"Хотя бы немного улучшилась завтра погода", - только об этом и думал я после разговора с Николаем Федоровичем.
На следующий день погода действительно немного изменилась. И все-таки экипажи всех соединений воздушной армии действовали в этот день с максимальным напряжением и совершили около тысячи самолето-вылетов. Многие танки противника, подожженные комулятивными бомбами, не смогли принять участия в новых атаках. Эффективность действия авиации почувствовали и наши сухопутные войска. Благодаря поддержке с воздуха они остановили дальнейшее продвижение противника на внешнем фронте окружения. Когда во второй половине дня 14 февраля к нам из Москвы прилетел командующий военно-воздушными силами маршал авиации А. А. Новиков, я уже имел возможность доложить ему первые благоприятные вести об успешных действиях летчиков 2-й воздушной.
Но, к сожалению, погода улучшилась ненадолго. Опять повалил снег, и вновь нашим экипажам пришлось или отсиживаться на аэродромах, или летать в чрезвычайно трудных условиях.
Части 291-й штурмовой авиадивизии полковника А. Н. Витрука базировались тогда в Киеве, на аэродроме Жуляны. В течение трех суток мела пурга. Аэродромная команда непрерывно укатывала взлетно-посадочную полосу и расчищала снег. Техники и механики не отходили от самолетов, все время держали машины в боевой готовности. А вылететь на задание не удавалось: метель и снегопад заслоняли все взлетные ориентиры. Тогда на помощь летчикам пришли техники, оружейники, мотористы: они стали живыми ориентирами на взлетной полосе.
Один за другим "илы" начали подниматься в воздух. Но долететь до цели в первый день никому не удалось: низкая облачность, метель, плохая видимость затрудняли ориентировку, самолеты покрывались льдом и становились плохо управляемыми.
Первый день кончился бесславно. Настроение было скверное, все ходили хмурые, неразговорчивые.
На другой день погода ничуть не изменилась. Командир дивизии полковник А. Н. Витрук отдал приказ: загружать машины бомбами наполовину. Он рассчитывал, что самолетам с половинной нагрузкой удастся пробиться к цели.
Первой получила задачу пара во главе со старшим лейтенантом И. Д. Павловым, затем должны взлететь старший лейтенант А. В. Рыков и его ведомый лейтенант В. Л. Басинский. Командир дивизии А. Н. Витрук и командир полка А. И. Рассмотрев дают последние напутствия. Летчики обещают в любых условиях пробиться к цели и выполнить боевое задание.
Наконец самолеты вырулили на старт. Техники опять устроили живую цепочку. Ориентируясь по ней, летчики благополучно взлетели и, не делая круга над аэродромом, легли на курс. Фонари самолетов постепенно затягивало льдом. Из-за обледенения винтов началась тряска моторов. По этой причине на самолете Басин-ского двигатель вышел из строя, и летчик произвел вынужденную посадку в районе Василькова. Но остальные три "ила" продолжали упорно идти к цели. Вскоре радист доложил:
- Установлена связь с группой штурмовиков. Их позывной "Орел".
Беру в руки микрофон, чтобы подбодрить экипажи, выполняющие ответственную задачу в такой тяжелой обстановке.
- Орлы, Родина помнит о вас! Прямо по курсу цель - фашистские танки!
О том, как протекал полет дальше, рассказал старший лейтенант Раков. "Сознание того, что с земли следят за нами,- говорил он, - ждут от нас эффективного удара, придавало новые силы. Мы внимательно вглядывались в белую мглу. Внезапно на снегу показались черные точки. Палец сам лег на кнопку сбрасывания бомб. Я успел разглядеть бензозаправочную машину и около нее три танка. Мелькнула мысль: "Вот это цель!" Вскоре подо мной взвился столб огня. Метко ударили по танковой колонне и Павлов с напарником. Затем пулеметно-пушечным огнем обстреляли мотопехоту врага. Только после четырех кругов, израсходовав весь боекомплект, взяли обратный курс".
Два дня 291-я штурмовая дивизия громила немецко-фашистские войска. Удары с воздуха помогли солдатам и офицерам наземных войск довершить разгром окруженных фашистских дивизий генерала Штеммермана. Помимо действий, связанных с воздушной блокадой и борьбой с фашистскими танками, нашим летчикам в феврале пришлось заниматься и другими делами. На их плечи легла еще одна забота: в условиях бездорожья снабжать горючим и боеприпасами передовые части сухопутных войск.
В воздушной армии имелось две ночные бомбардировочные дивизии - 208-я и 326-я. Вторую из них и решили использовать для доставки грузов сухопутным войскам. Ее части под командованием полковника С. И. Федульева перебазировались на аэродром Фурсы, куда уже подвозилось горючее и боеприпасы. Отсюда штурманы проложили курс к селам Дашуковка и Журженцы, около которых были оборудованы посадочные площадки для приема По-2. Сбрасывать грузы в мягкой упаковке предполагалось возле сел Разумница и Беседка.
