- А здесь - душ! - дежурная гордо распахнула дверь в углу. Правда, горячей воды пока нет". - Туалет в конце коридора. Когда женщина удалилась оформлять путевки, Женя и Алексей переглянулись и без слов поняли - обоим хотелось бе- жать. За стеной громко бубнило радио и дети с визгом гоняли коридору хоккейную шайбу. У Евгении об обиды задрожали губы - не так представляла она себе лесное уединение.
- Ничего себе - "Охотхозяйство!" - пионерлагерь какой-то!
- Ну-ка посиди здесь, шубу не снимай, чемодан я пока снесу вниз. Мы переезжаем! - Алексей исчез и через пять минут они уже шли за помрачневшей дежурной по аллейке вглубь леса. Женщина одела поверх белого халата стеганный ватник ки, натянула валенки и решительно, свернув с утоптанного снега в сторону, не оборачиваясь, предупредила:
- Здесь три дня не чищено. И дом уже неделю не топлен. Все выстужено. После каникул в нем до майских никто никогда не живет... Зря только меня гоняете, я же вам самое лучшее, что было в главном корпусе, показала. Алексей легко подхватил жену на руки, перемахнул через сугроб и поставил на деревянные ступени одноэтажного де- ревянного дома. Дежурная распахнула дверь в сумрачную нетопленую горницу, из которой вела дверь на веранду и в спальню. Раздернула пестрые летне-веселенькие шторы, открывая заснеженную кусты калины прямо под окнами и торжественный караул обступивших дом елей. В снегу под калиновыми кустами паслась стайка синиц.
- Здорово! Здесь так красиво... - обрадовалась Женя... Можно, мы здесь останемся? Если надо доплатить...
- Оставайтесь, если охота. Эти домики все одно пустуют. Да вот перемерзнете вы здесь... Его топить и топить... - засомневалась дежурная. Ну ладно, как знаете. Замерзнете - возвращайтесь назад.
- Так, посмотрим, что нам моя теща на дорожку дала, - Алексей распаковал коробки и сумки. - Ого, щедро оснастила экспедицию молодоженов хоть на зимовку в Антарктиду. Из коробок появились банки тушенки, венгерское "лечо", куриное рагу, сайра и шпроты, конфеты, шампанское, коньяк и даже целый.
- Олично, Женюша! Сейчас 10 часов. Одевай мои валенки, бери корзинки с едой и - быстро - на кухню. А я здесь - по хозяйству, - скомандовал Алексей, принимаясь за печь. Через 20 минут на кухне, оснащенной двухмофорочной плитой с газовым баллоном, скворчала яичница, а в "горнице" трещала печь и завтрак, хотя съеденный не снимая варежек, получился приятный.
Скоро потеплело настолько, что Женя освободилась даже от шубы и занялась устройством домашнего уюта. Спальня оказалась совсем маленькая, почти как вагонное купе, с двумя полуторными кроватями и целой печной стеной, покрытой коричневатыми изразцами. Кроме того, в доме оказалась ванна. Если так можно было назвать крошечную темную и грязноватую кладовку с чугунным дровяным нагревателем и эмалированной, изрядно обитой сидячей ванной. Бак для воды пустовал - водопровод, по видимому, на зиму отключали.
К счастью, были у Лехи Козловского славного джигита Сослана свои представления о комфорте. Заметив что не спавшая всю ночь жена уснула, свернувшись клубочком на краешке посте- ли, он накрыл ее вторым одеялом и прихватив топорик с ведром, вышел пройтись.
Боже, как приятно и как просто устраивать сногсшибатель- ные сюрпризы! Не надо ни телефона, по которому можно заказать утонченный ужин прямо в номер или свежие орхидеи посреди ночи, в честь удачного интима, не надо, в сущности, и толстого кошелька, и расторопного, спешащего угодить клиенту буржуйского "Бюро услуг", берущимся усладить заказчика хоть симфоническим оркестром, хоть восточным поваром с походным мангалом, или караваном верблюдов - отсчитывай себе баксы, а подумают и подсуетятся за тебя другие.
Алексей привык заботиться сам. Ему это было приятно, от силы, от чувства удали, бурлящей радостной энергии, и нравилось, когда светлые серьезные глаза Евгении широко распахиваются, излучая детское, восторженное обожание. Он доставил себе это удовольствие - стоять, небрежно притулясь к косяку, наблюдать как заахала Евгения, всплеснула руками, зак- ружилась, засмеялась и, наконец, бросилась ему на шею, прижа- лась, тихо-тихо шепча в щеку: "Я люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя..."
А всего-то - пустяк! Еловые лапы - смоляные, пахучие, с гроздьями шишек и без, ветки калины с темно-рубиновыми, чуть прозрачными ягодами, стол у печи, сервированный к ужину с бу- тылкой шампанского в центре и заботливо положенными на тарелки алюминиевыми вилками - совсем шикарная жизнь!
Они погасили лампу и комната, освещенная пляшущим огнем из открытой духовки стала загадочной и торжественной.
