— И ты прекрасно обо мне заботился. Я даже и разу не поблагодарил тебя!— Постой, это еще не все. Ведь теперь, под самый конец жизни, я наконец-то смогу приносить пользу.Он улыбнулся, чувствуя, что все происходит, как должно. Внезапно его охватил благоговейный трепет: он ощутил Силу — огромную пустоту, до которой ему не дотянуться…Маленький Танцор облизнул губы; в его глазах светился невысказанный вопрос.— Бердаче живет между Кругами — между мужчинами и женщинами, между землей и Силой. Я был готов к этому. Ты заглянул дальше. Какой-то человек беспокоится о том, что его жена совокупляется с другим мужчиной, но тебя разве это может заботить? С твоей точки зрения, волноваться из-за этого просто глупо. Ты видишь одну лишь истину Единого. Ты был там, где исчезают различия между «я» и «ты», между земными «здесь» и «там». Сила хранила меня до сих пор ради этого дня. Я — твой мост, Маленький Танцор. Через меня ты сможешь соприкасаться с этим миром, который называешь иллюзией. Я могу облегчить тебе путь, на учить тебя, понять тебя, как я понимаю людей, что тебя окружают. Вот поэтому-то я и был избран. Только теперь я понял, зачем судьба привела меня к этому камню. Может быть, из-за этого и тайна трав мне до сих пор не давалась: нужно было, чтобы Круг замкнулся.— И что же мне теперь делать?— Зреть Видения, Маленький Танцор. Вот что ты должен делать. Ты Узришь в Видении настоящий новый путь для Племени. Видением ты выправишь Спираль Все остальное предоставь мне. Я был создан для этого, как умелец создает плошку из рога. Как я был глуп! Я буду служить тебе до конца, и таким образом исполнится мое желание. Я смогу соприкоснуться с Единым.Он улыбнулся утреннему солнцу и воздел кверху руки:— Благодарю тебя за этот день, Вышний Мудрец. Благодарю тебя за чудо. Благодарю тебя за свет разумения. Я, Два Дыма, благодарю тебя за то, что ты позволил мне наконец прозреть.
Волшебная Лосиха сидела у тропы, глядя на вершины скал, к которым ушел Маленький Танцор. Сколько времени он там пробудет? Раздумывая, она не переставала растирать мозолистыми ладонями длинные полоски коры можжевельника. Если сильно растрепать пушистую кору, получатся волоконца, которые можно скомкать и подкладывать их под ребенка. Младенцы изводят невероятное количество этого материала!Она озабоченно закусила губу и бросила взгляд на спавшего рядом младенца. Мимо пролетела синица, села на пень и запела, оживляя теплый воздух утра.Она сначала увидела Два Дыма, ковылявшего своей раскачивающейся походкой, и только потом разглядела Маленького Танцора и тощего волка, пробиравшегося сквозь шалфей. Походка Маленького Танцора, необычная рассредоточенность движений, столь мало ему свойственная, чем-то напоминали ей человека, оглушенного сильным ударом. Она вскочила на ноги и помчалась ему навстречу.Два Дыма крикнул что-то, пытаясь привлечь ее внимание, но она уже заметила странную опустошенность в лице Маленького Танцора, стеклянный блеск в его глазах.Она ускользнула от пальцев бердаче — тот попытался схватить ее за руку — и бросилась в объятия мужа. Он неловко прижал ее к себе, но в первом порыве волнения и беспокойства она не заметила в этом ничего необычного. Лишь когда он напрягся и медленно отстранился от нее, она заглянула ему в лицо, пытаясь понять, что случилось.— Маленький Танцор! Тебе нехорошо?— Со мной все в порядке, — смущенно произнес он. Привычный свет любви мешался в его взгляде с чем-то новым — сильным и пугающим. — Я Зрел Видение, вот в чем дело… соприкоснулся с Единым.Два Дыма уверенно положил ей на плечо теплую ладонь:— Он побывал в Мире Духа. Он Зрел Видение вместе с Первым Человеком.Она всматривалась в его лицо, удивляясь его отсутствующей улыбке:— Маленький Танцор!Он обхватил ее щеки ладонями. В это мгновение он улыбался ей одной, и ее душа запела от счастья.— Волшебная Лосиха, моя чудесная Волшебная Лосиха…По его щекам потекли слезы; он крепко прижал ее к груди:— Я понимаю тебя. Ты тоже научила меня многому. Вот зачем ты пришла ко мне. Без тебя я никогда бы не понял любовь до конца. Я не мог бы понимать людей, понимать, почему они чувствуют любовь и нежность…Она растерянно покачала головой. Какое счастье, что он обнимает ее! Если бы только не ужасное чувство, что что-то бесконечно дорогое стало медленно уходить из ее жизни…— Пойдем, — сказал Маленький Танцор, отстраняясь и взяв их обоих за руки. — Мне нужно приготовиться. Времени осталось немного.— На что осталось немного времени? — спросила она.Но Танцор уже зашагал вперед; он остановился на мгновение, чтобы погладить спящего младенца, а потом снова двинулся по тропе. Она отвязала колыбель от дерева и заметила, что Два Дыма внимательно смотрит на нее с выражением беспокойства и заботы в глазах.— Пора, — сказал он мягко. — Ему пора идти. Глава 23 Танагер радостно бежала, ровно и сильно дыша, размеренно работая сильными ногами. Ощущение необычайной силы, равновесия и неутомимости приводило ее в восторг. Впервые с тех пор, как себя помнила, она нашла свое место в жизни. То, за что ее раньше дразнили — ее необычное времяпрепровождение, любовь к охоте и к выслеживанию зверей, — теперь оказалось ценным и незаменимым даром.Она ловко огибала деревья, перепрыгивала через валуны и стволы упавших деревьев, перегораживавшие тропу. Ей всегда нравилось бегать по лесу среди зеленой прохлады, увертываясь от назойливых веток. Она гордилась тем, что передвигается по лесу быстро и совершенно бесшумно, будто лосиха. Догнать Танагер, мчавшуюся меж деревьев со стремительностью летящего дротика, не мог никто, как никто не мог догнать ветер. Даже самые сильные мужчины не могли сравниться с ней в легкости бега, в ловкости, с которой она увертывалась от нависших веток, в умении бежать напролом, подобно потерявшему тропу бизону. Здесь, в самом сердце гор, Танагер была в своей родной стихии.Дротики негромко постукивали в ее руке — дротики Белой Телки, завещавшей ей Силу и смелость.
