Однако тут же он усмехнулся своей наивности.
Празер поморщился - было видно, что он уже устал стоять на крыльце.
- Слушай, Джейк, не хотел я затрагивать эту тему, но если верить газетам, то, похоже. Клан ошибся в выборе жертвы. Ты согласен?
- Наверное, они и читать-то не умеют, - пробормотал Джейк.
- Может, и не умеют.
- Скажи, Празер, ты знаешь кого-нибудь из членов Клана здесь, в округе?
- Ни одного. На юге штата - да, были, но не здесь. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Если верить ФБР, то Клан давно уже ушел в прошлое.
- Не очень-то обнадеживающе это звучит.
- Почему же?
- Да потому, что если эти люди входят в Клан, то, значит, они не местные. Гости из дальних краев. А это говорит о том, что намерения у них самые серьезные. Тебе не кажется, Празер?
- Не знаю. Меня бы больше волновало, если бы вдруг оказалось, что с Кланом связались наши парни. Вот тогда вполне бы можно было сказать, что Клан возвращается.
- Что означает этот крест? - спросила Празера Карла.
- Это предостережение. Вам как бы говорят: прекрати делать то, что делаешь, или в следующий раз мы сделаем чуть больше, а не просто сожжем кусок древесины. Они действовали таким образом в течение многих лет, запугивая белых, которые симпатизировали чернокожим. И если такой белый продолжал относиться к ниггерам как к братьям, следовало насилие. Подбрасывались бомбы, людей избивали, дело доходило даже до убийства. Но по-моему, все это было давно. В вашем случае они хотят сказать, чтобы Джейк отказался от дела Хейли. Но поскольку теперь не он адвокат Карла Ли, я ума не приложу, что может значить этот крест.
- Поди взгляни на Ханну, - повернулся Джейк к жене, и та скрылась в доме.
- Если у вас найдется шланг для воды, я с радостью помогу вам затушить огонь, - предложил Празер.
- Было бы здорово, - откликнулся Джейк. - Мне бы очень не хотелось, чтобы об этом узнали соседи.
Стоя в своих халатах на крыльце, Джейк и Карла смотрели на то, как заместитель шерифа управляется со шлангом. Вода быстро сбила пламя, и дерево теперь только шипело и дымилось. Предосторожности ради Празер поливал его минут пятнадцать, после чего, аккуратно свернув шланг, уложил его позади кустарника, на клумбе у крыльца.
- Спасибо, Маршалл. Не станем об этом болтать, хорошо? Празер вытер мокрые руки о свои форменные штаны, поправил шляпу.
- Само собой. Проверьте хорошенько замки на дверях. Если что-нибудь услышите, звоните дежурному. А мы несколько дней понаблюдаем за вашим домом.
Усевшись в машину, он подал ее назад, выехал на Адамс-стрит и неторопливо покатил по ней в направлении к площади. Джейк с Карлой сидели в кресле-качалке и следили за тем, как от креста тянется в небо слабая струйка дыма.
- У меня такое ощущение, как будто я листаю старый номер "Лайфа".
- Или главу из учебника по истории Миссисипи. Может, стоит им как-то дать знать, что тебя послали ко всем чертям?
- Спасибо.
- Спасибо?
- За прямоту.
- Прости. Мне нужно было сказать "отставили", или "дали расчет", или...
- Скажем проще: он нашел другого адвоката. А ты и в самом деле напугана.
- Еще бы. Я в ужасе. Если уж они могут поджечь у нас во дворе крест, то что помешает им сжечь и сам дом? Джейк, я очень хочу, чтобы ты был счастлив и чтобы в работе тебе светила удача и все такое прочее, но ведь не за счет же нашей безопасности! Никакое твое дело этого не стоит.
- Значит, ты рада, что меня поперли?
- Я рада, что он нашел другого адвоката. Теперь, может, оставят нас в покое.
Джейк прижал сидящую у него на коленях Карлу к груди. Кресло слабо раскачивалось. В половине четвертого утра Карла в своем халатике была восхитительна.
- Но ведь они не придут к нам снова? - спросила она.
- Нет. На этом они поставят точку. Они же узнают, что я вышел из дела. Они еще будут звонить и извиняться.
- Это не смешно, Джейк.
- Знаю.
- Как ты думаешь, людям об этом станет известно?
- В течение часа-полутора - нет. Но когда в пять утра откроется кафе, Делл Перкинс будет знать все в мельчайших подробностях еще до того, как нальет первому посетителю чашку кофе.
- Что ты собираешься делать с этим? - Она кивнула в сторону креста, теперь уже едва видного в лунном свете.
- Знаешь, что пришло мне в голову? Мы погрузим его в машину, отправимся в Мемфис и сожжем во дворе у Маршафски.
- Я иду спать.
К девяти часам утра Джейк уже закончил надиктовывать на пленку свой официальный отказ от ведения дела. Этель с пылом стучала по клавишам пишущей машинки, однако ей пришлось прервать свою работу для того, чтобы сообщить Джейку по интеркому:
- Мистер Брайгенс, вам звонит мистер Маршафски. Я сказала ему, что вы в комнате для заседаний, но он настаивает.
