https://wodolei.ru/catalog/mebel/rakoviny_s_tumboy/50/
– Клэр положила руку на плечо миссис Патель и сжала его. Другую руку она держала в кармане, в котором лежала коробка с кольцом. Клэр хотела было достать его и показать миссис Патель, но потом передумала. – Обещайте мне, вы сделаете это, – продолжила миссис Патель.
– Обещаю, – ответила Клэр.
– Вот и отлично. Теперь идите к детям. Скажите им, чтобы не ели слишком много конфет, или я рассержусь. И напомните Деви, что надо слушаться. И попросите, чтобы они подумали, как назвать малыша.
Клэр кивнула.
– Фала предложила Бэкхэм.
– Нет, – рассмеялась миссис Патель, но тут снова начались схватки. Клэр взяла ее за руку.
– Я побуду с ними немного и затем вернусь, – заверила ее Клэр.
Миссис Патель с трудом превозмогала боль и не могла кивнуть. Клэр не хотела оставлять ее, но еще меньше ей хотелось стать свидетельницей родов. Вошла другая медсестра, подошла к кровати и попросила Клэр выйти.
Следующие три часа Клэр металась между детьми и миссис Патель. Деви заснул у нее на коленях, а Фала рисовала цветными карандашами на бумаге, которую ей дала одна из медсестер. Только Сафта беспокоилась о своей матери и ее ребенке.
– Все будет в порядке? – постоянно спрашивала она.
Клэр уверяла ее, что так и будет. Так и произошло.
Клэр разрешили войти в палату. Хотя она видела роды по телевизору, рождение третьей дочери миссис Патель оказалось настолько удивительным, что Клэр заплакала.
Когда умытого и завернутого в полотенце ребенка дали миссис Патель, ее лицо просветлело. Вся боль и усталость, казалось, исчезли. Ребенок, хотя и крошечный, был очень красивый, у него уже были длинные ресницы.
– Красивая малышка, – сказал доктор и улыбнулся. – Как ее назовете?
Миссис Патель кивнула.
– Клэр, – ответила она. – Ее будут звать Клэр.
После того как дети увидели свою мать и сестру, Клэр отвела их домой и оставила на Моди – Сафта связалась с ней.
По дороге в Кэмден через окно такси Клэр смотрела, как утреннее солнце окрашивает горизонт и облака. Она пыталась представить себе, что у нее ребенок от Майкла, но эта мысль ей не понравилась. Даже теперь он оставался по существу эгоистом. Хотя он и хотел ее, существовала еще одна причина, почему он ее выбрал. Клэр была не похожа на всех женщин из «Крэйден Смитэрс». Стала ли Клэр для него важнее, чем «БМВ» последней модели? Пусть так, смогла бы она жить той жизнью, что и Майкл?
Клэр поняла разницу между мужчиной и женщиной: женщина рожала ребенка, а ее мужчины рядом не было, – в этом вся суть. Майкл Уэйнрайт, возможно, был тем, о ком Клэр когда-то мечтала, но не тем, в ком Клэр сейчас нуждалась. Со спокойной уверенностью Клэр поняла, что не может вернуться в Нью-Йорк. Так или иначе, ей очень повезло – она нашла свое место и не могла бросить. Только в Лондоне она чувствовала себя настоящей, живой, и здесь она действительно была дома. Казалось, что она родилась здесь – среди низких зданий, чистых станций метро, книг и людей, с которыми она встретилась. Наверное, в конце концов, сбылось желание, которое она загадала на падающую звезду!
Только после полудня Клэр смогла позвонить Майклу. Клэр прекрасно знала, что вечером он уезжает, и, хотя она чувствовала себя уставшей, когда Майкл попросил ее встретиться с ним, согласилась. Она взяла такси и попыталась причесаться, накрасить губы помадой, а ресницы – тушью, чтобы не выглядеть такой измученной. Приехав в «Харви Николс», где они договорились встретиться, Клэр прошла через отдел косметики. Там консультанты слегка освежили ее лицо при помощи теней и румян. На лифте Клэр поднялась на крышу и через множество отделов прошла в ресторан. Там было людно и шумно, но Майкл – естественно – занял стол около больших окон, выходивших на маленькую террасу, крыши и трубы дымоходов. Клэр подошла к столу и села напротив Майкла.
