Обслужили супер, цена удивила
— Я понимаю, всякое случается, но ты израсходовал целое состояние.— Знаю.— И что?За кофе Фрэнк пересказал, как опоздал в Мурманск к отплытию и не смог связаться в Хаммерфесте с Киклайтером и Адэр.— Так что у меня есть неплохое вступление про грипп, но ничего о самой экспедиции.Коу сделал последний глоток кофе и покачал головой.— Мне кажется, они как минимум обязаны объясниться с тобой. Что они говорят?— Что их нет на месте.— Понятно.— От меня просто так не избавиться. Если надо, я буду хоть до второго пришествия Киклайтера донимать.Старик рассеянно кивнул:— Прекрасно, только боюсь, что это не самая разумная трата времени. Беда в том, что я большой поклонник...Фрэнк вздрогнул. Самое неприятное...— Поклонник чего? — все-таки уточнил он.— Твоего таланта. И должен признаться, я принялся считать цыплят... скажем, задолго до осени.Фрэнк удивленно поднял брови.— В общем, я упомянул про твою готовящуюся серию статей парочке главных редакторов. И они очень заинтересовались.— Господи! Кому? — простонал Фрэнк.— "Атлантик", «Таймс», «Пост», но это само собой... Фрэнк вздохнул.— Я даже обедал с тем кретином из «Лайф»... В общем, похоже, не я один буду горевать. — Последнее слово он произнес так, словно имел в виду «взбешен до потери речи».Никогда еще Коу не был так близок к суровому тону. Истинный смысл его слов всегда приходилось искать в подтексте. Порой намеки оказывались настолько тонкими, что его не сразу понимали. Сейчас все было просто. Фрэнк совершил непростительное: выставил Коу идиотом. Именно он, Фрэнк, — тот цыпленок, которого недосчитались. Фонд Джонсона ежегодно отметал заявки от тысяч кандидатов, чтобы выбрать несколько лучших. До сих пор Фрэнк считался одним из самых лучших. Пока не сорвался по пути в Мурманск.— Еще не все потеряно, — неожиданно для себя сказал он. Коу с сомнением приподнял бровь.— С первой частью никаких проблем. Я закончу ее за пару дней.— Неужели?— Она почти написана. Я начал ее еще в Китае, потом работал в Европе. Получается довольно неплохо.— О чем она?— Антигенный шифт. Его давно уже не было, а когда наступит — всем не поздоровится. Сначала немного общих слов, затем плавный переход к диким уткам и природе вирусов, в частности — к пандемии восемнадцатого года. Потом изготовление вакцин, что снова приводит к антигенному шифту и к поискам жизнеспособного штамма «испанки». Тут впервые упоминаются Киклайтер и Адэр — и все. Ждите следующей серии.— Не понимаю! — внезапно вмешалась Дженнифер. — Почему до сих пор столько шума вокруг этой «испанки»? Ведь теперь много людей не погибнет, правильно? Медицина ушла далеко вперед! Раньше люди и от скарлатины умирали.— Видишь ли, — покачал головой Фрэнк, — если сейчас появится штамм гриппа, похожий на «испанку», то в результате произойдет то же, что и в восемнадцатом году.— Ты шутишь? Почему?— Вакцины нет. А эта штука настолько заразная, что людей хоронили в общих могилах.— Где, в Индии?— Нет, в Филадельфии.— Да, — вмешался Коу, взмахом руки закрыв тему, — но ты предлагаешь нам только одну часть. Я прав?— Нет, — грустно улыбнулся Дейли. — Две. Просто я пока не знаю, о чем будет вторая. Однако обязательно узнаю.— Надо надеяться, — хмыкнул Коу.— Происходит что-то странное, — покачал головой Фрэнк. — Сначала Энни очень помогла, а теперь...— Какая Энни? — переспросила Дженнифер.— Доктор Адэр. Сначала она была весьма любезна, рассказала мне про Синьли, посоветовала, как пробиться на прием в Центр контроля инфекционных заболеваний, а когда меня не хотели брать в экспедицию, даже выступила в мою защиту.— А потом передумала, — закончил Коу. — Такое сплошь и рядом случается. — Посмотрев на часы, он махнул официанту, чтобы принесли счет.— По-моему, она не передумала, — не согласился Фрэнк. — В Копервике что-то случилось. Я уверен.— Да ну? — ответил Коу, доставая из кармана кожаный футлярчик с зубочисткой из слоновой кости. — Тебя ведь там не было.— Зато я был в Хаммерфесте. И видел там кое-кого еще.— Кого же? — недоверчиво спросил Коу и расписался на счете, который принес официант.