Андрей Иванович кивнул, как и многие рисковые люди его круга с возрастом вера в Бога у него укреплялась.
- На кладбище Тая очень хорошо и мудро себя вела, я бы сказал, не по возрасту. Шепталась с Ольгой - её бюстом, о чем-то её просила, это я догадался, но что она такое говорила - не слышал. Потом этот взрыв на дороге... Твой парень, спасибо ему, настоящим профессионалом оказался, на секунды опередил киллеров.
- Уже вручил ему премию. Заслужил... Как думаешь, найдут "стрелков"?
Алексей искренне изумился:
- Да какой дурак будет искать? Обычная разборка. И как я понимаю, у тех, кто к небесам унесся, машина точно была ворованная, и документов при останках не обнаружили. Возбудят уголовное дело, оно повисит-повисит и сдохнет. А мы... твой Михалыч вильнул в первую же боковую дорогу и пошел плутать по Москве. Там, на месте происшествия, было с десяток машин в трех рядах - никто и не понял, что произошло, уж я-то знаю, несколько лет трубил в прокуратуре.
- Ты уверен? - с надеждой спросил Андрей Иванович.
- Более чем... У меня, признаюсь, в прокуратуре работает мой друг-товарищ... Если бы надо мной хоть ветерок подул, он бы уже здесь сидел. А он не звонил и даже самочувствием не интересовался...
- Что же, будем надеяться, - облегченно вздохнул Андрей Иванович. Приехали к тебе и что?
- Да ничего, - уже с некоторым раздражением ответил ему Алексей. Ужинали, потом Тая решила остаться, позвонила тебе, я отвел ей одну из двух спален, квартира у старика Ставрова просторная.
- И... - наседал Юрась.
- Да брось ты, Андрей Иванович! - наконец, разозлился Алексей. - Что ты меня допрашиваешь?
Юрась долго и внимательно рассматривал Алексея, потом изрек:
- Ты что, блаженный, Алексей? Или мою Таисию считаешь себе не парой, мол, бандитская дочка?
Алексей налил себе коньяк, смачно крякнул, как чуть раньше Андрей Иванович. И произнес повышенным тоном:
- Ты это прекрати, Андрей Иванович! Ну, какой ты бандит? Думаешь, я неё знаю, за что у тебя ходки в зону? Или считаешь, что я это не выяснил, когда твое "дело" расследовал? За валюту тебя хватали, вот за что! По нынешним временам те операции, которые ты проворачивал, были бы оценены как блестящие, умные, как дело доблести и геройства!
- Спасибо, Алексей! - растрогался Юрась.
Алексей, обозленный до предела странным обвинением в адрес его и Таи бандитская дочка - ещё повысил голос:
- Или я не знаю, за что короновали тебя в зоне? Сказать, да? Ты пришил отвратительного подонка, встал один против него и его шестерок! Даже лагерное начальство прикрывало тебя, как могло: я читал протоколы допросов и хохотал, замечая, как тебе подсказывали нужные ответы! Нет, Андрей Иванович, ты не бандит, а сильный, крепкий, волевой мужик!
Алексей засомневался в своих словах и вынужден был признать:
- Правда, сегодня ты ведешь свои дела на грани риска, но правильно говорят: кто не рискует, тот не есть хлеб с маслом!
Андрей Иванович искренне растрогался, встал, подошел к Алексею, обнял его:
- Спасибо, Алеха! Не ожидал от тебя таких слов! Очень ты правильный человек! Живешь по совести, даже удивительно!
Из кухни выглянул "шкаф", увидел, как они обнимаются, довольно проворчал: "А я уж думал..." Что он думал, так и не удалось узнать, потому что в это время раздался звонок в дверь. Алексей открыл, на пороге стояла Тая, за нею просматривался охранник со стоянки, Александр Тимофеевич с двумя большими чемоданами. Она увидела отца и завопила от восторга: "Вот так встреча века!" И повисла у него на шее, болтая ногами.