Он встал, поцеловал ее и взял за руку.
– Выпьешь чаю? – спросил он. – Или пообедаем? – Он сел рядом с ней.
– Я не хочу есть. Может, кофе.
Клэр чувствовала себя легкомысленной. Она проделала слишком тяжелый путь – от сосредоточенности родильной палаты до фривольной суматохи ресторана. Хотя Клэр неделями не пила кофе, но решила, что сейчас это не только не повредит, но и будет в самый раз.
Они сделали заказ, и Майкл взял ее другую руку – левую.
– Я могу надеть кольцо на этот палец? – спросил он.
Клэр опустила глаза, закусила губу, а затем посмотрела в лицо Майкла. Он сидел спиной к свету. Клэр достала коробочку и положила ее на стол между ними. Он взял коробочку.
– Позволь мне надеть его, – сказал он уверенно. Клэр поняла, что он был уверен насчет ее ответа. Наверное, Майкл всегда уверен.
Но она покачала головой.
– Я не могу сказать «да», Майкл, – проговорила она.
У него перехватило дыхание, как будто кто-то ударил его.
– Но почему нет?
– Мы не подходим друг другу, – ответила она (господи, ну что за клише!).
– Еще как подходим, – возразил Майкл. Он мягко сжал ее руку, ту, которую несколько часов назад сжимала миссис Патель.
– Клэр, я люблю тебя, – сказал Майкл. – И я думаю, что ты любишь меня. Если ты хочешь куда-то уехать, чтобы быть вместе – я буду рад.
Если предпочитаешь тайно сбежать, прекрасно. Если ты хочешь большую свадьбу, я устрою это. У нас будет замечательная жизнь. Я уверен. И еще я знаю, что всегда должен быть кто-то, чтобы поддержать тебя. Клэр, разве ты не станешь миссис Майкл Уэйнрайт? Уверен, ты понравишься моим родителям.
Клэр сомневалась насчет этого, но не ответила. Она знала, что не могла выйти за него.
– Майкл, – начала она. – Я просто не могу. Ты… у тебя активная жизнь. Ты имеешь дело с крупным капиталом. Ты любишь большие рестораны и большие гостиницы. Тебе нужны самый дорогой автомобиль и лучшая одежда.
– Но у тебя будут все то же самое, – перебил он. – Позволь мне дать тебе все это.
Клэр покачала головой.
– Майкл, мне это не нужно.
– То есть? – спросил он, и впервые Клэр увидела Майкла Уэйнрайта смущенным. – О чем ты говоришь?
– Майкл, мне нравятся небольшие вещи. Небольшие магазины, маленькие лавочки. Я предпочитаю местный паб, а не шикарный бар гостиницы. Я не люблю выходить из дома ночью. Я люблю читать. И вязать. Майкл, я люблю вязать.
– Так, вяжи, Клэр.
– Но мне нравится вязать себе одежду. И мне не надо слишком много. И я не чувствую себя хорошо, когда нарядно одета. Мне не нравится то светло-вишневое платье, которое я надевала и которое тебе понравилось. Я купила его ради тебя. И одежда, в которой я была вчера, – не моя, я взяла ее на один вечер. Это была не моя одежда, Майкл.
– Хорошо, Клэр. Мне все равно, как ты одета. Мы можем купить тебе небольшой магазин. У нас все получится, если ты меня любишь.
Клэр покачала головой. В этом не было смысла, ей не хотелось причинить Майклу боль.
– Я так не думаю, – сказала она. Хотя она пыталась выглядеть непосредственно, ей было трудно. Клэр паршиво себя чувствовала. Трудно быть отвергнутым, но отказывать тоже нелегко. – Мне очень жаль, Майкл, – добавила она.
