С Ивоной мы столкнулись – в самом прямом смысле – у двери того помещения, которое не принято посещать коллективно. Полагаю, изначальная конструкция замка вообще не предусматривала сих «кабинетов задумчивости», но при одной из модернизаций их построили, упрятав в толщу стен канализационные трубы. Можно было предположить, что нынешней ночью кто-то из обитателей Камомиллона не выдержал нервного напряжения и покинул свою безопасную комнату по нужде, столь естественной в таких случаях Случайно ли нежить оказалась в отхожем месте или догадалась, что перепуганных людишек лучше подстерегать именно тут, осталось неясным.
– Это здесь! – шепнула магичка, взглядом показывая на прикрытую дверь. За дверью отчетливо послышался странный чмокающий звук, а затем – шуршание, похожее на топоток мышиных лапок.
Ивона сейчас и сама могла напугать кого угодно: ее глаза сияли яркой зеленью, не хуже чем у заправской кошки. В одной руке она удерживала пульсар, сжав его в кулаке, так что пучки синеватых лучей пробивались между пальцами, а в другой – меч. Я пинком вышиб дверь и галантно пропустил девушку вперед, чтоб не попасть под магический удар.
В уборной дотлевал оброненный на пол факел. Рядом с ним, привалившись головой к стене, распростерлось тело, облаченное в длинную ночную рубашку, чепец и тапочки в виде кроликов. Присмотревшись, я опознал в бренных останках кухарку замка, пожилую даму, судя по внешности – решительную и не склонную к сантиментам. Последнее наблюдение подтверждал топорик для разделки мяса, зажатый в ее руке и захваченный, надо полагать, на случай нападения упыря. Вот только упырь не посчитался с подобными приготовлениями. Как и с нашим визитом, которого не счел нужным дожидаться.
Ивона поколдовала над зажатым в руке пульсаром, и тот тихо воспарил под потолок, сменив цвет на бледно-желтый и осветив помещение.
– Ну, – поинтересовался я, после того как мы обшарили комнатку и даже заглянули в нужник, – и где он?
– Это не зомби, – твердо ответила Ивона, осмотрев жертву. – Не знаю, кто это или что, но уж точно не зомби и не упырь. Сам посмотри.
То, что я увидел, мне не понравилось. То есть мало кому вообще может понравиться труп, особенно если в нем наличествует дыра, подозрительно напоминающая укус пиявки – только не треугольной, а почти квадратной формы и шириной вершка полтора. Тело выглядело так, словно из него выкачали всю жидкость, воспользовавшись для этого корабельной помпой.
– Ну ладно, – нарушил я паузу. – А что насчет Велимира?
– Свою опочивальню он не покидал, – отозвалась Ивона, – так что пока он чист.
В коридоре робко зашуршали подошвы, замелькали отсветы факелов – народ все-таки поборол страх и стал стекаться к месту происшествия. В числе собравшихся оказался и хозяин замка, которого Охотница тут же отвела в сторонку.
– Велимир, – сказала она, выводя Долославского в коридор, – ведите, показывайте нам эту древнюю домовину. Надо было это сделать сразу после ужина, ну да что теперь.
– Вы видели упыря? – поинтересовался Долославский; обитатели замка, возрыдавшие было над покойной, тут же примолкли и прислушались.
– Это не упырь, по крайней мере – в обычном понимании. Не гуль и уж точно не зомби. Мне казалось, что я заметила что-то подозрительное неподалеку от кухни, но, поскольку нападение произошло в совершенно другом месте, я пока не могу вам сказать ничего определенного. Идемте, здесь уже случилось все, что могло случиться.
– Ну да, – поддакнул я, – ни одна нежить способная пролезть в дырку нужника, на такое сборище напасть не рискнет.
Велимир, несколько нервозно озираясь, довел нас до уже знакомой мне двери на третьем этаже, извлек из кармана связку ключей и, погремев ими, отпер замок.
Кабинет представлял собой длинную прямоугольную комнату, выходившую на улицу торцевой стеной. Окно здесь не было ни занавешено, ни закрыто ставнями, и сквозь него, рисуя на полу причудливый узор из теней, заглядывала круглая желтая луна, только-только начавшая убывать. Я оглядел комнату, привыкая к лунной подсветке. Большой полированный стол был завален какими-то свитками и безделушками; на нем же стояли несколько весьма ветвистых канделябров. Дальше – стеллаж с книгами, свитками (в берестяных или кожаных тубусах) и безделушками и пара кресел. На стенах кабинета висели какие-то картины (в темноте не было видно, что на них изображено, лишь рамы матово поблескивали) и головы зверей на медальонах. Ну и, конечно, сам «виновник торжества» – саркофаг, мрачно возвышавшийся в самом центре помещения.
– Вот, собственно… – Велимир показал на изделие нубъегских мастеров.
– Ого! – восклицание Ивоны было тихим, но очень эмоциональным.
– Что тебя так поразило? – шепотом спросил я. – Или я что-то упускаю?