— Значит, конец, — прошептала старуха, когда Танагер приподняла с земли ее голову.Кожа Белой Телки сморщилась и посерела, подчеркивая форму черепа.— Белая Телка!— Тсс! — Старуха попыталась небрежно махнуть рукой. — Мне недолго осталось. Моя Сила будет с тобой, девочка. Воспользуйся ею правильно. Обещай мне, что пойдешь за Зрящим Видения. Он скоро придет. Я чувствую это краем сознания. Сила зовет.— Я испугалась, когда увидела смерч.,— Здорово вышло, правда? Хотелось бы мне знать, я это устроила… или просто случай помог. Хотелось бы мне посмотреть на их лица, когда этот глупый воин расскажет… расскажет…— Не шевелись. Лежи спокойно, Белая Телка…— Идет Зрящий Видения. Зрящий Видения…В глазах старухи был теперь только неподвижный остекленевший взгляд смерти, а ее тело обмякло на руках Танагер.
И вот теперь она бежит, подстегиваемая гневом, гонимая желанием увидеть, как ее дротики проткнут столько воинов Низкого Племени Бизона, сколько ей удастся обнаружить. Она не успокоится, пока последний не захлебнется собственной кровью, пока горы не будут очищены от их грязных следов… Она и не улыбнется ни разу до тех пор, пока солнце не зайдет над последним из их трупов, растерзанных воронами и обглоданных койотами.— Значит, идет Зрящий Видения? — Она свирепо посмотрела вперед. — Смерть тоже идет, Низкие Люди Бизона. И несу ее я.Из-за деревьев чуть доносились крики. Танагер замедлила шаг, перевела дух и бесшумно, будто ночная тень, заскользила по глухой сосновой чаще. Вот крики стали слышны громче, значит, они там!Она осторожно обошла луг, заметив в траве подкрадывающихся воинов. Впереди возвышалась небольшая скала, которую защищал немногочисленный отряд Красной Руки. А вокруг скалы бесновались воины: они выкрикивали угрозы, потрясая кулаками, Танцевали, обращаясь к своей Силе, а потом метали дротики высоко вверх.В прозрачном воздухе далеко разнесся голос Не-Потеет, который с решительным видом стоял на вершине скалы:— Забирайтесь сюда — и умрите, Низкие Люди Бизона! А если вы убьете нас, мы прогоним души ваших мертвецов со Звездной Паутины!В ответ окружившие скалу воины разразились потоком бешеных ругательств и принялись обстреливать анит-а смертоносными дротиками.Танагер больше не могла сдерживать свой гнев; она в безрассудном порыве выскочила из-за деревьев и помчалась по траве, держа наготове атлатл с дротиком. Казалось, душа Белой Телки дрожала и пела в оружии. Сила переполняла Танагер, вливая отвагу в сердце; оказавшись в самой гуще врагов, Танагер вонзила дротик в спину воина, собиравшегося метнуть свой в защитников скалы.Из глубины разгневанной души Танагер вырвался истошный вопль; она резко обернулась — и как раз оказалась достаточно близко от другого воина, чтобы и без атлатла воткнуть дротик ему в живот. С ее губ сорвалась песня — голос гнева и Силы, переполнявших ее душу. Дух овладел ею и Танцевал вместе с ней меж вражеских дротиков. Она превратилась в гибельный смерч!Она билась, лишь наполовину осознавая происходящее, — кружила, метала один за другим дротики, Пела их в тела врагов… Один из воинов бросился было на нее — но острие его дротика промелькнуло мимо, а Танагер выхватила из-за пояса тяжелый атлатл воина Низкого Племени Бизона и раздробила им череп врага. Остальные сгрудились вокруг нее; один из пущенных в Танагер дротиков пролетел на волос от ее головы — и вонзился в воина, подбегавшего к ней сзади!Сила бурлила в ее жилах, придавая ей чудесную ловкость и увертливость: она Танцевала меж вражеских дротиков, окруженная врагами! Ее молниеносные удары обманывали бдительность противников, и их кровь лилась повсюду, где проносилась воительница. В бешенстве отчаяния они ринулись на нее все сразу — но при этом не могли метать дротики, чтобы не попасть в своих…А Танагер все Танцевала, кружась, их гибель, и ее Песня звенела у них в ушах, перекрывая их беспорядочные вопли.