- Самое замечательное здесь то, - пояснил Джейк, - что ты можешь вытворять что хочешь, шуметь как угодно, сидеть сколько вздумается, и никому до этого не будет никакого дела. Когда ты садишься за столик в "Голливуде", то он твой до утра. Увидишь, сейчас начнут танцевать.
Он заказал креветки под соусом и жаренную на углях рыбу для обоих. Себе Эллен выбрала еще и лягушачьи лапки. Официант уже торопился к столику с бутылкой охлажденного "Шабли" и бокалами. Первый тост подняли за Карла Ли Хейли и его помутившийся рассудок.
- Какого ты мнения о Бассе? - спросил Джейк.
- Из него выйдет отличный свидетель. Он скажет все, что нам будет нужно.
- И это тебя беспокоит?
- Беспокоило бы, если бы он проходил настоящим свидетелем по делу. Но поскольку он - эксперт, то имеет право на свою собственную точку зрения. Да и кто сможет ее оспорить?
- Значит, доверие он внушает?
- Когда трезв. На этой неделе я встречалась с ним дважды. Во вторник он был как стеклышко и значительно помог мне. В среду, напившись, он почти ничего не соображал. Думаю, что для нас он окажется полезным в той же мере, что и любой другой психиатр, которого мы бы нашли. Истинное положение дел его нисколько не волнует, и говорить он станет только то, что мы захотим от него услышать.
- Но он не думает, что Карл Ли и в самом деле был в тот момент несколько не в себе?
- Нет. А ты считаешь - был?
- Нет, Ро-арк. Еще за пять дней до убийства Карл Ли сказал мне, что сделает это. Он даже показал мне то место, где будет сидеть в засаде, правда, тогда я этого не понял. Нет, наш клиент совершенно точно знал, как он будет действовать.
- Почему же ты не остановил его?
- Потому что не поверил ему. У него ведь только что изнасиловали дочь, и она находилась в больнице на грани жизни и смерти.
- А стал бы ты его останавливать, если бы смог?
- Я сообщил обо всем Оззи. Но тогда никому из нас и в голову не приходило, что все это говорилось серьезно. Но даже если бы я и был уверен, я не стал бы его останавливать. На его месте я сделал бы то же самое.
- Как?
- Так же, как и он. Это оказалось очень просто. Эллен осторожно поддела вилкой веточку жареного укропа, с сомнением на нее посмотрела. Разрезав ее ножом пополам, поднесла к носу, понюхала, положила в рот и принялась медленно жевать. С трудом проглотив укроп, подвинула свою тарелку Джейку.
- Настоящая янки, - утвердился в своем мнении Джейк. - Не понимаю я тебя, Ро-арк. Ты не ешь жареный укроп, ты красива, способна, можешь устроиться на работу в любую юридическую фирму, где платят сумасшедшие деньги, - и вдруг ни с того ни с сего ты решаешь тратить время на бесконечную возню с озверелыми убийцами, сидящими в ожидании исполнения приговора. Во имя чего, Ро-арк?
- Ты тратишь время на бесконечную возню с теми же людьми. А теперь вот еще Карл Ли Хейли. На следующий год появится какой-нибудь новый убийца, которого все будут однозначно ненавидеть и из-за которого ты потеряешь сон, поскольку он захочет стать твоим клиентом. И когда, Брайгенс, твой подзащитный будет ждать своей очереди, ты осознаешь, как это страшно. Когда его руки прихватят ремнями к стулу и в последний раз он посмотрит на тебя, ты станешь другим человеком. Ты поймешь, насколько бесчеловечна наша система, и вспомнишь Ро-арк.
- К тому времени у меня отрастет борода и я стану членом национальной ассоциации.
- Может быть. Если они захотят тебя принять. В маленькой черной сковородке принесли креветки, они шипели в кипящем масле и соусе с чесноком. Эллен наложила себе полную тарелку и накинулась на них с ожесточением отчаянно изголодавшегося человека. Дородная негритянка за роялем заиграла ностальгическую мелодию из репертуара ранних диксилендов, посетители принялись подпевать, отбивая такт хлопками в ладоши.
Пробегавший мимо официант поставил на стол блюдо с хорошо прожаренными хрустящими лягушачьими лапками. Выпив стакан вина, Джейк ухватил целую пригоршню, а Эллен, заказавшая деликатес, упорно старалась смотреть в сторону. Когда с закусками было покончено, принесли наконец рыбу. Запеченная на углях до темно-коричневого цвета, она выглядела исключительно аппетитно. Не торопясь, с наслаждением Эллен и Джейк ели и пили, не сводя друг с друга глаз.
Ровно в полночь, когда бутылка совсем опустела, часть огней в зале притушили. Поднявшись, два профессионала попрощались с официантом и пианисткой. Осторожно спустились по ступенькам, подошли к машине. Сев за руль, Джейк пристегнул ремень.
- Я слишком пьян, чтобы вести машину, - признался он.
- Я тоже. Там ниже по улице я заметила небольшой мотель.
