.. Беспредел следует выкорчевывать, ибо он не только не нужен, но и опасен для каждого из нас...
- Это называется "сходняк"? - брякнул Алексей.
- Дурак ты, Алексей, - процедил сквозь зубы Андрей Иванович. - Не твоего ума, как это называется...
Яков Михайлович привез Алексея в неприметный двухэтажный домик на Донской улице. Алексей ожидал, учитывая ранг "высокого" собрания, увидеть у подъезда иномарки, но было тихо и пустынно. Он сообразил: "тачки", чтобы не привлекать внимание, рассредоточены на близлежащих улицах и в любую минуту могут быть вызваны по мобильным телефонам.
Свердлин и Алексей вошли в подъезд, из него попали в большой холл, где в креслах расположились крепкие бритоголовые ребята. Они без особого оживления встретили пришедших - предупреждены, знают.
- Стволы есть? - спросил один из них.
Свердлин развел руками: мол, нет. Его небрежно, но вполне профессионально похлопали по поясу брюк, пиджаку, штанинам.
- У меня есть, - сказал Алексей.
- Доставай рукоятью к нам.
Алексей отдал им своего "макарова".
- Сейчас доложим, а вы пока посидите. - Им указали на свободные кресла.
Ждать заставили недолго, вышел Андрей Иванович и позвал их в просторную комнату с наглухо зашторенными окнами. "Любят они таинственность", - Алексей хотел это подумать насмешливо, но ему было не по себе.
Джентльмены сидели за круглым столом, перед некоторыми стояли чашечки кофе, перед другими - чай в стаканах с мельхиоровыми подстаканниками. Еще на столе были блюдечки и вазочки с сушками, орешками, печеньем, минеральная вода. Водки не было, что свидетельствовало о серьезности намерений.
- Якова Михайловича вы знаете, - сказал Юрась, - а это мой зять, Алексей Георгиевич Костров. - Он это произнес с заметной гордостью, потому что его зять был не замухрышкой и не плюгавым интеллигентиком, а статным, крепким мужиком, пиджак у которого распирали широкие плечи.
Свердлину и Алексею указали на свободные кресла за столом.
- Кто будет вести наш совет? - спросил Андрей Иванович. - Мне вроде не с руки, так как речь идет о моем родственнике, то есть о делах, близко ко мне лежащих.
- Пусть Юрий Игоревич председательствует, - решили единогласно.
Позже Андрей Иванович просветил Алексея, что Юрий Игоревич Штырев, с давних лет известный по кликухе Штырь, "держал" торговлю спиртным и никто не знал истинные размеры его "капиталов".
Юрий Игоревич кратко сообщил, что собрались они посоветоваться, так как возникли непредвиденные и сложные обстоятельства.
- Ты и правда "важняк"? - уточнил один из членов "совета" у Алексея.
- был, сейчас я вроде бы работаю в еженедельнике, но именно вроде бы, так как занят своими делами.
- Был он "важняком", но не паскудой, - весомо заявил Юрий Игоревич.
- Вы знаете, если бы не он, на правду отзывчивый, уже выросла бы на моей могилке березка, - немного драматично сообщил Андрей Иванович.
Алексей, отвечая на вопросы, встал, и Андрей Иванович одобрил это.
- Давай, Алексей Георгиевич, излагай все по порядку, - предложил Юрий Игоревич Штырев-Штырь.
Алексей решил, что раз сюда пришел - нет ему смысла что-то скрывать, недоговаривать. И он подробно рассказал, как наняла его Ольга Ставрова для розыска убийц своего отца и Брагина. Начал искать, но ещё даже на след не вышел, когда ему и Ольге, с которой он "расписался", сунули пластит под машину. Джентльмены при этом немного оживились, но не удивились.
- Я видел и чувствовал, - сообщил Алексей, что мне и Ольге пришили "хвост", но перехватить его не мог, так как в одиночку сильно не повоюешЬ. И я, от греха подальше, отправил её в_Анталию, пытаясь уберечь, но это была моя ошибка...
- Почему?
- Там она оказалась открытой для убийц. Здесь я бы все-таки прикрыл её, а там она была совершенно беззащитной.
Алексей разволновался от этих воспоминаний и неожиданно у него вырвалось:
- Ольга была беременна... Они убили и моего ребенка.
Сидевшие за столом хмуро уставились в свои стаканы, им, много повидавшим в жизни, были понятны чувства человека, у которого замочили беременную жену. На такое в их мире мог быть только один ответ...
Даже Юрась не знал такие подробности из жизни Алексея и смотрел на него с явным сочувствием.
- Из-за чего пожар? - спросил после молчания джентльмен, назвавшийся Виктором Николаевичем.
Алексей много думал над этой проблемой и теперь изложил свои мысли:
- "Харон" и другие фирмы и предприятия, а также шесть ресторанов и три больших кладбища управлялись тремя компаньонами: Брагиным, Ставровым и Благасовым. И была разработана хитроумная комбинация... Брагина и Ставрова каким-то образом убедили подписать завещание о том, что в случае их смерти дочери смогут получать процент от доходов, но в управлении фирмой участия принимать не будут. Думаю, что для успокоения компаньонов такое же завещание подписал и Благасов. Но я его не видел, и уверен, никто не увидит, потому что после гибели Ставрова и Брагина Благасов его аннулировал. Свою жену он ненавидит и вряд ли чего ей завещает.
