– Мы просто задали ей вопрос.
– Папа, я ничего не знаю!
Генриетта спряталась за его спину.
– Пожалуйста, скажи им, что я ничего не знаю.
– Сэр, – обратился офицер к Гарри. – Будьте уверены, что мы все равно найдем вашего племянника, и для вас же будет лучше, если скажете, где он сейчас.
– Но мы не знаем! – закричала Генриетта. – Неужели вы не видите, что мы ничего не знаем!
– Вы лжете, – спокойно сказал Хейвуд. – Не думайте, что я вам поверю, уж слишком страстно вы отрицаете.
– Я ничего не знаю, – повторила Генриетта, ее голос задрожал.
– Мисс, вы окажетесь в тюрьме. Рассказать вам, что делают в тюрьме с молодыми девушками?..
– Ради Бога, сэр, что вы говорите, – попробовал вмешаться Гарри.
– Хорошо! – одновременно с ним закричала Генриетта, ее плечи поникли. – Хорошо.
– Очень благоразумно, мисс. Так, значит, вы знаете, где Саймон Вудли?
– Конечно, знаю, – спокойно сказала она, и у Гарри защемило сердце. – Мы все знаем.
Гарри попытался остановить ее.
– Генриетта, не надо.
– Отец, ради тебя и ради мамы я должна сказать им, где Саймон.
ГЛАВА 20
– Саймон, остановись! – неожиданно закричала Бланш.
Саймон так резко натянул поводья, что телега встала поперек дороги.
– Что случилось? – спросил он встревоженно.
Прошло уже два часа с тех пор, как они выехали из Мэйдстона, и пока не было видно ни следов погони, ни какой-либо другой опасности. Конечно, по дороге им встречались люди, но никто не обращал на них внимания. Даже переодевшись и загримировавшись, Саймон не переставал беспокоиться. Но как оказалось, это их путешествие может оказаться не только самым опасным, но и самым скучным.
– Ромашки!
Бланш спрыгнула с повозки, не обращая внимания на большой живот, сделанный из подушек.
– Можно, я соберу их?
– Зачем?
– На случай, если кто-нибудь из нас заболеет, – сказала она и принялась рвать цветы и класть их в сумку, повязанную на ее несуществующей талии.
– У нас уже достаточно травы, чтобы вылечить весь Кентербери, если понадобится, – проворчал Саймон.
Бланш снова влезла в телегу.
– Теперь мы можем ехать дальше.
– Мы не на увеселительной прогулке, Бланш.
– Я знаю. Почему ты сегодня не в настроении?
– А ты, почему такая веселая?
– Я не знаю.
Бланш откинулась на край повозки и запрокинула голову, ее шея была мягкой, белой и соблазнительной.
– Просто сегодня такой хороший день, и мне почему-то кажется, что все будет хорошо. Можешь мне не верить, но я действительно это чувствую.
Она посмотрела на Саймона.
– А какие у тебя планы? Что мы будем делать, когда доберемся до Кентербери?
– Сначала нам надо будет найти место, где остановиться. Гарри сообщил нашим знакомым, что я скоро приеду. Если нас не схватят по дороге, то в Кентербери с нами все будет в порядке.
– Кто бы мог подумать, что мы сможем путешествовать и при этом не спать в сараях и есть более или менее приличную еду!
– Не забывай, что это путешествие – самое опасное, – напомнил Саймон.
– Я понимаю и отношусь к этому очень серьезно.
– Если мы попадем в беду, я хочу, чтобы ты уехала. Отправляйся в Дувр или Рай и постарайся уехать из страны. Так будет лучше. В противном случае тебя арестуют.
Он сжал ее руку.
– Обещай мне, Бланш.
– Я не могу.
– Обещай, или я сейчас же поверну повозку и отвезу тебя обратно в Мэйдстон и оставлю там с дядей Гарри. Я не хочу, чтобы тебе грозила опасность.
– Мне ничего не грозит.
