- Да, огласку дело получило очень широкую, - осторожно ответил Джейк.
- Скажи мне, Джейк. Мы же не в суде сейчас. Поэтому-то я и пригласил тебя. Я хочу понять, что у тебя на уме. Про огласку мне и самому известно. Так куда же нам его переносить?
- Может, куда-нибудь в дельту?
- Тебе бы это пришлось по нраву, а? - улыбнулся Нуз.
- Естественно. Мы смогли бы подобрать там отличное жюри. Такое, которое действительно разобралось бы в существе проблемы.
- Да, и при этом оно было бы наполовину черным.
- Я думал не об этом.
- Ты и в самом деле веришь, что тамошние жители не решили для себя, виновен Хейли или нет?
- Думаю, еще не все.
- Ну, и куда же нам ехать?
- А Дентон ничего не предлагал?
- В общем-то нет. Мы говорили с ним о том, что суд обычно отказывает в перемене места, если к тому нет каких-то исключительных причин. Наш с тобой случай слишком сложен: противников у обвиняемого не меньше, чем сочувствующих ему. Да еще эта огласка. С помощью газет и телевидения об убийстве мгновенно становится известно всем, и детали происшедшего делаются всеобщим достоянием задолго до суда. А уж Хейли... Даже Дентон признал, что никогда ему еще не приходилось слышать об убийстве, столь подробно расписанном на потребу публике. Он тоже считает, что в нашем штате невозможно будет найти беспристрастных и объективных членов жюри присяжных. Предположим, суд состоится в округе Форд, и твоего подзащитного осудят. Ты подашь апелляцию с требованием перемены места. Но Дентон дал мне понять, что будет на моей стороне, - он не видит в перемене места никакого смысла. Он уверен, что в суде большинство поддержит меня в таком решении. Конечно, гарантии нет никакой, да и разговор у нас шел за хорошей выпивкой. Кстати, не хочешь глоток чего-нибудь?
- Нет, спасибо.
- Я просто не вижу никаких причин переносить суд из Клэнтона в другое место. Если мы пойдем на это, то станем обманывать себя, думая, что где-то можно найти двенадцать человек, которые не сделали еще никакого вывода относительно нашей с тобой головоломки.
- Это звучит так, судья, будто вы уже пришли к какому-то решению.
- Да, пришел. Суд переноситься никуда не будет. Он состоится в Клэнтоне. Мне и самому это не очень-то нравится, но оснований для перемены места нет. Кроме того, меня устраивает Клэнтон. До дома рукой подать, и кондиционеры в зале суда установлены.
Протянув руку к папке, Нуз вытащил из нее конверт.
- Вот мое решение, Джейк. Я отказываю защите в требовании перенести место судебного процесса. Копию я направил Бакли, это - для тебя. Здесь же находится и оригинал, и я был бы благодарен тебе, если бы ты сам зарегистрировал его в нашем суде.
- Сделаю это с радостью.
- Надеюсь, что поступаю правильно. Мне пришлось немало побороться с собой.
- Да, задача не из легких. - Джейк почти сочувствовал ему.
Вызвав прислугу, Нуз попросил принести джин и тоник. Затем он настоял на том, чтобы Джейк осмотрел его розарий, и почти целый час они провели вдвоем на зеленом газоне, восхищаясь цветами его чести. Мысли Джейка были заняты Карлой, Ханной, собственным домом, но он продолжал галантно изумляться той преданности, которую Марабу питал к своим великолепным розам.
Вторая половина пятницы часто напоминала Джейку о днях учебы в колледже, когда он вместе с друзьями, если погода была не ахти, шел в их излюбленный бар, где они с наслаждением пили пиво и обсуждали новые правовые теории либо проклинали своих самоуверенных и беспощадных профессоров, или, когда день был теплым и солнечным, они загружали старенький "фольксваген" Джейка банками с пивом и мчались на берег озера Сардис полюбоваться активистками какой-нибудь женской организации, которые растирали свои великолепные бронзовые тела маслом для загара и не обращали ни малейшего внимания на призывные крики подвыпивших студентов-юристов. Как он скучал по тем беспечным денькам! Свой колледж он ненавидел, как ненавидел его любой студент. Но он скучал по друзьям, по тому времени особенно по пятницам. Какой спокойной и безмятежной представлялась Джейку его тогдашняя жизнь, хотя временами давление было невыносимым, особенно на первом курсе, когда преподаватели, казалось, просто с цепи сорвались. Сейчас ему не хватало ощущения своей бедности, потому что в те времена, когда у него ничего не было, он и должен никому не был. Так же старались держаться и его приятели. Теперь же, с появлением доходов, Джейку приходилось испытывать постоянные волнения по поводу закладных, переплат, кредитных карточек - всего того, что принято называть "американской мечтой" или "дорогой к богатству". Хорошо, пусть он не станет богатым - но уж состоятельным-то наверняка? Он скучал по своему "фольксвагену", поскольку это был его первый автомобиль. И в отличие от "сааба" за него было заплачено полностью. Временами Джейк с тоской вспоминал свою холостяцкую жизнь, хотя и был, как считали все окружающие, да и он сам, счастлив со своей женой. А еще он очень соскучился по пиву - кружечному, баночному или в бутылке. Какая разница? Пил он только в компании с друзьями, а с ними-то Джейк и проводил большую часть своего времени. Но когда он учился в колледже, он пил далеко не каждый день, а напивался и того реже. Однако несколько раз и ему пришлось испытать тяжкое, мучительное состояние похмелья. Это он тоже помнил.