– Упускаешь, – также шепотом ответила Ивона. – Я всегда забываю, что это видят не все… Короче, эта штука просто сочится магией…
– А если его открыть? – поинтересовался я.
Ивону слегка передернуло – наверное, ей не очень понравилась эта идея, но возражать она не стала.
– Вы уверены? – поинтересовался Велимир, зажигая свечи в канделябрах. Ивона покосилась на него, и свечи тут же вспыхнули, тихо потрескивая.
– Ну надо же посмотреть, что там внутри и как это связано с творящимся здесь? Ив, будь наготове.
– А то! – негромко фыркнула девушка, щурясь от света канделябров; зеленые отблески в ее карих глазах пропали, зато в руке зажегся огненный шарик.
Мы с Велимиром взялись за край деревянной крышки с намалеванным на ней портретом усопшего нубъегца при всех регалиях.
– Когда я в последний раз туда заглядывал, – театральным шепотом сообщил мне Долославский, – там не было ничего интересного…
– Угу, даже постояльца, – отозвался я. Крышка, несмотря на кажущуюся массивность, оказалась довольно легкой – дерево, из которого она была сделана, превосходно просохло за столетия. – Скидываем!
Любопытная картина: посреди глубокой ночи, в освещенной свечами комнате, двое мужчин склонились над саркофагом, похожим на помесь лодки и гроба. При этом один из мужчин был одет почти по-походному и угрожающе сжимал меч, другой же – облачен в халат и тапочки. Но у обоих на лицах застыло идиотски заинтересованное выражение.
Саркофаг и сейчас был пуст – вот только утверждать, что в нем не было ничего интересного, я бы не стал.
– Что там? – спросила Ивона, баюкая пульсар на ладони.
– Ничего, – честно сказал я.
– Что, совсем ничего?
– Именно.
– Господин Сивер очень верно охарактеризовал ситуацию, – сообщил Велимир, – большего ничего я, пожалуй, раньше не видел.
Девушка подошла и тоже заглянула в нутро саркофага.
В саркофаге действительно ничего не было. Зато там было НИЧТО, которое открывалось окном в абсолютное, ничем не замутненное НИКУДА.
– Давай-ка пока его закроем, – задумчиво предложила Ивона. – У меня раньше вроде не было агорафобии… А вот теперь, похоже, у нее есть шансы появиться.
Обход замка с заглядыванием во все дыры ничего не дал: неведомая тварь нажралась и теперь отсыпалась где-то в неизвестном нам укромном месте. Мы обошли даже надворные постройки, для чего Велимир приписал нам в помощники старшего конюха – детину столь здоровенного, что я заподозрил в нем примесь тролльей крови. Но в них все было чисто: мы были хрипло обкарканы воронами, шуганули полдюжины крыс и спугнули одного хорька, как раз собравшегося на крысиную охоту. Хозяйские кони чинно дремали, явно никем не тревожимые; Аконит спросонья удивленно воззрился на меня, а киохтван Ивоны даже ухом не повел, вольготно развалясь в отведенном ему стойле. На дощатых стенках стойла я заметил несколько непонятных знаков, словно в деревяшку кто-то тыкал раскаленным железным прутком, но Ивона, которой я показал эту несомненную улику, только досадливо поморщилась.
В результате мы пришли к бесхитростному мнению, что надо бы вздремнуть. Тем более что бестия до сих пор покушалась только на одиноких любителей ночных прогулок по коридорам, а в комнаты обитателей замка не заглядывала.
Утром я был разбужен Ивоной, которая без стука явилась в мою комнату, плюхнув на кровать том «Вестника».
– Знаешь, что любопытно? – вопросила она, обвинительно тыча пальцем в книгу.
– И тебе доброго утра, – зевнул я.
– То, что в саркофаге может быть сокрыта дыра в иную реальность, я подозревала, – невозмутимо продолжала магичка. – Из этой дыры и пришло то нечто, которое теперь харчит прислугу. И все-таки остаются две проблемы. Во-первых, как эти нубъегские жрецы умудрились создать портал ТАКОЙ формы…
– Какой? – поинтересовался я.
– Я почитала тут один трактатец. – Ивона присела на край кровати. – Практическую сторону этого вопроса я знала и раньше, но оказывается, у него есть и теоретическое обоснование. Короче говоря, структура пространства такова, что дыры между соседними реальностями – с точки зрения наблюдателя – всегда октогональны. И якобы по-другому быть не может. Все равно как кристаллы у каждого минерала имеют свою особую форму…
– Хм… Надо полагать, – предположил я, натягивая сапоги, – что жрецы об этом просто не знали.
– Похоже на то, – согласилась девушка. – Но любой специалист по магии пространств просто опи… то есть обрыдается от счастья, заполучив подобный артефакт.
– А что второе? – зашнуровав сапоги, я выпрямился, трогая щеку рукой: побрить или так оставить?
