Когда вы заканчивали – вы его выключали. Сейчас это кажется таким странным. Эта дюймовая граница из толстого пластика – все считали ее непроницаемой мембраной. Глупо было бы думать иначе. Но вот какая штука – чем образы на экране становились ярче, четче, чище, тем пластиковая граница телеприемника делалась мутнее, расплывчатее, неопределимее. Образы-подобия мерцали и приплясывали в американских гостиных. Телевизор постепенно стал недискретным, просмотр телевизора стал постепенно недвоичным. ТВ впуталось в наши жизни и уже не выпутается. Наши жизни, те, что постоянно включены (пока не отключатся). Жизнь не будешь включать-выключать, вкл-выкл, вкл-выкл. То же самое с телевизором, который накрепко, неразрывно связан с жизнью. Его не будешь (и не станешь) выключать, даже если сможешь. А ты не сможешь, потому что выключателя нет, потому что телевизоры встроены в стены домов, потому что они в магазинах и в ресторанах, они громоздятся в углу над вашим столиком, роняя пиксели вам в тарелку. А пуще всего потому, что они есть (и вкл), даже когда их нет. Вы видели эту серию «Американского кошмара», где психбольной хочет выключить телевизор? А выключателя нет, и шнура нет – не выдернешь. И он впадает в буйство, мечется, орет? Ужас вроде бы, но и – умора. Он мечется по кругу с бешеными глазами, в конце концов выхватывает пистолет, встает перед большим экраном и палит в упор. А мы на уровне пола смотрим вверх – на экран этого психа – и видим, что он типа взрывается, и слышим, как что-то падает, и потом видим, что нога этого психа подергивается в правом углу нашего экрана. А когда после приезжают копы, то находят этого парня на полу, с единственной пулей – в голове. Улет.
13. Точка росы
М-р Норман смотрит телевизор, который на лестнице. Красные стрелки и синие стрелки ведут битву за метеорологическое господство. Облака и десятичные дроби несутся вдоль побережья. Солнышки улыбаются, даже если выжигают землю дотла.
Штормовые предупреждения, грозовые предуведомления, надвигается жара. Сгущается смог, осторожно – пыльца, резкое падение давления, барический отрог в Аппалачах, ураган третьей степени. Погода везде и всюду. Погода измывается над нашей беззащитной планетой, и всем, похоже, наплевать.
В верхнем правом углу телевизора – квадратик, настроенный на другой канал. Картинка-в-картинке: «Метео-Экстрим» представляет призовой метео-документал «Цунами ц нами!» Замедленный кадр рисового зернышка, рассекающего автомобильную дверцу.
М-с Норман проходит мимо. Она говорит: «Интересные съемки».
Еще бы, черт возьми, съемки невероятные, по правде говоря, доселе невиданные съемки. М-р Норман смотрит эти кадры не без интереса, а взгляд Мэтью безучастен. Тут что-то неладно.
Иногда м-р Норман смутно подозревает, что Мэтью – «голубой». Он считает, что сможет примириться с гомосексуальностью сына, никаких проблем. Когда подойдет время, надо будет с ним побеседовать. М-р Норман может сказать: «Сын, я традиционен, но не консервативен».
Он может сказать: «Мэтти, среди семейных ценностей ненависти НЕТ».
Он может добавить: «Я рад, что мы побеседовали. Да здравствует многообразие».
М-р Норман говорит: «Кажется, идет дождь».
Кертис, младший мальчик, чье усердие добыло для Норманов эту поездку в Лас-Вегас, пухлый ребенок, неспортивный, безоговорочно промедвежий, хороший пацаненок, дружелюбный, отзывчивый, не любитель читать, ничего себе игрок в «плей-максовскую» «Смертельную Экстрим-Схватку» говорит: «Что?»
М-р Норман говорит: «По-моему, идет дождь». Мысленно он добавляет: «Гей-парад».
Седж Келлерман, телесиноптик, говорит: «Медицинско-ветеринарный индекс (МедВет) показывает, насколько жарко медведю при такой температуре».
