Но Нейл как-то сказал, что в этой юбке она ему особенно нравится. Мери Джейн становилась похожа на Веронику из комиксов Арчи, говорил он. «В Веронику он впервые влюбился, и Вероника его сегодня провожает», – подумала Мери Джейн, пытаясь улыбнуться самой себе. На ней была также кремовая блузка с небольшими розовыми бутончиками и шарфик, который она нашла в недорогом магазине на Третьей авеню. Да, Мери Джейн была очень похожа на Веронику. К шарфику была приколота английская булавка, а на запястье поблескивал забавный браслетик. Все пластмассовое, недорогое. И школьный кардиган, с вышитыми инициалами. Дешевые туфли завершали ее костюм. Мери Джейн вновь улыбнулась самой себе.
Она только зажала сумку локтем, совсем как школьные учебники, когда увидела, как с Десятой авеню на Пятьдесят четвертую улицу выруливает темно-синий «Тель-Авив». Нейл сидел у открытого окна. Когда машина остановилась, он закричал:
– Вероника!
– Кувшинная голова! – откликнулась она и сделала небольшой пируэт, чтобы произвести желаемый эффект. Потом она села в машину.
– Ты сумасшедшая, Мери Джейн, – покатываясь со смеху, сказал Нейл, и машина отъехала от тротуара. – Вот почему я тебя люблю.
– Я сумасшедшая? – с наигранным удивлением переспросила Мери Джейн, насмешливо удивляясь. – Ты единственный известный мне человек, который был влюблен в героиню комиксов.
– То, что я чувствовал, не имеет ничего общего с любовью, – возразил Нейл. – Я просто хотел заниматься с ней любовью.
– Другие мальчики покупали для этого «Плейбой». Ты же всегда хотел от всех отличаться, – рассмеялась Мери Джейн.
Она повернулась и осмотрела Нейла с головы до пяток. Машина быстро неслась по нижнему городу вдоль Ист-Ривер Драйв к Туннелю Мидлтаун. Розовая шелковая рубашка, три верхние пуговицы расстегнуты, белые брюки, белые сандалии на босу ногу. На ком-нибудь еще это смотрелось бы хорошо?
– Послушай, по-моему, ты собираешься изобразить на какой-то костюмированной вечеринке крутого парня из Голливуда.
– Голливуд и есть костюмированная вечеринка, – весело ответил Нейл. – Или что ты себе думаешь? Я впишусь в их декорацию?
– Подожди минутку, – сказала она и стала рыться в своей сумочке. – Тебе чего-то не хватает. – Она протянула ему маленькую завернутую в подарочную бумагу коробочку. – Приятного путешествия!
Нейл поспешно разорвал бумагу и взвизгнул от смеха – в руках у него была широкая цепочка из фальшивого золота, на ней был подвешен медальон Козерога.
– Теперь ты точно впишешься в декорацию, – сказала Мери Джейн и надела цепочку ему на шею. Она удобно устроила медальон на тощей волосатой груди Нейла. – Так по-лос-анджелесски!
– Если сегодня они увлекаются ковбойским стилем или очками в проволочной оправе, то я склонен следовать традиции, – рассмеялся Нейл.
Мери Джейн наблюдала с тротуара, как водитель оттащил чемоданы Нейла к багажной машине. Обычное хмурое выражение лица Нейла исчезло, и на губах его играла улыбка. «Профиль хорька заставил бы умереть от зависти Джеми Фарра», – подумала Мери Джейн. Но, Боже мой, она будет скучать по нему.
– Давай, я помогу тебе, – предложила она.
– Делать нечего, – ответил Нейл. – Звезды не носят своих чемоданов.
Он подозвал носильщика и сказал ему номер рейса. Когда они оказались в огромном здании аэропорта, Мери Джейн позволила Нейлу взять себя под руку и повести в кафе в дальнем конце здания.
Официантка налила им кофе и приняла заказ на завтрак.
– Две «кровавые Мери», двойные порции, – сказал в добавление к заказу Нейл.