— Нила Глисона.Секунду поразмыслив, Коу сдался:— Кто это?— Агент ФБР, посредник между бюро и ЦРУ. Состоит в подразделении национальной безопасности — та еще контора. Чин небольшой, но, похоже, он у них главный специалист по оружию массового поражения.— Вроде атомных бомб? — спросил Коу, слегка побледнев.— И по химическому и бактериологическому оружию.— Он был в Хаммерфесте?— Я видел его в порту. Он поднялся на борт, а затем увез Киклайтера и Адэр. После этого они и перестали со мной общаться — как только появился Глисон.— Любопытно, — признал Коу. — Но и ты меня пойми, все-таки я не люблю тратить деньги зря.Фрэнк понимающе кивнул. А что оставалось?— Когда будет готова первая часть?— Через два дня. Максимум — три.— Мм. — Коу снова посмотрел на часы и встал. — У меня еще встреча.По пути из ресторана он приветственно махнул рукой человеку, похожему на Уильяма Ренквиста Уильям Ренквист — председатель Верховного суда США.
, и еще раз — настоящему верзиле. Биллу Брэдли Сенатор от Нью-Джерси, рассматривался как вероятный кандидат в президенты США от демократической партии на выборах в 2000 г.
— с запозданием догадался Дейли.В фойе директор фонда надел слегка потертое пальто из верблюжьей шерсти и тщательно обмотал шею мохеровым шарфом. Дженнифер в это время расхаживала из угла в угол, жизнерадостно общаясь с крошечным мобильным телефоном.— Знаешь, — внезапно заговорил Коу, — чем больше я об этом думаю...—Да?— По-моему, одной части будет вполне достаточно, — добродушно улыбнулся Коу. — Ну ее, эту арктическую чертовщину.— Но...— И никаких дополнительных расходов.— Но ведь вмешательство Глисона...— Осторожно, Фрэнк, подумай над следующим шагом, — покачал головой Коу, натягивая мягкие кожаные перчатки.— Каким шагом?Коу помолчал, подбирая слова.— Если ты в это ввяжешься, то получится уже журналистское расследование.— Ну и что?— Времена изменились, Фрэнк, — тихо произнес Коу, глядя куда-то в сторону. — Надо меняться вместе с ними. — Он нахмурился, затем хлопнул в ладоши: — Чао! — И широким шагом заторопился к лимузину. Дженнифер бросилась за ним, цокая каблуками.Фрэнку только и осталось, что проводить их взглядом.По сравнению с гостиницами в России и Норвегии вашингтонская квартира Фрэнка была настоящим дворцом. Она находилась в Минтвуд-плейс на улице Адамс-Морган, где умудрялись уживаться друг с другом бедные и богатые, черные и белые и даже яппи. Путеводители величали этот район оживленным — имелось в виду, что в нем немало экзотических ресторанчиков и несколько примечательных баров при полном отсутствии места на автостоянках.Даже днем район кишел модной молодежью, рыскавшей из забегаловки в забегаловку в поисках седел барашка, маисовых лепешек и жареного индийского риса. По тротуарам слонялись подростки — в основном бледноликие черноволосые «готы» — и сальвадорцы, которые собирались по трое-четверо и отправлялись пропустить стаканчик.Квартира выглядела невероятно дорогой — Фрэнк снял ее задолго до того, как район сделался модным. Широкие палладианские окна, голый кирпич и аудиосистема за две тысячи долларов, которую дважды пытались украсть (правда, с тех пор прошло несколько лет). Огромные комнаты когда-то были со вкусом оформлены. Теперь они казались пустыми — полгода назад хорошенькая Элис Холокомб, съехав, прихватила с собой всю мебель.Фрэнк поставил чайник и принялся прослушивать автоответчик. Ничего интересного. От Киклайтера или Адэр тем более ничего. Приглашение на обед. Приглашение сыграть в покер. Несколько звонков просто так, от приятелей. Множество сообщений от источников и психов, включая звонок от хрипловатого типа, который утверждал, будто «разгадал убийство Кеннеди, и не только!». Самая последняя запись — напоминание о том, что в понедельник в девять вечера игра в футбол.Насыпав чайную ложку молотого кофе в бумажный фильтр, Фрэнк принялся просматривать почту.Ее набралось немного: «Журнал научных изысканий», «Экономист», счет из «Визы» и банковский баланс, остальное — мусор, не стоящий бумаги, на которой напечатан.