Я был польщен приглашением на это сборище. Что проку Моррису в патологоа
натоме? Мы возимся с трупами, а трупы не надо направлять к узким специалис
там. Джордж позвал Джудит и меня, потому что считал нас своими друзьями. По
-моему, на этой вечеринке мы были его единственными приятелями.
Я оглядел комнату. Здесь собрались заведующие отделениями почти всех кр
упных больниц Бостона. И стажеры с супругами. Женщины сбились в кучку в уг
олке и болтали о детях. Врачи тоже держались вместе, в зависимости от спец
иальности и места работы. Забавно было наблюдать такое четкое профессио
нальное размежевание.
В одном углу Эмери доказывал преимущества малых доз йода-131 при гипертери
озе; в другом Джонстон рассуждал о печеночном давлении; в третьем Льюист
он, по своему обыкновению, бормотал о бесчеловечности электрошоковой те
рапии при лечении депрессий. Из девичьего уголка то и дело долетали слов
ечки типа «прививка» или «ветрянка».
Джудит стояла рядом со мной. В голубом платье с открытой спиной она выгля
дела совсем юной. Джудит сноровисто заправлялась шотландским виски (она
любила пить залпом) и, кажется, готовилась примкнуть к компании докторш.

Ц Иногда мне хочется, чтобы они говорили о политике, Ц сказала она. Ц О
чем угодно, только не о медицине.
Я улыбнулся, вспомнив изречение Арта о том, что врачи «бесполитичны». Он и
мел в виду, что они политически безграмотны. Арт говорил, что врачи не толь
ко не имеют четких политических убеждений, но и не способны их иметь.
«У них, как у военных, Ц сказал он однажды. Ц Политические пристрастия
Ц признак непрофессионализма». Арт, по своему обыкновению, преувеличив
ал, но доля истины в его словах была.
Я думаю, что Арт любит сгустить краски, ему нравится злить, шокировать, под
дразнивать. Такой уж он человек. Но, по-моему, его как магнитом тянет к той т
оненькой линии, которая отделяет истинное от ложного, правду от преувели
чения. Поэтому он все время роняет какие-то замечания, а потом наблюдает,
кто и как реагирует на них. Особенно если он в подпитии.
Арт Ц единственный знакомый мне врач, который напивается допьяна. Все о
стальные поглощают чудовищные количества спиртного, но оно не оказывае
т на них никакого видимого действия. На какое-то время они становятся не в
меру болтливыми, потом начинают клевать носом, и все. Но Арт бывает по-нас
тоящему пьян. И в этом состоянии ведет себя особенно задиристо и безобра
зно.
Я этого никогда не понимал. Одно время мне казалось, что Арт страдает пато
логической интоксикацией, но потом я понял: это просто распущенность, же
лание пойти вразнос и не следить за собой, как другие. Возможно, это ему не
обходимо, и он не в силах ничего с собой поделать. А может быть, Арту просто
нужен какой-то предлог, чтобы выпустить пар.
Уверен, что Арт недолюбливает людей своей профессии. Этим отличаются мно
гие врачи, хотя и по разным причинам. Джонс не любит своих, потому что одер
жим научными исследованиями и зарабатывает меньше, чем тратит; Эндрюс Ц
потому что за страсть к урологии ему пришлось заплатить счастьем и радо
стями семейной жизни; Тезлер Ц потому что он дерматолог и считает своих
пациентов мнительными, а вовсе не больными. Поговорив с любым из этих люд
ей, вы рано или поздно почувствуете их неприязнь ко всем остальным медик
ам. Но Арт Ц случай особый. Он ненавидит медицину как таковую.
Наверное, люди, презирающие и себя, и своих коллег, найдутся в любой профес
сии. Но Арт Ц своего рода экстремист. Можно подумать, что он избрал поприщ
е врача нарочно, чтобы досадить самому себе, превратить себя в унылого и о
злобленного нытика.
Иногда мне кажется, что он делает аборты с единственной целью Ц разозли
ть своих коллег. Возможно, я несправедлив к нему, но как знать… В трезвом в
иде Арт рассуждает вполне разумно и приводит веские доводы в пользу лега
лизации абортов. Но, когда он пьян, в нем говорят чувства. Главным образом
самодовольство.
Поэтому я думаю, что он напивается, чтобы выплеснуть свою желчь и дать вол
ю злости. В случае чего у него всегда есть отговорка: я был пьян, уж не обесс
удьте. Нализавшись, он вступал в ожесточенные, почти злобные словесные п
ерепалки с собратьями по поприщу. Однажды он заявил Дженису, что делал аб
орт его жене. Дженис этого не знал, и выходка Арта подействовала на него ка
к удар в пах. Ведь он Ц католик, хотя его жена исповедует другую веру.
Дело было на вечеринке, и я помню, как Арт изгадил всем настроение. Потом я
довольно долго сердился на него. Через несколько дней Арт извинился пере
до мной, а я посоветовал ему попросить прощения у Джениса. И он попросил. П
о какой-то неведомой причине вскоре Арт и Дженис стали закадычными прия
телями, и теперь Дженис тоже ратует за аборты. Уж и не знаю, какие доводы пу
стил в ход Арт, чтобы убедить его, но в конце концов католик перековался.
Я знаю Арта лучше, чем другие, и понимаю, что очень многое в его характере о
бъясняется национальностью. По-видимому, внешний облик оказал немалое в
лияние на формирование его души. Среди врачей довольно много китайцев и
японцев, и про них ходит масса анекдотов, причем весьма злобных. Кое-кого
раздражают энергия и сообразительность азиатов, их стремление к успеху.
Такие же анекдоты рассказывают и про евреев. Полагаю, что Арту Ц америка
нцу китайского происхождения Ц приходилось восставать и против этого
фольклора, и против собственных воспитателей, приверженцев консервати
вных традиций. Вот почему он ударился в другую крайность и стал эдаким ле
вацким элементом. Одно из проявлений этих умонастроений Ц безудержная
тяга Арта ко всему новому. Ни у какого другого бостонского акушера нет на
столько современного оборудования. Арт покупает все новинки, и на эту те
му тоже ходит немало анекдотов. Его называют азиатской диковиной, зацикл
енной на новомодных штуковинах. Но Артом движут совсем другие побуждени
я. Он просто борется с традицией, рутиной, пытается выбраться из наезженн
ой колеи.
Достаточно совсем недолго поговорить с ним, чтобы понять: Арта буквально
распирает от идей. Он разработал новую методику взятия проб на наличие р
аковых клеток в матке. Он считает пальпацию тазовых органов пустой трато
й времени. По его мнению, базальная температура Ц гораздо более точный п
оказатель овуляции, нежели принято считать. Он убежден, что даже при самы
х тяжелых родах ни в коем случае нельзя пускать в ход щипцы, а общий наркоз
следует запретить, заменив его большими дозами транквилизаторов.
Попервоначалу все это звучит весьма впечатляюще. И только спустя какое-
то время вы осознаете, что Арт попросту оголтело атакует косность, рьяно
выискивает, и находит, изъяны во всех областях традиционного акушерства.

