Шаттл качало.
– Добро пожаловать в Храм Ветров, Хатч. Фрэнк скоро прибудет.
Температура снаружи – минус тридцать по Цельсию. Она включила поле Фликингера, открыла люк и вылезла. Плавучий пирс покачивался на волнах прибоя, но прочно держался на якорях. Большой пирс, метра три в ширину, и оборудован обогревателями, чтобы не нарастала корка льда на поверхности. По периметру палубы шла ограда. Море штормило, от воды летели брызги, но поле Фликингера надежно защищало Хатч.
Огни «Альфы» бросали туманный свет на пирс и на оба шаттла. Башни превратились в темные тени. Волны с шумом бились о берег.
– Осторожно, не упадите. – Прозвучал в наушниках голос Карсона. Но его она не видела.
– Где вы?
– Посмотрите налево.
Под водой светились огни. Карсон сидел внутри прозрачной кабины подлодки. Кабина всплыла на поверхность рядом с носом «Альфы», потом показался длинный серый корпус. Над палубой клубились морские испарения. Судно подрулило, развернулось и встало у пирса. Колпак кабины открылся. Карсон немного помедлил, выжидая удобный момент между ударами двух волн, и грациозно – благодаря упорным тренировкам – шагнул на помост.
– Туристическая служба Храма, – произнес он тоном заправского гида. – Остановка в восьмитысячном году до нашей эры. Отель Генри, Нотические Башни, империя Иакатан и некоторые другие южные пункты. Чего желаете? – Мотор гудел, судно качалось на волнах.
– Отель – это хорошо.
Сдвинув дверцу в сторону, он открыл грузовой отсек за кабиной. Там рядами стояли бочкообразные контейнеры. Карсон взял контейнер, с удивительной легкостью поднял и поставил на пирс.
– У меня их шесть, – сказал он. – Можно погрузить их на «Альфу»?
Одним рейсом будет меньше.
– Конечно. – Она смотрела, как он идет за вторым контейнером. Каждый был размером не меньше самого Карсона. – Не разбейте чего-нибудь, – сказала она. Контейнеры были большими и неуклюжими, но легкими. Она стала убирать их с палубы внутрь грузового отсека шаттла.
– Тут в основном упаковочная пена, – пояснил Карсон, – и найденные во время раскопок предметы.
В теплом коконе энергетического поля ей так хорошо и уютно. А вокруг хлестал ветер, над водой слышались крики.
– Это чипвилы – куракуанская летучая живность, – сказал Карсон. – Неуклюжие твари огромных размеров, питаются падалью. Они каждое утро слетаются на пляж.
– Птицы?
– Не совсем. Они больше похожи на летучих мышей и любят петь.
– Кричат, как будто что-то потеряли.
– Этот звук они издают, когда потирают крылья друг о друга.
Окружающая ночь опьяняла. Так хорошо оказаться на открытом воздухе после всех этих недель на корабле.
– Как у вас идут дела, Фрэнк? Я имею в виду эвакуацию.
Он подошел к ней и облокотился о поручни.
– Мы делаем то, что должны делать. Хорошо бы шесть месяцев назад узнать, что нас отсюда выкинут. Мы бы все сделали иначе. Но перед отъездом нам говорили, что Академия победит. «Вам не о чем беспокоиться,» – сказали они нам на прощание.
– Жаль.
– Да. Жаль. – Причал подняло на волне. Гребень разбился, повернул к берегу, и волна обессилела в борьбе со встречным течением. – Я готов уехать домой. Но не так. – Он выглядел обескураженным. – Мы вложили столько труда. И почти все пропадет зря.
Что-то светящееся проплыло мимо, приблизилось к подводной лодке и нырнуло вглубь.
– Что вы теперь собираетесь делать? Куда поедете дальше?
– Мне предложили работу начальника отдела в Академии. Буду в штате.
– Поздравляю, – мягко произнесла она.
Он как будто смутился.
– Многие разочаровались во мне.
– Почему?
– Они считают, что я продался.
Хатч поняла. Только тот, кто не нашел себя в работе или не проявил надлежащих профессиональных качеств, мог пойти в администраторы.
– А как вы сами к этому относитесь?
– Мне кажется, надо делать то, что тебе хочется делать. Я для разнообразия не отказался бы от спокойной работы. Чистый кабинет с кондиционером. Встречи с новыми людьми. Смотрел бы фильмы по воскресеньям. – Он рассмеялся. – Я не так уж много хочу. После всех этих лет.
Интересно, есть ли у него семья и дом, в который можно вернуться.
– Вы правы, – ответила она.
Западная часть неба была совсем без звезд. Пустота. Она всматривалась в пустоту неба несколько мгновений.
Он проследил за ее взглядом.
– Ужасно, правда?
– Да. – Почему-то это зрелище более впечатляюще действует, если ты на поверхности планеты, а не в открытом космосе. Она заметила, что то же самое происходило с ней на Ноке и Пиннэкле, которые тоже находились на самом краю галактического рукава. Она могла видеть лишь легкий туман звездного свечения с другой стороны Пустоты.
