-- Этот штурмовик -- подтверждение того,
что вне астероидного поля находятся базы. Я их предупреждал! На
стандартных имперских базах располагаются, по крайней мере, три
боевых роты штурмовиков. А в такой глуши, как эта, их еще
больше! Что они смогут сделать, если здесь окажется полтысячи
имперских солдат, а то и больше? Мастер Люк так серьезно ранен!
Кроме солдат у них наверняка еще куча всяких роботов и
автоматических ловушек".
"Здесь слишком низкие энергетические показатели для всего
того, о чем ты говоришь", -- заметил Никос, закрывая
кислородный клапан.
"Это же секретная база, она будет изменять свои
энергетические показатели, -- безрадостно отозвался Трипио. --
Нас разберут, превратят в металлолом, отправят на песчаные копи
Нилгаимона или на орбитальные фабрики вокруг Рилуна! Если им
будет не хватать запасных частей, нас..."
"Если они что-либо и сделают, то только со мной. -- Никос
взял экструдер у Трипио и, двигаясь вдоль помятого белого борта
"Охотничьей Птицы", принялся заделывать видимые пробоины. --
Было бы нелогично с их стороны разрушать тебя. Вот я -- другое
дело..."
Когда Никос имел дело с Люком, Крей или другими учениками
Академии на Явине, он старался чаще использовать мимику,
обращаясь к возможностям своей сверхсложной программы. Однако
Трипио заметил, что находясь с роботами, Никос об этом не
беспокоился. Вот и сейчас ни в его синих глазах, ни в голосе не
ощущалось ни капли горечи.
"Ты и Арту-Дету запрограммированы на выполнение конкретных
задач. Арту-Дету предназначен для работы с механизмами и их
ремонта, ты -- на осуществление взаимосвязей между роботами и
людьми, на переводческую работу. Лишь я запрограммирован на
самого себя, на точное воспроизводство всех знаний, всех
инстинктов, всей памяти отдельного конкретного человеческого
мозга и опыта отдельной человеческой жизни. Если серьезно
разобраться, то в этом ни для кого нет никакой пользы".
Трипио промолчал. Он знал, что Никос не ждет ответа,
поскольку разговор между роботами носит в значительной степени
чисто информативный характер. Хотя в данном случае он
чувствовал, что должен выразить свое несогласие, но в то же
время понимал, что Никос совершенно прав. "Вот видишь, --
продолжал этот полуробот-получеловек, -- если, как ты говоришь,
Люк и Крей попали в ловушку и если мы тоже попадем в плен, то
из нас двоих действительно обреченным окажусь я один... Мне
кажется, в этом месте обшивки металл тонковат". Он опять вложил
в руку Трипио экструдер.
Арту-Дету или любой другой робот, которого знал Трипио, не
смог бы сделать такого заявления, не обращаясь к межэховому
визуальные определения с большей степенью точности, что не
всегда объяснялось логически.
Он все еще раздумывал над словами Никоса, как вдруг
откуда-то с луга до него донеслось: "Трипио!" Он обернулся и к
своей радости увидел доктора Минглу и мастера Люка, который --
слава Богу! -- передвигался самостоятельно. Вместе с ними шел и
тот штурмовик, который прокрался в корабль в то время, когда
Трипио и Никос находились в складском помещении. На нем уже не
было ни доспехов, ни бластера, вместо этого он нес лук и
стрелы. Его одежда была сделана из грубого волокна
растительного происхождения, типичного для примитивной
культуры.
Это подтверждало, что здесь есть туземные племена,
возможно, гаморреанцы -- эти враждебно настроенные существа,
которые не откажут себе в удовольствии уничтожить и обоих
роботов и весь корабль.
Они были обречены.
Гаморреанцы появились неожиданно и в тот момент, когда
двигатели все еще были неспособны обеспечить взлет корабля.
Люку было трудно предугадать нападение -- ему не давала покоя
собственная голова, в которой беспокойными толчками
пульсировала кровь. Казалось, кто-то настойчиво стремится
что-то ему сказать. Люк по-прежнему пытался достичь
взаимодействия с Силой -- в целях ускорения собственного
исцеления. Однако достаточно было сделать неосторожное или
слишком быстрое движение -- и он терял сознание. Лежа на спине,
под несущим кронштейном капитанской рубки, он перебирал силовые
кабели, пытаясь определить, какой из них пригоден для подачи
питания. Он отложил инструмент в сторону, закрыл глаза и
расслабился. Странные образы поплыли перед его глазами,
бесформенные, колдовские -- они возникали из-за огромных черных
деревьев.
Что-то надвигалось на них. Он осторожно выбрался наверх и
быстро, как только мог, направился туда, где Крей и Никос
ремонтировали стабилизатор с помощью портативного аварийного
устройства.
