Трипио не смог определить происхождения языка трехногих, у
него не было никакой информации о нем. Даже его специальное
устройство для перевода по аналогиям не обеспечивало полного
понимания их речи. Из всего ими сказанного Люк понял только,
что они считают себя Народом, а попали сюда из Мира, и ищут
способ вернуться обратно.
-- Как и все мы, -- вздохнул он, наблюдая, как
извивающиеся фигуры исчезают направо по коридору, в поисках
двери, ведущей в их апартаменты.
Слава богу, лифт продолжал работать, однако при таком
большом скоплении джавасов никто не мог предсказать, как долго
это продлится. Маленькие грязные существа, джавасы тащили все,
что плохо лежало, и не могли спокойно пропустить ни болтик, ни
кусочек проволоки.
На панели лифта горело только четыре кнопки: десятая,
одиннадцатая, двенадцатая и тринадцатая. На двенадцатом этаже
работало освещение и циркуляторы воздуха. По коридору валялись
разбросанные блюдца и кофейные чашки, а также остатки военного
снаряжения штурмовиковгаморреанцев. Трипио заметил, что следы
направления клаггов старательные СП-80 и чемоданоподобные MSE
могли уже и прибрать.
Завернув за угол, Люк остановился, в удивлении уставившись
на выстроившихся как на параде и напоминавших на первых взгляд
медуз или грибы фигуры какого-то серого цвета, метр в ширину и
полтора в высоту каждая, испускавших сильный запах ванили.
Присмотревшись повнимательнее, Люк заметил наличие у них рук и
ног при полном отсутствии органов чувств.
-- Боже праведный! Китанаки! Сегодня мы с ними еще не
встречались! -- вскрикнул Трипио, проходя мимо.
Люк направился следом. ОН насчитал, по крайней мере, около
тридцати китанаков, но еще больше увидел, заглянув в
приоткрытую дверь справа по коридору. Люк прикоснулся к одному
из них. Температура тела приблизительно соответствовала
комнатной, но внутри она был, вероятно, гораздо выше.
Под огромными складками жира у многих из них были заметны
открытые дырочки, в которых находились головы. Заглянув в одну
из них, Люк смог различить два язычка и три ряда маленьких
конусообразных зубов.
-- Чем они занимаются? -- спросил он, заметив, что
некоторые из них сильно исцарапаны и покрыты кровоточащими
ранами, напоминающими ножевые порезы, но складывалось
впечатление, что кровь быстро сворачивается и раны заживают
незаметно для их обладателей.
-- Ждут, пока черви-шообы сами вползут к ним в пасть. Так
они и питаются, -- ответил дройд.
-- Не так уж плохо, когда еда сама идет тебе в рот. Они
выглядят вполне довольными, -- заметил Люк, подумав, что и ему
неплохо бы поискать столовую, хотя это небезопасно...
-- Это уж точно, Мастер Люк. Это один из наиболее
устойчивых организмов в галактике. Известно, что китанаки могут
неделями и даже целыми месяцами обходиться без еды, не
испытывая при этом никаких неудобств, -- звонко отчеканил
Трипио, пробираясь через лес застывших фигур.
-- Да, неплохо, лишь бы они не перепутали червей-шообов со
штурмовиками -- а ведь могут... -- прокомментировал ситуацию
Люк, оглядываясь на китанаков через плечо.
В темном коридоре, напоминающем глубокую пещеру,
освещаемую лишь тусклыми отблесками горящих где-то вдалеке
панелей и переносными грязножелтыми лампами, они обнаружили
труп афитеханца, одного из представителей причудливой
растительной породы Дом-Бреддена. MSE, подобно жадным
насекомым, кишели вокруг, пытаясь расчистить место, но это было
выше их сил. Застывший на полу гной издавал тошнотворный запах
разлагающегося сахара. Люк молчал: еще одно подтверждение тому,
что корабль отнюдь не пустует.
Из грузового отделения, служившего пристанищем гекфедам,
эхом донесся чей-то крик. Люк обернулся, прислушался и,
пошатываясь, пошел на звук. Необычный металлический тембр
голоса выдавал до полусмерти перепуганного джаваса. Он ожидал
чего-то подобного; однако то, что он увидел, заставило
зашевелиться волосы у него на затылке.
Штурмовики-гаморреанцы, раздобыв где-то дробилку, держали
над ней за руки пойманного джаваса, намереваясь для начала
опустить его ноги на стремительно вращающиеся лезвия. Их было
четверо или пятеро, включая Угбуза. Все они дружно вопили и
хохотали, то поднимая, то опуская своего маленького
извивающегося пленника.
