Знаешь, я думаю, что был вполне хорошим отцом. И в конце концов я устал. Хотя не знаю, каково это быть матерью, – он положил салфетку на стол.
– Твоя мама, по-моему, тебе очень помогает.
– Да, очень, но это не одно и то же. Кстати, раз уж мы заговорили об этом… Я думал о том, что ты мне рассказала о своей матери. Мне кажется, мы могли бы найти ее.
– Господи, Пол. Я не видела ее с двух лет. Что я скажу матери, которая ушла от меня, когда мне было два года? Элен стала моей настоящей матерью, – она встала из-за стола и перенесла чашку кофе на софу.
Пол поднялся, задул свечи и вышел вслед за ней. – Я думаю, что если бы ты увиделась с ней, это помогло бы развеять твои страхи, – тихо сказал он, садясь рядом.
– Нет, – сказала она твердо. – Я не хочу. И, кроме того, – она повернулась к нему. – Я уже избавилась от своих страхов.
– Правда?
– По-моему, да.
– Не значит ли это, что ты согласна принять мое предложение?
– Видимо, да.
– О Господи, я люблю тебя, – прошептал он, обнимая ее. – Кэлли, я так горевал по Карен… Я никогда не думал, что смогу снова полюбить… Так же сильно… А потом появилась ты. Кэлли, я клянусь, тебе нечего бояться. Я никогда тебя не оставлю. Ты всегда будешь чувствовать, что я рядом. Клянусь тебе, – он нежно поцеловал ее. – Пойдем в спальню.
– Мне правда нравится этот эпизод, – кивнула Кэлли. – Очень хотелось бы его использовать. Мы сможем так увеличить кадр, чтобы не было видно лица этой женщины? – спросила она.
– Нам придется увеличивать в несколько раз, – сказал Эдди. – Может пропасть и лицо слева. А тебе бы этого не хотелось.
– Черт, – пробормотала Кэлли. – Единственная сцена на всей пленке, которую я не могу использовать, а это лучший эпизод, который мы сняли за весь день. Слушай, я думаю, что стоит позвонить миссис Девинни, директору приюта, и поговорить с ней. Может быть, нам удастся убедить эту женщину поставить подпись. Тогда у нас будет эта сцена. Сделай для меня эту кассету с черновой записью, ладно, Эдди?
– Конечно, Кэл. Нет проблем. Ты можешь прямо отсюда позвонить в приют.
– Спасибо, – сказала она.
Засверкали вспышки фотоаппаратов, когда Лили подошла, чтобы перерезать ленточку, протянутую у главного входа в отель «Монтини-Савой» – новый бриллиант в короне быстро растущей недвижимости Монтини. К удовольствию фотографов Сиси Монтини, опередив родителей, ворвалась через открытые двери в великолепное мраморное фойе. Лили рассмеялась своим обворожительным смехом, а Джерри улыбнулся и пожал плечами – жест интеллигентного отца. Фотографы сошли с ума.
Джерри и Лили стояли в фойе, приветствуя гостей, направлявшихся в зал «Шамони», где должен был состояться прием. Всем желающим предлагалось осмотреть отель в сопровождении компетентных слуг, которые специально для этой цели были собраны в фойе.
– Лили, это грандиозно, – сказала Кэлли. – Мои поздравления, Джерри. Ты просто превзошел себя.
Джерри тепло принял поздравление.
– Спасибо, Кэлли. Красиво, да? За это я должен благодарить Лили. С моими деньгами и ее вкусом мы сделали все как надо, правда?
– Правда, – улыбнулась Кэлли. Ей импонировал неугасимый энтузиазм Джерри. – Лили, все необыкновенно красиво.
– Спасибо, Кэл. Сиси, смотри, кто пришел!
– Тетя Кэлли! – пронзительно закричала Сиси и ринулась через фойе в объятия Кэлли.
– Как дела Сиси! Тебе здесь нравится? – рассмеялась Кэлли.
– Ага, – сказала Сиси.