Она, наконец, отлипла от отца и сказала "сталинскому орлу":
- Александр Тимофеевич, спасибо вам, занесите чемоданы пока в мою спальню...
"В мою спальню!" - изумился Алексей, но вежливо предложил "орлу":
- По рюмочке, Александр Тимофеевич?
- Не откажусь.
Андрей Иванович посмотрел на "сталинского орла", поинтересовался:
- Это ты стоянку держишь? И Алеху от "подрывников" уберег, мне рассказывали, как ты их вычислил...
- Я, - с достоинством ответил Александр Тимофеевич. - А это вы господин Юрась?
- Откуда знаешь? - удивился Андрей Иванович.
- А "шестерки" местные по двору зашелестят, говорят сам Юрась прибыл.
- Слава, она обязывает, - ехидно заметил Алексей, наливая коньяк, и поинтересовался:
- Таисия Андреевна, ты позволишь тебе налить?
- Еще как позволю! - веселилась Тая. - В такой компании да не выпить!
- Тайка! - грозно прикрикнул Андрей Иванович.
- Уже замолчала!
- Ты пивбары на Шаболовке знаешь? - спросил впавший в сентиментальность Андрей Иванович "сталинского орла".
- А кто ж их не знает! - ответил Александр Тимофеевич, просветленный от рюмки коньяка и приятных воспоминаний. - Если настоящий мужик, так он их знает...
- Приходи в любое время, скажешь - от меня, и тебе будут наливать безразмерно и безвозмездно.
- Спасибо, не упущу такую возможность, - солидно пробасил Александр Тимофеевич и исчез за дверью.
Тая присела к столу, сообщила:
- Я, папочка, переехала к Алеше.
- А ты его спросилась? - спросил ошеломленный стремительным развитием событий Юрась.
- Конечно, нет! А то бы он не разрешил!
- Ох, Тайка! - вздохнул Андрей Иванович. - Доиграешься!
- А ты как на маме женился? - воскликнула Тая. - Думаешь, я не знаю? Мне мама рассказывала!
Она повернулась к Алексею:
- Папа был тогда молодым да удалым, сидел в зоне. К одному "сидельцу" приехала невеста, папа её увидел и втюрился на всю жизнь. Его дружки того зека попридержали, а папа пошел на свидание вместо него. Уж что он там говорил и как её убалтывал - не знаю, но девушка сдалась на милость нахала! И с тех пор они всю жизнь вместе, а потом появилась я! - закончила торжествующе Таисия.
- Да не невеста она ему была! - залился смехом Андрей Иванович. Сестра зека попросила свою подружку проведать брата. А такие свиданки разрешались только близким родственникам и невестам. Но Тая права: Марина Степановна ждала моего освобождения очень верно!
Неожиданно он нахмурился:
- Тая, вот ты говоришь - переехала... Допустим. А дальше что?
- Он, - она показала пальчиком на Алексея, - ко мне привыкнет и без меня жить не сможет.
Таисия стала очень серьезной:
- Вы думаете, я это так, с бухты-барахты, взбалмошная девица? А я вчера на кладбище с Олей советовалась, у нЕе просила разрешения... И она мне сказала: "Береги его, Тая!"
"Так вот о чем она шепталась с бюстом Оли! - подумал Алексей. Разговаривала с покойной, как с живой, просила у неё разрешения... Тайка совсем ещё девочка, но очень искренняя и честная".
Андрей Иванович смотрел на свою дочь с изумлением.
- А ты, дочка, уверена, что Ольга тебе что-то сказала?
- Да! - вызывающе ответила Тая. - Я ясно слышала её голосок.
Алексей знал это чисто психологическое явление: если человек очень долго в чем-то убеждает себя, он в конце концов увидит и услышит все, что хочет. В народе по этому поводу грубо, но верно ещё в старину говаривали: если кого-то долго убеждать, что он свинтус - в конце концов захрюкает.