- Соедините меня с ним. - Джейк поднял трубку. - Алло.
- Мистер Брайгенс, это Бо Маршафски из Мемфиса. Как у вас дела?
- Превосходно.
- Тем лучше. Я уверен, вы видели утренние газеты в субботу и воскресенье. У вас в Клэнтоне есть газеты?
- Да, а еще у нас есть телефон и почта.
- Значит, вам известно все, что писали о мистере Хейли?
- Да. У вас неплохой слог.
- Плевать я на это хотел. Я звоню вам по поводу дела Хейли, вы не против поговорить минуту-другую?
- С удовольствием.
- Насколько мне известно, в соответствии с правилами судопроизводства штата Миссисипи адвокат из другого штата, принимающий участие в процессе, обязан работать во взаимодействии с местной коллегией адвокатов?
- Вы хотите сказать, что у вас нет лицензии на право практиковать в штате Миссисипи? - недоверчиво спросил Джейк.
- Ну нет.
- А про это вы в своих статейках не упомянули.
- Плевать я хотел. Судьи всегда настаивают на том, чтобы у адвоката был советник из местных?
- Кто настаивает, а кто и нет.
- Ясно. А что Нуз?
- Иногда.
- Благодарю. Я, собственно, как правило, прибегаю к услугам советника из местных, когда приходится ехать куда-то в глушь. Да и тамошним жителям всегда приятно увидеть, что рядом со мной за столом сидит и их человек.
- Действительно здорово.
- Я, конечно, не думаю, что вам покажется привлекательным...
- Да вы смеетесь! - взревел в трубку Джейк. - Меня вытолкали вон, а теперь вы хотите, чтобы я носил за вами ваш портфель! Да вы с ума сошли! Чтобы мое имя упоминали рядом с вашим? Никогда!
- Послушай-ка, пейзанчик мой...
- Нет, это вы послушайте! Может, для вас это будет сюрпризом, но у нас в штате юристы уважают нормы морали и законы, запрещающие им навязываться клиенту. Вы слышали такое словечко - чэмперти*? Конечно, нет. Так вот в Миссисипи это считается преступлением, как и в большинстве других штатов. Наши понятия об этике запрещают нам использовать подобные методы. А об этике, мистер Акула, вам приходилось что-нибудь слышать?
* Перекупка адвоката или незаконное финансирование чужого судебного процесса.
- Я никому не навязываюсь, сынок. Клиенты сами находят меня.
- Да, как Карл Ли Хейли. Сдается мне, что он наткнулся на ваше имя в телефонном справочнике. Уверен, у вас там объявление на всю страницу рядом с номерами тех, кто делает подпольные аборты!
- Меня ему рекомендовали.
- Да, такие же проходимцы. Мне доподлинно известно, как вы заполучили это дело. На клиента оказывалось давление. Я могу направить жалобу в ассоциацию. Или нет, будет лучше, если на ваши методы работы обратит внимание большое жюри.
- Ну еще бы, ведь у вас такие близкие отношения с окружным прокурором. Всего доброго, советник*.
Последнее слово осталось за Маршафски. Джейку пришлось около часа пыхтеть сигарой, прежде чем он смог собраться и записать кое-какие мысли.
* Официальное обращение к адвокату в США.
Уже перед самым обедом Джейку позвонил Уолтер Салливан.
- Как дела, Джейк, мальчик мой?
- Замечательно.
- Я рад. Слушай, Джейк, Бо Маршафски - мой старый приятель. Много лет назад мы с ним защищали двух банкиров, против которых сфабриковали дело. Конечно, вытащили их. Он сильный юрист, Джейк. Он связался со мной как с местным советником по делу Карла Ли Хейли. Я только хотел узнать...
Положив трубку, Джейк вышел из кабинета. Вторую половину дня он провел на крыльце особняка Люсьена Уилбэнкса.
Глава 18
Телефона Лестера у Гвен не было. Не было его и у Оззи, ни у кого не было. Телефонистка сказала, что в телефонном справочнике Чикаго фамилией Хейли заняты целых две страницы, на них не менее десятка Лестеров Хейли, и несколько человек имеют инициалы "Л. С.". Джейк попросил у нее номера первых пяти Лестеров Хейли и позвонил каждому. Все они оказались белыми. Тогда он связался с Тэнком Скэйлсом, владельцем самого приличного в округе "торчка", где обычно собирались чернокожие. Бар так и называли - "Торчок Тэнка". Это было излюбленное место Лестера. Сам Тэнк являлся клиентом Джейка и часто поставлял ему ценную конфиденциальную информацию о своих соплеменниках, их сделках и местонахождении.
Скэйлс остановил свою машину у конторы Джейка во вторник утром по дороге в банк.
- За последние две недели тебе Лестер на глаза не попадался? - спросил его Джейк.
- Почему же. Просидел, почти не вылезая, несколько дней: играл в пул, накачивался пивом. Я слышал, что в прошлый уик-энд он отправился домой, в Чикаго. Должно быть, так оно и есть, что-то его давненько уже не видно.
- Он был с кем-нибудь?
- Главным образом сам по себе.
- А Айрис?