Собрав всю свою Силу, Люк прямо с порога огромного зала
так ударил по дробилке, что та отлетела на добрый десяток
метров и, ударившись о стену, разлетелась на мелкие части.
Крок, который только что держал джаваса, швырнул в сторону
обрывок его одежды и завертелся волчком, крича проклятья. Угбуз
вытащил карабин.
Люк, прихрамывая, устремился к ним и с расстояния десяти
метров безжалостно выхватил оружие из рук гаморреанца и
отбросил закружившийся пропеллером карабин в сторону. То же
самое секунду спустя произошло с секирой другого штурмовика.
Негодование Люка переросло в жгучую ненависть.
Крок бросился на него, выставив вперед огромные ручищи, но
Мастер поднял его, как мешок с камнями, и некоторое время, не
сводя с него своих голубых глаз, держал на высоте двух метров
над полом. Затем беспощадно швырнул на пол и обернулся к
Угбузу.
-- Что это значит, коллега? -- раздраженно потребовал
объяснений гаморреанец. -- Это же диверсант повстанцев,
мешающий выполнению нашей миссии...
Он указал на связку проводов и болтающиеся концы вырванных
из компьютеров деталей, валявшихся неподалеку от разбитой
дробилки.
Ледяной взгляд Люка встретился с поросячьими глазками
гаморреанца. Через секунду тот не выдержал и, отвернувшись,
угрюмо поинтересовался:
-- Да что ты, черт возьми, о себе возомнил?!
-- Я ничего о себе не возомнил. Я тот, кем являюсь в
действительности, -- мягко ответил Люк и, склонившись к уху
гаморреанца, чтобы другие не слышали, тихо добавил:
-- Майор Калрисен, специальная разведывательная служба,
двадцать двадевяносто восемь-одиннадцать-В.
Это был код машинного отделения "Сокола".
Глаза Угбуза не обладали способностью расширяться, поэтому
его реакция выразилась в вытягивании вперед покрытых шерстью
ушек, что означало страх и почтение. Он бросил через плечо
беглый взгляд на то место, куда клагг швырнул джаваса, и, хотя
такого удара достаточно было, чтобы у бедняги не осталось ни
одной целой кости, их загадочной жертвы на месте не оказалось.
Джавасы обладали уникальной способностью переносить невероятные
физические истязания и моментально ускользать, стоило им только
оказаться вне поля пристального внимания.
Люк взял за руку капитана штурмовиков. Гнев и напряжение
схлынули. Он ощутил болезненную дрожь, на лице выступил ледяной
пот. Люк попытался придать своему голосу мягкость, но ему плохо
это удалось.
-- Вы поступили правильно, задержав нарушителя. Недурно
сработано. Однако судьбы повстанцев решаю я. Этот джавас не
нанес серьезного ущерба. Вы хорошо следите за безопасностью
системы, и я уверен, что ваше имя окажется в списке
рекомендованных к награждению, представленным в центральную
систему информирования... Однако пленников я буду допрашивать
сам.
-- Есть, сэр.
На мгновение чисто гаморреанское выражение разочарования
отразилось на клыкастой физиономии Угбуза, но капитан
вооруженных сил Империи взял себя в руки и отдал честь.
-- Вы неплохо справляетесь с обязанностями, капитан, --
еще раз подчеркнул Люк, используя Силу, чтобы Угбуз всеми
внутренностями ощутил, как прекрасно это признание его
достоинств старшим по званию.
-- Спасибо, сэр.
Псевдоштурмовик снова отдал честь. Он нагнулся, чтобы
поднять свой карабин и несколько раз искоса, через плечо,
посмотрел на Люка, который уже хромал по направлению к двери,
тяжело опираясь на свою палку с пучком световодов.
-- Прекрасно, Мастер Люк, -- тихо произнес Трипио, когда
тот, обессиленный, снова появился в дверях. -- Я полагаю, что
теперь вам действительно удалось найти способ удержать джавасов
от дальнейшего разрушения аппаратуры на этой злосчастной
посудине. Вряд ли им захочется портить собственные апартаменты.
-- Во всяком случае, зачинщиками разбоя они теперь не
станут, -- заметил Люк,
приваливаясь к стене.
Он чувствовал себя истощенным, словно его долго били,
голова болела, несмотря на действие кэмера. Если бы вдруг
возникла опасность замерзнуть насмерть, всей оставшейся у него
Силы вряд ли хватило бы даже на то, чтобы подпалить сухой мох.
-- Взгляните, сэр. Кажется, я нашел схему корабля, --
сказал дройд.