– О, Кувшинная Голова, неужели ты хочешь меня напоить? – кокетливо спросила Мери Джейн.
Нейл наклонился над столом и взял Мери Джейн за руку.
– Поедем со мной, Мери Джейн, – сказал он мягко, голос его был серьезен.
«О, только не это, не сейчас, – подумала она. – У меня просто нет силы казаться смелой. Я и так сделала все, чтобы показаться хорошим другом».
Мери Джейн ответила так естественно, как только могла:
– Я уверена, что именно это и необходимо Голливуду: толстая, уродливая шлюха, которая не может найти работу, потому что и красотки шляются безработными.
Официантка подошла к их столику и поставила напитки. Это было развлечение, которого так недоставало Мери Джейн.
– Выпьем за тебя, Нейл, и за твой успех! – Она чокнулась с ним и отпила глоток.
Нейл тоже отпил из стакана и поставил его на место.
– Я хочу успеха и намерен его достигнуть, Мери Джейн. Поедем вместе со мной. Я могу купить билет на кредитную карточку, и мы уедем. Соглашайся.
Мери Джейн поерзала на своем стуле:
– Я не могу этого сделать, Нейл. Ты же знаешь.
– Я люблю тебя, – сказал Нейл. – Я могу это сказать тебе после того, как ты рассталась с Сэмом. Я мечтаю о тебе почти каждую ночь. Я хочу касаться тебя. Я хочу заботиться о тебе.
Мери Джейн почувствовала стеснение в груди.
«Боже мой, это слишком тяжелое испытание! Это невозможно вынести! В какой-то мере это и оскорбительно. Сэм был слишком хорош для тебя, а клоун – в самый раз».
Но Нейл не просто был клоуном! Он был ее другом. Мери Джейн посмотрела на него и увидела в его глазах великую боль.
– Нейл, я думала… Я думала – мы с тобой просто хорошие друзья. Я не знала, – и Мери Джейн заплакала. – Мне так жаль, Нейл.
– Если ты не сделаешь этого для меня, сделай это для самой себя. У тебя редкий талант, Мери Джейн. Ты могла бы найти себе работу в другом месте.
Она попыталась овладеть своими чувствами и вытерла глаза салфеткой.
– Нейл, если уж я не получила роль в фильме «Джек, Джилл и компромисс», хотя играла главную роль в этом спектакле, то уже никогда не смогу получить роль ни в какой иной картине. Этот фильм был моим единственным шансом. Теперь я знаю это точно.
Мери Джейн увидела, как Нейл поник головой. Он был подавлен. Его грусть была так велика, что Мери Джейн не смогла этого снести. Она не хотела, чтобы Нейл покидал Нью-Йорк в таком подавленном настроении, и молила Бога, чтобы он не испытывал к ней таких же чувств, какие она испытывала к Сэму.
– Эй, Нейл, – сказала Мери Джейн. – Когда еще твой лучший друг одевается так, как велит твоя фантазия?
Нейл попытался улыбнуться, но ничего не ответил.
– Пора улетать, – позвала Мери Джейн и похлопала его по руке. Нейл вздохнул.
– О'кей, – сказал он. – Итак, я улетаю. А ты?
– Что я? – спросила Мери Джейн. – У меня есть театр, есть друзья. Я не знаю, но, может быть, в один из ближайших дней моя очередная роль будет иметь большой успех. А когда Сэм вернется…
– Забудь о Сэме!
– Не надо, Нейл. Я уже просила тебя.
Мери Джейн почувствовала, как к щекам прихлынула кровь. Оба молчали и выжидающе смотрели друг на друга. По радио объявляли начало посадки на рейс, которым улетал Нейл.
– Тебе пора, – сказала она и была счастлива, что сцена прощания закончилась.
Нейл взял ручной багаж. Не глядя на Мери Джейн, он повторил:
– Забудь о Сэме, Мери Джейн. Он никогда не стоил тебя. Он был просто высоким красавцем, и может быть, еще обладает хорошим концом. И он имеет обыкновение втыкать его в любой движущийся объект.