Картинка-в-картинке: азиатские подростки со свистом пулями проносятся над школьным двором. Довольно заезженные кадры.
Кертис говорит: «Я только что во дворе ставил спутниковую тарелку на Спортивно-Утилитарный Вездеход. Тучи есть, дождя нет».
М-р Норман говорит: «Но посмотри на эти снимки со спутника».
М-с Норман из Сетевого Уголка не отрывает взгляда от телевизора на лестнице. Она говорит: «Это спутниковые снимки Финляндии».
Кертис (младший мальчик) говорит: «А они там голландцы?»
М-р Норман говорит: «Что такое барометрическое давление?»
Кертис говорит: «Моя учительница говорит, что у голландцев больше нет культуры. Вся вышла».
Мэтью говорит: «Да кому она, спрашивается, нужна, эта голландская культура?»
Кертис говорит: «У нее садовник голландец, и он злой, и весь такой горбатый, и он говорит, что из культуры всю кровь выпили».
М-с Норман сидит настолько прямо, что едва не выгибается назад.
Седж говорит: «Похоже, для наших пилотов сегодня будет ясная погода. Денек хоть куда для авиационных забастовок, Чак?»
М-с Норман говорит: «Барометрическое давление показывает, насколько сильно давит на нас небо».
М-р Норман говорит: «Но гравитация постоянна. Это один из афоризмов Ньютона».
Младший мальчик, Кертис, говорит: «Оказывается, на самом деле, может быть, Ньютону в яблоко на голове и не стреляли».
М-с Норман говорит: «Тогда что такое – точка росы?»
Старший сын м-ра Нормана (Мэтью) говорит: «деревянные ботинки, тюльпаны и фьорды – спасибо, обойдемся».
Чак (соведущий Седжа по утренней смене «ТКП-плюс») говорит: «Удачи, ребята. Возвращайтесь со щитом или на нем».
М-р Норман говорит: «Оказывается, температурный рекорд за сегодня – всего восемьдесят пять градусов».
Мэтью говорит: «Это метрически или как?»
Кертис говорит: «Я думаю, это «МетеоЕвропа», пап».
Седж Келлерман говорит: «И я вновь передаю слово нашему влажностному комментатору – Гейл».
М-с Норман смотрит в Интернете. Она говорит, что, оказывается, голландцы, не жалея усилий, сохраняют свою цветущую полнокровную культуру.
14 Вопрос-ответ
Наверху белозубый молодой человек с квадратной челюстью и в плаще с капюшоном делит кадр с мгновенностно-привлекательной Телеперсоной. Оба они поколесили по миру – сразу видно.
Она (Ли Анн Кордеро) говорит: «Давайте свяжемся с Тревором Фоххсом у Певческого Открытого Павильона. Да, похоже, тебе там неплохо бы обзавестись жабрами».
Я только хочу знать: эти двое, они этим занимаются или как.
Он (Тревор Фоххс) говорит: «Ха-ха, что верно, то верно, Ли Анн».
Ли Анн говорит: «Тревор, расскажи нам, что тебе удалось увидеть этим утром. То есть помимо проливного дождя».
Тревор Фоххс говорит: «Что ж, Ли Анн, приблизительно 10 тысяч смельчаков назло непогоде собрались послушать специальное обращение Преподобного Пунсона здесь в Открытом Певческом Павильоне. Преподобный Мунсон, условно-досрочно освобожденный на прошлой неделе, говорил примерно в течение часа, главным образом о важности Веры в нынешнем неспокойном мире. Он также призвал людей молиться за семьи пострадавших от селевого потока в Мексике и беженцев Иллинойса».
Черт побери, ты же знаешь, что они это делают. И они стоят друг друга – такие красивые.
Ли Анн Кордеро говорит: «Тревор, на твой взгляд, как здоровье Преподобного?»
Тревор Фоххс улыбается. Ай да зубы!
Ли Анн Кордеро говорит: «Тревор?»