Он взял коробочку с кольцом и молча убрал ее.
– Тебе не о чем жалеть. Мне – жаль.
Он встал, и свет из окна упал на его лицо, искаженное от боли. Клэр отвела глаза. Она этого совсем не хотела, но выбора не было.
– Я думаю, говорить больше не о чем. – Он бросил на стол несколько купюр. – Прощай, Клэр.
Но она не успела попрощаться с ним. Прежде чем она могла произнести хоть слово, Майкл был уже далеко.
Глава 70
Клэр положила свою последнюю вещь в картонную коробку, а Имоджен все носилась от гостиной комнаты до спальни, причитая о том, как тяжело собирать вещи.
– Еще столько всего надо упаковать, – сказала она. – Хорошо тебе, Клэр, тебе не надо думать, куда это все положить.
Клэр попыталась улыбнуться и кивнуть. Она не была уверена, что Имоджен обрадовалась, будь у нее мало вещей. Клэр посмотрела на коробки вокруг. Она ненадолго переезжала к миссис Патель. Поможет ей с магазином и немного – с ребенком. Это будет хорошо для них обеих, но это все временно. Ей нужно было собственное жилье, и хотя от мысли о возвращении к миссис Уотсон Клэр похолодела, но вернулась бы туда, если бы пришлось.
Внизу Клэр заметила конверт, на котором было написано ее имя. Это было письмо от матери, а внутри лежал еще один конверт. Клэр присела на кровать, медленно открыла письмо и начала читать.
Дорогая Клэр!
Я очень без тебя скучаю. В доме пусто и одиноко. Я подхожу к твоей комнате – так необычно, что тебя в ней нет. Помнишь, как мы с тобой часто веселились? Я надеюсь, что ты подумываешь о том, чтобы вернуться. Это письмо прислали тебе. Надеюсь, что ты не думаешь, что я вскрыла его. Оно пришло по почте в уже надорванном конверте. Я, конечно, надеюсь, что там – хорошие новости и что ты поделишься ими со мной.
Любящая тебя мама
P.S. Я оплатила счет из «Сакса». Пусть это будет подарком на твой день рождения. Знаешь, не стоило посылать мне деньги. Я всегда была щедра к тебе. Так что твои деньги не пропали впустую, я отремонтировала твою комнату, все готово к твоему возвращению.
Второе письмо, лежавшее в конверте, было явно вскрыто, и вскрыла его мать. Обычно так случалось, когда Клэр приходили письма от Фреда и мать не могла ждать, а читала их сразу.
Но это письмо было не от Фреда, а от адвокатской фирмы в Нью-Йорке – «Олкотт и Стивенс». Клэр открыла конверт.
Дорогая мисс Байлсоп!
С прискорбием вынужден сообщить Вам о смерти Вашей тети, Гертруды Байлсоп Полански. Как Вы наверняка знаете, она была единственной сестрой Вашего отца и единственной наследницей состояния Байлсопов после смерти Вашего деда.
У миссис Полански не было детей, и все ее состояние переходит к Вам. Я прилагаю копию завещания и сообщаю, что в целом Вы наследуете приблизительно четыреста тридцать восемь тысяч долларов в наличных деньгах и ценных бумагах, а также поместье Байлсоп по адресу: 713 Хайленд-авеню, Тоттенвилль. Очевидно, Ваша тетя сдавала его в аренду в течение прошлых двух десятилетий, но контракт ежегодно продлевался, и арендаторы могут освободить помещение в конце этого календарного года.
Кроме того, остались некоторые картины, мебель и драгоценности, возможно, очень ценные. Мы могли бы, конечно, оценить их для Вас у весьма уважаемого эксперта.
Ваша тетя долгое время была нашим клиентом. Наша фирма помогала ей после смерти ее мужа. Можете быть уверены, что мы с удовольствием будем вести и Ваши дела. С нетерпением жду Вашего ответа. Утверждение завещания займет еще несколько месяцев.