Она взяла его руку и пожала.
– Но если это тебя успокоит, я обещаю.
– Хорошо.
Саймон расслабился, но не высвободил руку, Бланш тоже сидела не шевелясь. Их глаза встретились, но Саймон не стал отводить взгляд. То, что он увидел, испугало его. Он видел свое будущее. Впервые он смог подумать о том, что будет после того, как он докажет всем, что невиновен. Он должен сделать все возможное, чтобы отстоять свое доброе имя, потому что у него теперь есть цель.
– Саймон.
Бланш попыталась высвободить руку. Но Саймон не хотел ее отпускать, только не сейчас.
– Саймон! Кто-то едет.
– Что? – спросил он и услышал топот копыт. Нехотя он отпустил руку Бланш. Она поспешно отпрянула от него и придала своему лицу выражение спокойствия и кротости, как и подобает жене фермера.
Бланш не переставала удивлять Саймона, на столько противоречивой была ее натура. С одной стороны, она, как настоящая актриса, мгновенно приспосабливалась к ситуации, с другой стороны, придерживалась условностей, как любая деревенская девушка.
Дорога, по которой они ехали, большую часть времени была пустынна, поэтому люди могут запомнить любого, кого увидят на ней. По этой причине Саймон решил, что им следует быть как можно незаметней.
Топот позади них усилился, похоже, ехала целая процессия. Саймон обернулся и увидел несколько всадников, за которыми двигалась дорожная карета, запряженная четверкой лошадей. Он едва успел убрать с дороги повозку, как всадники пронеслись мимо. Экипаж проследовал за ними – элегантная карета с гербами на дверцах. Все ехали так быстро, что через мгновение только поднявшаяся пыль свидетельствовала о том, что на дороге был кто-то кроме Саймона и Бланш.
Они снова были одни, но Саймон не стал брать Бланш за руку, вместо этого он взял поводья и пустил лошадь тихим шагом по дороге. Скоро они будут в Кентербери, лицом к лицу с опасностью и надеждой, и мысль об этом внушала Саймону тревогу. На смену радости снова пришла неуверенность в будущем. Он не мог позволить, чтобы Бланш стала для него так важна, по крайней мере, не сейчас, когда все так неопределенно. Он еще не знал, умрет ли своей смертью через много лет или же будет повешен, и очень скоро.
– Генриетта!
Гарри смотрел на дочь с нескрываемым ужасом.
– Замолчи.
– Пусть говорит.
Лошадь Квентина подошла к каменной изгороди, которая окружала дом булочника. По другую сторону изгороди стояла девушка, высокая, с взлохмаченными волосами и дерзким взглядом, несмотря на то, что была окружена солдатами. Наконец хоть какой-то просвет в череде неудач, подумал Квентин. Конечно, одежда просто ужасна, волосы уложены кое-как, но девушка явно не лишена очарования. Он не удивился, что она сломалась – таков удел слабых.
– Где он?
– Уехал, – ответила она и пошатнулась, солдатам пришлось подхватить ее, чтобы предотвратить падение.
– Значит, он был здесь.
И Квентин снова его упустил, но не это главное. Рано или поздно он поймает Вудли. Кроме того, у него теперь есть хорошая приманка.
– Где он?
– О, пожалуйста, сэр, не арестовывайте нас! Девушка упала на колени, родители смотрели на нее, раскрыв рты, что только подтверждало правдивость ее слов.
– Мы не просили его приезжать и не позволили ему остаться. Саймон пробыл здесь совсем недолго.
– Когда? – снова спросил Квентин.
– Он приехал вчера и почти сразу же уехал. Квентин неторопливо спешился.
– Пока вы мне ничем не помогли, мисс.
Он взял ее за подбородок. На мгновение он увидел, как что-то промелькнуло в ее глазах, значит, она еще не сдалась. Что ж, это ненадолго.
– Где он? Я начинаю терять терпение.
