшись пробить перегородку и достать неведомую тварь зубами. Мы с Ивоной бросились к деннику – только для того, чтобы увидеть, как спадают с разворачивающегося членистого тела последние из опутавших его петель. Нежить разорвала заклинание почти мгновенно – оно задержало ее лишь на какую-нибудь пару мгновений. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы единорог, фыркая, нагнул голову и пошел в атаку. Его тонкий, чуть изогнутый острый рог с размаху ткнул окончательно освободившуюся тварь, пришпилив ее к доскам перегородки. В следующий момент по рогу прокатилась волна света, а затем раздался громкий хлопок, перекрывший очередной разряд грома, – и в стороны брызнули разнокалиберные ошметки.
Кони настороженно замолчали. Аконит прекратил грызть доску и победоносно заржал. Ивона отперла денник киохтвана и подошла к своему зверю, который поднял голову и вопросительно посмотрел на хозяйку. Кончик его рога отчетливо дымился. Девушка, убрав меч за спину, погладила одной рукой шею единорога, одновременно дуя на пальцы другой.
– Поясни, – попросил я, тоже, пряча меч и подходя к Акониту; впрочем, караковый конь и так уже успокоился и теперь лечил нервы клоком сена.
– Очень просто, – немного вымученно улыбнулась Ивона, – рог единорога – один из лучших накопителей магической энергии, отдающий ее под воздействием почти любого силового заклинания. Такое я и метнула, когда рог пробил панцирь (совсем слабенькое – на большее меня сегодня не хватит, и так уже тошнит). А скользнув по рогу, оно достроилось и зарядилось.
Во дворе замелькали огни, и минуту спустя внутрь опасливо заглянул конюх в компании давешнего верзилы и еще двоих мужиков. Верзила сжимал в волосатой ручище вилы, остальные ограничились факелами.
– Вы очень кстати, – обрадовал их я, – здесь надо бы прибрать, да в паре денников поменять соломку.
Мужики удивленно воззрились на перемазанную грязью Ивону (по пути к конюшне она поскользнулась и упала), а девушка наклонилась и подобрала с пола оторванную полукруглую башку с матово-белыми глазами и круглой дыркой рта, из которой в предсмертной судороге выпятились иззубренные лезвия челюстей. Голова произвела на дворню соответствующее впечатление: конюх и его добровольные помощники осенили себя знаками Солнца, вжавшись в стену, чтобы пропустить Охотницу с трофеем.
Жилые помещения замка светились едва ли не всеми окнами; внутри по коридорам кучками перемещался народ, передавая друг другу вести о страшной битве с упырем. Впрочем, недавнее прошлое в виде трех высосанных трупов заставляло людей с сомнением относиться к результатам «битвы», и, вероятно, далеко не все ставили против упыря. Поэтому группа обитателей замка, во главе с самим Долославским, отнеслась к нашему появлению в холле довольно настороженно. Их взгляды прошлись сначала по мне, вымокшему до нитки, затем – по перепачканной в грязи Ивоне (она еле держалась на ногах) и наконец остановились на страшном трофее в руках девушки.
Вероятно, голова твари выглядела действительно страшнее Охотницы, потому что после непродолжительных раздумий хозяйская экономка направила перст именно на скорбные останки, обличающе возопив:
– Упырь! – и, после секундной паузы, констатировала очевидное: – Издох!
Качать Ивону остереглись, но торжественно пропустили к лестнице. Я отловил экономку и шепнул ей пару просьб, затем направился к Велимиру.
– Вам удалось истребить тварь? – Долославский был, видимо, слишком напуган или издерган, чтобы задавать вопросы обиняками.
– Как видите, – полушепотом сообщил я. – И еще одна на третьем этаже.
– Так их было две?!
– Будем надеяться, только две, – несколько остудил я преждевременные восторги Велимира. – А потому – отправьте всех спать. Если где-то кроется третья тварь, было бы неразумно ее провоцировать. И, если не затруднит, велите приготовить воду для госпожи Ивоны (Велимир понимающе кивнул) и чай для нас троих. Встретимся у вашего кабинета, я вас хочу кое с кем познакомить.
Пока Ив смывала с себя трудовую грязь и пот, я собрал останки первой нежити и теперь их рассматривал. Тварь была длиной почти в сажень и шириной в поллоктя. Все ее сегменты, кроме первого (сиречь головы) и последнего, имели по паре ножек, полностью скрытых при взгляде сверху за счет боковых выступов панциря. Теперь панцирь был пробит мечом, нижняя поверхность тела была рассечена вдоль средней линии и обуглена примерно до половины длины – следствие взрыва боевого пульсара в замкнутом объеме.
Появился несколько озадаченный Долославский и оторопело уставился на членистую тварь.
– Это и есть упырь? – спросил он.
– Ну, – я продемонстрировал хозяину замка пильчатые челюсти, отчего тот слегка побледнел, – не настоящий упырь, но суть та же.
– Вы уверены, что их больше не будет? – надо отдать должное Велимиру – для человека, который с нежитью не сталкивался, он сохранял неплохое самообладание.
– Ну, как я уже говорил, я на это надеюсь…
– А источник их находится в вашем кабинете и следующая задача – как-то его прикрыть, – освеженная и, можно даже сказать, обновленная (хотя и несколько бледная) Ивона бодро подошла к нам. – И именно там, в кабинете, находится нечто, что мы бы хотели вам показать.
Велимир был, вероятно, слишком занят мыслями о потусторонней твари, поэтому не спросил, откуда мы знаем, что находится в его предположительно запертом кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36