– А что вам известно о мистере Уокере? – спросил он наконец.
Некоторое время старик, подозрительно прищурившись, созерцал сына.
– Ничего, кроме того, что он был намного старше жены. – Он помолчал, тщательно выбирая слова. – Есть особая причина, что ты проявляешь интерес к миссис Уокер?
Фредерик улыбнулся:
– Меня всегда интересует все необычное и особенное. – В этот момент в его памяти промелькнул образ Порции, ярко-синие глаза на безупречно овальном лице, и он замер от предвкушения новой встречи. – А миссис Уокер – уникальная личность.
Глава 6
Фредерик покинул Оук-Мэнор в настроении, которое он сам мог бы определить как потрясение.
Боже! Он провел почти два часа в обществе отца! И они по-человечески разговаривали.
Это была настоящая беседа, а не отрывистые восклицания или невнятное бормотание.
Фредерик не мог решить, было это чудом или приближением светопреставления, но обратно в «Герб королевы» он ехал, сознавая, что сегодня обычное раздражение, которое он испытывал в обществе отца, не было таким сильным, как всегда.
Возникал вопрос – почему?
Почему отец пригласил его на обед и обращался с ним, как с желанным гостем?
Откуда ему столько известно о делах незаконнорожденного сына?
Неужели старик искренне сожалел о том, что десять лет они почти не виделись? Мог ли он следить за карьерой сына издалека и жалеть о том, что не потрудился даже поощрительно похлопать сына по спине?
Фредерик тряхнул головой. Кто мог сказать, что на уме у лорда Грейстона? И почему он повел себя так странно?
К тому же Фредерик приехал в Оук-Мэнор не для того, чтобы установить более тесные отношения с породившим его человеком. У него была цель выяснить причину, почему лорд Грейстон согласился выплатить двадцать тысяч фунтов Даннингтону.
Вспоминая признание отца в том, что он был вынужден покинуть родной дом, Фредерик все больше размышлял о возможностях выяснить причину этой семейной распри.
Теперешние слуги, несомненно, об этом не знали. Если, конечно, их всех наняли после того, как отец унаследовал титул. Но, разумеется, должен был существовать кто-то, знавший историю семьи, все еще потрясавшую воображение местных жителей.
Вопрос заключался в том, как их найти, а потом и расспросить, не возбуждая ненужного любопытства.
Это была сложная и деликатная задача, требовавшая размышлений.
Вынув из кармана сюртука записную книжку, Фредерик набросал несколько вариантов плана. Наконец добравшись до гостиницы, он спрятал записную книжку и въехал во двор.
Глядя на густой слой грязи во дворе, все еще непросохшей, несмотря на то, что появилось бледное солнце, Фредерик нахмурился. Возможно, миссис Порция Уокер обладала многими талантами, но она ничего не понимала в настоящем дренаже.
Направившись прямо к конюшне, Фредерик спешился и отправился на поиски Куина. Он нашел старого слугу в пристройке, где держали инструменты и упряжь.
Не вдаваясь в подробности, Фредерик объяснил, какие инструменты ему требуются для выполнения поставленной задачи.
Куин слушал молча, только время от времени поднимал брови, тем самым показывая, что находит просьбу Фредерика необычной и даже из ряда вон выходящей. Наконец слегка повернул голову:
– Дренажные канавы, говорите?
Фредерик улыбнулся и, опираясь на верстак, сложил руки на груди. Он глубоко вдыхал запах сена, кожи и политуры. Эти запахи земли напоминали о том, что он далеко от своего городского лондонского дома.
Но сейчас это его ничуть не тревожило.
– Если, конечно, вы не предпочитаете утопать в грязи? – спросил он.
Слуга ответил кривой улыбкой:
– Нет, не предпочитаем. И все же мне это кажется несколько странным, ну, что миссис Уокер ничего об этом не сказала.
– Ничего странного в этом нет, я ей не говорил об этом. Я решил, что сделаю ей приятный сюрприз.
– О да, сюрприз. – Куин задумчиво щурился, потирая подбородок. – А почему?
– Прошу прощения?
– Почему такой модный джентльмен хочет сделать сюрприз хозяйке гостиницы?
– Если бы я в самом деле был модным светским господином, я сказал бы тебе, чтобы ты занимался своими делами и не задавал вопросов, чертов старый козел, – непринужденно ответил Фредерик, лицо его оставалось безмятежно спокойным, что стоило немалого труда. – А так как я всего лишь деловой человек, неспособный сдержать порыв поработать и починить что-либо, оказавшееся у меня на дороге, то могу сказать, что эта грязь во дворе портит репутацию гостиницы, и я хочу поправить дело. – На губах его появилась печальная улыбка: – Мои друзья заверят тебя, что приглашают меня в свои дома, когда у них возникает необходимость что-нибудь изменить или починить.