Это все выдумки снобов, что марки шампанского отличаются по вкусу, букету, а главное - этикетке, и что бокал шампанского похож на поцелуй. Все ровно наоборот: поцелуи различаются по качеству, букету и стоимости, а лучший из них может поднять качество любого шампанского. Евгения и Алексей пили не просто полусухое "Советское", а единственное на свете, ни с чем несравнимое, их собственное, памятное вино - головокружительный, драгоценный, любовный напиток, сказочное "приворотное зелье". Из граненных стаканов, просвечивающих опасными бликами с привкусом смоляного дымка и елового духа, глядя глаза в глаза, предвкушая и осязая уже начинающееся, уже обволакивающее их счастье.
На торопливо сдвинутых в спальне кроватях было широко и просторно, в окне стояла полная мистическая, благословляющая их луна. А время просто остановилось - его не было, смущенно притихшего, затаившегося.
... - Господи, что сейчас - утро, ночь? - прошептала Евге- ния.
- Погоди, я где-то бросил часы, - хотел подняться Алексей. Евгения удержала, обхватив за плечи:
- Нет, нет, не отпускай меня! Мы теперь все время будем жить вот так - пузо к пузу. Есть же такие сиамские близнецы. - Правда, очень неудобно, наверное, одеваться...
- И думаю, пользоваться туалетом. Как это у них происходит? - А как здесь-то у нас?
- На снежок, дорогая, просто на пушистый снежок. Надевай валенки, тулуп - и мигом! А я тебя потом согрею.
На дворе все было голубым и торжественным. Луна, как фо- нарь, черные тени от елок и сверкающий снежный наст. "Торжест- венно так, чисто, даже неловко, - подумала Женя, присаживаясь в сугроб и ощутив обжигающее прикосновение льда. - "Я счастли- ва, счастлива, счастлива!" Она выпрямилась, скинула тулуп и, стоя в лунном свете, посреди полянки, нереальная, сиреневая Аэлита подхватила пригоршни снега и осыпала плечи, грудь, жи- вот, чувствуя, что дыханье перехватило и уже быстро растерла лицо, шею, руки...
- С ума сошла! - выскочил в одних трусах Леша, подхватил на руки и потащил в дом.
Она пришла в себя, сидя в чем-то горячем и хвойном, паху- чем. Чугунная печка в "ванне" раскалилась чуть не докрасна, из бака, набитого талым снегом текла горячая, пахнущая железом вода, заполнив до краев ванну, представлявшую собой теперь фантастическую чашу с еловым густым настоем, а по углам комна- ты горели свечи, отбрасывая на деревянные стены колеблющиеся сонные тени.
- У нас в Сибири так от простуды лечатся. Раскалят в пе- чи камни, покидают в огромную кадушку и веток еловых и кедро- вых побольше, чтобы дух шел - любая хворь выходит... Не бойся, я здесь все хорошенько вымыл Алексей присел на корточки ря- дом, взял Женю за руку и тревожно присмотрелся. - Не заболела? Что-то разрумянилась. А я, дурак, пять минут стоял, любовался, как ты под луной в снегу купаешься. Прямо как в кино... Давай нагибайся! Он схватил плавающую на воде хвою в горсть и потер Жене спину.
- Эй, больно! Все равно, что ежом мыться. Я же не сибирячка!
- Ты вообще - ничья. Ни сибирская, ни кавказская, ни московская. Может и впрямь - лунная? Такая прозрачная голубая девочка. Видение...
От теплой воды и голоса Алексея Евгения начала засыпать, чувствуя сквозь дрему, что ее несут сильные руки, заверну в простыню, укладывают в кровать, подтыкая со всех сторон одея- ло... "Счастливая, счастливая, счастливая"... - звенело и перели- валось в каждой клеточке, распевало сотней голосов под при- косновениями губ, рук, горячего, сильного тела...
...Неделю молодожены почти не покидали свою избушку. Ник- то не видел их ни в бильярдной, ни возле телевизора. Алексей взял в прокате детские санки и катал жену по лесу, а так же - с крутого берега, прямо к озеру. Но только в те часы, когда они были там одни, то есть глухой ночью, под присмотром огром- ной, яркой, потихонечку убывающей луны.
В конце недели Евгения сказала:
- Это невозможно, я люблю тебя все больше и больше. Бывает даже тяжело - будто вот-вот умру от счастья". Она стояла у окна веранды, прощаясь с уже привычными, необычайно дорогими молоденькими елочками, кустами калины, подступавшими к дому и ставшими свидетелями и соучастниками их счастья. - Так страшно уезжать отсюда вдруг это место заколдованное...
- Заколдованное! - радостно согласился Алексей. - Мы с тобой оба колдуны и сами умеем сочинять сказки...
