https://wodolei.ru/
Не важно, что полиция ничего такого не усмотрела. Полицейские ведь, по ее словам, слепы, их ничто не интересует, кроме политики.
Она сочла (вероятно, по вскользь брошенному профессором отзыву) Натана Маккалума каким-то монстром, опасным, всесильным, в то время как Гил не мог не заметить, что это имя большими округлыми буквами начертано в фойе на стене – рядом с именами других благотворителей, поддерживающих музей. Очевидно, музейная администрация вовсе не считала его человеком, представляющим хоть какую-нибудь угрозу.
Ее теорию заговора уже подпитывал целый список подозреваемых, который все пополнялся. Господи помилуй, она заподозрила даже Джорджа!
«Почему бы не внести в этот список и того маленького странного человечка, который сейчас выносит мусор? Раз уж мы охвачены всепоглощающей паранойей, то нам следует быть последовательными».
Судя по тому немногому, что помнил Гил из учебника психиатрии, все это являлось классическим примером посттравматического синдрома. Наверняка порожденного изнасилованием. С другой стороны, с ней единственной тут было не скучно, и если он не хочет якшаться с де Вризом (а он по ряду причин этого не хотел), то лучше пусть все идет как идет. В конце концов ее теория заговора развалится, и она воочию убедится, как глупы были сами мысли о ней. По крайней мере, он крепко на это надеялся.
Они приближались к конторке вылетов в США. Он вручил Сабби свою кредитку, и она заказала два билета до Нью-Йорка. Первым классом.
– Разве мы летим не в Уэймут? – спросил он, визируя отъем чуть ли не половины того, что было у него на карточке.
Она наступила ему на ногу. Сильно, но молча, так что обслуга ничего не заметила.
– Да, дорогой. Но думаю, нам лучше провести несколько дней на Манхэттене, прежде чем двинуться к милому нам Уэймуту в Массачусетсе.
Сабби улыбнулась агенту и подтолкнула заковылявшего к ограждению Гила.
– Тебе повезло, что в Штатах есть город с таким же названием. С этого момента позволь мне вести все переговоры, – сказала она.
После чего вручила ему квитанции на билеты.
– Постарайся сохранить их. Они понадобятся тебе, когда ты захочешь вернуть свои денежки, – сказала она, после чего выбросила его сотовый в корзину для мусора.
Гил ожидал чего-то подобного, но на этот раз не стал интересоваться причинами. Просто спросил:
– Разве они не могут вычислить мой телефон среди этого хлама?
– Еще бы! Я уверена в этом, – сказала она.
Оставалось всего сорок минут до прекращения посадки, и они заторопились. Они направились к конторке британских авиалиний, где продавались билеты на рейсы в Европу. Передвигаясь в очереди, Сабби что-то трогательно лепетала о своей умирающей свекрови. Чтобы внести лепту в спектакль и добавить ему достоверности, Гил решил принять подавленный вид.
– Дай мне еще раз твою кредитку, – шепнула она.
Даже не пытаясь протестовать, Гил вручил ей свою кредитку (American Express, между прочим) и принялся с изумлением наблюдать, как она извлекает из кармана шариковую ручку и проводит кончиком колпачка по магнитной ленточке на ее обороте.
– Теперь смотри и учись, – сказала она, когда они подошли к конторке.
Агент по продаже авиабилетов, так и не сумевший прочесть карту, рассыпался в многочисленных извинениях.
– Простите. Поскольку кредитную карточку не принимают, нам запрещено засорять систему лишними операциями. Это для вашей же безопасности, – добавил агент. – У вас нет другой карточки?
Сабби нахмурилась и покачала головой.
– Но она же работала пять минут назад! – воскликнула она. – Не понимаю, что вы с ней сделали. И как же вы нам теперь прикажете быть?
Агент робко спросил, нет ли у Сабби или у Гила необходимого количества наличных для покупки билетов первого класса. Сабби объяснила, что у них есть дорожные чеки, дающие право оплаты менее комфортабельных условий полета, но… И затараторила, что прихватила эти чеки с собой на всякий случай, а сейчас весьма недовольна тем, что их кредитка забарахлила. Она пять раз назвала агента по имени, пять раз повторила, что крайне возмущена, и пять минут спустя они отошли от конторки с билетами первого класса на лондонский рейс, которые им любезно предоставили взамен билетов в эконом-класс.