- Там не будет мест. Очень изящная попытка, Ро-арк. Сначала ты спаиваешь меня, а потом хочешь соблазнить.
- Была бы рада сделать это, если бы могла, мистер.
На мгновение их глаза встретились. На лице Эллен играли красноватые отблески неоновой вывески "Голливуд" над входом в ресторан.
Мгновение никак не кончалось.
Еще несколько секунд, и светящиеся буквы погасли. Ресторан закрылся.
Джейк включил зажигание, дал двигателю прогреться и погнал машину в ночь.
Микки-Маус позвонил Оззи домой в субботу, утром, и пообещал новые проблемы с Кланом. События в четверг произошли не по их вине, объяснил он, а винят в этом почему-то именно их. Люди собирались провести тихую демонстрацию, а закончилось все тем, что их предводитель лежит чуть ли не при смерти, с семьюдесятью процентами кожи, покрытой ожогами третьей степени. Последуют ответные меры, сказал Микки-Маус, так было решено наверху. Подкрепления из других штатов уже на пути, и насилия не избежать. Больше никаких деталей, он позвонит позже, когда что-нибудь прояснится.
Сидя на краю постели и потирая затекшую шею, Оззи набрал номер мэра. Потом - Джейка. Через час все трое встретились в кабинете шерифа.
- Ситуация вот-вот выйдет из-под контроля, - объявил Оззи, растирая шею и морщась при каждом слове. - Мне стало известно об этом из надежного источника. Клан собирается отомстить за случившееся в четверг. Они ждут подмогу из других штатов.
- Ты веришь в это? - спросил мэр.
- Боюсь этому не верить.
- Источник все тот же? - поинтересовался Джейк.
- Да.
- Тогда у меня сомнений нет.
- Я слышал что-то такое о переносе места или времени суда, - заметил Оззи. - Это действительно возможно?
- Нет. Я говорил с Нузом только вчера. Суд никуда не переносится, он начнется в понедельник здесь.
- О сожженных крестах ты ему говорил?
- Я рассказал ему обо всем.
- Он в своем уме? - спросил мэр.
- Да, но он туп. Только не нужно меня потом цитировать.
- И у него есть все законные основания для такого решения? - задал очередной вопрос Оззи.
- Зыбучий песок, - покачал головой Джейк.
- Что будешь делать? - повернулся к Оззи мэр.
- Я полон намерений не допустить новой вспышки насилия. Наша больница слишком мала, чтобы вместить все возможные жертвы. Необходимо что-то предпринять. Черное население возбуждено, оно готово вспыхнуть как порох, тут и малейшей искры будет достаточно. Кое-кто только и ждет повода, чтобы начать стрельбу, а белые балахоны Клана послужат прекрасными мишенями. У меня ощущение, что Клан готов совершить какую-нибудь дикую выходку - ну, убить человека, например. Наши события делают им такую рекламу, которой они уже лет десять не имели. Мой источник сказал, что их сейчас осаждают волонтеры со всей страны, горящие желанием поучаствовать в заварушке. Оззи медленно повел головой - боль в шее не утихала. - Мне очень не хочется об этом говорить, - сказал он мэру, - но, боюсь, придется обратиться к губернатору с просьбой об отправке к нам частей национальной гвардии. Я знаю, что это крайняя мера, однако мысль о том, что могут погибнуть люди, меня просто ужасает.
- Национальная гвардия! - воскликнул мэр, не желая верить своим ушам.
- Именно так я и сказал.
- Здесь, в Клэнтоне?
- Да, для защиты людей.
- Патрули на улицах?
- Да, с оружием и всем прочим.
- Боже, но это же невозможно. А ты не драматизируешь ситуацию?
- Нисколько. Абсолютно очевидно, что моих людей для поддержания порядка не хватит. Мы ведь не смогли ничего сделать даже с тем, что творилось у нас под самым носом. По всему округу Клан жжет кресты, а мы бессильны. Что же останется нам, когда к делу подключится и черное население? У меня мало людей, мэр. Мне нужна помощь.
Джейк нашел эту идею превосходной. В самом деле, о каких выборах непредвзятых членов жюри присяжных можно говорить, когда здание суда будет окружено войсками национальной гвардии? Он представил себе, как в понедельник присяжные проходят мимо солдат с оружием, армейских джипов, а может, и танка, если не двух, у входа в здание суда. Как в такой обстановке они смогут оставаться рассудительными и справедливыми? Неужели Нуз сможет настаивать на проведении процесса в Клэнтоне? Неужели Верховный суд не отменит его решение, если - да не допустит того Господь! - Хейли осудят? Да, идея действительно неплоха.
- Что скажешь ты, Джейк? - Мэр с надеждой посмотрел на него.
- Думаю, что выбора у вас нет, мэр. Мы не можем допустить еще одного побоища. Для вас это было бы трагедией и в политическом смысле.
- Политика меня нисколько не беспокоит, - со злостью отозвался тот, сознавая, что и Джейку, и Оззи известно, что это вовсе не так.