Мери Джейн поспешно встала.
– Сейчас не место и не время, Нейл. Я не хочу этого слышать. Она пошла к выходу.
– Прости, Мери Джейн, – пробормотал Нейл, догоняя ее.
Они стояли рядом и молчали. Нейл бросил сумку на пол, взял Мери Джейн за руки и повернул лицом к себе.
– Я очень люблю тебя, Мери Джейн. Но я не был бы твоим другом, если бы не сказал тебе все, что о тебе думаю. Я не люблю Сэма не потому, что он с тобой. Я не люблю его, потому что он использует людей, и он использовал тебя. Его пьеса провалилась бы, если бы не твой талант. Все его предыдущие пьесы проваливались. И я думаю, Мери Джейн, что тебя променяли на миленькую мордашку. Я, конечно, не красавец, но думаю, что тебе имеет смысл поглядеть на меня второй раз.
– Лучше бы ты не говорил этого! – Мери Джейн пристально посмотрела в глаза Нейлу. – До свидания, Нейл, и удачи тебе!
Она повернулась и пошла прочь, пытаясь подавить слезы горечи и злости.
Но Нейл вновь догнал Мери Джейн:
– Я никогда не забуду тебя, Мери Джейн, – сказал он и поцеловал ее в губы.
Это был настоящий поцелуй – его язык проник ей в рот, губы были влажными и жадными. Мери Джейн застыла. Нейл отпустил ее, потом поднял сумку.
– Я все еще лягушка, или ты сумела превратить меня в принца? – спросил он.
– Ты всегда был для меня принцем, – сказала она.
– Ты впервые солгала мне, – улыбнулся Нейл. – Знаешь, в чем дело? Я устал играть второстепенную роль в твоей жизни. Я хочу быть лидером. Почему я всегда называл тебя Вероникой, а ты меня никогда не звала Арчи? Всегда Кувшинной головой? У Кувшинной головы есть слова, но Арчи всегда имел много девчонок. Я мог видеть в тебе Веронику. Но ты никогда не могла увидеть во мне Арчи. Каждый раз, когда ты говоришь Кувшинная голова – мне больно. Каждый раз! Я очень устал от этой роли. Теперь я хочу попробовать роль Арчи. Ну, а если я провалился, то черт с тобой.
С этими словами Нейл повернулся, подошел к пропускному пункту, бросил сумку на конвейер и прошел через контроль. Он не оглянулся. И исчез.
Мери Джейн стояла на тротуаре и ожидала автобус-экспресс, чтобы добраться до города. Она вытерла глаза мягкой салфеткой, потом бросила ее в мусорный ящик и тут же увидела, как на стоянку въезжал автобус. Мери Джейн сняла глупый маленький браслет и заколку и тоже бросила их в мусор. Потом, не оглядываясь, она вошла в автобус.
Когда Мери Джейн вернулась в свою квартирку, ее встретил Миднайт. На полу лежал конверт.
«Что это еще? – подумала Мери Джейн и вскрыла его. – Меня что, выселяют, или какая-нибудь телекомпания приглашает на прослушивание безработных актрис?» Она достала письмо.
«Ваша бабушка умерла сегодня утром. Пожалуйста, приезжайте в Элмайр не позднее завтрашнего дня, чтобы выполнить необходимые формальности. Пожалуйста, пригласите Эдварда Робинсона».
Мери Джейн не отрывала глаз от письма. Ее бабушка умерла. После всех ложных вызовов и жалоб Мери Джейн решила однажды не откликнуться на очередной вызов. И вот бабушка умерла. Без слез, совершенно обессиленная, Мери Джейн смотрела на кусочек бумаги. Ее бабушка умерла!
14
Страхи Шарлин начали потихоньку убывать, ей нравилась комфортабельная и удобная жизнь в компании с Доубом. К тому же, думала она, если полиция и ищет ее с Дином, то, конечно, она не станет искать целую семью. Вместе все трое были похожи на семью. В машине было приятно путешествовать. Доуб рассказывал смешные истории, а Дин был занят наблюдением за номерами машин.