– Первый класс пришел мне на ум уже по ходу дела, – объяснила Сабби. – Я решила, что нам стоит выспаться, пока это возможно. Главное было воспользоваться чеками, но заставить всех считать, что мы этого не хотели. Когда дело касается авиабилетов, оплата по чекам в день вылета словно красная тряпка, то есть всегда вызывает повышенный интерес. А поскольку у нас имелась кредитка, то они не могут нас в чем-либо заподозрить.
– Но у нас на руках теперь билеты в две страны и на два различных рейса, – упорствовал Гил. – Я знаю, как это сработает. Когда выяснится, что мы дважды приобретали билеты, то компьютер может аннулировать оба наших заказа и мы останемся вообще на бобах.
– Ты слишком высокого мнения о них. Наши билеты заказаны в двух разных авиакомпаниях, которые никогда не обмениваются информацией, если только не проводят совместный полет или еще что-нибудь в этом роде.
Следующим ее сообщением было, что у них всего двадцать минут для того, чтобы пройти досмотр и успеть на рейс в США.
– А как же наш рейс в Англию? – спросил Гил.
– Доверься мне, верней, моему безумному плану, – произнесла она с озорной улыбкой. – Нет времени вдаваться в детали, просто дай мне свою карточку, удостоверяющую, что Управление национальной безопасности Штатов тебе доверяет.
Они уже чуть ли не бежали.
– Давай же, – торопила она.
Гил одновременно пытался не отставать от нее, выуживать свой бумажник и выпаливать полушепотом раздраженные фразы:
– Она дает право лишь на вход в компьютерную систему. И если только ты не хочешь получить доступ к какой-нибудь базе данных, прежде чем мы попадем на борт самолета, то…
Он добрался до своего бумажника и попытался удостовериться, все ли на месте.
– Хватит вопить, Гил!
Она выхватила у него бумажник, вытащила карточку и вернула ему все остальное быстрей, чем он успел охнуть.
Очередь на досмотр была получасовая. Сабби пронеслась мимо добропорядочных пассажиров и оттеснила в сторону младшего контролера.
– Кто здесь старший? – властно спросила она.
Молодой агент ошеломленно огляделся по сторонам и сделал знак невысокой полной женщине. Сабби подхватила Гила под локоть, и они встретились с дежурной патронессой контроля в самом начале ее продвижения к ним. Сабби стремительно предъявила карточку Гила и вручила женщине паспорта и посадочные талоны.
– Я агент Сабра Караим из Управления национальной безопасности США, – заявила она. – Мне нужна ваша помощь.
Начальница вся превратилась во внимание, что прибавило добрых два дюйма к ее менее чем пяти футам.
– Нужно посадить на самолет этого человека, и по возможности без какой-либо суеты, – объяснила Сабби. – Он не доставит неприятностей, это так называемый белый воротничок, преступивший закон, и он также знает, что я прошла спецподготовку Лотар. Мне бы хотелось доставить его на борт, не привлекая внимания других пассажиров.
Контролерша опустила глаза на нескованные руки Гила и обратила особенное внимание на то, крепко ли его держат под локоть. Держали крепко, что, казалось, рассеяло все ее сомнения.
Сабби принялась закреплять успех:
– Если можете, проводите нас к выходу и организуйте посадку. Мне бы не хотелось пускать в дело наручники. Я сдам вам на выходе свое оружие, и если вы поместите его в ваш спецсейф, то у меня будет возможность получить его обратно, когда мы приземлимся, – добавила Сабби. – Нет нужды упоминать, что у нас нет багажа.
– А разве вы сопровождаете преступников не по двое? – спросила вдруг контролерша.
– Он там, – ответила Сабби, кивнув высокому, хорошо одетому пожилому господину, стоявшему в начале очереди.
В ответ на ее улыбку тот кивнул ей, упрочив обман.
– Ладно, ваш напарник, похоже, разъяснит все моему боссу, – бросила через плечо охранница, направляясь к выходу на летное поле.
