Соня быстро
запоминал повторяющиеся звуки, но смысл послания оставался таким же
темным.
Отчаявшись что-либо разобрать, Соня вернулся к работе, но детали и
инструменты теперь валились у него из рук: почему-то от незнакомых слов
несло тревогой.
"Ну хорошо, - задумался он. - А если предположить, что разговаривают
не со мной? О чем могут так оповещать всю станцию? Двуногие в основном
держатся кучкой: так им легче убивать друг друга. Я почти не встречал
одиночек... Значит, все что надо они могут сообщить друг другу и так.
Отсюда следует, что слышимое мной передается скорее всего машиной,
каким-то центром. Так как слова повторяются, сообщение это достаточно
важное. Если бы я был на своем корабле или на станции, так могли бы
сообщать только об аварии, и достаточно серьезной... Да сдохни я на месте,
если это не их тревога!.."
От этой мысли по хитиновому телу прокатилась дрожь.
Только этого ему и не хватало!
Он не смог разобраться с тем кораблем, тем более был бессилен
изменить что-либо здесь. Самая страшная из бед всегда та, о которой ты
знаешь, но не можешь ее предотвратить.
"Но почему - не могу? - возмутился Сонный. - А ну-ка думай! О какой
аварии могут сообщать? Или метеорит - но тогда я бы почувствовал
столкновение: станцию наверняка тряхнуло бы. Или это разгерметизация - но
я не чувствую перепада давления, хотя в отличие от двуногих должен был бы
заметить его сразу. Что остается?
На корабле был ядерный реактор. Тут - та же схема. Значит, скорее
всего несчастье произошло именно с ним. А если так, есть смысл
разобраться..."
Почти в эту же секунду в комнату, которую только что покинул
Варковски, влетел Алан. Бросив мимолетный взгляд на замершего с посеревшим
лицом Паркинса, он выпалил:
- Где находится реактор?
Паркинс молча указал на схему.
- До взрыва остается двенадцать минут. Просьба срочно принять меры...
Алан рассматривал схему недолго: на это просто не было времени.
"Что могло стрястись с этим чертовым реактором?" - думал он на бегу.
Индикатор движения живых организмов пищал почти истерически.
Услышав издалека его шаги, Блейк шагнул в небольшой технический
проход и принялся ждать, молча раскачиваясь на месте.
"Только бы моих знаний хватило... Только бы хватило..." - Алан бежал
и задыхался от охватившего его жара.
Может быть, это уже действовал реактор.
Может, играли нервы.
Довольно облизываясь, Блейк приготовился к прыжку.
"Как медленно я иду..." - задыхаясь, думал Алан, прибавляя ходу. На
самом деле он бежал, и каждый его шаг гулко отдавался по всему коридору.
"Куда он бежит? - посмотрел с потолка ему вслед Сонный. - Так, если я
не ошибаюсь, к реактору... Может, мне остаться? Нет, сейчас не надо
предрассудков: если реактор взорвется, погибнут все..."
Он сделал несколько прыжков, но вдруг его лапа попала на гладкое
стекло лампы. Ступня соскользнула, хвост взметнулся в воздухе, по привычке
стараясь вернуть равновесие, но именно это и навредило Соне.
Кувыркаясь на лету, Сонный всей своей тяжестью грохнулся на пол.
Блейк прыгнул, как только Алан оказался в поле его зрения. Как ни
странно, сумасшедший промахнулся: скорость Алана была большей, чем он
рассчитывал. Врезаясь в стену, Блейк на ходу прикинул, сколько прыжков
понадобится на то, чтобы догнать этого тщедушного по его меркам человека.
Раздавшийся за спиной грохот остановил его, давая возможность Алану
выиграть пару метров и завернуть за угол, в сторону реакторного зала.
От падения Сонный на миг потерял сознание: от неожиданности он не
успел убрать голову (впрочем, его всегда упрекали в плохой реакции). Блейк
разобрать этого, естественно, не мог - нападение "конкурента" было еще
свежо в его памяти, и первой же его мыслью было желание убраться, и
побыстрее.
Пусть эта добыча ушла: людей на станции было еще достаточно.
"Всем хватит..."

53
В это время "идиллическая сценка" между Росой и Цецилией пришла к
концу.
Словно осознав нелепость своего поведения, обе женщины отпрянули друг
от друга. И в голубых глазах Цецилии, и в черных глазах Росы блеснула
почти одинаковая злость.
Реактор был где-то далеко, несчастье - вокруг, объект, на котором
можно отыграться, выплеснув - хоть и бесполезную сейчас - старую ненависть
(разве беда не всех уравняла?), - был рядом, прямо напротив.
- Ах ты кукла! - зашипела Роса, выставляя вперед заостренные
кроваво-красные ногти. - Ты помяла мне платье!