С уважением,
Джон Олкотт
P. S. Я также отправляю Вам книгу. Миссис Полански хотела, чтобы она была у Вас. Это издание 1888 года содержит информацию о семье Байлсопов и их месте в обществе.
Клэр опустила письмо. Мгновение она сидела, совершенно ошарашенная. Вдруг Клэр решила, что не расскажет об этом ни Имоджен, ни Найджелу Винэйблзу. Она перечитала письмо, на сей раз более внимательно. Получается, что все, что рассказывал отец и мать считала ерундой, – все правда. Отец рассказывал о своей сестре, и она знала, что давным-давно он поругался со своим отцом, после отчисления из колледжа. Клэр никогда не видела своего деда или тетю Гертруду. Потом она вспомнила красивые здания, которые недавно восстановили в Тоттенвилле. И одно из них на Стэйтен-айленде ожидало ее? И деньги! Намного больше, чем она могла вообразить. Это не выигрыш в лотерею, это лучше.
Девушка посмотрела на письмо. Теперь появилось столько возможностей. Можно купить квартиру или, по крайней мере, арендовать ее. Можно остаться здесь, у Имоджен, но уже без соседки. Можно оформить рабочую визу. Удивительно, как один лист бумаги способен изменить жизнь. Но хотела ли Клэр менять свою жизнь? Ей, разумеется, и даром не нужен дом в Тоттенвилле, даже у воды. Это не для нее.
– Я ненадолго, – сказала Клэр Имоджен.
– Загляну к миссис Винэйблз, но прежде я хотела бы вручить тебе свадебный подарок. – Она протянула Имоджен тщательно завернутый сверток.
– Я не знаю, удобно ли дарить это тебе сейчас, или надо подождать твоего замужества, но… – Она замолчала. – Так или иначе, я хотела бы, чтобы у тебя это было.
– О, Клэр, как это любезно с твоей стороны. Давай прямо сейчас откроем? Я должна, по справедливости, подождать Малколма, но ты ведь знаешь этих мужчин. – Клэр согласилась и присела рядом с Имоджен на диване. Буквально за минуту Имоджен разорвала обертку. – Но, Клэр! – воскликнула она, увидев небольшую шкатулку. – Я… нет, я действительно не могу. Это так красиво. И дорого. Ты действительно хочешь расстаться с этим?
– Я хочу, чтобы это было у тебя, – ответила Клэр. – Пусть это принесет вам счастье. Мне было здесь очень-очень хорошо. И мне бы хотелось, чтобы ты всегда помнила меня.
Имоджен порывисто обняла Клэр.
– Это очень приятная неожиданность. У меня тоже есть кое-что для тебя. Заскочишь после визита к миссис Винэйблз?
Клэр кивнула.
– В любом случае придется, – сказала она. – Чтобы собрать вещи.
– Хорошо. – И Имоджен вернулась к своим коробкам.
Идя по улице, которая больше не будет «ее», Клэр с сожалением думала об отъезде из этого района. В Кэмдене неплохо, но здесь гораздо симпатичнее. В течение двухсот лет, а в случае с некоторыми домами, значительно дольше, люди искали и находили способы улучшать и украшать эти здания. Ящики, полные цветущих цветов. Каждый двор ухожен и являет собой произведение искусства. Каждый балкон увит плющом, кусты около домов причудливо подстрижены. Каждая дверь казалась недавно выкрашенной, медь сияла на весеннем солнце. Даже занавески и люстры, которые были видны из окон, казались прекрасными. Клэр вспомнила дома в Тоттенвилле и вздрогнула. Но можно не возвращаться.
Возможно, если дом – поместье – продать, можно купить что-нибудь здесь.
Как хорошо, что не надо возвращаться на Стэйтен-айленд или остров Манхэттен. Два острова, так не похожие друг на друга, совершенно не подходили Клэр. Ее решение не принимать предложение Майкла было нелегким, но, отказав ему, она не пожалела ни на минуту. Вчера она спала хорошо. Ей было жаль, если Майклу было больно, но Клэр чувствовала, что скоро он начал бы давить на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Обещаю, – ответила Клэр.