– Боюсь, мы не сумеем этого сделать, – чуть виновато сказала Сабби. – У нас только шестнадцать часов, чтобы доставить его в Штаты, прежде чем истечет срок действия нашего ордера на экстрадицию.
– Ладно, думаю, все в порядке, раз вы собираетесь сдать оружие.
Казалось, полностью удовлетворенная маленькая кругленькая контролерша покатилась вперед, прокладывая дорогу для своего самого важного в этот день клиента. Гил и Сабби были посажены на борт без проволочек.
– Видишь? И никаких проблем, – довольным тоном сказала Сабби. – Если бы мы попытались провезти оружие в Израиль, тогда другое дело, а вывезти его из Израиля никаких проблем. Кроме того, на них всегда производят чертовское впечатление иностранцы, знакомые с их Лотар.
– Я не знаком с Лотар, – пожаловался Гил. – Что это, к дьяволу, такое?
– Боевое искусство израильтян. Основано на самых простейших и самых эффективных инстинктах самосохранения, – объяснила она. – Я и не сказала, что ты знаком с ним. Это ведь я – агент американской национальной безопасности, помнишь?
– Но на карточке мое имя, – громко прошептал Гил. – Ты хочешь, чтобы нас обоих арестовали как террористов!
– Они никогда в таких случаях не смотрят на имена. Карточка агента национальной безопасности с официальной печатью проведет тебя почти через все блок-посты.
– Я это запомню на тот случай, если мне понадобится угнать самолет или пробраться мимо охраны, – сказал он. – Постой, а разве по паспорту ты не израильтянка?
– Шшш! Сюда идут пассажиры.
Времени на то, чтобы выпытать у нее что-либо, уже не было, да он и не собирался.
– Чистая чашка, чистая чашка, – пробормотал Гил про себя.
Он словно присутствовал на безумном чаепитии, где не даются прямые ответы. Пожав плечами, он оставил всяческие попытки мыслить логично, вручив безалаберной спутнице свою жизнь.
Подготовка к вылету в Нью-Йорк шла по расписанию, без всяких задержек. Гил уже стал задремывать, несмотря на то что моторы начали увеличивать обороты. Мягкий голос Сабби что-то успокаивающе мяукнул в трубку телефонной связи со службами авиакомпании, самолет вырулил на взлетную полосу, и Гил погрузился в сон. Он не просыпался до тех пор, пока их лайнер опять не вернулся к воротам и стюард не принялся инструктировать пассажиров, как покидать самолет в непредвиденных ситуациях.
– Ничего не говори мне. Угроза взрыва, – сказал он.
Она пожала плечами.
– На самом деле тебе надо бы сменить репертуар, – прошептал он.
– Что я могу сказать? Приходится действовать по обстоятельствам, – парировала Сабби. – Хорошо еще, что оба вылета производятся из одного и того же терминала, – серьезно добавила она. – Мы бы не смогли обернуться, если бы нам снова пришлось проходить досмотр. У нас меньше двадцати минут, чтобы успеть на другой рейс.
– Разумеется, мы успеем, – заметил он спокойно. – Уж я-то знаю.
Пока Гил задыхался, пытаясь не отставать от Сабби, та на бегу поясняла, что причина такого их марафона не только проста, но и крайне логична. Кто бы теперь ни сел им на хвост, он будет уверен, что они взяли курс на Нью-Йорк. Все записи авиакомпании покажут, что они находятся на борту самолета, летящего в Штаты, поэтому никому в голову не придет проверять остальные рейсы. К тому же билеты до Лондона куплены ими по чекам, и потому там концов не найти.
– Но разве авиакомпания ничего не заподозрит, если нас не окажется на борту? – спросил Гил.
– Ты что, смеешься? При малейшем намеке на бомбу половина пассажиров ринется в бега, особенно…
– Я знаю, особенно в Израиле.
Как только они устроились на своих местах в лондонском самолете, Сабби соизволила сообщить ему, что спланировала их бегство несколько раньше, чем он себе представляет.
– Рано утром я зашла в офис де Вриза. Предположительно для того, чтобы сообщить ему, как продвигается наша работа. Сказала, что ты совсем завис и ничего не способен расшифровать.
– И он тебе поверил?