Андрей Иванович доверительно сказал Алексею:
- Нет, её не переубедить... Если решила - будет стоять на своем до конца. Кремень, вся в меня.
- Пусть остается, Андрей Иванович, хотя мое "разрешение", судя по всему, нашей юной барышне и не требуется. Ее здесь не обидят. А мы с вами давайте выпьем, по-мужски и без затей.
- Спасибо, Алешенька, за милость, - почти пропела Таисия. Она все-таки обиделась.
- Алешенькой меня называла Ольга, - Алексей не понял, приятно ему было или нет, что его так же назвала и Таисия.
- И я так буду тебя именовать! - строптиво сказала Таисия. - Как Оля!
- Ладно, зови хоть горшком, только в печь не суй. - Алексей уже понял, что у девушки действительно крепенький характер.
Андрей Иванович сидел в кресле у стола очень устойчиво, хоть и выпил много. Он посматривал на Алексея из-под густых бровей доброжелательно, давая понять, что решение дочери для него неожиданность, хотя...
Юрась вдруг немного оживился:
- Ты, Алексей, напомнил про то, что я и сам уже стал забывать. Хотел бы я прочитать те протоколы допросов в лагере... Все-таки молодость! А дело было так. Доставили меня по этапу в лагерь. В бараке - больше сотни, условия страшные, беспредел полный. В первую же ночь привели меня на поклон к пахану барака и всей зоны. Сидит в углу, туша - во, морда - во! - Андрей Иванович широко развел руки, показывая, какими были морда и туша у пахана. - Перед ним бутылка водки - невиданная роскошь, вокруг шестерят приближенные. Поставили меня перед паханом, орут: "Руки за спину!", то есть изображают власть. Вижу, хочет он меня опустить, - Андрей Иванович скосил глаз в сторону Таи, я был парнем молодым и, говорят, красивым. И вдруг чувствую, кто-то мне в руки, которые за спиной, вложил заточку. Всем пахан этот до безумия надоел, так как был несправедлив и жесток. Я выждал момент и всадил ему заточку в жирное его брюхо... Весь барак встал на мою сторону, все дали показания, что пахан напился, обкурился, угрожал заточкой и сам на неё напоролся. "Шестерки" тут же скисли. Начальники радешеньки, так как было и им от него беспокойство. И правил я тем бараком пять лет - весь свой срок.
Воспоминания о "боевой" юности привели Андрея Ивановича в очень хорошее настроение, он чувствовал себя за столом у Алексея хорошо, так как - признался позже - всегда мечтал о сыне, но жена после Таи по каким-то своим женским причинам рожать больше не смогла.
Юрась к тому, что рассказал, буднично добавил:
- А вторая ходка прошла без приключений, так как слух по зонам впереди человека ползет.
Он сказал Тае:
- Дай телефон, позвонить надо.
Нажал на кнопки, набрал нужный номер:
- Яков Михайлович, ты? Я сейчас у зятя... Да, да, у него, у Алексея Георгиевича...
Таисия резво вскочила, подбежала к отцу, поцеловала его.
- ...Потом поздравишь, а сейчас делай, что скажу. На стоянке у его дома есть охранник, Александр Тимофеевич, стоящий человек, майор бывший, из твоего родного КГБ. В возрасте уже, ему помочь надо... Сговорись с ним, дай ему в помощь двух парней, на нашей зарплате, конечно. И ему пообещай баксов двести в месяц, чтобы взгляд был зорче. Понял? Да не сомневаюсь я, что полковник с майором завсегда сговорятся... Я скоро буду.
Алексей ошарашено пробормотал:
- Лишнее это, Андрей Иванович.
Юрась глянул на него так остро и твердо, что Алексей понял, почему известие о нем проникало в зоны раньше его прибытия.