Куин издал только фырканье, не в силах возражать против столь логичного объяснения.
– И это не имеет никакого отношения к вашему намерению залучить миссис Уокер в свою постель?
При мысли о том, что Порция может оказаться в его постели, Фредерик подавил стон.
Адское пекло! Да он бы выкопал канаву до самого Лондона, если бы это помогло почувствовать под собой ее нежное тело. Однако все возрастающее желание было не единственной причиной, почему он хотел преподать ей урок и доказать, что мужчины способны не на одно предательство.
Все гораздо сложнее и серьезнее.
Сложнее, потому что ему не хотелось досконально разбираться в странном побуждении показывать этой разочарованной женщине свои достоинства.
Чувствуя, что Куин внимательно изучает его проницательным взглядом, Фредерик снизошел до улыбки:
– Я из тех мужчин, кто с первого взгляда безошибочно оценивает красоту женщины, но никогда не станет ее ни к чему принуждать.
– Но ведь вы хотите соблазнить ее с помощью ваших дренажных канав? – настаивал Куин, считая своим долгом защитить хозяйку, принявшую его в свой дом в тот момент, когда остальные в этом отказывали.
Фредерик не сомневался, что и другие слуги относятся к своей хозяйке так же бережно и покровительственно. А это означало, что ему следует держать ухо востро и не давать им причины считать себя врагом.
– Мне было бы приятно, если бы она узнала, что не все джентльмены созданы с одной только целью сделать ее несчастной.
Куин думал довольно долго, споря с самим собой, стоит ли покончить с планом Фредерика как можно скорее или позволить ему продолжать.
– Умно, но, боюсь, вас ждет неприятное пробуждение, – предостерег он, в конце концов. – Миссис Уокер не слишком благосклонна к тем, кто вмешивается в ее дела. Особенно к лондонским джентльменам.
– Она разумная женщина, – возразил Фредерик, пожимая плечами. – Она поймет, что мои усовершенствования принесут благо гостинице, и будет счастлива, что я предложил ей свои знания и опыт.
Куин ответил коротким смешком:
– Да, это возможно, но не исключено, что она захочет охолонить вас. Любопытно будет поглядеть, что она предпочтет.
Фредерик счел бы слова старика более забавными, если бы в них не было большой доли правды.
– В самом деле любопытно, – сухо согласился он. – Так ты мне поможешь?
– Вы играете с огнем.
– Не в первый раз.
Последовала новая пауза, прежде чем лицо Куина наконец озарила широкая улыбка.
– Очень хорошо. Я соберу ребят. Но не вините меня, если вас, как тушу, протащат по горящим угольям.
К концу дня Порция изнемогала от усталости. Конечно, это была ее вина. Она понаблюдала за обычной каждодневной стиркой, отсортировала белье, отбирая подлежащее штопке и починке, потом провела час в пререканиях с мистером Патриком, местным мясником, произвела осмотр погребов и с мрачной решимостью принялась ревизовать конторские книги.
Вся эта деятельность не включала проводы постояльцев и прием новых, что тоже требовало ее внимания.
Порция потерла поясницу на пути в кухню, куда она следовала по коридорам для прислуги. За последние несколько часов было сделано очень много, неохотно признала Порция, кроме одной вещи, которую она надеялась совершить.
Будь проклят этот мистер Фредерик Смит.
Она не хотела, чтобы ее преследовали мысли об этих мучительно прекрасных чертах.
Или воспоминания об умных и чутких пальцах, скользящих по ее коже. Или о вкусе этих безупречно очерченных губ.
Она не хотела прислушиваться к шепоту, звучавшему в сознании и побуждавшему ее забыть клятвенные заверения, что она никогда больше не поверит ни одному мужчине.
И, разумеется, она не желала повторения бесстыдных грез об ароматных весенних ночах, когда можно было бы лежать в этих теплых и сильных объятиях.
Входя в кухню, где кипела работа, Порция бормотала себе под нос. Скоро, скоро мистер Смит отправится восвояси, и она без труда сможет выбросить его из головы. А до этого момента ей придется стискивать зубы и надеяться, что никто не заметил ее нелепого отступления от собственных правил.
Пройдя по недавно вымытому, выложенному каменными плитками полу кухни, Порция остановилась возле кухарки.
– Миссис Корнелл, вы видели Толли?
Занятая лущением гороха, кухарка мотнула головой в сторону черного хода.
– Да, он во дворе помогает этому лондонскому джентльмену.
Порция нахмурилась. Лондонскому джентльмену? Этим джентльменом мог быть только Фредерик. Но какого рожна он хочет от юного Толли?
– Благодарю вас, – пробормотала она и поспешила на задний двор.
Все еще продолжая хмуриться, Порция заметила, что Толли нигде не видно, и остановилась приласкать Пэка, выплясывавшего вокруг нее, а потом двинулась в сторону конюшни.