– Ты придешь сегодня вечером на прием? – спросила Лили.
– Да, но боюсь, что приду поздно. Мне надо заехать в одно место, а в шесть у меня запись. Пол придет, а я постараюсь как можно раньше к вам присоединиться.
– Смотри, не прозевай угощение. Повар из Франции, готовит великолепно! Я сама нашла его во время прошлой поездки и уговорила Джерри переманить сюда. Это что-то потрясающее. Ох, прости меня, Кэл. Сюда идет мэр. Мне придется весь вечер ему улыбаться за то, что он во всем шел нам навстречу. – Она взяла Сиси из рук Кэлли.
– Мне тоже надо спешить. Я только забежала вас поздравить, – она поцеловала Лили. – До свидания, моя прелесть, – сказала Кэлли, целуя в щечку Сиси.
– Пойдем, Сиси, – сказала Лили, подмигнув Кэлли, – нам надо поздороваться с мэром.
Кэлли проехала по подземному тоннелю и развернула маленький автомобиль, который брала на прокат, на север Маклин-авеню. Она посмотрела на циферблат и подумала, что у нее есть не более сорока минут на эту незапланированную поездку, а иначе она попадет в час пик и опоздает на запись. Очень досадно, что пришлось ехать, но миссис Девинни не смогла определить женщину по описанию по телефону. Ей надо было посмотреть пленку Поездка имела бы смысл, если бы, в конце концов, удалось получить подпись этой женщины. Кэлли припарковала машину на маленькой стоянке напротив тусклого кирпичного здания. Даже в солнечный летний день голая улица без единого дерева выглядела скучно и тоскливо, как зимой. Кэлли поднялась по обшарпанным ступеням приюта и нажала кнопку звонка. Ожидая, пока откроют дверь, она еще раз посмотрела на часы.
– Кто там? – раздался голос по внутренней связи.
– Это Кэлли Мартин. Мне надо повидаться с миссис Девинни.
Замок со скрипом открылся. Кэлли распахнула дверь и вошла в маленький вестибюль, покрытый потрескавшимся линолеумом. В конце коридора появилась невысокая и полная миссис Девинни.
– Здравствуйте, мисс Мартин. Пойдемте со мной.
– Здравствуйте, миссис Девинни. Знаете, Кэлли старалась поспеть за ней, я очень ценю ваше участие в нашей работе. Эпизод получился хорошо, и я думаю, что нам удастся извлечь из него пользу.
– Ну, – сказала миссис Девинни, – я рада сделать что-нибудь, что может привлечь внимание к нашей проблеме. Мне нравится, что мистер Лэттимор сделал нас одним из объектов своей кампании.
– Да, он очень серьезно относится к этой проблеме. Мы уже снимали в семи приютах штата. Он просмотрел все интервью, и они произвели на него большое впечатление.
Они вошли в маленький кабинет. Миссис Девинни предложила Кэлли деревянный стул с плетеной спинкой. – Присаживайтесь, мисс Мартин. Вы привезли кассету?
– Да, сказала она, протягивая ее. – Пожалуйста, зовите меня Кэлли.
– Ладно, – пожилая женщина улыбнулась. – А вы меня – Анной. Давайте посмотрим. Вы скажете мне, где она будет, хорошо?
– Да, – сказала Кэлли. Ей нравилась эта женщина – строгая, деловая, но при этом сердечная, с яркими глазами, с теплой улыбкой. – Вот, – сказала она.
Анна Девинни нажала кнопку «пауза».
– Эта женщина справа на переднем плане, в розовом свитере, – сказала Кэлли.
В течение нескольких секунд женщины всматривались в лицо хрупкой светловолосой женщины на экране. Анна Девинни кивнула и протерла глаза. – Мисс Мартин… Кэлли, нам надо поговорить.
– Что-нибудь не так? – спросила Кэлли.