- Ты о чем-то вякаешь, тварь? - в точности так же прошипела в ответ
Цецилия. "Как, эта мерзавка смеет поднять голос на меня?!"
- Рот прикрой! - Роса поправила длинные рукава, высвобождая сильные,
неожиданно мускулистые руки.
- Это ты мне?
- А то кому же?
- Ах ты!..
- А ты?
Они быстро перешли на сплошные междометия.
Охватившая обеих женщин злость могла бы показаться кому-то странной,
но безвыходность способна толкнуть и на более безрассудные поступки.
Медленно, не сводя друг с друга глаз, они принялись кружить по
комнате.
Хотя маникюр Цецилии был скромнее, за счет длины сделавшихся вдруг
узловатыми от напряжения пальцев ее руки смотрелись не менее угрожающе.
Глаза смотрели в глаза, электризуя все вокруг себя невиданной ненавистью.
Разве нужна была дополнительная причина для вражды?
Более нервная Цецилия не выдержала первой. Дико завопив, она
бросилась на соперницу. Атака была для более сильной Росы неожиданной, и
женщина не смогла устоять на ногах: обе повалились, опрокидывая на себя
журнальный столик.
Кроваво-красные ногти впились, ломаясь, прорывая кожу, в белое плечо,
розовые - в смуглую, но побледневшую щеку.
Угрозы и проклятия стали окончательно нечленораздельными, и
прерываясь время от времени негромкими вскриками и стонами.
Изловчившись, Роса рванулась и впилась зубами в нежную руку жены
директора. Цецилия вскрикнула, пальцы ее разжались, но вторая рука
вцепилась во что-то твердое.
Вряд ли Цецилия задумывалась о том, что делает, она даже удивилась,
откуда у нее взялись силы на этот трюк, - но столик поднялся в воздухе и
всей своей массой опустился на соперницу. Его ножка задела Цецилию по уху,
заставив вскрикнуть от боли, но захват противницы тут же разжался.
Пользуясь этим, Цецилия вывернулась из-под столика, который с
грохотом сполз с поверженной секретарши на пол.
Роса не шевелилась. На ее виске отпечаталась вмятина.
"Она без сознания, - объясняла себе Цецилия, пятясь. - Она без
сознания... она... без сознания..."
Меньше всего ей хотелось думать о том, что Роса уже мертва.

54
Варковски бежал. Спокойно, легко, без напряжения. Услышав его шаги,
Дэн сунул Тому железный рычаг, невесть откуда появившийся под рукой. Том
подчинился ему, как безвольная кукла.
Толкнув его к двери, Дэн встал по другую сторону и, как только голова
с аккуратной черной стрижкой показалась в проеме, крикнул:
- Бей!
Том подчинился автоматически. Рычаг опускался медленно, но его веса
хватило бы на то, чтобы скомпенсировать недостаточную силу удара.
Реакция Эдварда была мгновенной. К тому моменту, когда орудие должно
было достичь его головы, он развернулся на широко расставленных и словно
приклеившихся к земле ногах, выставляя для защиты руку. Том вскрикнул: ему
показалось, что он наткнулся на стальной прут. Пальцы разжались, рычаг
глухо шмякнулся на прорезиненное покрытие пола.
Эдварду понадобилось меньше секунды, чтобы узнать лицо противника.
Собственно, это было уже не так важно.
Варковски ударил его, вложив в удар все силы: бить надо было
наверняка, любая драка отняла бы слишком много времени. Том согнулся, и в
тот же момент Дэниел прыгнул, подминая Варковски своим весом. Он нападал
так, как может сделать это только человек, которому нечего уже больше
терять; хватка сомкнувшихся на горле Эдварда рук была мертвой.
(Где-то рядом несуществующая Даффи принялась аплодировать.)
- Внимание, до взрыва остается девять минут. Просьба срочно принять
меры...
Дэн засопел, прижимая коленями бока шефа безопасности.
Эдвард хрипел. Обычно безупречное, как у робота, лицо посинело, рот
судорожно кривился, хватая воздух. Из последних сил Варковски попробовал
встать, поднимая врага на себе, но повалился на бок и, оттолкнувшись ногой
от стены, перевернулся на спину.
Дэн этого, похоже, не заметил. Он думал только о том, как бы усилить
захват, чтобы оказавшаяся под руками шея лопнула. Только об этом, больше
ни о чем...

55
- О, Дон! - Цецилия ворвалась в комнату и упала в кресло. - Ты себе
не представляешь, как это...
- Тише! - строго посмотрела на нее Синтия.
Она сильно повзрослела за эти минуты: такое выражение не было
свойственно лицу молодой девушки, ни разу не встречавшейся с серьезными
жизненными проблемами.
- Ну что ты там еще... - отмахнулась от нее Цецилия.
"Роса без сознания..."