Первая попытка перебросить по воздуху горючее оказалась неудачной. Из двадцати шести самолетов только два дошли до цели, шестнадцать вернулись, десять сели вне аэродрома. Туман и обледенение помешали выполнить задачу.
Только через два дня "воздушный мост" начал действовать более или менее регулярно. В первый день наши летчики доставили в Дашуковку и Журженцы 24 тонны горючего и боеприпасов, во второй - 62. Всего же с 6 по 16 февраля наземные войска получили по воздуху 114 тонн различных грузов. Это позволило танкистам и пехотинцам усилить натиск на врага. 17 февраля ликвидация окруженной группировки была завершена.
Пока шли бои в районе Корсунь-Шевченковского, соединения правого крыла 1-го Украинского фронта успешно провели Ровенско-Луцкую операцию, в ходе которой войска 60-й армии под командованием генерала И. Д. Черняховского освободили Шепетовку. Неподалеку от этого крупного железнодорожного узла находится небольшой городок Славута. Сюда в феврале 1944 года передислоцировался штаб 1-го Украинского фронта, а вместе с ним и штаб 2-й воздушной армии. В окрестных селах разместились отделы и службы.
Офицеры штаба воздушной армии развернули напряженную работу по подготовке к Проскуровско-Черновицкой операции. Начальник оперативного отдела полковник Г. М. Васильков, получив задачу, закрылся в своей рабочей комнате и сутками ни с кем не встречался и не разговаривал. Мы с начальником штаба генералом К. И. Тельновым не беспокоили его, зная, что наш "оператор" любит прежде всего самостоятельно обдумывать намеченные варианты предстоящих действий, сделать все основные расчеты и уж потом привлекает к работе своих подчиненных.
В те дни мне пришлось немало летать и еще больше ездить по соединениям, чтобы глубже изучить наши возможности, оказать помощь командирам на местах. Особенно много времени затрачивалось на решение различных проблем базирования.
Как-то часов в девять вечера мы остановились в деревне, километрах в шести западнее Шепетовки. Шофер Садык Бадамшин и адъютант Семен Павличев стали заправлять машину. Вечер выдался тихий, ясный. И вдруг тишину нарушили знакомые звуки, доносившиеся откуда-то сверху. Через минуту-две мы уже явственно различали, как надсадно гудят двигатели немецких "хейнкелей". И хотя самолетов противника не было видно, но направление их полета легко определялось на слух. Фашисты опять летели к Шепетовке.
Уже которую ночь враг пытался с воздуха разрушить восстановленный Шепетовский железнодорожный узел. Немцы спокойно летят к цели, твердо веря в свою безнаказанность. Под Шепетовкой у нас пока не было ночных истребителей ПВО, а фронтовые летчики действовали только днем. Встал вопрос: как отвести удар, как дезориентировать противника? Не попробовать ли создать ложную цель?
Когда первый "хейнкель" сбросил груз на Шепетовку, пожара почему-то не возникло, и я приказал адъютанту поджечь бочку с бензином. Вполне понятно, что летевшие вслед за флагманом немецкие летчики приняли появившийся очаг пожара за реальную цель. Загорелся стоявший у дороги полуразвалившийся сарай. Начался пожар, и тут уж ни один вражеский самолет не прошел мимо... Горевший сарай привлекал внимание экипажей фашистских бомбардировщиков. Ложные цели близ Шепетовки начали действовать каждую ночь. Была послана специальная команда, которая создавала "очаги пожара". Фашистские летчики расходовали бомбовый груз впустую. О том, как авиаторам удалось ввести противника в заблуждение, узнал командующий фронтом. Он поддержал нашу инициативу. Ложные цели для немецкой авиации мы потом часто организовывали на территории Украины и в Польше.
Однако не только мы создавали ложные объекты для авиации. Нам довелось самим убедиться в эффективности подобного мероприятия на примере неудачного налета на Львовский аэродром. Это случилось 2 мая 1944 года. 5-й штурмовой авиакорпус воздушной армии, а также авиация дальнего действия нанесли удар по Львовскому аэродрому. Казалось, что удар был эффективным. Однако очень скоро пришлось разочароваться. 5 мая был сбит немецкий летчик. За ним сел его ведомый. Выяснилось, что они вылетели с Львовского аэродрома и были очевидцами действий нашей авиации 2 мая. На допросе немцы показали, что советские штурмовики атаковали ложный аэродром днем, а бомбардировщики ночью. В те дни маршал Г. К. Жуков на одном из совещаний так прокомментировал нашу неудачу:
- Красовский думает, что только он обманывает немцев. Они успешно делают то же самое.