– По вашему описанию по телефону я подумала, что, наверно, знаю, о ком вы говорите. Я не была уверена, но поговорила с ней после вашего звонка. Спросила, не подпишет ли она документ, означающий, что она согласна, чтобы фильм вышел на экран. Она отказывается. Мне кажется… – Анна Девинни посмотрела в глаза Кэлли. – Мне кажется, – повторила она, – что она испугалась, услышав ваше имя.
– Мое имя? Почему оно ее испугало?
– У нее есть на то причина. Это весьма интересная женщина, правда. – Анна встала и подошла к окну. – Она пришла к нам почти сразу после того, как вылечилась от алкоголизма. Как и всем женщинам, ей здесь было тяжело. Она вступила в общество трезвости. Стала очень активным членом клуба анонимных алкоголиков. Я думаю, вы знаете, что мы уделяем большое внимание проблеме алкоголизма. Она удивительная женщина, правда. Она организовала группу анонимных алкоголиков в приюте и вела работу со многими женщинами. Это дало очень хороший результат. – Она повернулась к Кэлли.
– Но почему мое имя напугало ее?
– Потому что, Кэлли, – сказала Анна Девинни, – потому что ее зовут Дорин Мартин.
– О, Боже мой! – воскликнула Кэлли.
– Она говорила мне, что у нее была дочь Каролина, которую она называла Кэлли, и что она оставила ее на своего брата и его жену, когда девочке было два года.
– О Боже, – пробормотала Кэлли, чувствуя, как все холодеет у нее внутри.
– Знаете, Кэлли, составной частью восстановительной программы анонимных алкоголиков является возмещение ущерба тем, кому ты причинил боль. Дорин больше всего на свете хочет постараться сделать это, но ваше внезапное появление застигло ее врасплох. Она была не в состоянии говорить с вами. Я беседовала с ней и сказала, что вы придете сегодня. Она бы хотела встретиться с вами, если вы не против.
Анна прошла в дальний конец кабинета и приподняла маленький кофейник.
– Не хотите кофе?
– Да, пожалуйста. О Господи, я не знаю, что делать. Я не знаю, смогу ли я встретиться с ней… Можно воспользоваться вашим телефоном?
– Да, конечно, – она указала на телефон на своем рабочем столе. – Я оставлю вас на несколько минут, пока вы будете звонить. Да, между прочим, Дорин согласилась поставить свою подпись.
– Что? Ах да, подпись. Подождите. Мне не нужен телефон. Я не могу сейчас встретиться с ней. Мне нужно время. Я слишком… расстроена, смущена. Я просто не могу сейчас с ней встретиться.
– Дорин поймет вас. Она точно так же говорила о себе, когда увидела вас в прошлый раз. Вы хотите, чтобы я взяла у нее подпись?
– Да, пожалуйста. Анна… – Кэлли старалась преодолеть комок в горле. – Скажите ей, что я вернусь, когда смогу… когда я смогу это вынести. Мне бы хотелось услышать, что она скажет. Мне бы хотелось услышать, как она сможет объяснить, черт возьми, что она бросила двухгодовалого ребенка. – Кэлли разрыдалась.
Анна положила руку ей на плечо. Потом взяла у нее подписной лист о согласии на съемки и вышла из комнаты.
Мэгги Лоуэлл жестко говорила с молодым фотографом:
– Мне нужны фотографии их всех. Всех. Ясно? Это не просто болтушки, притащившиеся за своими мужьями на пятидесятую за неделю вечеринку, – она хитро обвела глазами ярко освещенный торжественный зал. – Все люди, обладающие реальной властью в нашем городе, собрались здесь. Так что не упусти момент!
Молодой человек кивнул. Мэгги начала пробираться через толпу. Она уже набила себе на этом руку, у нее было досье почти на всех присутствующих в этом зале… Одна из этих золотых птичек была хозяйкой борделя в мадридских трущобах, прежде чем выйти замуж за своего низенького, лысого, пожилого покровителя; другая – жена магната, известного дамского угодника, на самом деле предпочитающего мальчиков со знойного побережья Карибского моря; богатая круглолицая наследница и тощая жена банкира в настоящий момент были заняты тем, что назначали на завтра рандеву. Она могла многое рассказать о них, и они это знали. Они также знали, что она всегда держит язык за зубами. Этот факт открывал ей двери на все приемы, во все дома, и ставил ее вне конкуренции. Она привычно улыбалась, пробираясь сквозь толпу, высоко подняв подбородок, что делало ее лицо еще более жестким.