Каждый жест и взгляд выдавали ее необычайное возбуждение. Цецилия
сидела как на иголках; Крейг при виде ее зажмурился и откинул голову на
подушку. Боль удобно позволяла ему сосредоточиваться только на себе,
забывая обо всем вокруг.
"Как она не вовремя!" - с неудовольствием посмотрела на мать Синтия.
Все в ней протестовало этому вторжению, так нагло нарушившему, может быть,
единственные в жизни минуты откровения.
- Послушай, мама, - тяжело и серьезно заговорила она. - Сейчас не
время. Отцу плохо.
- А ты думаешь, мне хорошо? Бессердечный ребенок! - по привычке
начала игру Цецилия, но тут же наткнулась на осуждающий взгляд дочери, в
котором было столько нового и незнакомого, что она запнулась на полуслове
и замолкла.
Растерянный вид Цецилии вызвал у Синтии подобие жалости.
"Ну что же ты творишь, мама?" - безмолвно спросила она, не сводя с
нее глаз.
Перемена в дочери поразила Цецилию и продолжала удивлять все больше.
Да может ли ее девочка смотреть так?
- Мне уйти, да? - испуганно прошептала она.
Синтия кивнула молча.
- Внимание, до взрыва остается семь минут. Просьба срочно принять
меры...
"Ну а это еще зачем?" - тоскливо подумала Синтия, вставая и
направляясь к встроенному в стену динамику. - Зачем я должна об этом
знать, если исправить ничего нельзя?"
Маленький кружочек треснул под ударом, сыпанул искрами и замолк.
Цецилия тоже встала и пошатывающейся походкой побрела к двери.
Впервые она выглядела на свой возраст.

56
Варковски задыхался.
Вот перед его глазами мелькнула серая тень, вот ее скрыла волна
глухой боли...
Он еще сопротивлялся, но сопротивление слабело с каждой секундой. В
свою смерть он пока не верил, но надежда исподволь покидала его, уступая
место обреченности.
Сколько времени длилась эта борьба? Он не знал. Скорее всего -
вечность. Значит, все давно пропало.
Алан влетел в помещение и лишь чудом не споткнулся об извивающиеся у
входа ноги.
Реакторный зал показался ему огромным, хотя реально помещение было не
только не больше, а даже меньше других - лишь особая атмосфера и таящееся
где-то в глубине души уважение к "сердцу" станции заставляли
подсознательно увеличивать ее размеры.
"Но как же во всем этом разобраться?" - замер Алан.
Задача выглядела непосильной.
- Внимание, до взрыва остается шесть минут. Просьба срочно принять
меры...
Сдавленный стон привлек внимание Алана. Словно только сейчас он
понял, что находится здесь не один.
Долго раздумывать Мейер не стал. Попавшийся под ноги рычаг только
помог ускорить дело.
Дэн коротко вскрикнул и разжал руки. Рывком Алан стащил его с
полумертвого Эдварда и присел.
Варковски продолжал хрипеть. Красиво встать на этот раз у него не
хватило сил.
Алан встал так резко, словно подпрыгнул. Пока потенциальный помощник
находится в таком состоянии, рассчитывать на него нечего.
Новый взгляд на реактор поверг его в уныние. Нет, разобраться самому
в нем не удастся... правда, один участок явно асимметричен: не там ли и
произошла поломка?..
Алан шагнул в сторону реактора (во всяком случае, в сторону того, что
он принимал за реактор, реально находившийся в нижнем зале). Новый стон
Варковски заставил его повернуться.
"Может все же попробовать ему помочь? Что нужно? Может, воды?"
Алан поискал глазами кран. Вода, к счастью, нашлась совсем рядом.
Индикатор пищал, пока не замолк, синее поле табло потускнело - Алан
этого не замечал. Только вскользь отметил, что писк сменился мерным
потрескиванием...
Трещал счетчик Гейгера.
Сонный преодолевал последний коридор. После падения с его
вестибулярным аппаратом что-то произошло: передвигаться по потолку он
больше не мог.
Ударившая в грудь горячая волна заставила его остановиться. Нет, это
был не просто жар: пронзающий и колющий, он был ему пока незнаком.
Практически незнаком. Сонный вспомнил вдруг, что слышал описание
такого ощущения от одного друга, погибшего после аварии... после аварии
реактора!
Обжигала радиация.
Излучение было сильным и росло с каждой секундой.
Сонный попятился.
"Стоп. А реактор? Ведь если его не починить, произойдет взрыв!". Шаг
вперед снова натолкнул его на горячее дыхание невидимой смерти.
"Нет, лучше взрыв! Это, по крайней мере, сразу. Лучше, чем медленно
подыхать от лучевой болезни..."
Соня повернулся и бегом помчался подальше от этого страшного места...
Обрушившийся на голову Варковски поток холодной воды быстро привел
его в чувство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37