- Да, пару раз он ее приводил, когда Генри не было в городе. Я, знаешь ли, чувствую себя неспокойно, если они появляются у меня вместе. Генри парень крутой, он зарежет их обоих, если узнает, что они липнут друг к другу.
- Они занимаются этим уже десять лет, Тэнк.
- Да, и у нее от Лестера двое ребятишек. Похоже, об этом знает каждый, кроме самого Генри. Но как-нибудь это дойдет и до него, и у тебя появится еще одно дело об убийстве.
- Послушай, Тэнк, не мог бы ты поговорить с Айрис?
- Она нечасто ко мне заглядывает.
- Я имел в виду нечто другое. Мне нужен номер телефона Лестера там, в Чикаго. Айрис должна знать его.
- Наверняка знает. По-моему, он шлет ей деньги.
- Ты мне его не раздобудешь? Мне необходимо поговорить с Лестером.
- Договорились, Джейк. Если он у нее есть, он будет и у тебя.
К среде жизнь в конторе Джейка вернулась в свое обычное русло. Вновь потянулись клиенты. Этель вела себя исключительно доброжелательно, то есть настолько доброжелательно, насколько этого можно было ожидать от сварливой старой карги. Джейк с головой погрузился в каждодневную рутину, но боль в душе временами давала о себе знать. Кафе он по-прежнему каждое утро обходил стороной, не показывался и в суде, посылая туда в случае крайней необходимости, сверить, например, какие-то бумаги, Этель. Он ощущал беспокойство, был не в состоянии избавиться от неловкости и забыть об унижении. Это мешало ему сосредоточиться на других делах. Он мечтал о продолжительном отдыхе, но не мог себе этого позволить. Несмотря на то что с деньгами было довольно трудно, ему никак не удавалось заставить себя работать в полную силу. Большую часть дня Джейк проводил у себя в кабинете, занятый главным образом рассматриванием через раскрытое окно здания суда и площади перед ним.
Он размышлял о Карле Ли, сидящем в камере в нескольких кварталах от площади, и в который раз задавался вопросом, почему тот его предал. Видимо, он слишком уж давил на Хейли с деньгами, позабыв о том, что многие из его коллег согласились бы с радостью заняться этим делом и без всякого гонорара. Маршафски Джейк ненавидел. Память услужливо рисовала перед его глазами неоднократно виденную картину:
Маршафски выходит из зала мемфисского суда, торжественно объявляя, что его клиент - запуганная жертва чьих-то козней - признан невиновным. Как правило, жертвами козней становились торговцы наркотиками, сутенеры, продажные политики и наемные убийцы. Явные преступники, все как один заслуживавшие длительных тюремных сроков, а кое-кто - и смерти. Маршафски старался походить на настоящего северянина, пронзительный выговор как бы удостоверял его принадлежность к выходцам из северных районов Среднего Запада. К югу от Мемфиса такая манера речи могла свести с ума кого угодно. Как истинный лицедей, он был способен, глядя прямо в объектив телекамеры, жалобно хныкать: "Мемфисская полиция нанесла чудовищное оскорбление моему клиенту". Господи, сколько раз Джейку приходилось это видеть. "Мой клиент полностью, совершенно, абсолютно невиновен. И не в суде его место. Мой клиент является примерным гражданином, налогоплательщиком". А как же его предыдущие четыре судимости за вымогательство? "Все это было подстроено ФБР. Само правительство загнало его в ловушку. К тому же за те свои грехи он полностью расплатился. На этот раз он невиновен". Джейк ненавидел его, и, если память ему не изменяет, Маршафски проиграл не меньше дел, чем выиграл.
Был полдень среды, а Бо Маршафски в Клэнтоне еще никто не видел. Оззи пообещал Джейку, что позвонит ему сразу же, как только Маршафски покажется в тюрьме.
Сессия окружного суда продлится до пятницы, и вежливости ради Джейку стоило бы встретиться с Нузом и кратко объяснить ему причины вынужденного отхода от дела. В данное время его честь был занят рассмотрением гражданских дел - значит, есть шанс, что Бакли в здании суда не будет. Не должно его быть там. Видеть или слышать прокурора Джейк сейчас был не в состоянии.
Обычно Нуз делал десятиминутный перерыв примерно в половине четвертого, и ровно в три тридцать Джейк вошел в его кабинет. Никто его не заметил. Он сел у небольшого окна, выходившего прямо в зал, и принялся ждать, когда Марабу поднимется из-за своего стола и проковыляет в комнату. Минут через пять дверь отворилась, и его честь судья Нуз вошел в свой кабинет.
- Как дела, Джейк? - приветствовал он гостя.
- Отлично, судья. Могу я попросить вас уделить мне минуту-другую?
- Само собой. Садись. Ну, что у тебя? - Нуз снял мантию, швырнул ее в кресло и улегся на спину на столе, отодвинув в сторону телефон и сбросив на пол папки и книги. Приняв неподвижное положение, он сложил руки на животе, прикрыл глаза и задышал глубоко и ровно. - Это все из-за моей спины, Джейк. Доктора велели мне как можно чаще лежать на чем-нибудь твердом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79