Ей надо было встретиться с Лили Монтини, безупречная красота и вкус которой оказались достаточными, чтобы превратить неотесанного, хотя и умного мужа во всеми признанного светского льва. Конечно, все знали прошлое Джерри Монтини. Бульварные газетенки пестрели сообщениями об арестах Пэтси Монтини и последующих освобождениях его из-под стражи. Фотографии Монтини-старшего на ступенях здания суда, входящего или выходящего из ворот тюрьмы, всегда сопровождались мрачными подробностями его преступной карьеры. А его сын Джерри был сегодня принят в обществе, образован и богат…
Мэгги заметила вечернее платье Лили из серого шифона с маленьким букетом камелий на груди. Конечно, от Живанши. Нет вопросов. Появление Лили Монтини взволновало всех в этом пресыщенном обществе. Мэгги знала, что она может и поддержать и свалить новичка, но, оценив Лили Монтини, решила оказывать ей помощь.
– Лили, дорогая. Полный триумф! Отель превосходен. Я обошла его весь! Одна комната великолепнее другой! Просто захватывает дух.
– Спасибо, Мэгги. Ты, конечно, знаешь нашего будущего сенатора Пола Лэттимора.
Мэгги повернулась, чтобы принять поцелуй в щеку. – Пол, дорогой. Выглядишь прекрасно, но ты, вероятно, очень устал от выборной кампании.
– Я еще держусь, Мэгги, – улыбнулся Пол.
– А твоя мать… как она?
– Хорошо, спасибо. Я скажу ей, что ты про нее спрашивала.
– Ой, Пол, прости, Лили. Я вижу графиню Д'Урбано. Мне надо с ней поговорить. Я ведь на работе, вы же знаете, – она рассмеялась и стала пробираться сквозь толпу.
– Пол, я хотела поблагодарить тебя за то, что ты предложил Марси и Мэту остановиться сегодня вечером в твоей квартире. Комнаты в отеле не будут готовы до завтра… Горничные, уборщицы, и так далее.
– Нет проблем. Я очень рад, что они у меня.
– Я не вижу Кэлли. Она приехала?
– Нет. Еще нет. Я думаю, что ей надо позвонить, – сказал он, глядя на часы. – И узнать, все ли у нее в порядке.
Пол пробрался сквозь толпу, останавливаясь, чтобы поприветствовать знакомых, в широкий холл у входа в зал. Он подошел к телефону и набрал номер Кэлли. Было занято. Он остановил официанта, взял у него виски и снова набрал номер. Опять занято.
– Привет, хорошо выглядишь! Ты случайно не знаешь, где в этом притоне дамская комната? – Он рассмеялся. – Марси была неподражаема!
– Нет, – улыбнулся он. – Но мужская комната внизу в холле слева. Может быть, женская напротив?
– Логично мыслишь, – улыбнулась она. – А где Кэлли?
– Не знаю. Я как раз стараюсь до нее дозвониться. Все время занято.
– Я составлю тебе компанию, если ты не против.
– Мне бы не хотелось отвлекать тебя от срочных дел, – улыбнулся он.
– Не срочных. Просто кое-что поправить. Бедный Мэт, – она покачала головой. – Он ненавидит такие торжества. Он думал, что уже никогда не наденет фрак после того, как перебрался в Саг-Харбор. В самом деле, я первый раз вижу его во фраке. Представляешь? Помнишь, он был в голубом костюме на нашей свадьбе?
– Это была замечательная свадьба. Жениха отличали по голубому костюму, а невеста была просто восхитительна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31