Видно было, что Крей тоже что-то почувствовала.
"Оставьте все, -- сказал им Люк, -- забирайтесь в
корабль".
В ту же секунду в корпус ударилась стрела, просвистев в
нескольких дюймах от его лица. Люк резко повернулся, и ему
показалось, что весь мир завертелся перед ним. Однако он нажал
на спусковой крючок своего бластера, и огненные молнии полетели
к зарослям, что заставило нападавших на какой-то момент
затихнуть. Но вскоре они показались из-за своего укрытия, и
Люку пришлось забраться в корабль.
По сравнению с другими более цивилизованными расами,
гаморреанцы представлялись более грубыми и неотесанными.
Отчасти это было обусловлено их глупостью, неразвитым
мышлением. Единственное, что привлекало их в окружающем мире,
были сражения между собой. Интересовали их только те предметы,
которые могли использоваться в качестве оружия. Физически они
были достаточно развиты, имели огромный рост и железные
мускулы. Однако их свиноподобные лица не выражали даже намека
на интеллект. Очевидно, гаморреанцы не испытывали в нем никакой
необходимости.
Они постоянно были готовы к атаке и весьма часто воплощали
эту готовность в действие.
Едва корабельный люк захлопнулся, как в него полетели
камни и топоры. Люк почувствовал, что теряет сознание. Крей и
Никос подхватили его под руки и провели в рубку, где Трив
Потман старался рассмотреть в иллюминатор нападавших.
"Это племя гекфедов, -- определил, наконец, местный
эксперт. -- Видите того рослого парня? -- вопрос прозвучал на
удивление спокойно. -- Это Угбуз. Отменный экземпляр".
Огромный, похожий на вепря гаморреанец подобрался вплотную
к кораблю и молотил теперь по крышке люка топором, сделанным из
куска крашенной обшивки. Рукоятка топора была толщиной в ногу
человека. Шлем гаморреанца покрывали перья и кусочки высушенной
кожи, которые оказались ничем иным, как ушами других,
побежденных гаморреанцев.
"Вон тот, с ожерельем из микрочипов, -- Крок, -- продолжал
Потман. -- Он -- младший муж жены Угбуза -- Буллиак. Насколько
я знаю Буллиак, она должна наблюдать за происходящим
откуда-нибудь из лесных зарослей".
"Ты их знаешь?" -- удивилась Крей.
Потман улыбнулся. "Конечно, милая леди. -- Он все еще
держал в руках сварочный аппарат, с помощью которого устранял
повреждение до начала атаки гаморреанцев. -- Почти два года я
жил у них в деревне на положении раба. Сейчас вы увидите... А,
вот и они..."
Вторая группа гаморреанцев неожиданно появилась из-за
деревьев на противоположном конце расчищенного участка.
Грязную, рваную одежду этих людей покрывали доспехи с шипами,
сделанные наполовину из ярко раскрашенной кожи рептилий,
наполовину -- из металлического лома, найденного или
украденного с имперской базы, которая уже в течение тридцати
лет гнила в лесах.
"Клагги, -- определил Потман. -- Взгляните туда, за
деревья... Это Магшаб, их
матриарх. Как и Буллиак, следит за сражением и за тем,
чтобы в порыве энтузиазма они не разрушили что-либо ценное -- с
ее точки зрения. И, кроме того... -- он сжал пальцы в кулак, --
сражение считается настоящим, если за ним наблюдают женщины".
Новая группа гаморреанцев присоединилась к тем, кто уже
осаждал корабль. Но Угбуз и другие боровы племени Гекфед не
желали делиться с ними добычей. Всю свою злобу они обратили на
вновь прибывших, и через мгновение между ними началось
настоящее сражение. "Клагги тоже держали меня в плену больше
года, после того, как я ускользнул от гекфедов, -- заметил не
без удовольствия Потман. -- Ужасный народ".
Пять обитателей корабля -- Люк, Крей, Потман, Никос и
Трипио выстроились в цепочку вдоль несущего кронштейна, глядя
вниз сквозь иллюминатор на развернувшуюся там схватку.
"Теперь можно вернуться к ремонту двигателей, -- предложил
Потман через несколько секунд. -- Они будут драться друг с
другом, пока не стемнеет, а в корабль им никогда не проникнуть.
Позже можно будет включить наши огни и закончить наружные
работы".
"Они плохи видят в темноте?" -- поинтересовалась Крей. Тем
временем Угбуз схватил одного из гаморреанцев за загривок и
заднее место и швырнул его в остальных, не обращая внимания на
град стрел и камней, сыпавшийся на него.
Неожиданно луг накрыла гигантская тень.
Сначала Люк принял ее за набежавшую тучу. Но мгновением
позже он понял, что ошибся.
