"Моссад" был серьезно обеспокоен тем, что ливийский руководитель полковник Муамар Каддафи предложил финансировать строительство в Пакистане ядерного реактора в целях создания "исламской бомбы". Израильская разведка вместе с представителями индийских спецслужб изучала вопрос о возможности уничтожения реактора в Пакистане.
Но более всего внимание было сосредоточено на военно-политической ситуации на Ближнем Востоке. К средине шестидесятых годов арабы окончательно избрали политический курс, который в конечном счете привел регион к крупномасштабной войне. В январе 1964 года по инициативе Насера было созвано в Каире совещание, на которое съехались президенты и короли всех арабских государств. Это совещание провозгласило создание Организации освобождения Палестины (ООП), которая поставила своей целью построение на месте Израиля ещё одного арабского государства. На совещании в верхах также было решено перекрыть притоки реки Иордан, жизненно важные для развития сельского хозяйства Израиля. Главами арабских стран было принято решение о создании объединенного военного командования, - что уже по всем канонам было явным признаком подготовки войны. Но были и скрытые признаки, получаемые в чрезвычайном обилии по всем разведывательным каналам, в том числе и от "партнерских" разведок. Произошло несколько рейдов с Иорданской и сирийской территорий. Участились случаи воздушных столкновений; иорданские летчики сбили израильский "Мираж", а израильские - шесть сирийских "МИГов". Сирийская артиллерия с господствующих Голанских высот раз за разом обстреливала киббуцы. Египет блокировал проход израильских судов по Суэцкому каналу, а затем его военные корабли стали останавливать все транспорты, идущие в Хайфу и Эйлат. Очень опасной стала позиция Москвы. В течение мая 1967 года они трижды, по разным каналам, предупреждали египтян и сирийцев о сосредоточении израильских войск у границ, хотя не могли не знать, что нет не только сосредоточения, но даже крупных военных маневров. В конце мая устами высшего военного руководителя СССР А. Гречко были даны заверения министру обороны Египта Хакиму Амеру, что СССР вступит в войну на стороне арабов в случае агрессии Израиля (к счастью, дальше заверений дело не пошло, хотя реально советские десантники, летчики и моряки уже находились в полной боевой готовности). Правительство Леви Эшкола приняло меры по консолидации сил. Впервые в состав кабмина вошли представители оппозиции (на этот раз в ней была партия Рафи; наряду с её генсеком Шимоном Пересом в правительство вошли Моше Даян и Менахем Бегин).
Часть 7. От Шестидневной к войне Йом киппур.
"Аман" под руководством генерал-майора Аарона Ярива, заместителя, затем преемника Меира Амита в военной разведке, используя компьютерную систему, созданную полковником Ювалом Нееманом, сумел на основании информации, поступающей по самым разным каналам, - от радиоперехвата, аэрофотосъемки и обработки открытых источников информации до агентурных данных, - предоставить списки целей и заранее выявить узкие места, которые могут возникнуть в ходе боевых действий.
Биографическая справка.
Аарон Ярив родился в Литве, в 1935 году с родителями выехал в Палестину. Окончил сельскохозяйственную школу и вступил в Хагану. В 1941-45 годах воевал в составе Еврейской бригады британской армии, удостоился нескольких наград и получил звание капитана. Во время войны 1948 года командовал батальоном; в числе лучших молодых офицеров был направлен в военно-командное училище во Франции, а по окончанию обучения был назначен начальником командно-штабной Академии Израиля. Отслужив положенный срок, был направлен на дипломатическую работу - военным атташе в США и Канаде. Во время войны 1956 года командовал элитной танковой бригадой "Голани", а в 1961 году был назначен заместителем начальника "Аман". С 1964 года начальник военной разведки; отмечали, впрочем, что Ярив страдает излишним тщеславием и властолюбием.
Шесть лет на посту заместителя и начальника "Аман" позволили энергичному и умному генералу Яриву стать одним из самых компетентных специалистов по военным вопросам. К его мнению, равно как и мнению Амита, прислушивались; несомненно, это в частности сказалась на решении назначить "ястреба" Моше Даяна министром обороны и на всей стратегии предвоенного периода. Правда, некоторые аналитики отмечают, что то значительное расширение сферы деятельности "Амана", которое осуществлялось в тот период, его проникновение в области, некогда отданные "гражданским" разведслужбам (политика, экономика, дипломатия, научные исследования) было инспирировано Моше Даяном. Пожалуй, эти предположения совсем не безосновательны - при сложившейся структуре и соотношению сил одних усилий Ярива и его амбиций было бы недостаточно, чтобы превратить за время своего руководства "Аман" в главенствующую структуру, в известной мере оттеснив "Моссад" на второй план. Объективные предпосылки этого, несомненно, в новом периоде существовали.