- А что дочери убитых? - уточнил Виктор Николаевич.
- Ольга подняла бунт, стала искать убийц отца и объявила, что через суд будет добиваться одной трети "Харона". В завещаниях Брагина и Ставрова есть оговорки, которые позволяют их трактовать по-разному. Алевтина Артемьевна Брагина присоединилась к ней. У юриста Генриха Иосифовича Шварцмана не было сомнений. что они это дело выиграют.
- А где эта Алевтина? - спросил Штырь.
- Почувствовала опасность и объявила, что хочет отдохнуть на Багамах. Где она на самом деле - я не знаю, но уверен, что в каком-нибудь другом месте. Иногда, очень редко, она мне звонит... У неё были свои отношения с Благасовым, она его боится. Перед вылетом она выдала мне доверенность представлять её интересы везде, где потребуется.
- Растолкуй подробнее, - потребовали джентльмены. Это была их стихия иски, суды, фирмы, собственность - большие деньги.
- Это просто, - объяснил Алексей. - Как наследник Ольги Тихоновны Ставровой я имею право на одну треть всего, чем владели компаньоны, если, конечно, суд подтвердит это. И как доверенное лицо Алевтины Артемьевны Брагиной, возьму под свое управление её треть.
- То есть, ты можешь стать владельцем этого ритуально-похоронного дела? - включился в беседу ещё один из джентльменов.
- Да. Но мне это не нужно.
- Почему?
Алексей пожал плечами:
- Видите ли, это не мое призвание.
- Это большие деньги...
- Я могу и умею зарабатывать самостоятельно, - сказал Алексей.
Андрей Иванович бросил на него одобрительный взгляд: он не хотел бы, чтобы Алексей упомянул о деньгах, оставшихся от Ольги.
- Ты не прав, - произнес Виктор Николаевич. - Тихон Ставров, а я его хорошо знал, тебя бы не одобрил.
- Возможно, - согласился Алексей.
- Я хотел бы задать вопрос Якову Михайловичу как эксперту, - сказал Юрий Игоревич, - что вы думаете о расстреле в ресторане "Вечность"?
- Мне он кажется очень странным, - ответил Яков Михайлович неторопливо и с достоинством. - Благасов при "нормальном" развитии событий не должен был остаться живым. Эта пуля в мякоть... Стреляли профессионалы высокого класса, если в горячке, в спешке послали ему лишь одну пулю, совершенно безопасную. А Брагина и Ставрова буквально нашпиговали свинцом. Не сомневаюсь, у них было четкое задание оставить Благасова живым и имитировать ранение. Я был в этом ресторане, разговаривал с официантом, с барменом, изучил все на месте. Я не сомневаюсь в своем выводе.
- Ты можешь подозревать Благасова? - этот вопрос адресовался уже Алексею.
- Не знаю... Скорее нет. Благасов придурок, он помешан на покойниках и кладбищах, но вряд ли способен на решительные действия. Он ведь не из тех. кто убивает, а из других - кто хоронит.
Алексей рассказал, хотя ему этого и не хотелось, о странных вывихах Благасова, желавшего брать женщин на могильных плитах, ночью приезжать на кладбище, бродить среди могил.
Вот тогда и изрек модно упакованный джентльмен с омерзением:
- Во, бля!
А его сосед добавил:
- Сука малосольная!
Один из джентльменов стал рассказывать:
- Да они все такие, похоронщики, кто с покойниками дело имеет. Креста на них нет! У одного моего парня отец умер... Парень не из бойцов, из таких, которых я держу, чтобы в разных учреждениях цветочки и шоколадки нужным секретаршам презентовали... Его сеструха похоронами занималась. И что-то там недодала санитарам в морге. Так они, твари, покойника в костюм обрядили, привезли и посадили на скамеечке во дворе перед домом. Его вдову, как увидела, еле "Скорая" откачала...
- А ты что? - с явным интересом полюбопытствовал Виктор Николаевич.
- А что я? Послал парней, они нашли этих шутников и дали им двадцать четыре часа на то, чтобы город покинуть, не поганить его... Иначе станут покойниками...
Джентльмены сдержанно поулыбались, одобряя такие решительные действия.
- У Благасова была, конечно, личная заинтересованность, - продолжил Алексей. - Заманчиво ему было прибрать всю фирму к рукам... Но он мог найти и более простое решение: запугать дочерей своих бывших компаньонов, угрозами удержать их от подачи исков в суд, наконец, просто реорганизовать фирму, выкачав из неё все возможное...
Яков Михайлович спросил:
- Можно мне?