– Без проблем. По его словам, он был с самого начала уверен, что тебе это не по зубам. Что он согласился взять тебя лишь для того, чтобы потрафить Ладлоу.
– Вот как?
Она чуть поколебалась, затем продолжила:
– В любом случае, я сказала ему, что ты нуждаешься в переключении на что-то другое и что я, пожалуй, сведу тебя в библиотеку, где мы поищем что-нибудь об Уэймуте.
– Разве он не возразил, что мы преспокойно можем получить эту информацию, не выходя из офиса, через Интернет?
– Это же предлог, идиот. Подразумевалось, что я помогу тебе расслабиться, чтобы ты потом усердней трудился.
– И он отнесся к этому с пониманием?
– Кто? Де Вриз? Ты что, полный олух? Он бы сам переспал с тобой, если бы это помогло делу.
– А что будет, когда он к концу дня обнаружит, что нас нет на месте? – спросил Гил.
– Просто решит, что ты все еще расслабляешься, и что твоя деловая отдача теперь многократно повысится.
Когда Гил спросил, зачем ей понадобилось внушать де Вризу, что они с ней сегодня могут и не вернуться в музей, Сабби ответила, что хочет выиграть время и добраться до уэймутского монастыря прежде, чем он сообразит, что они не придут вообще.
«Она задумала все это еще до того, как узнала о Маккалуме. Да, она хороша. По-настоящему хороша». Нет, что бы еще ей ни пришло в голову, он весьма рад, что она на его стороне.
– Итак, что теперь? – спросил он.
Они будут в Лондоне меньше чем через пять часов, сказала Сабби. И вытянула ладонью вверх руку.
– Дай мне для сохранности твой паспорт.
Он хотел было возразить, но не стал. В любом случае, что она может с ним сделать? Продать на черном рынке?
– Поспи немного, пока есть возможность, – сказала она. – Тебе еще понадобятся силы.
Разумеется, понадобятся. Уж в чем, в чем, а в этом он ничуть не сомневался.
ГЛАВА 25
Позднее в тот же вечер
Лондон
Спальный вагон юго-западного поезда Лондон – Уэймут был практически пуст. Лишь несколько передних мест было занято, и Гил с Сабби устроились в конце вагона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Она сочла (вероятно, по вскользь брошенному профессором отзыву) Натана Маккалума каким-то монстром, опасным, всесильным, в то время как Гил не мог не заметить, что это имя большими округлыми буквами начертано в фойе на стене – рядом с именами других благотворителей, поддерживающих музей. Очевидно, музейная администрация вовсе не считала его человеком, представляющим хоть какую-нибудь угрозу.
Ее теорию заговора уже подпитывал целый список подозреваемых, который все пополнялся. Господи помилуй, она заподозрила даже Джорджа!
«Почему бы не внести в этот список и того маленького странного человечка, который сейчас выносит мусор? Раз уж мы охвачены всепоглощающей паранойей, то нам следует быть последовательными».
Судя по тому немногому, что помнил Гил из учебника психиатрии, все это являлось классическим примером посттравматического синдрома. Наверняка порожденного изнасилованием. С другой стороны, с ней единственной тут было не скучно, и если он не хочет якшаться с де Вризом (а он по ряду причин этого не хотел), то лучше пусть все идет как идет. В конце концов ее теория заговора развалится, и она воочию убедится, как глупы были сами мысли о ней. По крайней мере, он крепко на это надеялся.
Они приближались к конторке вылетов в США. Он вручил Сабби свою кредитку, и она заказала два билета до Нью-Йорка. Первым классом.
– Разве мы летим не в Уэймут? – спросил он, визируя отъем чуть ли не половины того, что было у него на карточке.
Она наступила ему на ногу. Сильно, но молча, так что обслуга ничего не заметила.
– Да, дорогой. Но думаю, нам лучше провести несколько дней на Манхэттене, прежде чем двинуться к милому нам Уэймуту в Массачусетсе.
Сабби улыбнулась агенту и подтолкнула заковылявшего к ограждению Гила.
– Тебе повезло, что в Штатах есть город с таким же названием. С этого момента позволь мне вести все переговоры, – сказала она.
После чего вручила ему квитанции на билеты.