– Вот и отлично. Теперь идите к детям. Скажите им, чтобы не ели слишком много конфет, или я рассержусь. И напомните Деви, что надо слушаться. И попросите, чтобы они подумали, как назвать малыша.
Клэр кивнула.
– Фала предложила Бэкхэм.
– Нет, – рассмеялась миссис Патель, но тут снова начались схватки. Клэр взяла ее за руку.
– Я побуду с ними немного и затем вернусь, – заверила ее Клэр.
Миссис Патель с трудом превозмогала боль и не могла кивнуть. Клэр не хотела оставлять ее, но еще меньше ей хотелось стать свидетельницей родов. Вошла другая медсестра, подошла к кровати и попросила Клэр выйти.
Следующие три часа Клэр металась между детьми и миссис Патель. Деви заснул у нее на коленях, а Фала рисовала цветными карандашами на бумаге, которую ей дала одна из медсестер. Только Сафта беспокоилась о своей матери и ее ребенке.
– Все будет в порядке? – постоянно спрашивала она.
Клэр уверяла ее, что так и будет. Так и произошло.
Клэр разрешили войти в палату. Хотя она видела роды по телевизору, рождение третьей дочери миссис Патель оказалось настолько удивительным, что Клэр заплакала.
Когда умытого и завернутого в полотенце ребенка дали миссис Патель, ее лицо просветлело. Вся боль и усталость, казалось, исчезли. Ребенок, хотя и крошечный, был очень красивый, у него уже были длинные ресницы.
– Красивая малышка, – сказал доктор и улыбнулся. – Как ее назовете?
Миссис Патель кивнула.
– Клэр, – ответила она. – Ее будут звать Клэр.
После того как дети увидели свою мать и сестру, Клэр отвела их домой и оставила на Моди – Сафта связалась с ней.
По дороге в Кэмден через окно такси Клэр смотрела, как утреннее солнце окрашивает горизонт и облака. Она пыталась представить себе, что у нее ребенок от Майкла, но эта мысль ей не понравилась. Даже теперь он оставался по существу эгоистом. Хотя он и хотел ее, существовала еще одна причина, почему он ее выбрал. Клэр была не похожа на всех женщин из «Крэйден Смитэрс». Стала ли Клэр для него важнее, чем «БМВ» последней модели? Пусть так, смогла бы она жить той жизнью, что и Майкл?
Клэр поняла разницу между мужчиной и женщиной: женщина рожала ребенка, а ее мужчины рядом не было, – в этом вся суть. Майкл Уэйнрайт, возможно, был тем, о ком Клэр когда-то мечтала, но не тем, в ком Клэр сейчас нуждалась. Со спокойной уверенностью Клэр поняла, что не может вернуться в Нью-Йорк. Так или иначе, ей очень повезло – она нашла свое место и не могла бросить. Только в Лондоне она чувствовала себя настоящей, живой, и здесь она действительно была дома. Казалось, что она родилась здесь – среди низких зданий, чистых станций метро, книг и людей, с которыми она встретилась. Наверное, в конце концов, сбылось желание, которое она загадала на падающую звезду!
Только после полудня Клэр смогла позвонить Майклу. Клэр прекрасно знала, что вечером он уезжает, и, хотя она чувствовала себя уставшей, когда Майкл попросил ее встретиться с ним, согласилась. Она взяла такси и попыталась причесаться, накрасить губы помадой, а ресницы – тушью, чтобы не выглядеть такой измученной. Приехав в «Харви Николс», где они договорились встретиться, Клэр прошла через отдел косметики. Там консультанты слегка освежили ее лицо при помощи теней и румян. На лифте Клэр поднялась на крышу и через множество отделов прошла в ресторан. Там было людно и шумно, но Майкл – естественно – занял стол около больших окон, выходивших на маленькую террасу, крыши и трубы дымоходов. Клэр подошла к столу и села напротив Майкла.