Наконец враги дрогнули и бросились бежать, рассыпаясь в разные стороны, стараясь скрыться от стремительной преследовательницы, а вслед за ней бежали Не-Потеет и остальные воины Красной Руки, подбирая с земли брошенные дротики и вонзая их в спины врагов…Красная Рука неслась вперед, загоняя рассыпавшихся Низких Людей Бизона на узкие тропы и в чащу леса, где смерть настигала их одного за другим. Когда дротики кончились, воины Красной Руки стали разбивать черепа атлатлами.Танагер остановилась, увидев, что последняя из ее жертв стонет у ее ног. Она перевела дух, вырвала из земли большой угловатый камень и с кряхтеньем подняла его над головой. Мужчина, лежавший на земле, повернулся, посмотрел на нее и, издав слабый стон, отрицательно замотал головой. В его глазах светилась мольба о пощаде. Она изо всех сил опустила камень на повернутое к ней лицо. Раздался хруст костей.Наступила полная тишина. Даже лес молчал, как будто в нем не осталось ничего живого, только слабый ветерок вздыхал между деревьев. Танагер молча смотрела на мертвого воина.Наконец она повернулась и пошла назад, тяжело дыша. На лугу принялась собирать дротики, вырывая их из рук мертвецов. Раненым, стонавшим и умолявшим о пощаде она решительно вонзала в сердце смертоносное острие.Наконец она остановилась, глядя, как из леса один за другим с хохотом и радостными криками появляются воины из отряда He-Потеет. Приблизившись к ней, они притихли и, обведя недоумевающим взглядом усеянный мертвыми телами луг, боязливо уставились на Танагер.Она наклонилась и окунула руку в кровь воина, лежавшего у ее ног. Затем выпрямилась и, заглянув по очереди в глаза каждому, высоко подняла кровавую ладонь к солнцу:— Некогда нас называли Красная Рука. Под водительством Кровавого Медведя мы утратили право носить это имя.С этими словами она плотно приложила окровавленную ладонь к груди, чтобы начавшая сворачиваться красная жидкость получше впиталась в хорошо выделанную кожу ее одежды.— А отныне мы снова — Красная Рука!
Волшебная Лосиха с силой била по траве своей палкой-копалкой. Семена разлетались во все стороны, — правда, большая их часть летела мимо корзины. Голодный Бык заметил ее досаду и, выпрямившись, пошел к ней. Она опустилась на колени, свесив голову. Волосы, коротко остриженные в знак траура, щекотали ей затылок. В сердце была тоска, на душе — пусто и уныло. Она едва заметила, что Голодный Бык положил ей руку на плечо.— Мы ведь всегда знали, что когда-нибудь это случится, — мягко произнес он.Она покачала головой:— Но не так же. Я никогда и подумать не могла, что это будет так.В уголках ее глаз показались жгучие слезы обиды и разочарования; все вокруг расплылось неясными пятнами.— Прошлой ночью. Между покрывал. Он ко мне даже прикоснуться не захотел. Оттолкнул меня. Сказал, что не может… из-за Видения. — Она жалобно шмыгнула носом. — Я его не узнаю. Он стал совершенно недоступен для меня. Он мне чужой.Голодный Бык присел рядом с ней и крепко обнял:— Он нашел свою Силу. Мы это постичь не способны. Два Дыма мне говорил…— Два Дыма! Два Дыма! Только его имя я ото всех и слышу! Что, теперь только Два Дыма может с ним говорить? Я… я его ненавижу! Я все это ненавижу! Может, ему вообще лучше от нас уйти со своим бердаче! И с ним делить ложе!— Тсс! Я знаю, ты на самом деле так не думаешь. — В голосе Голодного Быка зазвучало теперь его собственное беспокойство. — Ты просто рассержена. Злишься. Два Дыма всегда делал нам одно лишь добро. Он всех нас научил, как жить. Когда у тебя рождались дети, Два Дыма, а не кто другой, сидел рядом с тобой всю ночь, сочувствуя твоей боли. Два Дыма ухаживал за тобой, когда ты заболела после родов. Он всем сердцем любит тебя. А если бы он услышал, что ты сейчас сказала, это убило бы половину его души. Он ни в чем не виноват.Она сердито посмотрела ему в лицо, еще сильнее мучаясь оттого, что понимала — он прав.— Ну, ну, все это когда-нибудь да кончится.Она покачала головой:— Хорошо тебе, если ты так думаешь. Я чувствую, что он изменился. Насквозь. Как будто гной проник во все его существо.Голодный Бык вздохнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69