Генриетта отпрянула.
– Говори.
– Побережье! – вырвалось у нее, а за спиной ее мать издала крик отчаяния. – Он отправился на побережье.
– Куда? Дувр? Рай?
– Нет, – прошептала Генриетта. – В Маргейт.
– Маргейт.
Квентин отступил и подождал, пока девчонка расслабится, затем снова взял ее за подбородок заставил посмотреть ему прямо в глаза.
– Я тебе не верю.
– Я говорю правду, – ответила она спокойно, ее лицо ничего не выражало. – Я не собираюсь рисковать жизнью ради него.
– О, Генриетта, – простонала миссис Вудли.
– Ты и папа приказали ему уезжать, ему и той женщине.
– Продолжай. Почему твои родители приказали ему убираться?
– Потому что это опасно.
Она вздохнула и на секунду закрыла глаза.
– Он надеялся, что мы спрячем его. Поэтому он сделал такой крюк по пути в Маргейт.
«Он решил ехать на север, потому что знал, что все решат, что ему удобнее сбежать через южный порт», – подумал Квентин и отпустил девушку.
– Вы слышали, лейтенант?
– Да, сэр, – ответил офицер. – Необходимо сообщить в Маргейтский гарнизон.
– Вы оказали нам неоценимую помощь, мисс Вудли, ваша правдивость заслуживает награды.
Девушка взглянула на него, потом на родителей, затем снова перевела взгляд на Квентина.
– Хорошей награды. Арестуйте их, – бросил он лейтенанту и взобрался в седло, игнорируя крики протеста. Его работа здесь была закончена. Теперь ему необходимо срочно выехать в Маргейт. А если Вудли вздумает противиться… Квентин улыбнулся. Что ж, теперь у него в руках есть средство, которое заставит его подчиниться. Его семья. Наконец-то Вудли заплатит за все.
В Кентербери царила утренняя суета. Бланш стояла на пороге старого, обшитого деревом дома и смотрела на маленькие домишки, которые соседствовали с огромной древней постройкой, нависшей над рекой Стур. Большая часть города строилась в средние века, поэтому у Бланш создавалось впечатление, что она героиня одной из сказок.
Вчера вечером они вошли в город через Вестгейт (Западные ворота), который, как потом сказал Саймон, был одновременно и городской тюрьмой. Они остановились в доме друга Саймона, в прошлом тоже актера. Он впустил их, не задавая лишних вопросов. Наконец, долгое путешествие из Лондона почти закончилось.
Из дома вышел мужчина и подошел к Бланш. Он был уже в годах, волосы на висках поседели, но все еще крепок телом и совсем не толстый. Его одежда была из хорошего материала и прекрасно сшита. Он выглядел преуспевающим торговцем, и Бланш понадобилось несколько секунд, чтобы его узнать.
– Пудра на твоих волосах отсвечивает на солнце, – сказала она. – Думаю, тебе лучше надеть шляпу.
Саймон поморщился.
– Мне и так жарко во всей этой одежде, не могу дождаться, когда закончится этот маскарад.
Бланш ощутила тревогу. Она не хотела думать о том, что когда-нибудь им с Саймоном придется расстаться.
– Нам многое надо выяснить сегодня. Пойдем.
Она взяла Саймона под руку, и они вышли на улицу. Она все еще носила накладки под одеждой, но уже не так много, как прежде. Она следила за своей походкой, стараясь идти спокойно и величаво, как подобает жене преуспевающего торговца.
– Вперед, Макдаф.
Саймон бросил на нее сердитый взгляд.
– Я уже начинаю жалеть, что позволил тебе выйти на сцену, – сказал он, продолжая идти, чувствуя теплое прикосновение ее руки. Ему, вне всяких сомнений, понадобится помощь, чтобы доказать свою невиновность. Но он был бы очень рад, если бы помощь исходила от кого-нибудь другого. Что будет, если их предприятие не увенчается успехом? За себя он не боялся, он знал, кто он и на что он способен. Но Бланш… если он не сможет предъявить ей доказательства, она никогда не поверит, что он не убивал Миллера. Именно эта мысль угнетала его больше всего.