- Я для чего тебе про свои приключения в лагере рассказал? Чтобы ты понял закон жизни: бить надо всегда первым. А на тебя уже трижды наезжали: пытались взорвать вместе с Ольгой. Ольгу в Турции достали, вчера вот желали тебя с Таей замочить... Два моих парня внизу не ахти какая сила, но первые минуты продержатся и подмогу вызовут. Потому как в четвертый раз могут и влепить тебе свинец в черепушку.
Юрась предупредил Таисию:
- Ты тоже, дочка, не особенно высовывайся, хотя на прицеле он, Алексей.
Андрей Иванович тяжело и надолго задумался и сказал неожиданное:
- Со свадьбой повременим. И расписываться пока погодите.
Заметив обиду и недоумение дочери, неспешно объяснил:
- Если распишетесь - ты станешь законной наследницей, и тебя тоже включат в списочек, напишут тебя сразу за Алексеем. Дайте мне время разобраться, что к чему, вы молодые, у вас вся жизнь впереди.
Алексей хотел подлить, "освежить" его рюмку, но Андрей Иванович накрыл её широкой ладонью:
- Все. Норма.
И спросил с недоумением:
- Скажи, Алексей, на кой ляд тебе эти похоронные дела, "Харон", кладбища? Столько возможностей сейчас, только мозгами шевели и вкалывай. Вот ты, Таська, к примеру, что ты желаешь делать, чем заняться после университета? Никогда тебя о том не спрашивал, давал время подрасти, но раз зятя мне нашла - значит, уже выросла.
Алексей с большим удивлением для себя узнал, что Таисия заканчивает этой весной четвертый курс филологического факультета МГУ, через несколько дней у неё экзамены, потом останется ещё год. Ее специальность французский язык и литература. Он упрекнул себя за то, что никогда не интересовался, кто она такая - Таисия Юрьева, считал, что одна из тех офисных барышень, которых много развелось в последние годы, и числится в какой-нибудь конторе своего отца.
- Мне ещё год учиться, - напомнила Тая. - А вообще я хотела бы открыть симпатичный парфюмерный магазинчик, иметь дело с недорогими французскими фирмами.
- В Париж желаешь: туда-сюда?
- И в Париж тоже, - не стала открещиваться Тая. - Но я часто думаю о том, что парфюмерный магазинчик с доступными по цене духами, туалетной водой, кремами и прочими штучками, без которых каждой нормальной женщине жизнь кажется черной - дело и выгодное, и, как бы это выразиться, респектабельное. "Диор", "Л'Ореаль", "Шанель" - все это недоступно большинству... Но у меня пока неясные мысли. Если ты, папочка, согласишься помочь, может, я и не буду ждать окончания университета. Конечно, я могу стать "пивной принцессой" в твоих барах, однако же...
- Угомонись, Тайка, - оборвал её монолог Андрей Иванович, - я ведь пока не возражаю.
"А она не дурочка", - подумал Алексей. Он никак не предполагал, что в этой красивой головке под модной, нарочито "растрепанной" стрижкой роятся такие серьезные мысли. Порывистая, с изящной фигуркой, с резкими перепадами настроения и непредсказуемыми поступками, Таисия на первый взгляд производила впечатление взбалмошной доченьки богатеньких родителей, привыкшей поступать так, как ей самой хочется. Чего стоило её решение остаться ночевать у него, Алексея! Но ведь не сиюминутная прихоть - на следующий день притащила свои чемоданы, словно провозгласила: "Я поселилась здесь всерьез и надолго!" И Андрей Иванович, которого жизнь научила маленьким и большим хитростям, своими вопросами помог Таисии приоткрыться, показать себя с выгодной стороны.
А сейчас, вдруг подумалось Алексею, происходит нечто вроде семейного совета, не хватает лишь Марины Степановны. И в этом совете главный голос принадлежит Андрею Ивановичу.
- Твоя идея с парфюмерным бутиком мне нравится, - сказал Андрей Иванович. - Достойное занятие. Помогу...
Для таких, как он, было важно, чтобы их дети ушли подальше от того, чем они сами занимались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47