– Постарайся сохранить их. Они понадобятся тебе, когда ты захочешь вернуть свои денежки, – сказала она, после чего выбросила его сотовый в корзину для мусора.
Гил ожидал чего-то подобного, но на этот раз не стал интересоваться причинами. Просто спросил:
– Разве они не могут вычислить мой телефон среди этого хлама?
– Еще бы! Я уверена в этом, – сказала она.
Оставалось всего сорок минут до прекращения посадки, и они заторопились. Они направились к конторке британских авиалиний, где продавались билеты на рейсы в Европу. Передвигаясь в очереди, Сабби что-то трогательно лепетала о своей умирающей свекрови. Чтобы внести лепту в спектакль и добавить ему достоверности, Гил решил принять подавленный вид.
– Дай мне еще раз твою кредитку, – шепнула она.
Даже не пытаясь протестовать, Гил вручил ей свою кредитку (American Express, между прочим) и принялся с изумлением наблюдать, как она извлекает из кармана шариковую ручку и проводит кончиком колпачка по магнитной ленточке на ее обороте.
– Теперь смотри и учись, – сказала она, когда они подошли к конторке.
Агент по продаже авиабилетов, так и не сумевший прочесть карту, рассыпался в многочисленных извинениях.
– Простите. Поскольку кредитную карточку не принимают, нам запрещено засорять систему лишними операциями. Это для вашей же безопасности, – добавил агент. – У вас нет другой карточки?
Сабби нахмурилась и покачала головой.
– Но она же работала пять минут назад! – воскликнула она. – Не понимаю, что вы с ней сделали. И как же вы нам теперь прикажете быть?
Агент робко спросил, нет ли у Сабби или у Гила необходимого количества наличных для покупки билетов первого класса. Сабби объяснила, что у них есть дорожные чеки, дающие право оплаты менее комфортабельных условий полета, но… И затараторила, что прихватила эти чеки с собой на всякий случай, а сейчас весьма недовольна тем, что их кредитка забарахлила. Она пять раз назвала агента по имени, пять раз повторила, что крайне возмущена, и пять минут спустя они отошли от конторки с билетами первого класса на лондонский рейс, которые им любезно предоставили взамен билетов в эконом-класс.
– Первый класс пришел мне на ум уже по ходу дела, – объяснила Сабби. – Я решила, что нам стоит выспаться, пока это возможно. Главное было воспользоваться чеками, но заставить всех считать, что мы этого не хотели. Когда дело касается авиабилетов, оплата по чекам в день вылета словно красная тряпка, то есть всегда вызывает повышенный интерес. А поскольку у нас имелась кредитка, то они не могут нас в чем-либо заподозрить.
– Но у нас на руках теперь билеты в две страны и на два различных рейса, – упорствовал Гил. – Я знаю, как это сработает. Когда выяснится, что мы дважды приобретали билеты, то компьютер может аннулировать оба наших заказа и мы останемся вообще на бобах.
– Ты слишком высокого мнения о них. Наши билеты заказаны в двух разных авиакомпаниях, которые никогда не обмениваются информацией, если только не проводят совместный полет или еще что-нибудь в этом роде.
Следующим ее сообщением было, что у них всего двадцать минут для того, чтобы пройти досмотр и успеть на рейс в США.
– А как же наш рейс в Англию? – спросил Гил.
– Доверься мне, верней, моему безумному плану, – произнесла она с озорной улыбкой. – Нет времени вдаваться в детали, просто дай мне свою карточку, удостоверяющую, что Управление национальной безопасности Штатов тебе доверяет.
Они уже чуть ли не бежали.
– Давай же, – торопила она.
Гил одновременно пытался не отставать от нее, выуживать свой бумажник и выпаливать полушепотом раздраженные фразы:
– Она дает право лишь на вход в компьютерную систему. И если только ты не хочешь получить доступ к какой-нибудь базе данных, прежде чем мы попадем на борт самолета, то…
Он добрался до своего бумажника и попытался удостовериться, все ли на месте.
– Хватит вопить, Гил!
Она выхватила у него бумажник, вытащила карточку и вернула ему все остальное быстрей, чем он успел охнуть.
Очередь на досмотр была получасовая. Сабби пронеслась мимо добропорядочных пассажиров и оттеснила в сторону младшего контролера.