Он встал, поцеловал ее и взял за руку.
– Выпьешь чаю? – спросил он. – Или пообедаем? – Он сел рядом с ней.
– Я не хочу есть. Может, кофе.
Клэр чувствовала себя легкомысленной. Она проделала слишком тяжелый путь – от сосредоточенности родильной палаты до фривольной суматохи ресторана. Хотя Клэр неделями не пила кофе, но решила, что сейчас это не только не повредит, но и будет в самый раз.
Они сделали заказ, и Майкл взял ее другую руку – левую.
– Я могу надеть кольцо на этот палец? – спросил он.
Клэр опустила глаза, закусила губу, а затем посмотрела в лицо Майкла. Он сидел спиной к свету. Клэр достала коробочку и положила ее на стол между ними. Он взял коробочку.
– Позволь мне надеть его, – сказал он уверенно. Клэр поняла, что он был уверен насчет ее ответа. Наверное, Майкл всегда уверен.
Но она покачала головой.
– Я не могу сказать «да», Майкл, – проговорила она.
У него перехватило дыхание, как будто кто-то ударил его.
– Но почему нет?
– Мы не подходим друг другу, – ответила она (господи, ну что за клише!).
– Еще как подходим, – возразил Майкл. Он мягко сжал ее руку, ту, которую несколько часов назад сжимала миссис Патель.
– Клэр, я люблю тебя, – сказал Майкл. – И я думаю, что ты любишь меня. Если ты хочешь куда-то уехать, чтобы быть вместе – я буду рад.
Если предпочитаешь тайно сбежать, прекрасно. Если ты хочешь большую свадьбу, я устрою это. У нас будет замечательная жизнь. Я уверен. И еще я знаю, что всегда должен быть кто-то, чтобы поддержать тебя. Клэр, разве ты не станешь миссис Майкл Уэйнрайт? Уверен, ты понравишься моим родителям.
Клэр сомневалась насчет этого, но не ответила. Она знала, что не могла выйти за него.
– Майкл, – начала она. – Я просто не могу. Ты… у тебя активная жизнь. Ты имеешь дело с крупным капиталом. Ты любишь большие рестораны и большие гостиницы. Тебе нужны самый дорогой автомобиль и лучшая одежда.
– Но у тебя будут все то же самое, – перебил он. – Позволь мне дать тебе все это.
Клэр покачала головой.
– Майкл, мне это не нужно.
– То есть? – спросил он, и впервые Клэр увидела Майкла Уэйнрайта смущенным. – О чем ты говоришь?
– Майкл, мне нравятся небольшие вещи. Небольшие магазины, маленькие лавочки. Я предпочитаю местный паб, а не шикарный бар гостиницы. Я не люблю выходить из дома ночью. Я люблю читать. И вязать. Майкл, я люблю вязать.
– Так, вяжи, Клэр.
– Но мне нравится вязать себе одежду. И мне не надо слишком много. И я не чувствую себя хорошо, когда нарядно одета. Мне не нравится то светло-вишневое платье, которое я надевала и которое тебе понравилось. Я купила его ради тебя. И одежда, в которой я была вчера, – не моя, я взяла ее на один вечер. Это была не моя одежда, Майкл.
– Хорошо, Клэр. Мне все равно, как ты одета. Мы можем купить тебе небольшой магазин. У нас все получится, если ты меня любишь.
Клэр покачала головой. В этом не было смысла, ей не хотелось причинить Майклу боль.
– Я так не думаю, – сказала она. Хотя она пыталась выглядеть непосредственно, ей было трудно. Клэр паршиво себя чувствовала. Трудно быть отвергнутым, но отказывать тоже нелегко. – Мне очень жаль, Майкл, – добавила она.
Он взял коробочку с кольцом и молча убрал ее.
– Тебе не о чем жалеть. Мне – жаль.