Чайник засвистел. Фрэнк начал потихоньку заливать бумажную воронку водой и ждать, пока она протечет в чашку. Да, он напал на сенсацию, хотя пока и не ясно, какого рода. Мысли о загадке постоянно крутились в голове; загадке невидимой, как черная дыра, которую возможно опознать только потому, что все предметы к ней притягиваются — и исчезают.Как, например, Киклайтер и Адэр.Весь вечер Дейли провел за письменным столом, составляя на стандартных бланках «Вашингтон пост» письма в огромное количество учреждений: ФБР, ЦРУ, Национальный институт здоровья, Национальный центр контроля инфекционных заболеваний, Национальное управление по океану и атмосфере, министерство обороны и государственный департамент. Каждое было адресовано в отдел общественной информации и начиналось одинаково:Дорогой мистер,этот запрос производится согласно поправке к закону о свободе информации (5 С. 3. США 552).Меня интересует любая имеющаяся информация или документы касательно экспедиции доктора Бентона Киклайтера, которая стартовала из Мурманска (Россия) к архипелагу Шпицберген на борту норвежского ледокола «Рекс мунди». Насколько мне известно, проведению экспедиции содействовал Национальный научный фонд. Целью экспедиции была эксгумация трупов пяти шахтеров, похороненных в поселении Копервик. Корабль отплыл из Мурманска 23 марта 1998 года и прибыл в Хаммерфест (Норвегия) 27 марта 1998 года.Дальнейший текст сводился к тому, что запрос необходимо выполнить без промедления, поскольку он представляет общественный интерес. В конце, в самую последнюю минуту, Дейли добавил:Копия: «Уильямс и Конноли»«Уильямс и Конноли» — юридическая контора, которая ведет дела «Пост». Ссылаться на нее не обязательно, потому что закон в любом случае обязывает правительственные службы отвечать на запросы в течение десяти дней. На практике государственные институты предпочитали ограничиваться подтверждением, что письмо получено, — по крайней мере отвечая обычным гражданам, действующим по собственной инициативе и не прославившимся страстью к сутяжничеству. Этой припиской Фрэнк дал понять, что он (и «Пост») готовы обратиться в суд.Распечатав письма, Дейли понес их в почтовое отделение на Коламбиа-роуд. По дороге миновал торговца надувными зверюшками, несколько магазинчиков всякой подержанной всячины, новый эфиопский ресторанчик и неплохой бар «У Милли и Эла».Письма принимал жизнерадостный парень с Ямайки с голубой банданой, завязанной на голове четырьмя симметричными узелками.— Чего у тебя там? Фрэнк протянул письма.— Ни хрена себе! — завопил тот, перескакивая взглядом с адреса на адрес. — Цэ-рэ-у! Фэ-бэ-рэ! Пень-да-гон! Во житуха! — С придурковатым смешком он взял деньги, выдал сдачу и ссыпал письма в холщовый мешок за спиной. — Спасибо, что к нам обратились!.. Следующий, пожалуйста!После этого Фрэнк в основном занимался статьей, которую до сих про мысленно называл «Часть один», и звонил по телефону.Звонил он трем одним и тем же людям, с одинаковым результатом. Нила Глисона не было на месте, Киклайтера тоже. Адэр просто нигде не было, хотя ее автоответчик все исправно записывал. Домашний телефон Глисона в справочнике не значился. Фрэнку дважды удавалось дозвониться поздно вечером до Киклайтера, но старик только говорил «Алло?» и вешал трубку. Потом он сменил номер и исчез из телефонной книги.Закончив статью про грипп, Дейли отослал ее в офис фонда с курьером. На следующий день позвонил Коу, сказал, что ему понравилось и что статья прекрасно смотрится «сама по себе».— Отлично, — ответил Фрэнк. — Я тоже так считаю.— И что дальше? — осторожно поинтересовался Коу после небольшой паузы. — Надеюсь, что-нибудь не настолько накладное?— Я хотел съездить в Нью-Мексико, — ответил Фрэнк. — Можно написать про вирус sin nombre Хантавирусная пневмония в США называется sin nombre — «без имени». Другие возможные названия — вирус Каньона Муэрто и вирус «четырех углов» — по местности, где границы четырех штатов, Нью-Мексико, Аризоны, Колорадо и Юты, образуют крест.
