Трипио, ты ведь наверное
знаешь, какова амплитуда частотных колебаний речи гаморреанцев?
-- спросил Люк.
-- Я в состоянии в точности воспроизвести язык и
тональность более чем двухсот тысяч рас, обладающих органами
чувств, -- с вполне простительной гордостью ответил дройд. --
Вербальная частота гаморреанцев простирается от пятидесяти до
тридцати тысяч герц. Писк начинается от...
-- В таком случае ты сможешь помочь мне запрограммировать
имитатор голоса?
-- С удовольствием, Мастер Люк.
-- Тогда нам останется только поднять имитатор на уровень
девятнадцатого этажа и выманить охрану клаггов из шахты.
На экране появилась схема коммуникаций корабля. Она не
давала абсолютно точного местонахождения каждой кабельной линии
и переходов между ними, но позволяла более-менее точно
набросать план одного из угловых секторов на семнадцатом этаже.
Яркими огоньками загорелась линия, обозначающая главный
переход. Затем на экране засветилось табло.
"Проход запечатан. Он связан с вентиляционными
циркуляторами и только дройды способны пользоваться им при
подъеме на девятнадцатый этаж. Если ваш "щебетунчик" окажется
легким, вы сможете пропустить его на большой скорости по
туннелю и, чем дольше будет сдерживаться стрельба лучами, тем
больше у него окажется шансов преодолеть проход без больших
повреждений".
-- Ты можешь помочь нам? Можешь остановить стрельбу, --
глубоко задумавшись, спросил Люк.
После длительных колебаний схема коммуникаций исчезла с
экрана. Извне послышались какие-то смутные звуки, и Трипио,
полязгивая, направился на разведку. Свет от белого экрана
нитями золотых отблесков заиграл на контурах его фигуры,
обозначавшейся на черном фоне прямоугольного выхода.
"Это все равно что заставить остановится выстрелы из
огнемета. Отключить каждое орудие невозможно, их слишком много,
и какая-то часть обязательно сработает. Невозможно избежать
рикошета всех пуль и остаться невредимым".
Наступила еще одна длительная пауза. Люк подумал, что она,
наверное, отвела сейчас в сторону взгляд, также как Лея, когда
она начинала говорить о Бейле Органе, чтобы скрыть свою боль.
"Чем сильнее они вас ранят, тем больше им захочется вас
добить. Но, если вам удастся встроить имитатор голоса в дройда,
движущегося со скоростью выстрела, он сможет избежать большей
части выстрелов. К тому же механические структуры гораздо
устойчивее человеческой плоти".
"Чем сильнее они вас ранят, тем больше им захочется вас
добить", -- холодея, повторил про себя Люк. Она уже испытала
весь ужас перехода к комнате управления орудиями и узнала, как
первый же удар лазера снижает способности концентрировать Силу,
чтобы предотвратить следующие удары, насколько сложнее
становится выдержать даже второй и как почти невозможно
избежать третий.
Люк хорошо помнил, как кровь клагга стекала по ступенькам
и как несло горелым мясом от его трупа. Он очень тихо сказал:
-- Я бы предпочел, чтобы этого не случилось.
"Мудры, сильны и полезны знания настоящего Мастера
Джедая", -- не без сарказма пронеслось в его голове древнее
изречение.
"Все верно".
Они замолчали. Обоим в этот миг казалось, что они стоят по
разные стороны бездонной ночи, протягивая друг другу руки, -- и
не в силах соприкоснуться.
-- Твоя родина -- Чад?
Некоторое время экран оставался черным. Люк уже испугался,
не обидел ли он ее вопросом, или, может быть, сели
аккумуляторы, но слова засветились снова, как белые цветы,
тонущие в бездонной пустоте.
"У нас было глубоководное ранчо. Мы и наши стада двигались
вдоль по Альгикову течению от Экватора до края Арктики. Первый
раз я использовала Силу для транспортировки упакованного льда,
когда мне удалось взойти по трапу вместе с частью стада. Отец
никогда не мог понять, почему я не осталась с ним, если была
там так счастлива".
-- А ты была счастлива?
Люк посмотрел на огненный меч, изготовленный ее руками --
возможно, на Дагобане или какой-то другой планете, выбранной ею
для постижения военных искусств. И орнамент по краю рукояти
провела, как напоминание о пене родных волн.
"Мне кажется, я была счастлива, как никогда".
Люк не стал спрашивать, почему же в таком случае она
покинула родину. Он сам когда-то испытал подобное.
-- Забавно, я ведь всегда ненавидел Таттуин, нашу ферму.
Но временами мне тоже кажется, что именно там мне было хорошо
по-настоящему. Но я с радостью покинул те места. Даже если бы
все мои остались тогда живы, я рано или поздно улетел бы
оттуда, -- тихо сказал Люк.