Он встал, и свет из окна упал на его лицо, искаженное от боли. Клэр отвела глаза. Она этого совсем не хотела, но выбора не было.
– Я думаю, говорить больше не о чем. – Он бросил на стол несколько купюр. – Прощай, Клэр.
Но она не успела попрощаться с ним. Прежде чем она могла произнести хоть слово, Майкл был уже далеко.
Глава 70
Клэр положила свою последнюю вещь в картонную коробку, а Имоджен все носилась от гостиной комнаты до спальни, причитая о том, как тяжело собирать вещи.
– Еще столько всего надо упаковать, – сказала она. – Хорошо тебе, Клэр, тебе не надо думать, куда это все положить.
Клэр попыталась улыбнуться и кивнуть. Она не была уверена, что Имоджен обрадовалась, будь у нее мало вещей. Клэр посмотрела на коробки вокруг. Она ненадолго переезжала к миссис Патель. Поможет ей с магазином и немного – с ребенком. Это будет хорошо для них обеих, но это все временно. Ей нужно было собственное жилье, и хотя от мысли о возвращении к миссис Уотсон Клэр похолодела, но вернулась бы туда, если бы пришлось.
Внизу Клэр заметила конверт, на котором было написано ее имя. Это было письмо от матери, а внутри лежал еще один конверт. Клэр присела на кровать, медленно открыла письмо и начала читать.
Дорогая Клэр!
Я очень без тебя скучаю. В доме пусто и одиноко. Я подхожу к твоей комнате – так необычно, что тебя в ней нет. Помнишь, как мы с тобой часто веселились? Я надеюсь, что ты подумываешь о том, чтобы вернуться. Это письмо прислали тебе. Надеюсь, что ты не думаешь, что я вскрыла его. Оно пришло по почте в уже надорванном конверте. Я, конечно, надеюсь, что там – хорошие новости и что ты поделишься ими со мной.
Любящая тебя мама
P.S. Я оплатила счет из «Сакса». Пусть это будет подарком на твой день рождения. Знаешь, не стоило посылать мне деньги. Я всегда была щедра к тебе. Так что твои деньги не пропали впустую, я отремонтировала твою комнату, все готово к твоему возвращению.
Второе письмо, лежавшее в конверте, было явно вскрыто, и вскрыла его мать. Обычно так случалось, когда Клэр приходили письма от Фреда и мать не могла ждать, а читала их сразу.
Но это письмо было не от Фреда, а от адвокатской фирмы в Нью-Йорке – «Олкотт и Стивенс». Клэр открыла конверт.
Дорогая мисс Байлсоп!
С прискорбием вынужден сообщить Вам о смерти Вашей тети, Гертруды Байлсоп Полански. Как Вы наверняка знаете, она была единственной сестрой Вашего отца и единственной наследницей состояния Байлсопов после смерти Вашего деда.
У миссис Полански не было детей, и все ее состояние переходит к Вам. Я прилагаю копию завещания и сообщаю, что в целом Вы наследуете приблизительно четыреста тридцать восемь тысяч долларов в наличных деньгах и ценных бумагах, а также поместье Байлсоп по адресу: 713 Хайленд-авеню, Тоттенвилль. Очевидно, Ваша тетя сдавала его в аренду в течение прошлых двух десятилетий, но контракт ежегодно продлевался, и арендаторы могут освободить помещение в конце этого календарного года.
Кроме того, остались некоторые картины, мебель и драгоценности, возможно, очень ценные. Мы могли бы, конечно, оценить их для Вас у весьма уважаемого эксперта.
Ваша тетя долгое время была нашим клиентом. Наша фирма помогала ей после смерти ее мужа. Можете быть уверены, что мы с удовольствием будем вести и Ваши дела. С нетерпением жду Вашего ответа. Утверждение завещания займет еще несколько месяцев.
С уважением,
Джон Олкотт
P. S. Я также отправляю Вам книгу. Миссис Полански хотела, чтобы она была у Вас. Это издание 1888 года содержит информацию о семье Байлсопов и их месте в обществе.