Тревор Фоххс поворачивается вправо и говорит: «Мы еще в эфире?»
Ли Анн говорит: «Похоже, налицо у нас то, что мы, телевизионщики, называем техническими трудностями».
Тревор говорит: «Нет, наверно».
Ли Анн говорит: «Сейчас их устранят, и мы сразу же вернемся к Тревору».
Тревор говорит: «Жабры, смешно – сил нет. Сидит себе эта Барби в студии на своей толстой жопе, а я тут мокни под этим долбаным муссоном. Будь у меня такие буфера, думаешь, застрял бы я в корреспондентах?»
Может быть, у них что-то было, а теперь они расстались?
Тревор пожимает плечами и переводит взгляд на монитор. Поводит головой из стороны в сторону. Он говорит: «Хорошо бы отпустить баки. Так нет же – с одной стороны растет, а с другой, блядь, парша какая-то».
Ли Анн говорит: «Спасибо тебе за репортаж, Тревор». Тревор Фоххс переводит взгляд на камеру. Он говорит: «Ли Анн?»
Ли Анн говорит: «Тревор?»
Тревор Фоххс говорит: «Ли Анн?»
Да нет, они явно до сих пор друг к другу неровно дышат. Поневоле за них болеешь.
Тревор Фоххс говорит: «Ли Анн, после беседы Преподобный Мунсон ответил на вопросы, среди которых был и такой: на чьей стороне Господь – на стороне Акулы или на стороне Медведя? Преподобный Мунсон дал развернутый и громогласный ответ, заявив, что на нарах у него было время об этом поразмыслить, и он пришел к выводу, что всех тварей своих Бог любит одинаково, но, может быть, медведей Он любит чуточку посильнее».
Ли Анн говорит: «Это очень интересно, Тревор».
Тревор говорит: «Слово тебе, Ли Анн».
Ли Анн говорит: «Спасибо, Тревор, и пойди выпей горячего бульона».
15. Медведь пр. акулы: моментальные завтраки
На отдых – всей семьей, знаменательный день, так важно начать выходные, что называется, как следует.
Если вы не можете позавтракать полноценно, по крайне мере, съешьте то, что является важной частью полноценного завтрака.
Все Норманы, за исключением разве что одного из мальчишек, собрались за кухонным столом, перед телевизором, как это было принято раньше в приличных семьях – ни дать ни взять гравюра, блин, Роквелла. Мальчишка снаружи стоит на краю газона и будто бы жонглирует четырьмя острыми предметами.
Шоколадные вафли «медведь», карамельные тянучки «акула», маленькие зефиринки в виде «юристов», «пистолетов» и «денег». «Акулясик Поскреби-&-Понюхай» – во всех Особо Маркированных Коробках.
Коробка с сухим завтраком (Особо Маркированная) говорит: «Уже в продаже в Семейном Формате и в Формате Напряженного Мира».
Коробка с сухим завтраком говорит: «Дети обожают этот вкус, взрослые обожают эти утренние конкурентные преимущества».
Коробка с сухими завтраками говорит: «А вы знаете анекдот: Безрассудочная мышь однажды кликнула на спящего медведя… (Продолжение см. внутри!)».
Коробка с сухими завтраками говорит: «Обеспечивает 75 % суточной потребности в нуге и 100 % суточного веселья!»
Коробка с сухим завтраком говорит: «Предупреждение: беременным женщинам употреблять зефир не рекомендуется».
Коробка с сухими завтраками говорит: «Проверьте свои знания о медведях и акулах при помощи нашего «Верно-Неверно»-теста».
Коробка с сухими завтраками говорит: «Посетите наш веб-сайт».
Коробка с сухими завтраками говорит: «Бесплатный пейджер внутри».
Коробка с сухими завтраками говорит: «Десять простых способов нажиться на массовом голоде».
М-с Норман говорит: «Ну, пора нам, наверное, загружаться в машину».