И получив разрешение, стал говорить:
- Не мне вас учить, уважаемые господа, но надо бы связать воедино расстрел в "Вечности" и завещания Брагина и Ставрова. Комбинация с завещаниями - тонкая, хитрая, тщательно продуманная. Это ювелирная работа и на её разработку способны лишь специалисты, знакомые с техникой подставок и перемены действующих лиц. Благасов, несомненно, причастен, но не он главное лицо... Алексей Георгиевич, вам ещё что-то известно?
- Немногое...
Алексей рассказал об "угле" кладбища, где хоронят вместе, рядом друг с другом, погибших братков и о тайниках с наркотой в могилах. Не забыл и то, что Алевтина предупреждала его - остерегайся Мамая.
- Значит, Мамай, - пробормотал про себя Штырь, он же Юрий Игоревич. А откуда она-то знает Мамая?
- Понятия не имею, - искренне ответил Алексей.
- Ты не упомянул почему-то о коммерческом кладбище, - Андрей Иванович очень волновался за Алексея, это было заметно.
- Это очень выгодный проект, - Алексей теперь в этом был уверен. Задумывали его осуществление три компаньона, а остался один - Благасов. Все документы теперь оформлены только на него. Я просил своего приятеля-"важняка" в прокуратуре, не буду называть его фамилию, не имеет значения, проверить. Он подтвердил. Звонил я и своему знакомому в Московскую епархию, отцу Дионисию. Тоже подтверждает: мол, благословили Благасова на богоугодное дело...
- Так,.. - протянул джентльмен с бородкой, соответственно и кличка у него была Борода, - это ж какие деньги он, Благасов, собирается огребать?
- Да хрен с ними, с деньгами! - воскликнул Штырь. - Беспокоить нас должно другое: людей у нас под носом мочат, зелье доставляют и хранят! Да менты в наш район толпами придут, своих секретных агентов везде посадят... Это ж прощай, нормальная житуха!
От таких выводов он помрачнел, усиленно зазвенел ложечкой в стакане с чаем. Проговорил:
- Не густо, конечно, фактов, но кое-что ты накопал, бывший "важняк". Теперь изложи свои соображения.Алексей предвидел, что такое предложение последует и сформулировал кратко, к чему пришел в своем розыске:
- Мне кажется, что слились интересы разных сил. Одни добиваются полного контроля над "Хароном" и всем ритуально-похоронным хозяйством и выдвигают на первый план временно Благасова. Так явно выдвигают, что берут сомнения, уважаемые господа. Другие используют Благасова и его кладбище для своих целей. Возможно, они даже не хотят устранять Благасова, так как он им нужен в качестве крыши. Но в то же время устраняют его соперников, расчищают кому-то поле деятельности. Если бы Ольга и Алевтина Ставрова выиграли дело в суде, то Благасов из короля-хозяина стал бы пешкой. Вот Ольгу и убили и правильно рассчитали, что Алевтина сбежит, запрячется...
- Умные, суки, - сделал вывод Штырь. - А сейчас будуТ старАться замочить тебя, - он бесцеремонно ткнул пальцем в Алексея. - Ты-то сам как намерен поступать?
- Откровенно? - спросил Алексей. Разговор с "авторитетным советом" помог ему проанализировать ситуацию.
- Только так! - сказал Борода.
- Буду копать дальше... И вы, уважаемые господа, по своему опыту знаете, - польстил он авторитетам, - что выживет тот, кто ударит первым.
- Это точно, - одобрительно закивали головами авторитеты.
Штырь поинтересовался:
- Как далеко пойдешь?
За этим, вроде бы не очень жестким вопросом, скрыт был глубокий смысл.
- До конца, - твердо сказал Алексей.
- Наш человек, - серьезно заявил Виктор Николаевич. - А ты что скажешь, Яков Михайлович, уважаемый эксперт? Это ведь по твоей части, господин полковник.
Намек на прошлое не обидел Свердлина, не та была ситуация и не те люди сидели за круглым столом, чтобы обижаться.
- Алексей Георгиевич прав в своих выводах. Я даже могу предположительно назвать некоторые фамилии...
- Не надо, - властно остановил его Штырь. - Потом поделишься своими соображениями с Андреем Ивановичем. А мы пока посоветуемся... Ты выйди, подожди, - сказал он Алексею.
Алексей вышел в комнату к телохранителям, сел в кресло, стал ждать. Он не очень нервничал, так как был уверен в одном: что бы ни решили участники "Круглого стола", он никогда и никому не простит убийство Ольги. Вот говорят, думал он, что Бог все видит и все знает... Тогда почему он молчит, если видит, как обирают покойников и обессиленных горем их родственников? Иногда Богу тоже требуется помощь...
Он так глубоко задумался, что одному из телохранителей пришлось тронуть его за плечо и показать на дверь: иди, зовут.
От имени всех говорил Юрий Игоревич Штырев, он же Штырь:
- Мы решили, что нам не в масть этот беспредел... Его надо остановить, он опасен для нас. К тому же, все мы глубоко уважаем нашего общего друга Андрея Ивановича и не можем допустить, чтобы его дочь и зять были под ударом каких-то отморозков...
Юрий Игоревич говорил очень торжественно, словно зачитывал приговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47