Перед восходом солнца птичка улетела. Марья-царевна сидит печальная. Неделю живет, все печалится: Налима-мужа где найду?
Через неделю Марья-царевна на улицу вышла, неизвестно куда зашагала. Куда птичка улетела, туда по городу царевна пошла. Вышла на край города. На краю города был дом. Из дома старая женщина кричит: – Марья-царевна, куда ты идешь?
Марья-царевна сказала.
– Я сожгла одежду налима-мужа, иду искать его. Старуха сказала:
– В таком виде ты его не найдешь. Иди обратно. Отдай сковать трое железных сапог, три железных шапки, три железных хлебца, тогда если догонишь, так догонишь.
Марья-царевна назад ушла. Отдала ковать трое железных сапог, три железных шапки, три железных хлебца, потом зашагала. Идет по городу, вышла к краю города. Дошла до домика старухи. Старая женщина ее накормила, пустила ночевать. Утром рано Марья-царевна собралась идти. Женщина сказала:
– Найдешь отверстие земли, на краю его наденешь железные сапоги, железную шапку, один железный хлебец в рот положишь. Пойдешь по земляному проходу. В той пещере кричащие будут кричать, плачущие будут плакать, поющие будут петь. Они скажут: Марья-царевна, вернись сюда! Этих не слушай, куда идешь, туда и иди. Как поднимешься из подземелья, сестра моя будет там, тебе укажет дорогу. Пока по земляному проходу идешь, трое железных сапог все износятся, три железных шапки все износятся. Если не выйдешь, как износятся, в земляном проходе и умрешь.
Тогда Марья-царевна зашагала. Долго ли шла, коротко ли шла, тропинка кончилась. Дошла до пещеры земли. Надела железные сапоги. Надела железную шапку. Идет по земляному проходу. С двух сторон кричащие кричат, плачущие плачут, поющие поют. Они говорят: Марья-царевна, сюда смотри!.
Марья-царевна куда шла, туда и идет. Идет, а в ноги попадают острые концы железа, и в голову попадают концы железа. Ест хлебец. Сапоги другие надела, шапку другую надела, другой хлебец в рот взяла. С двух сторон плачущие плачут, кричащие кричат, они говорят: Марья-царевна, сюда вернись! Марья-царевна куда шла, туда и идет. Поющие поют, смеющиеся смеются. Так и идет она. В ноги попадают железные острые концы, в голову попадают железные острые концы. Последнее одела, последний хлебец в рот положила. Опять идет. Железо попадает в ноги, железо попадает в голову. Думает: Зачем сожгла одежду мужа-налима? Почему три года терпела, три дня не стерпела? В подземелье умру я!.
Так идет. Потом показался свет величиной с ушко иглы. По щекам Марьи-царевны течет кровь, от ног остается кровь. Так она едва добралась до конца земляного прохода. На краю прохода лежала неделю. Через неделю потихоньку зашагала и увидела дом. Она подошла к дому. Вошла. Там была Баба-Яга. Она сказала:
– А, Марья-царевна, ты пришла! Куда идешь? Марья-царевна сказала:
– Я сожгла одежду налима-мужа, теперь на след налима-мужа пусть моя смерть придет! Очень-очень жалею я его!
Женщина сказала:
– Налим-муж десять лет назад пришел, взял жену-дочь огненного царя. Теперь живи пока у меня, другой раз я тебе укажу к нему дорогу.
Марья-царевна живет тут неделю. Через неделю пришло воскресенье. Женщина сказала:
– Теперь тебе надо идти! Сегодня иди! Там есть сад. На конце сада есть кочка, ты сядешь, на кочку. Женщина дала гребешок и сказала:
– Ты будешь расчесывать голову. Придут три женщины, все одинаковые, у всех одежда одного цвета. Твоего мужа-налима жена будет средняя женщина. Она скажет: Продай гребешок! А ты скажешь: Гребешок не продажный-заветный. Она скажет: Какой завет? Ты скажешь: Если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, дам гребешок! Она скажет: Пущу! Ты гребешок сразу не давай. Когда придете туда, тогда отдай!
Марья-царевна ушла. Дошла до конца сада, села на кочку. Пришли три женщины, все одинаковые. Марья-царевна расчесывает голову. Средняя женщина сказала:
– Продай гребешок! Мой город большой, а такого гребешка я не видела.