Потом появилась Карла. Он встретил ее в начале своего последнего семестра, а через полгода они уже стали мужем и женой. Она была чертовски красива - это-то и привлекло внимание Джейка. Спокойная, чуточку высокомерная, как и большинство девушек из обеспеченных семей, студенток расположенного поблизости женского колледжа. Однако вскоре Джейк открыл для себя ее теплоту и робость. Он так и не понял до конца, как столь красивая женщина может мучиться от неуверенности в собственных силах. Карла была стипендиаткой отделения изящных искусств, она не имела никаких намерений относительно своей будущей работы. Ну, может, несколько лет учительницей в школе, но и то вряд ли. В ее семье деньги были, и ее матери никогда не приходилось работать. Джейку это нравилось: и обеспеченность семьи, и отсутствие у жены профессиональных амбиций. Ему нужна была такая жена, которая оставалась бы дома, хранила бы свою красоту, растила детей и не пыталась бы натянуть на себя штаны мужа, чтобы командовать всеми и всем. Словом, у них была любовь с первого взгляда.
Однако Карла ко всякой выпивке относилась с отвращением. Когда она была ребенком, отец ее любил приложиться к бутылке, и с тех пор у нее сохранились самые неприятные воспоминания. Поэтому на протяжении своего последнего семестра в колледже Джейк завязал насухо. Отказавшись от пива, он даже потерял в весе фунтов пятнадцать. Выглядел он замечательно, чувствовал себя превосходно, плюс ко всему он был по уши влюблен. Но по пиву все же скучал.
В нескольких милях от Честера находился небольшой магазинчик, в витрине которого висела фирменная эмблема пива "Коорс". В колледже Джейк предпочитал его всем другим, хотя к востоку от Миссисипи купить его было почти невозможно. В их колледже "Коорс" считался деликатесом, и протащить его в кампус было делом весьма прибыльным. Потом, когда продавать его стали повсеместно, большинство вновь вернулись к привычному "Будвайзеру"...
Была жаркая, нет, знойная пятница. От Карлы его отделяло девятьсот миль. Ни малейшего желания возвращаться в офис Джейк не испытывал, тем более что все его дела могли вполне спокойно дождаться завтрашнего дня. Какой-то мерзавец хотел расправиться с ним и с его семьей. Изуродованный взрывом, его дом вычеркнули бы из Национального реестра памятников истории и культуры! До судебного процесса - вершины его профессиональной деятельности - было еще десять дней. Готовым к нему Джейк себя еще не ощущал, а нервное напряжение становилось невыносимым. С предсудебным требованием, столь важным для успеха процесса, у него только что все пошло прахом. И к тому же его мучила жажда. Остановившись, Джейк купил упаковку из шести банок "Коорса".
Чтобы проехать шестьдесят миль от Честера до Клэнтона, Джейку потребовалось почти два часа. Он наслаждался переменой обстановки, пейзажем, пивом. Дважды он останавливался по нужде, а один раз - чтобы купить новые шесть банок пива. Чувствовал Джейк себя замечательно.
В таком состоянии он мог пойти в одно-единственное место. Не домой, не в офис, не в суд, само собой, чтобы зарегистрировать там эту отвратительную бумажку, что вручил ему Марабу. Оставив свой "сааб" позади замызганного "порше", с банкой холодного пива Джейк пошел по дорожке.
Как обычно, Люсьен сидел, раскачиваясь, на переднем крыльце, прихлебывая что-то из стакана и листая подшивку дел, в которых обвиняемые пытались доказать, что действовали, находясь в невменяемом состоянии. Закрыв папку, Люсьен заметил банку с пивом и улыбнулся своему бывшему сотруднику. Ухмыльнулся в ответ и Джейк.
- По какому это случаю, Джейк?
- Ничего особенного. Просто хотелось пить.
- Понятно. А как же жена?
- Она мне не указчик. Я сам себе голова. Сам себе хозяин. Если я хочу пива, то буду пить его, и она ничего мне не скажет. - Он сделал большой глоток.
- Должно быть, ее нет в городе?
- Отправилась в Северную Каролину.
- Когда?
- Сегодня, в шесть утра. Вылетела из Мемфиса вместе с Ханной. Поживет с ней у своих родителей в Уилмингтоне до конца процесса. У них там на пляже есть неплохой домик, в котором они обычно проводят лето.
- Утром она улетела, а после полудня ты уже пьян.
- Я не пьян, - ответил с достоинством Джейк. - Пока еще.
- И давно ты пьешь?