– Если вдруг ты забыл: Велимир приволок саркофаг с мумией, и та не вываливалась до поры до времени ни в какую пространственную дыру. Что-то должно было активировать портал! Остается выяснить, что…
После завтрака мы снова посетили кабинет Велимира. И хотя, по утверждению Ивоны, магическое излучение никуда не делось, внутри саркофага мы обнаружили только его дно, без каких-либо дыр в иные миры.
Ивона мрачно листала трактат про порталы, отвечая невпопад и заедая чтиво маринованными оливками.
Где в течение дня таится неведомая тварь, я так и не понял. Насладившись высоконаучным чтением, Ивона вооружилась каким-то кристаллом и принялась искать энергетические следы, оставленные монстром. Надо ли говорить, что отчетливый след обнаружился только в выше упоминавшемся отхожем месте? Девушка сунула кристалл в карман и выразительно посмотрела на меня. Я представил себе упыря – антропоморфную нежить с розовато-серой морщинистой голой кожей, когтистыми костлявыми лапами и торчащими изо рта клыками – который сидит в нужнике по пояс в нечистотах, и… наотрез отказался составлять ему компанию.
Ивона хмыкнула, взяла из конюшни своего единорога и уехала в Переляки, откуда вернулась только под вечер, когда обитатели замка торопливо разбегались по комнатам, запасаясь ночными горшками или их эрзацами.
– Пойдем-ка, проведаем саркофаг, – сказала магичка, когда коридоры замка опустели.
– И как мы туда попадем? – спросил я.
– А в чем проблема? – искренне удивилась Ивона. – Сложное это, что ли, дело – дверной замок открыть?
– Мы же туда заходили сегодня, – напомнил я, поднимаясь за девушкой по лестнице, – и, помнится, ничего аномального не нашли.
– А вдруг все меняется ноч… А это что за дрянь?!
Ивона встала как вкопанная, и в ее ладони мгновенно вспыхнул колючий огненный шарик. Я схватился за рукоять меча, всматриваясь в полумрак.
Да, что-то новенькое. Тварь сидела на стене сбоку от лестницы, весьма напоминая вытянутую и расплющенную мокрицу, только длиной локтя в три. Тело ее прикрывал сегментированный панцирь; полукруглая голова таращилась на нас парой овальных глаз, похожих на шлифованные куски белого мрамора. Как только свет пульсара блеснул искорками в этих матовых глазах, бестия с жутковатой плавностью и бесшумностью развернулась и скользнула вверх по стене, мгновенно затерявшись в густых тенях под потолком. Послышался тихий топоток множества лапок. Только теперь, когда я увидел само существо, я понял, почему в прошлый раз у меня возникла ассоциация с марширующими тараканами.
Мы бросились по лестнице вслед за удалявшимся топотком, но, оказавшись на третьем этаже, потеряли тварь и остановились.
– Да, – сказала, переводя дыхание, Ивона, – это точно не упырь… и не зомби.
– Очень тонко подмечено, – согласился я, – а ты уверена, что это существо вообще имеет какое-либо отношение к здешним событиям?
– Уверена. Энергетический след в уборной был ее. Ладно, давай-ка глянем, что там с саркофагом.
Она проделала какие-то пассы над замком, и дверь в кабинет Велимира, чуть скрипнув, приоткрылась.
В кабинете было все по-прежнему. Ивона не стала зажигать свечи, просто подвесила в воздухе пару светящихся шаров. Мне такого освещения хватало, о магичке с ее вампирскими корнями и говорить не приходится – я заметил, что Ивонины глаза вновь поблескивают зелеными огоньками.
Погода за окном портилась, добавляя свои зловещие штрихи к мистическому антуражу. Шума дождя я не слышал, да его, похоже, и не было. Не было и звезд с луной, зато непроглядную мглу периодически рассекали змеящиеся молнии, и все предметы в кабинете подсвечивались мертвенно-голубым светом. Я взялся за крышку саркофага и рывком скинул ее. Быстро глянул внутрь и на всякий случай сделал шаг назад.
– Ну, что там? – спросила Ивона.
– Все то же, – отозвался я, – в смысле, опять полное ничто…
– S’er Markhab keif Half?
Вздрогнув, мы мгновенно обернулись к саркофагу и встретились глазами со странной девушкой, вероятно появившейся из него.
– N’ef gemsh? – несколько разочарованно спросила она.
Девушка и впрямь была странная, хотя по-своему даже красивая. Высокая, длинноногая, с удивительно гладкой кожей цвета дымчатого кварца, с весьма неплохой фигурой (благо скудность одежды не мешала это оценить) и с кошачьей головой. Ну, не совсем кошачьей, а скорее напоминавшей ее общими очертаниями, формой подбородка, кончиками клыков, видневшимися из-под мягкой верхней губы, треугольными, высоко посаженными ушами… И, разумеется, большими глазами с вертикальными зрачками, которые сейчас расширились и горели зеленым так, как это не бывает и у вампиров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36