"Сила напоминает движение волн, или глубинное течение,
несущее тебя на своей спине. Еще в детстве я постигла
существование движущегося начала волн. Когда убедилась, что оно
есть, я уже не могла не искать Джедаев. Так же как не могла
объяснить это".
Что касается Люка, то он в свое время все-таки попытался
продемонстрировать биение этих внутренних волн своему дядюшке
Оуэну и тетушке Веру еще даже не научившись говорить.
-- Их больше нет, ты знаешь... Я имею в виду Джедаев, --
снова очень тихо сказал Люк.
Опять экран потемнел, как потемнело бы лицо человека,
услыхавшего дурную весть.
"Я знаю. Я чувствовала... опустошенность источников Сил. Я
понимала, что это значит".
Люк глубоко вздохнул:
-- Оби-Ван Кеноби долгие годы скрывался на Таттуине, он
стал моим первым учителем. После того, как его убили, я
отправился на Дагобах учиться у Йоды. Йода умер семь лет назад.
Он глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями.
-- После того, как я покинул его...
При воспоминании об этом Люк, как всегда, ощутил приступ
горького раскаяния. Будучи последним учеником Йоды, он покинул
учителя, а вернулся слишком поздно.
Он задумался о Кипе Дароне, лучшем из учеников, о Стрине и
Клигхале, вспомнил и всех остальных из маленькой группы в
джунглях Явина. Вспомнил Тене из Датомира, Крей и Никоса,
Джассина и Джайну, Анакина и многое другое, с чем ему пришлось
еще столкнуться: дьявольское обольщение Темной Стороны Силы,
тайную крепость Императора на Вэйланде и то, что там
произошло... Екзара Кина, расплавленного Голокрона, дымящийся
пепел Ганториса на камнях Явина и... уничтожение миров.
Его сердце-алмаз из сокровищницы сердец Джедаев всегда
отличалось закаленностью, твердостью и силой, но пережитая боль
не уменьшалась от всех этих качеств. Забывшись, Люк прошептал
нечто, о чем никогда не говорил даже с Леей, сестрой и второй
половиной его души.
-- Временами мне кажется, что все это происходило уже
бесконечно давно...
-- Мастер Люк...
На пороге снова обозначились очертания Трипио.
-- Мастер Люк, по-моему джавасы жаждут поговорить с вами.
Им интересно, что бы вы хотели получить в обмен на проволоку,
батарейки и огнемет, -- заявил он, и в голосе его явно
слышалось недовольство слишком большими запросами потрошителей
аппаратуры.
-- Готов с кем угодно поспорить на мой Огненный Меч и
ботинки, что из всех многочисленных гостей на корабле именно
Люди Песков расположились у перегородки с ангаром транспортных
средств. Как ты думаешь? -- спросил Люк, приспосабливая
диагностическое, размером с ладонь, зеркало в выпотрошенную
полость реконструируемого им дройда-следопыта, чтобы
отрегулировать сложную систему связей вставленного в него
имитатора голоса.
"Это непостижимая загадка даже для Мастера, проникающего в
тайную природу Вселенной".
Светящиеся слова предстали на мониторе имитатора голоса в
виде готической вязи. Люк, машинально следивший за ответами,
совсем не ожидал такого поворота дел.
"И тебе предстоит проникнуть в глубочайшие тайны Темной
Стороны Силы".
-- Что-о?
Имитируя шепот, она ответила максимально уменьшенными
буковками-точками:
"Вселенная знает, что такое юмор".
-- Я мог бы стать в тысячу раз лучшим Джедаем, если бы
знал об этом заранее.
Люк угадал ее усмешку в легком сиянии, озарившем экран.
Снова занявшись дройдом-следопытом, доставленным
джавасами, одним из отключенных Пзобе Грей, Люк изрядно
помучился, напрягая всю свою Силу, преодолевая головную боль и
тошноту от грохота выстрелов. Он старался не обращать внимания
на следы электрических ожогов на руках. Он продолжал
рассказывать о Таттуине, Обе-Ване, Йоде, падении Империи и
трудностях новой Республики, о Бакуре и Гериеле Калистоне, о
Лее и Хэне, Чуви и Арту. Об Академии на Явине и опасностях,
поджидающих необученных и невоспитанных адептов, чья Сила пока
бесконтрольна. Об Екзаре Куне.
О своем отце.
Время от времени на большом экране диагностического
аппарата, оказавшегося в непосредственной близости от него, то
прямым ответом на его рассказ, то просто репликами мелькали
фразы Каллисты о ее детстве на Чаде. О непонимавшем ее отце и о
новой матери, слишком потерянной и несчастной, чтобы понять их
обоих. О луне и волнах, льдах и фосфоре о поющих в глубинах
сийенах. О Джине Алтисе, Мастере Джедае, посетившем Чад и
прибежище Джедаев на Беспине, висящем среди облаков.