"Аман" - самая большая и самая важная часть разведывательного сообщества с точки зрения обороны еврейского государства. В этом плане "Аман" напоминал - и не только в силу того, что он отвечал за организацию радиотехнической разведки, - американское Агентство национальной безопасности (АНБ). Названное американским автором Джеймсом Бамфордом "Дворцом загадок" в книге с одноименным заголовком, огромное АНБ живет в тени ЦРУ, но в то же время создает основу, на которой в конечном итоге базируются все успехи американской разведки. При Амите в период, когда Ярив был его заместителем, а затем при самом Яриве происходило формирование новой структуры "Амана". Разведуправление стало состоять из шести департаментов, наиболее важные из которых - департамент "добычи" и "производственный" департамент.
Департамент добычи и организует зарубежную агентурную работу, и ведет радиоразведку - перехват сообщений как систем радиосвязи, так и наземных телефонных линий. Успех в Шестидневной войне 1967 года в немалой степени объяснялся оперативным перехватом арабских линий связи, в том числе телефонных переговоров между президентом Египта Насером и иорданским королем Хусейном, и быстрым доведением этой информации до израильских генералов. В вопросах радиотехнической разведки он тесно взаимодействует с ВВС - осуществляется не только перехват сигналов, но и проводится активное воздействие на технические системы противника, например радары, создавая ложные цели для их дезинформации, выставляя помехи и так далее. В производственном департаменте, который осуществляет анализ добываемой информации, самом большом, работают 3 тыс. из 7 тыс. сотрудников "Амана". Департамент состоит из отделов, которые, как и в "Моссаде", имеют географическую или функциональную структуру: западный отдел "обслуживает" Египет, Судан и Ливию; восточный - Ирак, Сирию и Ливан; есть специальные отделы для Иордании и стран Аравийского полуострова; палестинский отдел, ведущий наблюдение за палестинскими партизанами; отдел анализа межарабских отношений и отдел ближневосточной экономики. Продукция "производственного" департамента имеет вид аналитических документов или советов политическим деятелям. "Аман" также отвечает за работу военных атташе в посольствах Израиля за рубежом, за военную цензуру прессы и за обеспечение режима секретности в частях израильской армии. Небольшие контрразведывательные подразделения ВВС и ВМФ формально не входят в "Аман". Небольшой, но имеющий в своем составе блестящих специалистов, компактную, но качественную производственную базу, а также располагающий возможностью привлекать специалистов и производственные мощности крупных госпредприятий научно-исследовательский отдел занимается разработкой образцов оперативной техники и программного обеспечения для разведки.
Аналитики указывали, что одним из "узких мест" в обороне Израиля была крайняя затруднительность для страны вести долгую войну. Призыв резервистов означал для Израиля крайнее напряжение, вплоть до сокращения и приостановки многих видов производства, а по истечению совсем непродолжительного времени - и крах экономики. Это, кстати, ясно понимали и понимают главные враги Израиля - в частности, президент Алжира говорил открытым текстом, что необходимо навязать Израилю войну на уничтожение, которую противник просто не в состоянии вести длительное время.
Кроме того, аналитики достаточно отчетливо просчитали соотношение возможных потерь вооруженных сил при оборонительном варианте ведения боевых действий и в случае нанесения превентивного удара по арабским странам, - и цифры эти очень и очень впечатляли руководителей маленькой страны, где, как говорится, каждый солдат был на счету.