– Кто здесь старший? – властно спросила она.
Молодой агент ошеломленно огляделся по сторонам и сделал знак невысокой полной женщине. Сабби подхватила Гила под локоть, и они встретились с дежурной патронессой контроля в самом начале ее продвижения к ним. Сабби стремительно предъявила карточку Гила и вручила женщине паспорта и посадочные талоны.
– Я агент Сабра Караим из Управления национальной безопасности США, – заявила она. – Мне нужна ваша помощь.
Начальница вся превратилась во внимание, что прибавило добрых два дюйма к ее менее чем пяти футам.
– Нужно посадить на самолет этого человека, и по возможности без какой-либо суеты, – объяснила Сабби. – Он не доставит неприятностей, это так называемый белый воротничок, преступивший закон, и он также знает, что я прошла спецподготовку Лотар. Мне бы хотелось доставить его на борт, не привлекая внимания других пассажиров.
Контролерша опустила глаза на нескованные руки Гила и обратила особенное внимание на то, крепко ли его держат под локоть. Держали крепко, что, казалось, рассеяло все ее сомнения.
Сабби принялась закреплять успех:
– Если можете, проводите нас к выходу и организуйте посадку. Мне бы не хотелось пускать в дело наручники. Я сдам вам на выходе свое оружие, и если вы поместите его в ваш спецсейф, то у меня будет возможность получить его обратно, когда мы приземлимся, – добавила Сабби. – Нет нужды упоминать, что у нас нет багажа.
– А разве вы сопровождаете преступников не по двое? – спросила вдруг контролерша.
– Он там, – ответила Сабби, кивнув высокому, хорошо одетому пожилому господину, стоявшему в начале очереди.
В ответ на ее улыбку тот кивнул ей, упрочив обман.
– Ладно, ваш напарник, похоже, разъяснит все моему боссу, – бросила через плечо охранница, направляясь к выходу на летное поле.
– Боюсь, мы не сумеем этого сделать, – чуть виновато сказала Сабби. – У нас только шестнадцать часов, чтобы доставить его в Штаты, прежде чем истечет срок действия нашего ордера на экстрадицию.
– Ладно, думаю, все в порядке, раз вы собираетесь сдать оружие.
Казалось, полностью удовлетворенная маленькая кругленькая контролерша покатилась вперед, прокладывая дорогу для своего самого важного в этот день клиента. Гил и Сабби были посажены на борт без проволочек.
– Видишь? И никаких проблем, – довольным тоном сказала Сабби. – Если бы мы попытались провезти оружие в Израиль, тогда другое дело, а вывезти его из Израиля никаких проблем. Кроме того, на них всегда производят чертовское впечатление иностранцы, знакомые с их Лотар.
– Я не знаком с Лотар, – пожаловался Гил. – Что это, к дьяволу, такое?
– Боевое искусство израильтян. Основано на самых простейших и самых эффективных инстинктах самосохранения, – объяснила она. – Я и не сказала, что ты знаком с ним. Это ведь я – агент американской национальной безопасности, помнишь?
– Но на карточке мое имя, – громко прошептал Гил. – Ты хочешь, чтобы нас обоих арестовали как террористов!
– Они никогда в таких случаях не смотрят на имена. Карточка агента национальной безопасности с официальной печатью проведет тебя почти через все блок-посты.
– Я это запомню на тот случай, если мне понадобится угнать самолет или пробраться мимо охраны, – сказал он. – Постой, а разве по паспорту ты не израильтянка?
– Шшш! Сюда идут пассажиры.
Времени на то, чтобы выпытать у нее что-либо, уже не было, да он и не собирался.
– Чистая чашка, чистая чашка, – пробормотал Гил про себя.
Он словно присутствовал на безумном чаепитии, где не даются прямые ответы. Пожав плечами, он оставил всяческие попытки мыслить логично, вручив безалаберной спутнице свою жизнь.