Поэтому я думаю, что рано или поздно он должен был начать делать аборты. Ко
нечно, мне следовало бы разобраться в его побуждениях, подвергнуть их со
мнению. Но я редко задумываюсь об этом. Мне кажется, что цели и конечные ре
зультаты гораздо важнее мотивов. История знает немало примеров, когда лю
ди творили зло из самых добрых побуждений и в итоге терпели неудачу. Но бы
вало и так, что человек делал добро во имя ложных идеалов. И становился гер
оем.

***

На сегодняшней вечеринке был только один человек, на помощь которого я м
ог рассчитывать. Фриц Вернер. Я принялся искать его глазами, но тщетно. Зат
о увидел Блейка Ц старшего патологоанатома Общей больницы. Блейк приоб
рел широкую известность благодаря своей голове Ц огромной, круглой и со
вершенно лысой. У него мелкие, почти детские черты лица, крошечный подбор
одок и широко поставленные глазки. Короче, его наружность полностью соот
ветствует расхожему представлению об облике человека будущего. Блейк о
бладает холодным умом, подчас сводящим с ума его собеседников, да прости
тся мне этот умный каламбур. И обожает всякого рода головоломки. Вот уже м
ного лет мы с ним играем в слова. Правда, лишь от случая к случаю.
Заметив меня, Блейк приветственно поднял бокал с мартини и привычно спро
сил:
Ц Вы готовы?
Ц Конечно.
Ц «Волосатость», Ц предложил он.
Словцо было не ахти какое длинное, но все же попробовать стоило. Достав за
писную книжку и карандаш, я принялся усердно составлять из его букв друг
ие слова. В конце концов у меня получилось: «волос», «слово», «лось», «лосо
сь», «соль» и «сало».
Ц Ну, сколько? Ц спросил Блейк через минуту.
Ц Шесть, Ц ответил я.
Он улыбнулся.
Ц Говорят, из него можно выжать двенадцать, но у меня получилось только д
есять. Ц Блейк взял мой блокнот и добавил к записанным мною словам еще че
тыре: «соло», «тост», «ватт» и «волость».
Достав из кармана четвертак, я вручил его сопернику. Он победил меня трет
ий раз кряду. За последние несколько лет Блейк брал верх так часто, что я у
тратил счет своим поражениям. Впрочем, ему вообще не было равных.
Ц Кстати, вы слышали о первой модели ДНК? Ц спросил он.
Ц Да.
Ц Жаль. Ц Блейк покачал головой. Ц Мне нравится огорошивать этим люде
й.
Я улыбнулся ему, не в силах скрыть удовольствие.
Ц А знаете ли вы последние новости об азиатской молодежи? Эта их борьба з
а право больного отказаться от лечения. Прямо подарок для всякого, кто ра
тует за применение фтористых соединений.
Об этом я тоже был наслышан. Похоже, моя осведомленность огорчила Блейка,
и он побрел прочь в поисках другого собеседника, с которым можно было бы с
крестить шпаги.
Блейк коллекционирует медицинско-философские софизмы. Он возносится н
а вершины блаженства всякий раз, когда ему удается путем логических расс
уждений доказать хирургу, что тот не имеет морального права оперировать
больного, а терапевту, что его главная обязанность Ц угробить как можно
больше пациентов. Блейк обожает слова и играет понятиями, как ребенок Ц
тряпичным мячом. И забавляется этой игрой, потому что она не требует от не
го никаких усилий. С Артом он поладил мгновенно. Год назад они, помнится, ч
етыре часа кряду спорили о том, несет ли акушер моральную ответственност
ь за судьбу детей, которым он помогает появиться на свет.
Вспоминая разговоры с Блейком, я понимаю, что они не более важны и полезны
, чем, скажем, созерцание тренировки атлета в гимнастическом зале. Но Блей
к умеет распалить собеседника. У него очень строгий ум, и это дает ему преи
