Мы были
снова в пути, и я опять задремала. Но теперь мне уже снились какие-то
страшные сумбурные сны - в вашем прекрасном парке уже ничего не росло, не
было цветов, не было и Счастливой долины. Везде был хаос нерасчищенного
леса, разрослись сорняки, крапива. И вместо веселых птичьих голосов
слышалось только уханье совы.
- Максим! - закричала я, - Максим!
- В чем дело? Я здесь, с тобой.
- Меня мучают кошмары, я не хочу больше лежать здесь и спать. Я сяду
рядом с тобой. Который сейчас час? Двадцать минут третьего? Как странно,
что холмы впереди кажутся розовыми, как будто уже наступил восход солнца.
Я продолжала наблюдать небо, которое с каждой минутой становилось все
розовее и розовее.
- Северное сияние видно ведь зимой, а не летом, - удивилась я.
- Это не северное сияние, это - наше Мандерли.
Я взглянула ему в лицо, выражение его глаз испугало меня.
- Что это такое, Максим, что это?
Он гнал машину на предельной скорости, и мы уже въехали в Лэнион.
Перед нами лежал залив, но на том месте, где прежде стоял наш дом,
бушевало огромное пламя, и горизонт выглядел ярко-красным, словно он был
залит кровью. Огромные языки пламени взмывали к небу, и до нас уже
долетали клочья сажи, принесенные соленым морским ветром.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31