Продолжение анекдота (внутри!) говорит: «Медведь не разозлился – он расквитался. Он подождал, пока мышь со всей семьей уснут в своей норе, ворвался туда, открыл огонь и всех положил насмерть. Сладкая месть!»
Телевизор говорит: «Сухие завтраки «Медведь против Акулы» являются официальными сухими завтраками Матча «Медведь пр. Акулы II».
Один из мальчиков говорит, что он слышал по-другому: медведь ликвидировал мышиную семью такой байдой с кривым лезвием, как у Скорбного Жнеца.
Мачете?
Не, косой.
16. Счастливый шарик
Норманы загружают Спортивно-Утилитарный Вездеход (SUV). Дождя нет. Утреннее небо – небесно-голубого цвета. Раздувшиеся, пышные облака безмятежно плывут по небу, как дохлая рыба по озеру. Небо не столько голубое, сколько бурое.
Кто-то говорит, кучевые облака.
Кто-то говорит, оливы Каламария, абортивное законодательство, подспудный мотив.
Кертис говорит: «Вот это похоже на пистолет». Мэтью поворачивается и разглядывает раздутые рыбо-облака. Он говорит: «А по-моему, оно больше похоже на секиру».
Кертис говорит: «Да не это. Вон то. Видишь гарпун? А оно – рядом, слева».
Мэтью говорит: «Да и ладно».
М-с Норман смотрит на термометр на стене дома. Она говорит: «Боже, неудивительно, что так жарко».
Электронный атлас говорит, что до Лас-Вегаса 812 миль. Он рекомендует Норманам ехать туда два дня (четверг и пятницу), благодаря чему в их распоряжении останется большая часть субботы для осмотра достопримечательностей Увлекательнейшей Страны Мира, как ее зачастую называют. Супершоу состоится в субботу вечером в Дарвин-Доме – 9 часов вечера по Стандартному Восточному Времени, в 6 часов вечера по Тихоокеанскому.
Электронный атлас рекомендует Норманам посетить Крупнейший в Мире Рекламный Щит, Самый Веселый в Мире Виртуальный Аквапарк и Единственную в Мире Азартную Мартышку – все это расположено на территории Музея Самоопределения Лас-Вегаса.
Семьи в домах по обе стороны от нормановского столпились у занавешенных, опрессованных окон и во все глаза подглядывают за везучими соседями. Подумать только, а ведь это могли быть мы. Что такого в этих Норманах? Это должны были быть мы. Черт подери, почему наша семья не может поехать в Лас-Вегас оздоровиться и развлечься? Вот жизнь – сплошные разочарования.
М-р Норман осматривает свой двор. Ему кажется, тот начал трескаться, облупляться и шелушиться. Ему кажется, двор стал слоиться и выцветать. У газона нездоровый вид.
М-р Норман забрасывает чемоданы в SUV. Он говорит: «Как ты вытащила CD?»
М-с Норман говорит: «Что?»
М-р Норман – бесцветные и безвкусные волны информации звенят и пощелкивают в его зубных протезах – говорит: «Во сне. Черепаха. Компакт-диск».
Плакат на мужчине говорит: «Обижен судьбой. Подайте, сколько можете. Бог вас благослови».
М-с Норман говорит: «А, да».
М-р Норман говорит: «Как ты вытащила CD из черепахи?»
Кертис подходит к другому мальчику на газоне. Мальчика зовут Ллойд, и он живет через пять домов, и он не такой, как другие дети. Двор перед домом как-то раз у него был оранжевым несколько дней, пока не начались письма с угрозами, полуночные звонки и камни в окна. Теперь двор зеленый.
М-с Норман говорит: «А, такой был ужас. Пришлось взять пестик для колки льда и проломить черепахе панцирь».
Ллойд говорит: «Привет, Кертис».
Кертис говорит: «Привет, Ллойд».
Ллойд понарошку прыгает через скакалку. Иногда воображаемая скакалка запутывается у него в ногах, и тогда он говорит «фу-ты» или «что ты будешь делать» и начинает заново.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21