Важным фактором в определении стратегии стала также позиция Франции. В мотивировках поступков и трансформации позиций де Голля здесь разбираться неуместно, ясно только, что не было какой-то одной причины. Ряд тайных и явных действий Израиля, несомненно, раздражали генерала, в том числе и сотрудничество с предшествующим французским правительством, и операции спецслужб на его территории, и связи "Моссад" с ОАС, его "личным врагом" а возможно и то, что израильтяне слишком часто оказывались правы. Национализм и высокомерие, весьма нередкие в стране "классического республиканского национализма", - весьма характерные черты Большого Шарля. Он в свое время несколько раз встречался и Бен-Гурионом, и с другими видными политиками, говорил, что с симпатией относится к Израилю, что считает исторически и по-человечески справедливо обретение евреями своего национального очага - но каждый раз поучал, поучал, поучал. Надо понимать, - говорил он, что евреи создали свое государство на арабских территориях и тем самым нанесли удар национальной гордости арабов. Не надо - говорил он, - даже думать о расширении территорий. Не надо воевать из-за блокады проливов или из-за провокаций на границах - мы, великие державы, все это уладим. Зачем вам ядерный реактор? Покупайте у арабов нефть - нефтепромыслы рядом и это вам обойдется дешевле. Зачем вам столько оружия? Вы уже готовы воевать, потому что оружия слишком много... И вот уже в 1963 году Франция перестала поставлять ракеты "земля-земля" (а СССР расширил военные поставки в арабские страны), затем последовал запрет на контакты в военной области; 2 июня 1967 года премьер объявил, что Франция более не считает себя связанной какими-либо обязательствами на Ближнем Востоке, а на следующий день последовало объявление о прекращении поставок оружия (обеим сторонам; но советские поставки арабам шли на полный ход). В условиях слабости собственной военной промышленности и ощутимой блокады поставок французское эмбарго на вооружение означало бы серьезное и лавинообразное снижение боевой мощи Израиля в ходе продолжительных военных действий...
Все эти соображения были изложены М. Амитом во время срочного и конфиденциального визита в Вашингтон. Разговор шел с аналитиками ЦРУ и самим Ричардом Хелмсом. Затем директор ЦРУ, приняв позицию Амита, организовал ему встречу с министром обороны США Р. Макнамарой. В разгар доклада руководителя израильской спецслужбы "бухгалтеру смерти" принесли телеграмму о том, что генерал Моше Даян, ярый сторонник концепции превентивного удара (об этом хорошо знали и Хелмс, и Макнамара), назначен министром обороны Израиля. Это означало, что фактически руководство страны сделало свой выбор - что, впрочем, не умаляло значения позиции США. Америка уже не раз продемонстрировала свои возможности и свою готовность "переиграть" любой региональный конфликт по-своему. Урок с прошлой войной был ещё весьма свеж в памяти, а свидетельства перемены позиции в отношении арабских стран ещё не так очевидны. Как вспоминает об этом эпизоде Меир Амит, Роберт Макнамара прочел телеграмму и сказал: - Я очень хорошо знаю Моше Даяна. Мы встречались во время его визита в Вашингтон. Я очень рад его назначению. Пожалуйста, пожелайте ему успеха от моего имени. - И после паузы добавил: - Какое бы решение вы не приняли, я желаю вам удачи.
Через несколько часов Амит направил из посольства шифрограмму в Тель-Авив: "Американцы считают нас суверенным государством и полагают, что мы имеем право принимать любое решение, которое, по нашему мнению, необходимо для спасения страны. Со стороны США не последует возражений в случае, если мы нанесем удар первыми. Они поймут наши мотивы. И я думаю, американцы сумеют удержать русских от прямой интервенции".
5 июня 1967 года самолеты ВВС Израиля, вооруженные бомбами и списками целей, составленными израильской разведкой, менее чем за шесть часов фактически обеспечили победу над мощной египетской армией в Шестидневной войне. Египетские ВВС были уничтожены на земле - причем ни одна бомба не упала на многочисленные макеты самолетов, "маскировочные цели"; удары наносились только по настоящим целям, как правило - в точно разведанное время завтрака или молебна египетских пилотов. Удаче нападения способствовала ещё одна "подсказка" военной разведке: в этот день планировалась инспекционная поездка министра Хакима Амера и командующего ВВС Мухаммеда Сидки на Синай и египтским зенитчикам был отдан приказ не стрелять по самолетам, летящим со стороны Египта. "Миражи" и "Скайхоки" Вейцмана зашли на позиции с тыла, со стороны Египта, сделав большую дугу над Средиземным морем. Последующими атаками был уничтожен секретный военный центр в Хелуане, серьезно поврежден ряд других стратегических военных объектов и нанесены тяжелые, можно сказать решающие потери сосредоточенным на исходных рубежах бронетанковым частям египтян. Затем в обстановке чрезвычайной секретности войска Израиля были переброшены на восточное направление с египетского направления - и сирийские (а также иорданские) вооруженные силы получили сокрушительные удары. Операция против группировки на Голанских высотах началась через четыре дня, 9 июня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64