Это был корабль.
Огромный и сверкающий, отливающий синевой, словно живое
тело в состоянии гипотермического анабиоза, он опускался
подобно стальному цветку, раскинув в стороны как лепестки,
рефлекторы антигравитаторов. Несомненно, это был имперский
корабль, хотя раньше Люку не приходилось видеть ничего
подобного. Для корабля контрабандистов он был слишком большим и
ухоженным. Их его боковых люков вышли и разошлись в опоры
посадочного устройства, и потревоженный местный воздух волнами
прошел по траве у ног гаморреанцев. Те застыли, опустив свое
оружие, в полном изумлении.
"Император! -- лицо Потмана выражало благоговейный трепет
и некоторое смущение, как если бы он не совсем точно знал, что
именно он должен чувствовать. -- Он не забыл!"
Опоры посадочного устройства коснулись земли, вытесненный
воздух и гравитационные потоки отбросили "Охотничью Птицу" на
пятьдесят метров в сторону. Высокая спусковая колонна не
имевшего опознавательных знаков корабля, большая, чем загон для
целого стада бантхов, вышла из днища и уперлась в землю. Ее
размеренное движение напоминало вытягивание хоботка у какого-то
огромного насекомого. Белые дуги светильников под кожухами
посадочных опор продолжали высвечивать почву вокруг,
автоматические видеокамеры молча вращались, осматривая
прекративших сражаться гаморреанцев. Спустя некоторое время
нижняя часть колонны повернулась, раскрыв широкий проем, из
которого с шипением выдвинулся дополнительный трап.
К нему с радостными воплями, которые были слышны даже в
капитанской рубке, бросились гаморреанцы. С поднятым вверх
оружием они устремились к месту посадки корабля подобно
мутному, яростному потоку.
"Жаль, что мы не закончили ремонт, -- вырвалось у Люка. --
Не нравится мне все это".
Двери корабля оставались открытыми. Видеокамеры
повернулись и нацелились на меньший по размерам корабль.
Наступила минутная тишина. Затем заработала система связи
"Охотничьей Птицы". "Выходите из корабля! -- скомандовал
бесстрастный мужской голос. -- Бежать бесполезно. Те, кто будут
сопротивляться, будут считаться сочувствующими Восстанию".
"Это запись, -- определил Люк, продолжая наблюдать за
открытой дверью. -- Есть ли там..?"
"Выходите из корабля... Через шестьдесят секунд будет
задействован режим испарения. Бегство бесполезно. Выходите..."
Крей, Люк и Потман обменялись взглядами, затем направились
к выходу. "Я буду в центре, -- проговорил Люк, стискивая зубы,
чувствуя, что палуба опять
покачивается под ногами. -- Крей, встань слева. Трив, выше
голову. -- Люк старался определить, насколько верно он
оценивает ситуацию и сможет ли он вовремя прийти на помощь
своим спутникам. -- Трипио, Никос, выходите из корабля и
отправляйтесь в лес. Мы встретимся на базе Потмана, это --
километра два, к западу отсюда".
Спускаясь по аварийному трапу, он увидел, как развернулись
автоматические пушки на вновь прибывшем корабле, полуспрятанные
за защитными лепестками антигравитационных устройств. Люк
закричал: "Прыгайте!" -- и бросился вниз. Пролетев около трех
метров, он упал в высокую траву. В этот же момент сноп
ослепительно белых лучей ударил в борт "Охотничьей Птицы". На
какое-то мгновение у Люка от удара о землю перехватило дыхание,
он ничего не видел, но продолжал катиться по траве, увертываясь
и пытаясь в очередной раз выйти на контакт с Силой, чтобы снять
боль, раскалывающую голову.
"Не пытайтесь убежать, -- пробивался сквозь его
замутненное сознание ненавистный металлический голос. Это
напоминало жуткий сон. -- Мятежники и беглецы будут
рассматриваться как нарушители Закона. Не пытайтесь скрыться".
Зрение его прояснилось, и он увидел Потмана, бегущего
зигзагами по траве. Один выстрел из автоматической пушки ударил
у самых его ног. Вверх взметнулись комья вывороченной земли.
Второй выстрел поразил его между лопатками. Стараясь избежать
подобной участи, Люк пригнулся еще ниже и покатился по земле.
Уголком глаза он видел, что Крей сделала то же самое.
Сила! Надо использовать Силу!
Из открытых дверей посадочного отсека выкатились
молчаливые и зловещие, похожие на серебристые пузыри поисковые
роботы.
Округлые и блестящие, они слегка задержались на верху
трапа. Венчавшие их маленькие поисковые прожектора испускали
перемещающиеся актинические лучи, которые, пронзая окружающее
пространство, перекрещивались в призрачном солнечном свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37