На последних выборах мэр победил с перевесом меньше, чем в пятьдесят голосов, и теперь шага не делал без того, чтобы самым тщательным образом не взвесить все его политические последствия.
На лице Джейка Оззи заметил усмешку, в то время как мэр вздрогнул, представив себе занятый войсками город.
В конце выдавшегося таким тревожным субботнего дня Оззи и Хастингс вывели Карла Ли через заднюю дверь тюрьмы и усадили в машину шерифа. Всю дорогу, пока Хастингс вел автомобиль мимо овощной лавки Бэйтса, пока они ехали в направлении Крафт-роуд, пассажиры оживленно переговаривались и смеялись. Когда они подъехали к дому Хейли, весь двор был уже забит машинами, так что свою шериф приказал оставить просто на обочине. Карл Ли прошел через дверь своего дома как обычный, свободный человек и едва не был задушен в объятиях друзей, родственников и детей. Все они были оповещены о том, что Карл Ли сегодняшний вечер проведет с семьей. Он все никак не мог оторваться от детей, обнимая всех четверых так, как если бы знал, что больше ему уже не придется этого делать. Стоявшие в молчании вокруг люди смотрели, как он, зарывшись головой в колени рыдавших детей, не мог надышаться их запахом. Многие из присутствовавших тоже не могли сдержать своих слез.
Стол ломился от обилия блюд, и почетный гость был усажен во главе его, на свой стул, а вокруг него расселись жена и дети. Преподобный Эйджи предварил застолье краткой молитвой, в которой выражалась надежда на скорейшее возвращение Карла Ли домой. Гости терпеливо ждали. Оззи и Хастингс наполнили свои тарелки и отправились с ними на крыльцо, где тут же принялись отмахиваться от комаров и рассуждать о предстоящем суде. Оззи беспокоила проблема безопасности Карла Ли в те моменты, когда его будут доставлять из тюрьмы в здание суда и обратно. Обвиняемый сам доказал, что подобные путешествия не всегда заканчиваются благополучно.
После ужина люди высыпали во двор. Дети начали свои игры, в то время как взрослые старались держаться как можно ближе к крыльцу, на котором стоял Карл Ли. Для них он был героем, самым известным человеком, какого им когда-либо приходилось видеть, и при этом все они знали его лично! Каждому было ясно, что Карл Ли предстанет послезавтра перед судом по одной-единственной причине. Конечно, он убил тех двух парней, но дело вовсе не в этом. Будь он белым, его, пожалуй, наградили бы, только для вида пробормотав несколько слов о наказании. Но с белым жюри процесс превращается в фарс. Карла Ли будут судить за то, что он - черный. И если его осудят, то тоже потому, что он черный. Других причин нет. Толпящиеся вокруг крыльца люди были уверены в этом. Они внимательно слушали Карла Ли, когда тот заговорил о том, как ему необходимы их поддержка и молитвы, как ему хочется, чтобы все они пришли на суд, как важно для него, чтобы семья находилась в безопасности.
В изнурительной духоте медленно проходило время. Вот уже несколько часов сидели в креслах на крыльце Карл Ли и Гвен в окружении толпы восторженных друзей, стремившихся быть поближе к великому человеку. Наконец люди начали потихоньку расходиться, обнимая на прощание Карла Ли и обещая вернуться сюда в понедельник. Может, и тогда они увидят его сидящим на крыльце в своем кресле?
В полночь Оззи сказал, что им пора ехать. В последний раз Карл Ли прижал к себе жену и детей, а затем уселся в машину.
Ночью умер Бад Туитти. Из больницы позвонили Несбиту, а он связался с Джейком. Джейк подумал, что нужно будет послать цветы.
Глава 32
Воскресенье. До начала суда - один день. Джейк проснулся в пять утра с ощущением пустоты в желудке, что он приписал начинающемуся завтра процессу, и с головной болью, что он тоже приписал начинающемуся завтра процессу и затянувшемуся вчера до поздней ночи сидению на крыльце у Люсьена в обществе своей очаровательной сотрудницы и бывшего босса. Эллен решила остаться на ночь в комнате для гостей, так что Джейку пришлось спать на диване у себя в офисе.
Сейчас он лежал и вслушивался в доносящиеся с улицы голоса. Внезапно поднявшись, он вдруг выскочил на балкон и замер от изумления при виде открывшегося взгляду зрелища. Итак, война объявлена и началась! Паттон* высадился! Вокруг всей площади стояли армейские грузовики, джипы, здесь и там пробегали озабоченные солдаты, изо всех сил пытаясь выглядеть организованно и молодцевато. Слышались какие-то команды по радио, дородные офицеры недовольными голосами подгоняли своих подчиненных. У остатков сгоревшей трибуны в центре лужайки был установлен пост. Три взвода солдат стучали молотками и растягивали веревки, разбивая три огромные брезентовые палатки с защитным камуфляжем. В четырех углах площади возводились баррикады, часовые расставлялись по постам. Как только часовой оставался предоставленным самому себе, он закуривал сигарету и прислонялся к ближайшему столбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79