Подготовка к вылету в Нью-Йорк шла по расписанию, без всяких задержек. Гил уже стал задремывать, несмотря на то что моторы начали увеличивать обороты. Мягкий голос Сабби что-то успокаивающе мяукнул в трубку телефонной связи со службами авиакомпании, самолет вырулил на взлетную полосу, и Гил погрузился в сон. Он не просыпался до тех пор, пока их лайнер опять не вернулся к воротам и стюард не принялся инструктировать пассажиров, как покидать самолет в непредвиденных ситуациях.
– Ничего не говори мне. Угроза взрыва, – сказал он.
Она пожала плечами.
– На самом деле тебе надо бы сменить репертуар, – прошептал он.
– Что я могу сказать? Приходится действовать по обстоятельствам, – парировала Сабби. – Хорошо еще, что оба вылета производятся из одного и того же терминала, – серьезно добавила она. – Мы бы не смогли обернуться, если бы нам снова пришлось проходить досмотр. У нас меньше двадцати минут, чтобы успеть на другой рейс.
– Разумеется, мы успеем, – заметил он спокойно. – Уж я-то знаю.
Пока Гил задыхался, пытаясь не отставать от Сабби, та на бегу поясняла, что причина такого их марафона не только проста, но и крайне логична. Кто бы теперь ни сел им на хвост, он будет уверен, что они взяли курс на Нью-Йорк. Все записи авиакомпании покажут, что они находятся на борту самолета, летящего в Штаты, поэтому никому в голову не придет проверять остальные рейсы. К тому же билеты до Лондона куплены ими по чекам, и потому там концов не найти.
– Но разве авиакомпания ничего не заподозрит, если нас не окажется на борту? – спросил Гил.
– Ты что, смеешься? При малейшем намеке на бомбу половина пассажиров ринется в бега, особенно…
– Я знаю, особенно в Израиле.
Как только они устроились на своих местах в лондонском самолете, Сабби соизволила сообщить ему, что спланировала их бегство несколько раньше, чем он себе представляет.
– Рано утром я зашла в офис де Вриза. Предположительно для того, чтобы сообщить ему, как продвигается наша работа. Сказала, что ты совсем завис и ничего не способен расшифровать.
– И он тебе поверил?
– Без проблем. По его словам, он был с самого начала уверен, что тебе это не по зубам. Что он согласился взять тебя лишь для того, чтобы потрафить Ладлоу.
– Вот как?
Она чуть поколебалась, затем продолжила:
– В любом случае, я сказала ему, что ты нуждаешься в переключении на что-то другое и что я, пожалуй, сведу тебя в библиотеку, где мы поищем что-нибудь об Уэймуте.
– Разве он не возразил, что мы преспокойно можем получить эту информацию, не выходя из офиса, через Интернет?
– Это же предлог, идиот. Подразумевалось, что я помогу тебе расслабиться, чтобы ты потом усердней трудился.
– И он отнесся к этому с пониманием?
– Кто? Де Вриз? Ты что, полный олух? Он бы сам переспал с тобой, если бы это помогло делу.
– А что будет, когда он к концу дня обнаружит, что нас нет на месте? – спросил Гил.
– Просто решит, что ты все еще расслабляешься, и что твоя деловая отдача теперь многократно повысится.
Когда Гил спросил, зачем ей понадобилось внушать де Вризу, что они с ней сегодня могут и не вернуться в музей, Сабби ответила, что хочет выиграть время и добраться до уэймутского монастыря прежде, чем он сообразит, что они не придут вообще.
«Она задумала все это еще до того, как узнала о Маккалуме. Да, она хороша. По-настоящему хороша». Нет, что бы еще ей ни пришло в голову, он весьма рад, что она на его стороне.
– Итак, что теперь? – спросил он.
Они будут в Лондоне меньше чем через пять часов, сказала Сабби. И вытянула ладонью вверх руку.
– Дай мне для сохранности твой паспорт.
Он хотел было возразить, но не стал. В любом случае, что она может с ним сделать? Продать на черном рынке?
– Поспи немного, пока есть возможность, – сказала она. – Тебе еще понадобятся силы.
Разумеется, понадобятся. Уж в чем, в чем, а в этом он ничуть не сомневался.
ГЛАВА 25
Позднее в тот же вечер
Лондон
Спальный вагон юго-западного поезда Лондон – Уэймут был практически пуст. Лишь несколько передних мест было занято, и Гил с Сабби устроились в конце вагона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40