- Пару часов. Купил шесть банок, когда выехал от Нуза, это примерно в полвторого. А ты?
- Как правило, я пью начиная с завтрака. Что ты делал у него в доме?
- Он пригласил меня на обед, чтобы поговорить о суде. Отказался переменить место проведения процесса.
- Что?
- Ты же слышал. Суд будет в Клэнтоне.
Люсьен сделал глоток из стакана и зазвенел льдом.
- Салли! - зычно позвал он.
Салли не спешила.
- Он как-нибудь объяснил свой отказ?
- Да. Сказал, что найти присяжных, которые были бы совершенно неосведомлены о деле, невозможно ни в одном округе штата.
- Я говорил тебе про это. С точки зрения здравого смысла это абсолютно верно, но с точки зрения юридической предлог этот весьма слаб. Нуз не прав.
Вышла Салли с напитками. Взяв у Джейка его пиво, она поставила его в холодильник. Отхлебнув, Люсьен облизал губы. Вытерев их тыльной стороной ладони, вновь поднес стакан ко рту.
- Тебе понятно, что это будет значить?
- Конечно. Полностью белое жюри.
- Плюс еще канитель с апелляциями, которые посыплются, если Хейли признают виновным.
- Не будь столь категоричен. По этому вопросу Нуз уже проконсультировался со своим дружком из Верховного суда штата. Он считает, что Верховный суд поддержит его. Он очень уверен в себе.
- Он просто идиот. Я могу показать ему штук двадцать дел, в каждом из которых утверждается, что суд может и должен быть перенесен в другое место. Думаю, он просто боится пойти на это.
- Чего ему бояться?
- Кое-кто на него давит.
- Кто?
Люсьен восхищенно любовался цветом золотистой жидкости в своем объемистом стакане. Опустив в него палец, легонько помешал им кубики льда. Он усмехался с таким видом, будто давал понять, что знает нечто, но поделится своими знаниями, если только его начнут молить об этом.
- Кто? - повторил Джейк, глядя на друга уже покрасневшими блестящими глазами.
- Бакли, - с самодовольным видом выдал секрет Люсьен.
- Бакли, - эхом отозвался Джейк. - Не понимаю.
- Я знал, что ты этого не поймешь.
- Не мог бы ты объяснить?
- Думаю, что это мне по силам. Но дальше тебя это не пойдет. Информация в высшей степени конфиденциальная. Пришла ко мне из хорошего источника.
- От кого?
- Не скажу, не могу.
- Кто у тебя источники? - настаивал Джейк.
- Я ведь ответил тебе, что не скажу. Не скажу. Ну?
- Как это Бакли смог надавить на Нуза?
- Если ты в состоянии меня слушать, я объясню тебе.
- Бакли никак не в состоянии влиять на Нуза. Нуз презирает его. Он сам сказал мне об этом. Сегодня, за обедом.
- Я понял тебя.
- Тогда как же ты можешь говорить о том, что Бакли давит на Нуза?
- Если ты заткнешься, я поделюсь с тобой информацией.
Осушив стакан с пивом, Джейк позвал Салли.
- Тебе известно, насколько жесток Бакли, знаешь ты и о том, какую политическую проститутку он собой представляет.
Джейк согласно кивнул.
- Ты прекрасно понимаешь, с какой жадностью он ждет победы в этом суде. Если он выиграет, то это, как он считает, поможет ему перебраться в кресло Генерального прокурора.
- Губернатора, - поправил Люсьена Джейк.
- Какая разница. Словом, у него амбиции, так?
- Так.
- Сейчас он занят тем, что подговаривает своих политических сторонников на территории всего округа звонить Нузу и требовать от него, чтобы суд состоялся здесь, в Клэнтоне. Что-нибудь вроде: если перенесешь суд, прокатим тебя на следующих выборах. Оставишь его в Клэнтоне - поможем при переизбрании.
- Я не могу в это поверить.
- Ну и прекрасно. Только это правда.
- Откуда ты знаешь?
- У меня есть источники.
- Кто ему звонил?
- Один пример. Помнишь того громилу, что был шерифом в округе Ван-Бюрен? Мотли? ФБР добралось до него, но сейчас он уже вышел. У себя в округе очень известная фигура.
- Я помню его.
- Мне доподлинно известно, что он заходил в дом Вуза с двумя своими головорезами и очень настоятельно потребовал от Нуза, чтобы тот не вздумал переносить куда-нибудь суд. И это с подачи Бакли.
- Что ответил им Нуз?
- Они долго поливали друг друга грязью. Мотли пригрозил, что в следующие выборы судья не наберет в их округе и пятидесяти голосов. Он пообещал ему напихать в урны для голосования всякого мусора, спровоцировать черных, навыписывать кучу бюллетеней для тех, кто якобы уезжает и будет голосовать в другом месте, ну и прочие предвыборные штучки, которые в ходу у них в округе. И Нузу хорошо известно, что так они и сделают.
- А чего ему об этом беспокоиться?
- Не будь таким тупицей, Джейк!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79