. Для этого надо побывать в Таосе, поговорить с тамошними медиками. Неплохая выйдет статья.— Прекрасно, — с облегчением произнес Коу. — С удовольствием ее почитаю.— Да, сэр.Но отъезд Фрэнк пока отложил. Вечером в понедельник, как и планировалось, он сыграл в футбол с приятелями. Команда противников состояла из перуанцев, которые играли хорошо и жестко. Игра шла на равных, Фрэнк забил два гола и вернулся домой в синяках, зато с неплохим настроением.Вечером он набрал номер Энни, наверное, в десятый раз за неделю, и неожиданно дозвонился.— Я нигде не могу вас найти!— Я ездила к родителям. У меня на автоответчике полно сообщений. — Она говорила доброжелательно, даже с некоторым раскаянием.— Вы собирались перезвонить? Наступила тишина.— Понимаете... — ответила наконец девушка, — по-моему... Мне нечего сказать. Вот только... жаль, что так получилось. Но об этом нет смысла говорить.— Нет, есть, — возразил Фрэнк. — Статья очень важная. Энни молчала так долго, что он не выдержал:— Доктор Адэр?— Да, слушаю.— Я сказал, что статья очень важная.— Слышу. Но не могу вам помочь.— Вообще-то можете, только не хотите. Я все пытаюсь понять почему.— Ну... — Тут она замолчала так надолго, что Дейли показалось, будто она положила трубку. — Мне надо идти.— Но это невежливо!— Что?! — Обвинение ее поразило. Фрэнк пожалел, что ни разу не испытал этот прием на Глисоне.— Невежливо! Сами посудите! Я прошел огонь, воду и медные трубы. Потратил целое состояние. А вы даже разговаривать не желаете.— Я не могу.— Почему?— Просто не могу.— Из-за Глисона, да?— Что? — удивилась Энни.— Говорю, из-за Глисона? Нила Глисона?— Мне надо идти.— И все? «Мне надо идти» — это все, что вы можете мне сказать?— Честное слово...— Вас что, заставили... — он запнулся, пытаясь верно подобрать слова, — дать клятву молчания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
, и еще раз — настоящему верзиле. Биллу Брэдли Сенатор от Нью-Джерси, рассматривался как вероятный кандидат в президенты США от демократической партии на выборах в 2000 г.