Клэр опустила письмо. Мгновение она сидела, совершенно ошарашенная. Вдруг Клэр решила, что не расскажет об этом ни Имоджен, ни Найджелу Винэйблзу. Она перечитала письмо, на сей раз более внимательно. Получается, что все, что рассказывал отец и мать считала ерундой, – все правда. Отец рассказывал о своей сестре, и она знала, что давным-давно он поругался со своим отцом, после отчисления из колледжа. Клэр никогда не видела своего деда или тетю Гертруду. Потом она вспомнила красивые здания, которые недавно восстановили в Тоттенвилле. И одно из них на Стэйтен-айленде ожидало ее? И деньги! Намного больше, чем она могла вообразить. Это не выигрыш в лотерею, это лучше.
Девушка посмотрела на письмо. Теперь появилось столько возможностей. Можно купить квартиру или, по крайней мере, арендовать ее. Можно остаться здесь, у Имоджен, но уже без соседки. Можно оформить рабочую визу. Удивительно, как один лист бумаги способен изменить жизнь. Но хотела ли Клэр менять свою жизнь? Ей, разумеется, и даром не нужен дом в Тоттенвилле, даже у воды. Это не для нее.
– Я ненадолго, – сказала Клэр Имоджен.
– Загляну к миссис Винэйблз, но прежде я хотела бы вручить тебе свадебный подарок. – Она протянула Имоджен тщательно завернутый сверток.
– Я не знаю, удобно ли дарить это тебе сейчас, или надо подождать твоего замужества, но… – Она замолчала. – Так или иначе, я хотела бы, чтобы у тебя это было.
– О, Клэр, как это любезно с твоей стороны. Давай прямо сейчас откроем? Я должна, по справедливости, подождать Малколма, но ты ведь знаешь этих мужчин. – Клэр согласилась и присела рядом с Имоджен на диване. Буквально за минуту Имоджен разорвала обертку. – Но, Клэр! – воскликнула она, увидев небольшую шкатулку. – Я… нет, я действительно не могу. Это так красиво. И дорого. Ты действительно хочешь расстаться с этим?
– Я хочу, чтобы это было у тебя, – ответила Клэр. – Пусть это принесет вам счастье. Мне было здесь очень-очень хорошо. И мне бы хотелось, чтобы ты всегда помнила меня.
Имоджен порывисто обняла Клэр.
– Это очень приятная неожиданность. У меня тоже есть кое-что для тебя. Заскочишь после визита к миссис Винэйблз?
Клэр кивнула.
– В любом случае придется, – сказала она. – Чтобы собрать вещи.
– Хорошо. – И Имоджен вернулась к своим коробкам.
Идя по улице, которая больше не будет «ее», Клэр с сожалением думала об отъезде из этого района. В Кэмдене неплохо, но здесь гораздо симпатичнее. В течение двухсот лет, а в случае с некоторыми домами, значительно дольше, люди искали и находили способы улучшать и украшать эти здания. Ящики, полные цветущих цветов. Каждый двор ухожен и являет собой произведение искусства. Каждый балкон увит плющом, кусты около домов причудливо подстрижены. Каждая дверь казалась недавно выкрашенной, медь сияла на весеннем солнце. Даже занавески и люстры, которые были видны из окон, казались прекрасными. Клэр вспомнила дома в Тоттенвилле и вздрогнула. Но можно не возвращаться.
Возможно, если дом – поместье – продать, можно купить что-нибудь здесь.
Как хорошо, что не надо возвращаться на Стэйтен-айленд или остров Манхэттен. Два острова, так не похожие друг на друга, совершенно не подходили Клэр. Ее решение не принимать предложение Майкла было нелегким, но, отказав ему, она не пожалела ни на минуту. Вчера она спала хорошо. Ей было жаль, если Майклу было больно, но Клэр чувствовала, что скоро он начал бы давить на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55