9
Прибывших с "необитаемого острова" влюбленных ждали будничные, прозаические и весьма обременительные проблемы: прописка и устройство на работу Алексея (он не желал и дня сидеть иждивенцем), посещение занятий по преддипломной практике, проходящей у Евгении в Институте народного хозяйства, оформление "Москвича" и поиски жилья. Впрочем, все это были лишь мелкие дрязги переходного периода от беспечной юности к семейному счастью. Супруги договорились, что после получения Евгений диплома со свободным распределением, наведаются в цирк - присмотрятся, определять перспективы. А пока Михаил Александрович устроил зятя в ДОССАФ инструктором по стрельбе и - одновременно - учеником на курсы вождения автомобиля. Поселились молодые у родителей в третьей комнате, называемой ранее "кабинетом" и служившей полковнику Дорогову личным убежищем под формальным прикрытием рабочего места. В конце июня получила Евгения диплом с отличием, хотя и была на третьем месяце. Тошнило по утрам страшно, в сон клони- ло. Ползала она, как зимняя муха, ослабленная и раздражитель- ная, из энтузиазма предавалась мечтам о цирковом будущем. Но всем было ясно, что появление ребенка изменит семейные планы. В сентябре Алексей один уехал к Караевым, начинавшим в Днепропетровске новый гастрольный сезон, а Евгения устроилась работать в школу, заявив директрисе, что с зимних каникул пойдет в декрет.
Все складывалось совсем неплохо и Женя старалась не слу- шать мать, потихоньку подзуживающую, приводящую какие-то идиотские примеры насчет матерей-одиночек и команди- ровочных романов.
- Ходишь одна с животом, словно разведенка. А он там по манежу скачет - вольный орел. Так и не узнает кто и когда родится... Бедная ты моя, девочка. Но Евгения на провокации не поддавалась, сказала что муж любит ее надежно и ответственно.
Алексей прилетел из Свердловска за неделю до назначенного врачами срока. Но Женя не торопилась в роддом, измучившись ожиданием. Муж сидел как на иголках, ночью вскакивал, прислушиваясь к дыханию Жени, боялся из дома выйти
- ждал.
И наконец - случилось. Все равно неожиданно, тревожно и страшно. Почти сутки длились у Евгении схватки и все это время просидел в вестибюле будущий отец под кумачовым плакатом "Беременность - естественное состояние советской женщины".
В 9 часов утра 17 февраля ему сообщили, что Евгения бла- гополучно родила дочь - значит, как условились заранее - Вик- торию. Вечером Алексея пустили к жене лишь только потому, что находился он здесь на особом положении. Во-первых, следующим утром должен был возвращаться в Свердловск на работу, а во-вторых, - пользовался актер особой симпатией медперсонала. Леше разрешили посидеть у постели жены и даже немного подержать в руках легонький, пахну- щий молоком и дезинфекцией пакетик - 3 кг.500 г., 63 см. Беленькая, с бесцветным пухом на макушке и крохотными беспокойными ручками - Виктория...
Еще три дня после отъезда мужа, стояли на тумбочке у кро- вати Евгении его тюльпаны - алые, крепенькие, с узкими острыми мордочками, перетянутыми тонкими резинками. Три десятка - пря- мо с рынка, в хрустящем целлофане.
- Сколько же твой за эти цветочки отвалили? Небось рублей сорок, гадала нянечка, любуясь цветами, а главное - нерасчетливостью циркача. Другой бы лучше на продукты поистратился и три гвоздики притащил. Этому же, в первую оче- редь красоту подавай. Вот что значит Артист!
Когда Евгения освободила бутоны от резинок, они распахну- лись прямо на глазах огромными лаково-алыми солнцами. И к ве- черу опали. ....Начала Евгения ждать лета, то есть возвращения мужа и растила дочь, не упуская возможности продемонстрировать окру- жающим полную удовлетворенность своей женской долей - носилась с письмами и телеграммами, приходившими непривычно часто, но не как положено, к праздникам, а - ни с того, ни с сего - в порыве чувств. Будто такая уж необходимость посылать через тысячи километров телеграфный текст, содержащий всего три слова "скучаю люблю Леша".
А вот снимки, сделанные цирковым фотографом для альбома новой программы, посвященной исключительно аттракциону Караевых - "Кавказские напевы", Евгения показывала всем, красная от гордого бахвальства. В "семье" джигитов появи- лась пара молодых парней, выпускников циркового училища и одна барышня-гимнастка, взявшая на себя основную женскую партию. Аттракцион, собственно, стал маленьким спектаклем, отлично срежиссированной серией зарисовок кавказского быта, - погони и скачки, мирный отдых селения с неизбежными конными соревнованиями джигитов и состязаниями стрелков и, наконец, свадебный той - с песнями и танцами, с умыканием невесты и финальным выездом новобрачных на белом коне. В качестве соавтора сценария и сорежиссера в программе был указан Алексей, он же принимал ведущее участие в танцевальном и стрелковом номере. Не понравилось только Евгении, что на фотографиях рабочих моментов, ее муж почему-то фигурировал и в роли Жениха, держащего перед собой в седле смущенную Невесту. Особенно хорошо были видны его руки, обхватившие чужой стан крепко и бережно. Евгении сильно хотелось плакать, а Татьяна Ивановна заводилась вообще с пол оборота, при виде трудовых успехов зятя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63