— с запозданием догадался Дейли.В фойе директор фонда надел слегка потертое пальто из верблюжьей шерсти и тщательно обмотал шею мохеровым шарфом. Дженнифер в это время расхаживала из угла в угол, жизнерадостно общаясь с крошечным мобильным телефоном.— Знаешь, — внезапно заговорил Коу, — чем больше я об этом думаю...—Да?— По-моему, одной части будет вполне достаточно, — добродушно улыбнулся Коу. — Ну ее, эту арктическую чертовщину.— Но...— И никаких дополнительных расходов.— Но ведь вмешательство Глисона...— Осторожно, Фрэнк, подумай над следующим шагом, — покачал головой Коу, натягивая мягкие кожаные перчатки.— Каким шагом?Коу помолчал, подбирая слова.— Если ты в это ввяжешься, то получится уже журналистское расследование.— Ну и что?— Времена изменились, Фрэнк, — тихо произнес Коу, глядя куда-то в сторону. — Надо меняться вместе с ними. — Он нахмурился, затем хлопнул в ладоши: — Чао! — И широким шагом заторопился к лимузину. Дженнифер бросилась за ним, цокая каблуками.Фрэнку только и осталось, что проводить их взглядом.По сравнению с гостиницами в России и Норвегии вашингтонская квартира Фрэнка была настоящим дворцом. Она находилась в Минтвуд-плейс на улице Адамс-Морган, где умудрялись уживаться друг с другом бедные и богатые, черные и белые и даже яппи. Путеводители величали этот район оживленным — имелось в виду, что в нем немало экзотических ресторанчиков и несколько примечательных баров при полном отсутствии места на автостоянках.Даже днем район кишел модной молодежью, рыскавшей из забегаловки в забегаловку в поисках седел барашка, маисовых лепешек и жареного индийского риса. По тротуарам слонялись подростки — в основном бледноликие черноволосые «готы» — и сальвадорцы, которые собирались по трое-четверо и отправлялись пропустить стаканчик.Квартира выглядела невероятно дорогой — Фрэнк снял ее задолго до того, как район сделался модным. Широкие палладианские окна, голый кирпич и аудиосистема за две тысячи долларов, которую дважды пытались украсть (правда, с тех пор прошло несколько лет). Огромные комнаты когда-то были со вкусом оформлены. Теперь они казались пустыми — полгода назад хорошенькая Элис Холокомб, съехав, прихватила с собой всю мебель.Фрэнк поставил чайник и принялся прослушивать автоответчик. Ничего интересного. От Киклайтера или Адэр тем более ничего. Приглашение на обед. Приглашение сыграть в покер. Несколько звонков просто так, от приятелей. Множество сообщений от источников и психов, включая звонок от хрипловатого типа, который утверждал, будто «разгадал убийство Кеннеди, и не только!». Самая последняя запись — напоминание о том, что в понедельник в девять вечера игра в футбол.Насыпав чайную ложку молотого кофе в бумажный фильтр, Фрэнк принялся просматривать почту.Ее набралось немного: «Журнал научных изысканий», «Экономист», счет из «Визы» и банковский баланс, остальное — мусор, не стоящий бумаги, на которой напечатан.Чайник засвистел. Фрэнк начал потихоньку заливать бумажную воронку водой и ждать, пока она протечет в чашку. Да, он напал на сенсацию, хотя пока и не ясно, какого рода. Мысли о загадке постоянно крутились в голове; загадке невидимой, как черная дыра, которую возможно опознать только потому, что все предметы к ней притягиваются — и исчезают.Как, например, Киклайтер и Адэр.Весь вечер Дейли провел за письменным столом, составляя на стандартных бланках «Вашингтон пост» письма в огромное количество учреждений: ФБР, ЦРУ, Национальный институт здоровья, Национальный центр контроля инфекционных заболеваний, Национальное управление по океану и атмосфере, министерство обороны и государственный департамент. Каждое было адресовано в отдел общественной информации и начиналось одинаково:Дорогой мистер,этот запрос производится согласно поправке к закону о свободе информации (5 С. 3. США 552).Меня интересует любая имеющаяся информация или документы касательно экспедиции доктора Бентона Киклайтера, которая стартовала из Мурманска (Россия) к архипелагу Шпицберген на борту норвежского ледокола «Рекс мунди». Насколько мне известно, проведению экспедиции содействовал Национальный научный фонд. Целью экспедиции была эксгумация трупов пяти шахтеров, похороненных в поселении Копервик. Корабль отплыл из Мурманска 23 марта 1998 года и прибыл в Хаммерфест (Норвегия) 27 марта 1998 года.