– И если вы дальше собираетесь обсуждать это, то лучше отправляйтесь обратно в лавку.
– Да, дорогая, – сказал лавочник на удивление кротким голосом и повернулся, чтобы пройти обратно в магазин. Бланш на мгновение почувствовала растерянность, когда Саймон скрылся за дверью. Но тут ее внимание привлек грохот, и она снова повернулась к Марте.
– Значит, вы беременны? – спросила она Бланш, продолжая отбивать мясо.
– Да, – ответила Бланш, ей не составило труда изобразить накатившую дурноту, вид сырого мяса сделал свое дело, теперь ей даже не было нужды притворяться. – Какая трагедия, я имею в виду смерть мистера Миллера.
– Трагедия? Я бы так не сказала. Он… – тут она кивнула в сторону магазина Миллера, – был большой пройдоха. Никто и не думал заливаться слезами, когда его убили.
Бланш подалась вперед, похоже, несмотря на внешнюю угрюмость, миссис Вест была не прочь обсудить соседей.
– Неужели?
– Да. И его вдова недолго оставалась одна, хотя я не думала, что кто-нибудь на нее позарится.
Женщина отодвинула мясо в сторону и принялась за капусту.
– Должно быть, Миллер прекрасно знал, что за штучка его жена, я уверена, что знал.
– Я не понимаю вас.
– Неужели?
Миссис Вест уставилась на Бланш своими пронзительными глазками.
– Я думала, вы знали его.
– Нет, не имела такой чести.
– Тоже мне честь. Вот что я вам скажу, мадам, никто не заслуживает такой смерти, даже Миллер. Но его жена даже не дождалась, когда остынет его тело.
Бланш изобразила нешуточный интерес.
– Мой муж говорил, что миссис Миллер – очень красивая женщина.
Миссис Вест снова взялась за нож.
– Миссис Селли, теперь ее так зовут, да, она недурна собой. Но Миллер зря на ней женился.
– О, вы слишком суровы по отношению к ней.
– Нисколько, – возразила миссис Вест. – Вам бы понравилось, если бы она заявилась сюда и начала заигрывать с вашим мужем?
– Думаю, нет.
– Вот и я о том же. Она не упускала случая изменить мужу, поэтому у них часто случались скандалы.
– Она убила его?
– Нет. Стала бы она мараться о такое дело. Его убил какой-то актер.
– Актер? Он был ее любовником?
– С вами все в порядке?
Бланш закашлялась.
– Да, просто поперхнулась. Так он был любовником миссис Миллер?
– Актер? Нет. По крайней мере, я никогда прежде его не видела. У него были какие-то дела с Миллером. Как я слышала, взял деньги в долг и не смог вернуть. Его нашли над телом, с ножом в руках.
Бланш откинулась на спинку стула. Значит, Саймон говорил правду.
– Наверное, это было ужасно.
– Да, такого у нас не случалось. Вы бы видели церковь Святого Мартина во время похорон. Даже виконтесса Стентон появилась, никто и не удивился, у них были какие-то общие дела, а еще приехали какие-то люди, не знаю, Откуда, но точно не англичане. Я бы не удивилась, если бы в конце выяснилось, что Миллера убили эти дикари. Ужасные люди.
– О! – удивленно воскликнула Бланш.
Кто бы это мог быть? Может, у них тоже были дела с Миллером?
– Интересно, а…
– Тебе лучше, жена? – послышался из-за двери голос Саймона. – Тогда нам лучше возвратиться. Похоже, мы зря приехали.
– Да, – торопливо ответила Бланш. – Да, мне лучше, мистер Боулз.
– Тогда поедем. Мы и так задержались.
– Хорошенько заботьтесь о ней, – напутствовала миссис Вест. – Беременность – тяжелое время для женщины. Если вам станет плохо, приходите ко мне, у меня есть кое-какая трава, я приготовлю настой, и вам сразу полегчает.
– Спасибо, – поблагодарила ее Бланш. – Я непременно приду.
– Пойдем, жена, – повторил Саймон, и они покинули магазин.
На улице Бланш едва поспевала за Саймоном. Он держался очень уверенно, и впервые в его глазах светилась надежда. Было очевидно, что он узнал много нового, и хотя Бланш было очень интересно, она надеялась, что и ее усилия не были напрасны.
– Я не собираюсь бежать за тобой всю дорогу, – наконец сказала она и остановилась. – Лучше бы я осталась дома.
– У нас нет времени на споры, – хмуро ответил Саймон. – Мне нужно найти одного человека, о котором мне рассказал Вест.
– И поэтому мы не могли остаться? Саймон, я почти узнала, с кем у Миллера были дела. У него были партнеры за границей.
– Ужасные дикари?
– Да. Как ты узнал? Тебе рассказал Вест? Они все еще здесь?
– Да, в Королевской таверне, но скоро они уедут. Завтра они возвращаются в Персию.
– В Персию?
– Да. Миллер торговал с Востоком. За день до смерти Миллер и эти торговцы повздорили. Я так понимаю, не в первый раз. Помнишь, Вест говорил, что с Миллером трудно было иметь дело?