Она обогнула здание гостиницы и остановилась при виде всего мужского штата гостиницы, старательно копавшего канавы по краям двора.
Подобрав юбки, чтобы на шерстяном платье не осталось пятен грязи, она направилась туда, где Куин заполнял одну из вырытых канав смесью щебня и песка.
– Куин!
Старик выпрямился и посмотрел на нее: в глазах его плясали смешинки.
– Да?
– Что это вы все делаете?
– Лучше вам спросить своего гостя. – Он кивнул в сторону конюшни и Фредерика, чертившего мотыгой какие-то линии в грязи. – Это он решил, что вашему двору требуется дренаж.
Сердце Порции сделало скачок, она смотрела на стройного молодого человека с волосами цвета меда. Он разделся, оставив только облегающие бриджи и тонкую льняную рубашку. Но этого было недостаточно, чтобы скрыть гладкие мускулы, рябью переливавшиеся под тканью, и грацию хищника, и блеск бледно-золотой кожи, видной сквозь расстегнутую рубашку.
Святые небеса! Во рту у Порции пересохло, а ладони вспотели, и все это было более чем странно и уж вовсе не привычно.
Неудивительно, что этикет и обычай предписывали, чтобы мужчина в присутствии леди оставался должным образом одетым. По крайней мере, мужчина, способный заставить бедную женщину с разинутым ртом глазеть на свою чисто мужскую красоту.
Это было просто неприлично. Почти так же неприлично, как и то, что внизу ее живота разлилась жаркая волна возбуждения.
Порция тряхнула головой и усилием воли заставила себя переключить внимание на Куина, стоявшего рядом.
– Мне все равно, даже если он решил, что моей гостинице требуются крылья, он не имел права вмешиваться. А ты не должен был подчиняться его нелепым распоряжениям, – добавила она.
Куин вытащил из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб:
– Он пообещал, что вы будете довольны.
– Довольна? – Она прищелкнула языком. – Этот человек смеет обращаться с моей собственностью, как со своей, и считает, что я могу быть этим довольна?
– Ну, вам следует признать, что двор превращается в болото, стоит только пойти дождю, а этот человек, похоже, кое-что знает о том, как рыть дренажные канавы. Стоит ли выбрасывать подарок только от того, что вам не понравилась ленточка, которой он перевязан?
Глаза Порции округлились.
– Мистер Смит и так причинил слишком много хлопот в гостинице «Герб королевы». И я не намерена продолжать терпеть его самоуправство.
Повернувшись на каблуках, Порция решительно проследовала по вязкой грязи к конюшням. Возможно, Фредерик Смит и был самым красивым мужчиной, какого она встретила в жизни, но он же был и самым раздражающим.
Для ее обычно спокойного характера эта комбинация оказалась слишком опасной.
Встав в угрожающую позу перед этим несносным хлыщом, Порция подбоченилась, и лицо ее приняло самое суровое выражение.
– Мистер Смит!
Не позаботившись даже поднять глаза, Фредерик продолжил расчищать глину мотыгой.
– Я думала, мы договорились, что вы будете называть меня Фредериком, – чуть слышно пробормотал он.
Несмотря на прохладный воздух, его льняная рубашка была настолько влажной, что липла к телу, с любовью и четкостью обрисовывая широкую грудь, запах разогретой мужской кожи дразнил обоняние.
Все тело Порции трепетало от острого и восхитительного напряжения, грозившего отвлечь ее от дела, по которому она пришла.
Трудно было поддерживать в себе гнев, когда все мысли были поглощены видом его тела, и единственным желанием было сорвать с него рубашку и провести рукой по этой мускулистой груди.
Сжав зубы, она попыталась отделаться от греховных мыслей.
– Мистер Смит, пожалуйста, положите мотыгу и обратите внимание на меня.
– Меня зовут Фредерик.
Он продолжал заниматься своим делом, а она смотрела на его медовые локоны.
– Фредерик, – с трудом заставила она себя произнести его имя.
Медленно выпрямившись, Фредерик позволил мотыге упасть на землю и вытащил из кармана платок, чтобы вытереть руки.
– Да, Порция?
– Не будете ли вы так любезны сказать мне, какого дьявола вы тут делаете?
Спрятав платок, Фредерик, наконец, позволил себе посмотреть на нее и встретил холодный взгляд.
– Буду любезен. Мне это вовсе не трудно, – ответил он с едва заметной улыбкой. – Я предлагаю вам воспользоваться моим опытом и знаниями и заверяю, что за мое умение мне готовы заплатить целое состояние.
– Если бы я пожелала воспользоваться вашими знаниями, я тоже с охотой заплатила бы целое состояние, – ледяным тоном сообщила Порция. – А так я предпочла бы, чтобы вы приберегли свои таланты до того случая, когда они потребуются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35