В конце февраля подготовка к Проскуровско-Черновицкой операции велась быстрыми темпами. Командиры и штабы налаживали управление, отрабатывали взаимодействие. Командующий фронтом генерал Н. Ф. Ватутин перед началом операции вызвал командармов на КП для проверки организации взаимодействия. Туда же прибыл и представитель Ставки маршал Г. К. Жуков. Помню, он и Ватутин внимательно выслушали доклад командующего 60-й армией генерала И. Д. Черняховского. Затем Жуков задал несколько вопросов и сделал вывод:
- Взаимодействие с авиацией и артиллерией должным образом не отработано. Многие детали еще не продуманы.
Обращаясь к Черняховскому, он спросил:
- Сколько вам нужно времени, чтобы отработать все вопросы с Красовским и Варенцевым?
Иван Данилович, не смущаясь, ответил:
- Если будете присутствовать вы, товарищ маршал, и командующий фронтом, то нужен целый день, а если вас не будет, то одного часа хватит.
- Дожили, Николай Федорович, - улыбнулся Жуков, обращаясь к Ватутину. Нас гонят. Ну что ж, делать нечего. Придется уходить. Вы сейчас поедете к Пухову, в тринадцатую?
- Да, направляюсь туда, товарищ маршал! - ответил Ватутин и вышел.
Больше мне не довелось его видеть. На следующий день, 29 февраля, возвращаясь из штаба 13-й армии, Николай Федорович был смертельно ранен. В командование фронтом вступил Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.
Операция началась, как и предусматривалось планом, 4 марта. При поддержке авиации и артиллерии пехота и танки атаковали противника и за несколько дней, прорвав оборону, продвинулись на глубину до ста километров и овладели районом Волочиска. Отсюда в сражение вводились свежие силы - 1-я танковая армия, которой командовал генерал-лейтенант М. Е. Катуков.
Маршал Жуков с сопровождавшими генералами и офицерами прибыл на КП 1-й танковой армии. Лязгая гусеницами, "тридцатьчетверки" ринулись вперед. И в тот же миг над полем боя появились группы Ил-2. Летчики подавляли цели в непосредственной близости от наступающих танков. В утреннем полумраке на значительном расстоянии были отчетливо видны огненные шары летящих в сторону врага реактивных снарядов, пламя, вырывавшееся из 37-миллиметровых пушек. Казалось, штурмовики действуют по объектам, находившимся очень близко от командного пункта.
Генерал Катуков не выдержал:
- Авиация бьет по своим!
- Пусть лучше обозначают передний край, - сказал Жуков.
Я попросил старшего артиллерийского начальника танковой армии проверить, куда ложатся бомбы и снаряды штурмовиков. Через несколько минут артиллерист сообщил:
- Наблюдатели докладывают, что летчики метко ведут огонь по заданным целям.
Командующий фронтом, улыбаясь, сказал:
- Вы погромче доложите Катукову. Пусть не упрекает авиацию...
Обеспечивая войскам стремительное продвижение к Днестру, наши летчики действовали умело. Когда танки подошли к реке, общевойсковым командирам потребовалась разведывательная информация о противнике, и авиация стала основным поставщиком таких данных. В первый же день операции, когда мы были на командном пункте, маршал Г. К. Жуков приказал, чтобы авиаразведка как можно быстрее дала сведения о группировке и передвижениях фашистских войск на западном берегу Днестра.
- Жду вашего доклада через час, - закончил он.
У нас не было мощной радиостанции для связи с аэродромом. Радиостанция РСБ могла поддерживать связь лишь с самолетами, находящимися в воздухе недалеко от КП. К счастью, в это время в воздухе оказалась пара истребителей Героя Советского Союза капитана Н. Т. Китаева. Ей и была поставлена задача на разведку.
Через полчаса Китаев доложил по радио добытые сведения. Опытный летчик сумел установить, где находятся вражеские колонны, как ведут себя войска противника и какова интенсивность движения по дорогам в районе Черновцы. Данные разведки немедленно доложили командующему войсками фронта, и он был весьма удовлетворен результатами:
- Оказывается, наши авиаторы могут работать хорошо. Вместо часа на выполнение задачи им потребовалось тридцать минут.
Войска фронта продолжали стремительное наступление на Каменец-Подольск и Черновцы. Танковые армии П. С. Рыбалко, В. М. Баданова и М. Е. Катукова ушли далеко вперед. Поскольку дороги развезло и снабжение танкистов горючим и боеприпасами было затруднено, авиация фронта должна была не только поддерживать наступающие войска, прикрывать их и вести разведку, но и обеспечивать по воздуху всем необходимым для боя. Последняя задача возлагалась на 326-ю ночную бомбардировочную дивизию, летчики которой совершили в общей сложности три тысячи сто самолето-вылетов днем, ночью и в сложных метеоусловиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54