– По куракуанским мифам, – сказал Карсон, – это Квонда – обитель блаженных, рай для тех, кто хорошо сражался. По ночам, когда стихает ветер, можно услышать их пение. Между прочим, Квонда значит «далекий смех».
Причал поднялся и снова опустился.
– Это была большая волна, – сказала Хатч. – Сколько лет Храму Ветров?
– Главный храм, который мы называем Верхним, построен примерно в тринадцатом… – Он помолчал. – Трудно пересчитывать даты. Примерно в двухсот пятидесятом году до нашей эры по нашему летосчислению. Они, – он кивнул в сторону башен, – не имеют отношения к Храму Ветров. Вы ведь это знали?
– Нет, не знала.
– Это Нотические Башни. Священная земля, между прочим. Они построены в восьмитысячном году до нашей эры. Здесь проводились культовые обряды, и башни поддерживали более или менее в порядке, как исторический памятник, насколько это было возможно все эти семь тысяч лет.
– А где же Храм Ветров?
Он посмотрел в воду.
– Хотите верьте, хотите нет, – сказал он, – но Храм Ветров в этой водице. – Он отнес последний ящик. – И нам пора. Где ваши сумки?
– У меня только одна. – Она забрала сумку с «Альфы».
– Это место – перекресток империй, – пояснил он. – Видимо, оно всегда сохраняло стратегическое значение. И мы знаем, что поселения здесь процветали почти до самого конца, пока весь вид не вымер. Под конец, – продолжал он, – куракуанцы уже не имели ни малейшего представления, почему построены Башни и что они значат.
– Это очень печально, – отозвалась Хатч. – Потерять свое наследие.
– Еще бы…
– А мы точно знаем, что куракуанцы вымерли?
– Да. По этому поводу несколько лет шли длительные дебаты. То, что они исчезли в столь короткий промежуток времени, казалось просто невероятным. Значит, они должны где-то быть. Осторожно. – Он твердо поставил ногу на палубу, как будто мог заставить лодку не качаться, и подал ей руку. – Всегда находилась хоть одна команда, которая искала выживших. К нам поступило столько ложных сигналов, что это уже становилось просто смешно. Куракуанцев видели то здесь, то там. Видели везде. Но ни одного живого экземпляра. – Он пожал плечами. – Их больше нет.
Они спустились в кабину и погрузились под воду. Внутри неярко горели лампы. Вокруг море.
– Башни здесь вовсе не самые старые сооружения. Это место считалось священным задолго до того, как их построили. В Нижнем Храме есть бывшая военная крепость с часовней, построенной на целое тысячелетие раньше. Мы сейчас ведем там раскопки. Вообще-то предмет, из-за которого Ричард Вальд прибыл сюда, найден в Нижнем Храме. А сколько там еще всего, к чему мы даже и близко не подобрались. Нам, например, известно, что там внизу есть старая электростанция.
– Вы шутите.
– Действительно похоже на шутку. Ей примерно девятнадцать тысяч лет. От нее, конечно, мало что осталось, и у нас нет хороших фотографий. Но думаю, что сомнений быть не может.
Вода была темной. Огни подлодки ножом рассекали кромешную тьму. Но вот появились желтые ряды огней.
– Они связывают Храм с нашей «Морской точкой», – объяснил Карсон. – С базой.
Он повернул к огням, и через несколько минут они прибыли в комплекс куполов и сфер. Все ярко освещено, но многие окна темные. База казалась покинутой.
Карсон подплыл под здание в форме раковины. Подводные двери открылись. Они поднялись и всплыли в ярко освещенной гавани.
Жанет Аллегри приготовила к их приходу горячий кофе. Хатч вышла из лодки. Карсон подал ей сумку. Хатч обратила внимание, что у стен стоят ряды контейнеров, похожих на те, которые они сегодня разгружали.
– Это груз? – спросила она.
– Только его часть, – ответила Жанет, передавая им кофе. – А теперь, если хочешь, я покажу твою комнату.
– С удовольствием. – Затем Хатч повернулась к Карсону. – Спасибо, что подвез, Фрэнк.
Карсон кивнул.
– Всегда к вашим услугам. – Потом многозначительно объявил: – Вам надо хорошенько выспаться.
Жанет и Хатч вышли через короткий коридорчик, поднялись вверх по лестнице и очутились в комнате, где вся мебель состояла из столов и стульев. Повсюду комнатные цветы. Неярко горит свет. Два больших окна выходят на море, а в искусственном камине тлеет огонек. На одном столе лежал наполовину разгаданный кроссворд.
– Это комната отдыха, – пояснила Жанет. – Если зайдешь сюда утром, мы познакомим тебя с остальными и накормим завтраком.
– Сейчас все работают?
– Да, – ответила Жанет. – С тех пор как нам приказали закругляться, мы работаем круглосуточно. Обычно мы никуда не торопились. Теперь другое дело.
– А что именно вы ищете?
– Линейное письмо «С» Казумеля, – ответила Жанет. – Мы хотим прочитать надпись. – Она смотрела на Хатч огромными голубыми глазами. – Под Нижним Храмом погребен старый военный пост. Народ, который служил там, пользовался этим видом письма.