– У него была молодая жена.
– Да, и что?
– Она заводила романы на стороне и очень быстро вышла замуж повторно.
Наконец, Саймон остановился.
– А ведь Миллера убили ножом, который принадлежал его жене, это просто прекрасные новости!
Он повернулся, подхватил Бланш за талию и чмокнул в губы.
– Прекрасно.
Он поставил ее на землю и двинулся дальше, не замечая, что Бланш стоит как вкопанная с удивленным выражением на лице, а прохожие оборачиваются ему вслед. Бланш стояла как громом пораженная, прижав руку к губам. Ей снова пришло в голову, что она взвалила на себя непосильную ношу. Она любит Саймона, его привязанность выражается только случайными поцелуями. Даже если она останется с ним, ничего не изменится. Они были вместе уже много недель, но даже в минуты близости он держался замкнуто. Она не нужна ему, не нужна так, как нужен он ей. Это причиняло боль, но у нее не было выбора, она не сможет жить без него, а если она остается, значит, сделает все возможное, чтобы доказать его невиновность. Другого выхода нет.
Гонория стояла у раскрытого окна и смотрела на мрачный пейзаж. Лето было в самом разгаре, но погода стояла унылая, со вчерашнего дня в небе висели тяжелые серые тучи, и никакого просвета не предвиделось. Грохот волн со стороны Дуврского пролива доносился сквозь туман как сквозь вату. Гонория сжала пальцы, ногти впились ей в ладони. Вот я и дома, подумала она с иронией. Дома, в Молтон-Холле.
Отвернувшись от окна, она взглянула на портрет деда своего мужа – третьего виконта Стентон и опустилась в кресло. Она ненавидела Молтон, хотя ее муж почти все время проводил именно в этом имении. Многие считали поместье одним из лучших в Англии. А она ненавидела постоянную сырость, туман и старомодный кирпичный дом. Она ненавидела следы проживания многих поколений, которые так оберегались ее мужем.
Стентон-Хаус в Лондоне был совершенно другим. Виконтесса ненавидела покидать город, со всеми его развлечениями. Она была азартным человеком, прекрасно осознавала это, но ничего не могла с собой поделать. Она уехала из Лондона вовсе не потому, что ростовщики стали настойчиво требовать денег, просто ее присутствие здесь было необходимо. Она могла похвалить себя за то, что всегда следила за своей репутацией и никогда не допускала, чтобы у мужа возникла хоть тень сомнения в ее верности. Однако в последнее время дела шли не совсем гладко, поэтому нужно было быть готовой ко всему.
В дверь постучали, и в комнату вошел Гудфелло, их лакей, с серебряным подносом в руках.
– Прошу прощения, госпожа. Письмо для вас, только что доставлено.
Гонория кивнула и взяла с подноса конверт. Одного взгляда хватило, чтобы узнать почерк. Квентин. Она нахмурилась. Когда-то он предпочитал лично сообщать ей новости, теперь пишет письма, которые легко могут попасть в чужие руки. Если у него не хватает смелости увидеться с ней, значит, содержание письма ей не понравится.
Вздохнув, она сломала печать и пробежала глазами содержание. Квентин писал из Мэйдстона в большой спешке. К нему поступила информация, что товар был отправлен в Маргейт, и возможно в последствие будет переправлен за границу. Он приложит максимум усилий, чтобы узнать детали. Он остается с уважением, Квентин Хейвуд & Со.
Несмотря на раздражение, Гонория не могла сдержать улыбку. Как хорошо он придумал – назвать актера грузом и сообщить опасные новости под видом письма, содержание которого не вызвало бы никаких подозрений.
Гонория бросила письмо в камин, жарко пылавший в этот промозглый день. Мгновенно бумага превратилась в пепел. Но что же делать с актером? Хорошо, если он действительно покинет страну, едва ли он рискнет когда-нибудь вернуться в Англию. Но будет лучше, если Квентин схватит его и Вудли закончит жизнь на виселице, возможно, даже в Маргейте. Странно, что он решил отправиться в Маргейт из Мэйдстона. Проще было бы пробраться в какой-нибудь порт на юге. А вдруг… Квентин ошибался прежде, он может ошибаться и в этот раз.
Она быстро пересекла комнату и позвонила в колокольчик. Похоже, от Квентина больше не будет пользы, теперь он только обуза. Он не единственный, кто может помочь.
Дверь отворилась у нее за спиной.
– Гудфелло, сейчас же пришлите мне Креншо, – приказала она сухо.
– Креншо? – послышался удивленный голос. Гонория обернулась и увидела мужа, человека среднего роста, с ничем не примечательной внешностью и одетого в деревенский кафтан, к которому прилипли соломинки. Эдвард Вернон, виконт Стентон, выглядел как простой фермер, кем он, в сущности, и был, подумала Гонория. И почему ее никто не предупредил об этом, когда она собралась выйти за него замуж?
– Зачем тебе Креншо?
– Я хочу, чтобы он съездил в Кентербери, – сказала она спокойно.