мущества при общении с представителями самой строгой профессии на свет
е.
Слоняясь по комнате, я слышал обрывки разговоров и анекдотов и думал о то
м, что попал на типично медицинское сборище.
Ц ..а вы слышали о том французском биохимике, у которого родились близнец
ы? Одного он окрестил, а другого не стал и использует его как контрольный о
бразец…
Ц ..у них у всех рано или поздно начинается заражение крови…
Ц ..и он ходил. Ходил, представляете? С содержанием калия…
Ц ..черт, а чего еще вы ждали от подпевалы Хопкинса?
Ц ..вот он и говорит: курить я бросил, но лучше сдохну, чем откажусь от выпи
вки…
Ц ..конечно, можно регулировать газы крови, но это не поможет вылечить со
суды…
Ц ..она была славная девчушка. А как одевалась! Наверное, они потратили на
ее гардероб целое состояние…
Ц ..конечно, он взбесился. А кто бы не взбесился…
Ц ..какая там олигурия. Он пять суток не мочился и все равно выжил…
Ц ..у семидесятичетырехлетнего старика. Мы провели частичное иссечение
и спровадили его домой. Все равно она медленно растет…
Ц ..печень провисла до колен, честное слово, и никакой патологии!
Ц ..она грозилась выписаться, если мы не прооперируем, так что, понятное д
ело…
Ц ..а студенты вечно ропщут, их хлебом не корми…
Ц ..похоже, девчонка просто откусила ему эту деталь…
Ц ..правда? Гарри Ц с той маленькой сестричкой из седьмой палаты? Белоку
рая такая?
Ц ..просто не верю. Он публикует столько научных статей, что человеку жиз
ни не хва…
Ц ..метастазы до самого сердца…
Ц Короче, история такая. Тюрьма в пустыне и двое заключенных. Один Ц ста
рик с пожизненным сроком, другой Ц молодой новичок. Парень без умолку бо
лтает о побеге. Проходит несколько месяцев, и он рвет когти. Через неделю о
хранники водворяют его обратно в камеру, полуживого от голода и жажды, и о
н рассказывает старику, какие страсти-мордасти пережил на воле. Песок до
горизонта, нигде ни одного оазиса, никакой жизни. Старик послушал малост
ь и говорит: «Да знаю я, знаю. Двенадцать лет назад сам бежать пытался». Ц «
Правда? Ц спрашивает молодой. Ц Так чего ж ты мне ни разу за все эти месяц
ы не сказал, что лучше не рыпаться? Почему не предупредил, что это бесполез
но?» А старик пожал плечами и отвечает: «Так кто же станет публиковать отр
ицательные результаты?»

***

Часам к восьми, когда я уже начал уставать, в комнату вошел Фриц Вернер. Он
приветственно махал рукой и что-то весело говорил. Я двинулся к нему, но н
а полпути меня перехватил Чарли Фрэнк.
Чарли стоял, согнувшись пополам, с физиономией, искаженной гримасой боли
, как будто его только что пырнули ножом в живот. Вытаращенные округливши
еся глаза смотрели скорбно и печально. Можно было подумать, что Чарли лиц
едействует, но это был самый что ни на есть подлинный его облик. От него ве
яло приближающейся бедой, тяжко нависшей над согбенными плечами, гнувше
й его к земле. Я ни разу не видел на лице Чарли улыбку.
Ц Ну, как он там? Ц сдавленным полушепотом спросил он.
Ц Кто?
Ц Арт Ли.
Ц Все в порядке.
Я не испытывал ни малейшего желания говорить о Ли с Чарли Фрэнком.
Ц Его и правда арестовали?
Ц Да.
Ц О боже! Ц ахнул Чарли.
Ц В конце концов все утрясется, Ц сказал я.
Ц Вы действительно так думаете?
Ц Да, Ц ответил я. Ц Действительно.
Ц Господи! Ц Чарли закусил губу. Ц Могу ли я чем-то помочь?
Ц Едва ли.
Он все никак не отпускал мой локоть. Я многозначительно посмотрел на Фри
ца, в надежде, что Чарли заметит мой взгляд и отцепится, но этого не произо
шло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37