С Хай-стрит они повернули в узкий проулок, который так хорошо был известен Саймону. Высокие деревянные дома нависали над дорогой. Потеряв контроль над собой, он непроизвольно напрягся и замедлил шаг. Здесь все и началось. В том доме, дальше по улице, он и нашел тело Миллера.
– Саймон, – позвала его Бланш. – Если мы и дальше будем так стоять, то привлечем к себе внимание.
– Да, ты права, – сказал Саймон, и они пошли дальше. – Все нужно сделать как можно скорее.
– Цитата из пьесы?
– Да, очень подходит к ситуации, – ответил Саймон и толкнул дверь магазина, находившегося по соседству с домом, где когда-то жил Миллер.
Дверь открылась, и зазвенел колокольчик. Они вошли в лавку жестянщика. Саймон понял это, как только огляделся. На прилавках были выставлены блестящие пивные кружки, тарелки и ножи.
– Доброе утро. – Из задней комнаты вышел низенький, толстый человек. Его красное лицо обрамляли волосы нелепого белого цвета.
– Чем я могу помочь?
– Вы мистер Вест?
– Да, как вы, очевидно, узнали из надписи на вывеске. Позвольте узнать ваше имя.
– Бенжамин Боулз.
Саймон быстро поклонился, надеясь, что производит впечатление занятого делового человека.
– К вашим услугам.
Вест сморщил лоб.
– Мы уже где-то встречались?
– Нет, не думаю.
– Я тоже не могу припомнить. Так могу я чем-нибудь вам помочь?
Саймон расслабился, опасность миновала. Вест не узнал его, хотя присутствовал на суде.
– Что там случилось с мистером Миллером? Его магазин, похоже, давно закрыт.
– Неужели вы не слышали?
Мужчина смотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Миллер умер. Саймон сделал шаг назад.
– Умер? Когда?
– Прошло уже шесть месяцев. Ужасная смерть, ему перерезали горло в его собственном доме. Прошу прощения, мадам, – сказал он Бланш, когда увидел, что она в ужасе прижалась к мужу.
– Я ничего не слышал. Мы были партнерами в одном деле.
– О, был ужасный скандал, – продолжил Вест. – Конечно, о мертвых плохо не говорят, но скажу вам откровенно, с ним не стоило связываться. Он обделывал темные делишки.
– Мне все равно. Я держу лавку в Лидсе.
– Он был большой плут, мистер Миллер. Не удивлюсь, если он и вас одурачил. Где вы его встретили?
– Принесите стул моей жене. Она побледнела. Вы напугали ее.
– Конечно, о чем речь! Пройдите сюда, мадам. Вест провел их внутрь дома, в комнату, которая, очевидно, была кухней. В печи горел огонь, поэтому в комнате было очень тепло.
– Марта, куда ты подевалась?
– И не надо так кричать, – заявила с порога женщина, она вошла с улицы, в руках у нее были овощи. – Уже и в сад нельзя выйти на секунду.
– У нас гости, – сказал Вест и придвинул Бланш стул. – Вот, присаживайтесь, пожалуйста.
– Спасибо.
Бланш с облегчением опустилась на стул, как будто действительно плохо себя чувствовала. Они спланировали это заранее, чтобы иметь возможность поговорить с обоими. Идея принадлежала Бланш, и она была очень горда собой.
– Моя жена беременна, знаете ли, – строил из себя простака Саймон.
– Мистер Боулз! – воскликнула Бланш, как будто задетая откровенностью мужа.
– Неудивительно, что история Миллера расстроила ее, – сказал Вест.
– Вот именно, – вставила Марта и кивнула Бланш, затем она бросила овощи на стол, где уже лежали кусок мяса и кочан капусты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41