Схема коммуникаций между двенадцатым и тринадцатым этажом
была выгравирована на четырех кристаллоплексовых панелях,
вмонтированных в стены бывшей рубки оператора. На ней
обозначались шахты лифтов, коридоры; красные линии
соответствовали проводам энергосистем, а синие отмечали
цистерны с водой для душевых, охладительных агрегатов, и
включая противопожарные установки. Ассиметричная форма корабля
создавала серьезные трудности при запоминании расположения его
отсеков. Снаружи, как показалось Люку, астероид напоминал
скорее брусок, чем цилиндр; его верхняя палуба была более
узкой, задавая форму кормы. По расположению труб охлаждения Люк
заключил, что основные энергетические источники питания
реактора, компьютерный центр и артиллерия находятся на корме.
На его запрос через компьютер о полной схеме астероида
последовало требование набрать нужный код, но на все вариации
Люка со стандартными кодами Империи, известными ему от Крей, он
получил один ответ:
-- Текущее состояние и действие всех отсеков соответствует
расписанию и согласовано с Повелением.
Повеление? Люк задумался. Основная программа. Центральный
координирующий план. Система регулирования контролировала на
корабле все -- от температуры кофе в столовых до ориентирования
орудий на цели, "напоминающие человеческие фигуры". Что значит
"напоминающие человеческие"? Странная формулировка.
Предполагалось, что выпрыгнув из гиперпространства,
корабль достигнет Белзависа. Это означало, что целью рейда
является уничтожение незащищенного города. Наверняка система
эксплуатируется без помощи человеческого интеллекта. Поэтому
здесь и не найти никого, кого можно было бы подчинить,
завербовать, принудить его к чему-либо или просто допросить,
взяв в плен. Все работает только в соответствии с Повелением.
Люк вернулся к изучению находящихся в его распоряжении
схем.
-- Они постарались свести к минимуму коммуникации, ведущие
к топливным бакам и энергоблокам, значит, все основные
хранилища находятся в одном или в крайнем случае в двух местах
-- по левому и правому борту. Поскольку лазарет по левому борту
на десятом этаже граничит с блоком профилактических помещений,
я готов поспорить, что огромные прямоугольные блоки, оставшиеся
без названия на схеме десятого этажа и являются местом
швартовки, -- размышлял вслух Люк несколькими минутами позже,
хромая по коридору с Трипио, тихонько полязгивавшим рядом.
Предположение казалось логичным, но моторы системы приема
кораблей, не смотря на все старания Люка упрямо молчали.
-- А собственно почему они должны работать? Свою задачу
они выполнили, а о каком-либо ручном управлении не шло и речи,
-- заметил Люк.
Дройды Г-40 стояли рядом, не подавая никаких признаков
жизни. Одного, будучи не в состоянии унести целиком, уже
наполовину разобрали джавасы. Вокруг Люк не увидел ничего
похожего на серебряные пузыри грузотранспортеров.
Осторожно манипулируя контрольным устройством подъема
лифта и центральным энергетическим центром, Люку удалось с
помощью кабеля, отнятого у негодующего MSE, остановить кабину
лифта между девятым и десятым этажами и слегка приоткрыть
дверь.
Пока взволнованный Трипио предсказывал гибель в ангаре
десятого этажа, Люк закрепил стометровый кабель из аварийного
шкафа вокруг одной из опор площадки приземления и с трудом
начал медленно спускаться вниз по шахте лифта и далее, в ангар
девятого этажа.
Лампы там не работали и обширная площадь безмолвной пещеры
освещалась лишь блеклым светом звезд, проникающим сквозь
магнетическое поле, обеспечивающее атмосферное давление.
Огромные ворота окаймляли нечто, напоминающее гранит,
защищающее поверхность астероида. В кромку был вмонтирован
"глаз", в который Люк увидел бескрайние темные просторы. Во
время выхода в гиперпространство он позволял наблюдать за
группой астероидов, движущихся параллельно кораблю, -- они
должны были обеспечивать систему персоналом и охраной. Люк
подумал, что некоторые из них до сих пор бесцельно крутятся
где-нибудь, напоминая флюоресцирующие обломки рассыпавшегося
скелета.
В целом площадка вполне соответствовала размерам среднего
по величине корабля. С потолка, от блока питания, свисал
кабель. Специально установленные знаки в центре площадки
указывали наиболее удобное место расположения корабля, носом к
выходу в звездное пространство, за магнетический щит. Но
никакого корабля не было.
Вместо него у стены стоял обнаженный, изрядно потрепанный
самолет с крыльями в форме наконечника стрелы. В пустом ангаре
раздавалось гулкое эхо от ударов посоха Люка. Тени на потолке
беспокойно задергались, когда он поднял световоды, чтобы
получше рассмотреть кабину над головой.
Она была рассчитана на двоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37