Дальнейший текст сводился к тому, что запрос необходимо выполнить без промедления, поскольку он представляет общественный интерес. В конце, в самую последнюю минуту, Дейли добавил:Копия: «Уильямс и Конноли»«Уильямс и Конноли» — юридическая контора, которая ведет дела «Пост». Ссылаться на нее не обязательно, потому что закон в любом случае обязывает правительственные службы отвечать на запросы в течение десяти дней. На практике государственные институты предпочитали ограничиваться подтверждением, что письмо получено, — по крайней мере отвечая обычным гражданам, действующим по собственной инициативе и не прославившимся страстью к сутяжничеству. Этой припиской Фрэнк дал понять, что он (и «Пост») готовы обратиться в суд.Распечатав письма, Дейли понес их в почтовое отделение на Коламбиа-роуд. По дороге миновал торговца надувными зверюшками, несколько магазинчиков всякой подержанной всячины, новый эфиопский ресторанчик и неплохой бар «У Милли и Эла».Письма принимал жизнерадостный парень с Ямайки с голубой банданой, завязанной на голове четырьмя симметричными узелками.— Чего у тебя там? Фрэнк протянул письма.— Ни хрена себе! — завопил тот, перескакивая взглядом с адреса на адрес. — Цэ-рэ-у! Фэ-бэ-рэ! Пень-да-гон! Во житуха! — С придурковатым смешком он взял деньги, выдал сдачу и ссыпал письма в холщовый мешок за спиной. — Спасибо, что к нам обратились!.. Следующий, пожалуйста!После этого Фрэнк в основном занимался статьей, которую до сих про мысленно называл «Часть один», и звонил по телефону.Звонил он трем одним и тем же людям, с одинаковым результатом. Нила Глисона не было на месте, Киклайтера тоже. Адэр просто нигде не было, хотя ее автоответчик все исправно записывал. Домашний телефон Глисона в справочнике не значился. Фрэнку дважды удавалось дозвониться поздно вечером до Киклайтера, но старик только говорил «Алло?» и вешал трубку. Потом он сменил номер и исчез из телефонной книги.Закончив статью про грипп, Дейли отослал ее в офис фонда с курьером. На следующий день позвонил Коу, сказал, что ему понравилось и что статья прекрасно смотрится «сама по себе».— Отлично, — ответил Фрэнк. — Я тоже так считаю.— И что дальше? — осторожно поинтересовался Коу после небольшой паузы. — Надеюсь, что-нибудь не настолько накладное?— Я хотел съездить в Нью-Мексико, — ответил Фрэнк. — Можно написать про вирус sin nombre Хантавирусная пневмония в США называется sin nombre — «без имени». Другие возможные названия — вирус Каньона Муэрто и вирус «четырех углов» — по местности, где границы четырех штатов, Нью-Мексико, Аризоны, Колорадо и Юты, образуют крест.
. Для этого надо побывать в Таосе, поговорить с тамошними медиками. Неплохая выйдет статья.— Прекрасно, — с облегчением произнес Коу. — С удовольствием ее почитаю.— Да, сэр.Но отъезд Фрэнк пока отложил. Вечером в понедельник, как и планировалось, он сыграл в футбол с приятелями. Команда противников состояла из перуанцев, которые играли хорошо и жестко. Игра шла на равных, Фрэнк забил два гола и вернулся домой в синяках, зато с неплохим настроением.Вечером он набрал номер Энни, наверное, в десятый раз за неделю, и неожиданно дозвонился.— Я нигде не могу вас найти!— Я ездила к родителям. У меня на автоответчике полно сообщений. — Она говорила доброжелательно, даже с некоторым раскаянием.— Вы собирались перезвонить? Наступила тишина.— Понимаете... — ответила наконец девушка, — по-моему... Мне нечего сказать. Вот только... жаль, что так получилось. Но об этом нет смысла говорить.— Нет, есть, — возразил Фрэнк. — Статья очень важная. Энни молчала так долго, что он не выдержал:— Доктор Адэр?— Да, слушаю.— Я сказал, что статья очень важная.— Слышу. Но не могу вам помочь.— Вообще-то можете, только не хотите. Я все пытаюсь понять почему.— Ну... — Тут она замолчала так надолго, что Дейли показалось, будто она положила трубку. — Мне надо идти.— Но это невежливо!— Что?! — Обвинение ее поразило. Фрэнк пожалел, что ни разу не испытал этот прием на Глисоне.— Невежливо! Сами посудите! Я прошел огонь, воду и медные трубы. Потратил целое состояние. А вы даже разговаривать не желаете.— Я не могу.— Почему?— Просто не могу.— Из-за Глисона, да?— Что? — удивилась Энни.— Говорю, из-за Глисона? Нила Глисона?— Мне надо идти.— И все? «Мне надо идти» — это все, что вы можете мне сказать?— Честное слово...— Вас что, заставили... — он запнулся, пытаясь верно подобрать слова, — дать клятву молчания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34