– Посмотри! Оклахома! Оклахома! «Оклахома – это о'кей!» – прочитал он девиз штата.
– Никогда не пугай меня так, – рассердилась Шарлин.
– Что же, по крайней мере, они и не претендуют слишком на многое, – мягко сказал Доуб. – Не как Луизиана!
– Рай для спортсмена! – сказал Дин с гордостью в голосе.
– Зависит от того, что именно вы считаете спортом, – жестко парировал Доуб.
Они останавливались на заправочных станциях, Доуб наполнял бак водой, продавал дюжину пилюль, и путешествие продолжалось. Они провели больше недели в Аризоне, потом переехали в Неваду. На границе каждого очередного штата Шарлин молилась и тяжело вздыхала.
В ту ночь, совсем в другом мотеле, на этот раз не доезжая Карсон-Сити в Неваде, Шарлин преклонила колени и поблагодарила Бога за то, что Он ниспослал ей помощь и благословение и позаботился о ней и Дине. Она поблагодарила Его за встречу с Доубом, который был и джентльменом, и добрым христианином. Потом она помолилась за души Бойда и папы, Шарлин встала, подошла к ночному столику и выдвинула ящик. Там была Библия. Бог вел их. Хотя, наверное, Библия была в каждой комнате мотеля, как мыло или шампунь. Девушка подошла к двери ванной комнаты, постучала и позвала Дина.
– Здесь тоже есть Библия, Дин. Ты готов?
– Что мы будем читать сегодня? – спросил Дин из-за двери. Шарлин взяла книгу в черной обложке и отложила ее в сторону.
– Я предпочитаю читать мамину Библию, – сказала она, положив Библию на место и достав вместо этого потрепанную мамину книгу. – Я еще не знаю, Дин. Ты знаешь, я люблю открывать ее наугад. Мне кажется, что так сам Бог и мама посылают нам весть о себе.
С тех пор как Доуб сказал ей о Дине, Шарлин вновь и вновь обдумывала его слова. Ложь, что Дин ей не брат, была неприятна. Но еще больше ее тревожило то, что мальчик на самом деле был ее приятелем. И лишь наполовину братом. Все это было так сложно. Дин во многих отношениях был как ребенок. Но он был и ее защитником. Шарлин заботилась о нем, но и он был ей нужен. Они были одной семьей. Дома, в Лэмсоне, ее эта проблема не беспокоила. В пути же их отношения тревожили ее по-настоящему.
Дин вышел из ванной комнаты.
– Прочти мне о Данииле и льве, Шарлин. Я люблю это место и не совсем понимаю многие другие.
Шарлин села на край кровати. Дин растянулся во всю длину, на нем были только шорты. Глаза его были закрыты, руки лежали за головой, на губах застыла мирная улыбка. Шарлин посмотрела на него, очарованная как всегда красотой и совершенством его тела. Он напоминал ей ангела, испуганного, мягкого, любящего ангела, и на ней лежала ответственность позаботиться о нем, постараться уберечь его мягкость и красоту от грубостей жизни. Шарлин знала, что не слишком-то умна, но по крайней мере достаточно умна, чтобы уберечь их обоих от множества злых людей, которые населяют Землю.
Девушка перелистала страницы затрепанной маминой Библии и открыла ее на определенной странице.
– Сегодня, Дин, мы будем читать Второзаконие, глава десятая, стих девятый. Это из Ветхого Завета, Дин, до рождения Христова. – Шарлин пригляделась к тексту и увидела, что одна из строчек была отмечена карандашом. Пометка была сделана маминой рукой. Таких пометок в Библии было много. – Дин, подумать только! Маме тоже нравился этот отрывок, она отметила его. Давай посмотрим, что она говорит нам словами Господа Бога.
Шарлин облокотилась о спинку кровати и положила Библию на колени. Когда она уселась, Дин повернул к ней лицо, прижался головой к ее бедру и перебросил руку через ее ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119