"Это все равно, что кататься на сийене".
На диагностическом экране промелькнул толстый, с длинной
спиной ящер-рыба, огромный и поразительно красивый в блеске
своих диких сил. Темнота вокруг вдруг наполнилась соленым
ветром, свистом бичей, взревывающими драконообраными
существами, запряженными в подобие колесниц.
"Огромные, стремительные и ужасные. Они блестят, как
бронза на солнце... Я едва справлялась с ними".
-- Да, конечно, -- сказал Люк, вспомнив внезапный прилив
сил в конце битвы с Екзар Куном, когда впервые Огненный Меч,
откликнувшись на его зов, оказался у него в руке, оторвавшись
от сугроба и вскочив ему в ладонь.
Он рассказал Каллисте о Никосе и Крей, о том, как они
пытались найти помощь у целителей Итора, об атаке Драба Маккама
и миссии Леи и Хэна на Белзависе.
-- Все это случилось относительно недавно, -- сказал Люк,
отодвигаясь назад и включая дистанционное управление
импровизированным "щебетунчиком". Но реакции не последовало. Не
раздражаясь, Люк удалил крепления покрытия и снова вставил
зеркало внутрь, занявшись подключением следующей из нескольких
схем к зарядному устройству размера А. Он отключил все
связанное оружием, хватанием руками, удалив добрую половину
программ, зная, что лететь по длинному туннелю этой штуке
придется под его непосредственным управление.
-- По всей вероятности, они уже там. Но даже, если их там
нет, в целом население города составляет приблизительно
тридцать тысяч человек.
"Трудно представить", -- появилась прямо перед его глазами
надпись на мониторе.
"Дом Плетта занимает довольно небольшое место, хотя внутри
есть пещера, но пути к ней проходят подо льдом. Единственное,
что там находилось снаружи, это большой дом в окружении сада,
равного которому по красоте я еще не видела. Я росла, не видя
садов. В море их просто нет".
-- Их не бывает и в пустынях.
"Запомнилась тишина, какую не часть встретишь. Разве что
ночью на нашем ковчеге, когда все уже в трюме, а звезды светят
так ярко, как будто спустились вниз к границе мира. От этого
они становились еще заманчивее, -- может быть, оттого, что морю
нельзя доверять даже во сне.
-- Мастер Люк.
Люк сел, почувствовал дрожь уставших рук и боль в спине.
Две одинаковых луны глаз вошедшего Трипио отражали в темноте
лучи единственного световода. Запах кофе витал вокруг него,
подобно облачку, купающемуся в лучах заходящего солнца.
-- Надеюсь, вам это покажется вполне съедобным, -- сказал
Трипио, опуская поднос и снимая с него салфетку.
Ближайшая столовая, известная Каллисте, находилась на
седьмом этаже в комнате отдыха офицеров, и пока Люк занимался
предоставленным ему джавасами дройдом, Трипио добровольно
предпринял опасно путешествие.
-- Выбор был очень ограничен. Того что вы обычно
предпочитаете, к сожалению, не оказалось. Я подобрал
заменители, приблизительно соответствующие по качеству протеина
и карбогидрата, и... м-м... -- происхождением.
-- Спасибо, Трипио, -- отозвался Люк с энтузиазмом. -- Как
ты туда добрался? Без неприятностей?
Люк, как правило, недолюбливал искусственные яйца всмятку,
но он так долго не ел, что одобрения заслуживало все
мало-мальски съедобное.
-- Почти, сэр. Я столкнулся с группой джавасов, но тальцы
прогнали их прочь. Они очень высоко оценили вашу заботу о
трехногах и их кормление.
-- А, значит они тоже здесь?
Люк проглотил два ужасных на вид яйца и удивился,
насколько ему сразу полегчало.
-- О да, сэр. И тальцы, и трехноги. Причем тальцы просили
меня узнать, не могут ли они чем-либо вам помочь.
"Возможно, тальцы получше дройдов разбираются в
человеческой пище, но к тому времени, когда я опять захочу
есть, надеюсь, мы будем уже недосягаемо далеко отсюда", --
подумал Люк.
"Хочу тебя порадовать. Есть два лайнера", -- сообщила
Каллиста, когда Люк снова взялся за работу. -- "Ты ведь не
сможешь собрать Клаггов и Гакфеддов вместе на одном и том же
лайнере".
-- И на каком же из них должны ехать Люди Песков?
"На ландере".
-- Они ни за что в него не сядут. Они ненавидят узкие
пространства.
"Поражаюсь, зачем они делают столько дыр в стенах. Тебе
крупно повезет, если они не повредят центральную линию
энергосистемы".
-- Еще одна причина поторапливаться, пока эти безумцы не
начали управлять кораблем. С ними, как правило, у нас не
получалось хорошей компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37