– Фрэнк говорил об этом. Вы надеетесь найти Розеттский камень.
Из комнаты отдыха вело несколько дверей. Они вышли через одну и попали в длинную трубу. Стены прозрачные и оптический эффект, усиленный умело подобранным внешним освещением и светящимися рыбами, был потрясающим. Их «Морская точка» показалась ей прелестным местом, но только немножко давило замкнутое пространство.
– Может быть, Розеттский камень – это слишком, – сказала Жанет. – Возможно, нам хватило бы нескольких отрывков.
– Вы что-нибудь нашли?
– Кое-что. Мы нашли пару инструкций. Сейчас нам важнее всего добраться до нижних секций. Но там инженерные проблемы. Надо пробираться под Верхним Храмом, а он шатается, и в любой момент все может рухнуть. Поэтому работы продвигаются медленно. Да еще морское дно илистое. Мы не успеваем выкопать углубление, как оно тут же заполняется илом. – Было видно, что она устала. – Ответы на наши вопросы там, Хатч, но у нас не хватит времени отыскать их.
Они вошли под купол. Жанет открыла дверь, включила свет, и Хатч увидела очень милую небольшую комнату.
– Помещение для важных персон, – прокомментировала Жанет. – Завтрак у нас в семь. Если захочешь поспать, прекрасно. Потом можно связаться с дежурным.
– Спасибо.
– Если проголодаешься, можно перехватить чего-нибудь в комнате для отдыха. Я могу еще чем-нибудь помочь?
– Спасибо, все отлично.
– О’кей. Мое имя – это код для связи со мной по персональному каналу. Вызывай, не раздумывая, если что-нибудь понадобится. – Она задержалась в двери. – Мы рады, что ты прилетела, Хатч. Тут как в поезде. Мне кажется, всем нам не хватает новых людей.
Она улыбнулась.
– Спокойной ночи.
Хатч закрыла дверь и бросила сумку на диван. Одна стена полностью закрыта шторами. Она их раздвинула, и открылось море. Маленькая рыбка, испуганная резким движением, метнулась в сторону. Мимо медленно проплыла псевдочерепаха. Прозрачное существо с большими круглыми глазами уставилось в стекло, привлеченное ярким светом.
– Привет, – сказала Хатч, постучав по стеклу. Внешнее освещение можно регулировать. Она уменьшила яркость, но совсем выключать не стала.
Потом разобрала свои вещи, приняла душ и забралась в кровать с книжкой, но так устала, что читать не смогла.
В «Морской точке» не слишком тихо. Стонали и поскрипывали в темноте стены, что-то ударялось о корпус, включались и выключались электрические реле. Засыпая, Хатч подумала о том, что скоро весь этот комплекс сольется с руинами Храма Ветров.
Хатч проснулась в начале седьмого с чувством смутного беспокойства. Окна и море освещались яркими солнечными лучами.
Пора приниматься за работу. Она торопливо оделась и прошла в комнату отдыха. Несмотря на заверения Жанет, в комнате было пусто. Она не спеша позавтракала, затем связалась с дежурным. Дежурила все та же Жанет.
– Ты когда-нибудь спишь? – спросила Хатч.
– Доброе утро, Хатч. Я сплю очень много, просто я не часто бываю в своей комнате. А ты как спала?
– Прекрасно. Правда, хорошо. Что у вас есть для меня?
– Пока ничего. У тебя будет много дел, потому что наверх надо поднять много древностей, я уж не говорю о людях. Между прочим, Фрэнк будет помогать тебе на шаттле Храма. Но у нас еще не все в порядке с организацией. Так что утро у тебя, можно сказать, свободное. Мы сообщим, когда понадобишься.
Хорошо бы увидеть Нотические Башни в солнечном свете.
– Договорились, – ответила Хатч. Она хотела спросить, свободна ли подлодка, но решила, что не стоит надоедать занятым людям. Вместо этого она достала костюм Фликингера и нашла выходной бассейн. Потом проверила запас воздуха. Вполне достаточно. Она перекинула вокруг шеи шнур комм-устройства и включила поле. Затем скользнула в воду, открыла входные ворота и выплыла из-под свода.
Через тридцать минут она появилась на поверхности в полукилометре от плавучего пирса. Какое чудесное утро. Солнце сияло над серебристыми пиками гор, широкими белыми пляжами и голубым морем. У черных скал ревели буруны. Существа, вроде пеликанов, патрулировали поверхность моря, временами ныряя за добычей.
Башни. Они величаво и гордо поднимались над бушующим морем. Последний оплот. Днем они такие же черные, как и в ночи.
Хатч – хороший пловец. Спокойно и уверенно она поплыла к пирсу. Встречные волны относили ее назад, но не настолько, чтобы нельзя было продвигаться вперед. Она вошла в ритм. Пеликаны бегали, суетились и махали крыльями. Жаль только, что так холодно. Ей хотелось освободиться от энергетического поля. Плыть, если при этом совершенно не намокаешь, – нет, тут явно что-то не то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58