– Но малышка, почему бы не отправить кого-нибудь из лакеев. Я ведь говорил тебе, что в эту пору каждый крестьянин на вес золота.
Она напряженно улыбнулась, как же она ненавидела, когда он называл ее малышкой.
– Да, дорогой, я так и сделаю. Я не ожидала тебя так рано.
– Пора обедать.
Он протянул ей руку.
– Ты готова?
Виконтесса подумала о своих планах. Если повезет, то актер не появится в Маргейте, не переправится через пролив, он просто исчезнет.
– Да, я готова, – ответила она и, взяв мужа под руку, последовала за ним в столовую.
ГЛАВА 21
– Я не понимаю, почему мне нельзя пойти с тобой, – сказала Бланш, наблюдая, как Саймон собирает вещи.
– Потому что это может быть опасно, принцесса.
– Эти торговцы, возможно, убили Миллера, – ответил Саймон. – Помнишь, я говорил тебе, что нож, которым воспользовался убийца, был изготовлен на Востоке.
– Да, но он принадлежал его жене. Саймон, я считаю, что тебе необходимо увидеть ее.
– Она может меня узнать, принцесса. Я бы взял тебя с собой, если бы торговцы были в городе, но я слышал, что они уже на пути в Лондон. Я не могу упустить шанс и не поговорить с ними.
– Да, нам не повезло, ведь еще утром они были в Кентербери.
– Хорошо, что они не собрались домой. Саймон посмотрел на Бланш и улыбнулся.
– Не беспокойся. Со мной все будет в порядке.
Бланш сидела на стуле и наблюдала, как Саймон заканчивает сборы. Комната была в полном беспорядке, но она не обращала на это внимания. Скорее всего, Саймону действительно ничего не грозит, обходился же он без ее помощи прежде чем они встретились. Но Бланш с трудом представляла себе, как она будет жить без него.
– Ты ведь вернешься?
Саймон поднял голову и удивленно посмотрел на нее.
– Конечно. Почему ты спрашиваешь?
– Если ты сможешь найти этих торговцев, и если они действительно окажутся замешанными в смерти Миллера, то ты будешь свободен.
– Не совсем. Даже если они имеют какое-то отношение к убийству, это надо будет доказать.
Саймон пересек комнату и опустился перед Бланш на колено.
– Я вернусь за тобой, – сказал он и прижал ее к себе. – Обещаю.
Он поцеловал ее, но в поцелуе не было страсти. О нет, только не сейчас. Она бросилась ему на шею и стала покрывать его лицо поцелуями. Со стоном Саймон прижал ее к себе, и они опустились на пол. Руки Саймона блуждали по ее телу. Бланш незаметно оказалась под ним и сразу же почувствовала его возбуждение. Она больше не ощущала своего тела. Она была с Саймоном, и это было правильно.
– Боже, Бланш, мы не можем, – с трудом произнес Саймон.
– Почему?
– Мы не можем вот так на полу. Я должен идти. Он поднялся. Бланш смотрела на него какое-то время, потом села и стала приводить в порядок свою одежду. Что ж, Саймон прав…
– Но когда я вернусь…
– Я буду ждать тебя, – прошептала она, наблюдая, как он взял мешок и вышел из комнаты.
Нескольким часами позже Бланш стояла на улице Святого Петра перед домом, стены и окна которого были покрыты вьющимися розами. Здесь жила вдова Миллера, теперь ее звали миссис Селли. И не только расстояние разделяло ее с магазином ее бывшего мужа. Бланш снова тщательно загримировалась. Ее волосы были скрыты под чепцом, накладки под одеждой делали ее полнее и причиняли ей много неудобств, потому что стоял очень теплый день. Бланш не могла представить, как ей поступить дальше. Решительность, с которой она взялась за дело, уступила место нерешительности. Она собиралась разузнать о миссис Селли как можно больше, но как это сделать? Не могла же она просто постучать в дверь и потребовать ответа на свои вопросы. Она даже не могла выдумать благовидный предлог. Саймон мог изображать торговца, а что может сделать женщина?
Бланш все еще стояла, размышляя, как поступить, как дверь открылась и на улицу вышли две женщины. Миссис Селли, как Бланш определила по платью, и, очевидно, ее служанка. Вдова мистера Миллера нашла себе состоятельного мужа. Для прогулки она надела тонкое платье зеленого цвета, на плечи была накинута богато расшитая шаль, белокурые локоны выбивались из-под полей синей шляпки. Ни намека на траур. Оглянувшись и убедившись, что за ней никто не следит, Бланш двинулась следом за женщинами.
Когда они пересекли мост через Стур, народу кругом прибавилось, стало больше экипажей. Бланш уворачивалась от повозок и прохожих, радуясь, что позаботилась о маскировке и мысленно благодаря миссис Селли за то, что она надела такую яркую шляпку. В этой части города улочки были совсем узкие, здания были построены несколько веков назад и на первых этажах помещались различные лавки и магазины. Но миссис Селли не обращала на них внимания. Куда же она так спешит?
Теперь они вышли на Гилдхолл-стрит, справа и прямо перед ними на фоне свинцового неба чернели башни собора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41