Марья-царевна сказала:
– Этот гребешок заветный. Жена налима спросила:
– Какой завет? Марья-царевна сказала:
– Если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, я дам! – Жена налима сказала:
– Пущу, дай гребешок! Марья-царевна сказала: '– Теперь не дам. Когда придем туда, тогда дам. Жена налима сказала:
– Иди за нами!
Марья-царевна пошла за ними. Дошли они до дома налима-мужа. Дочь огненного царя сказала:
– Ты немного подожди!
Она вошла в дом, недолго была, вышла и сказала:
– Если хочешь, ночуй!
В дверь впустила, гребешок взяла. Дверь закрыла. Марья-царевна подошла к кровати. Налим-муж спит на кровати. Марья-царевна будит-разбудить не может, никак не может.
Наступило утро, ключ щелкнул. Пришла жена налима-мужа, сказала:
– Переночевала, теперь иди, выходи!
Марья-царевна пошла печальная. В дом, Бабы-Яги пришла печальная. Пришла, неделю живет, все печалится. Через неделю старуха сказала:
– Теперь опять иди, на кочку сядешь. Старуха дала ей кольцо и сказала:
– Кольцо наденешь на руку. Придут три женщины. Средняя женщина скажет: Продай кольцо! Ты скажешь:
Кольцо заветное! Она спросит: Какой завет? Ты скажешь: Завет такой: если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, тогда отдам! Сразу не отдавай кольцо. Когда до дома дойдете, тогда отдай. Если тут отдашь, тебя обманет.
Марья-царевна ушла. К концу сада дошла, на кочку села. Через некоторое время пришли три женщины. Средняя женщина сказала:
– Продай кольцо! Марья-царевна сказала:
– Кольцо заветное.
Жена налима-мужа спросила:
– Завет какой? Марья-царевна сказала:
– Если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, я дам. Такой завет!
Жена налима-мужа сказала:
– Пущу!
Марья-царевна сказала:
– Теперь не дам. Когда туда придем, тогда дам. Жена налима-мужа сказала:
– Иди, иди! Марья-царевна зашагала. Дошли туда, к краю двери дошли. Жена налима-мужа сказала:
– Постой немного!
Она в дом вошла, недолго была, опять вышла. Взяла кольцо, Марью-царевну пустила в дверь, сказала:
– Если хочешь, ночуй!
Дверь закрыла. Марья-царевна подошла к кровати. Муж-налим пьяный. Марья-царевна всю ночь будит, разбудить не может, никак не может!
Наступило утро. Двери хлопнули, жена налима-мужа пришла, сказала:
– Ты переночевала, теперь иди! Марья-царевна вышла. К прежнему домику ушла, дошла до старухи. Старуха спросила:
– Налима-мужа видела ли? Марья-царевна сказала:
– Только глазами видела! Пьяный, разбудить никак не могла! Старуха сказала:
– Твоя подруга-хитрая баба, дорогой водой напоила мужа.
Опять неделю живет Марья-царевна, все печалится, печалится. Через неделю праздник. Старуха сказала:
– Марья-царевна, иди опять! Вот тебе платок. Красивее нет ничего. Если в этот раз не разбудишь, всю жизнь не увидишь мужа. Последний раз платок тебе дала. Теперь иди! Теперь-то сама знаешь, как надо сделать.
Марья-царевна ушла. Дошла до конца сада, на кочку села. Опять через некоторое время пришли три женщины. Марья-царевна платок на голову повязала. Средняя женщина сказала:
– Продай платок! Такой красивый платок я не видела. Продай платок!
Марья-царевна сказала:
– Платок заветный. Жена налима спросила:
– Какой завет? Марья-царевна сказала:
– Если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, тогда дам! Жена налима сказала:
– Пущу, дай! Марья-царевна сказала:
– Теперь не дам! Когда туда дойдем, тогда дам. Жена мужа-налима сказала:
– Иди за нами! Марья-царевна зашагала. Пришли туда. До крайней двери дошли. Жена налима сказала:
– Немного постой!
Она в дом вошла, недолго была, опять вышла. Платок взяла, Марью-царевну в дверь пустила. Марья-царевна вошла, подошла к кровати. Будит налима-мужа. Налим-муж пьяный. Не может разбудить. Всю ночь будит, никак не может разбудить! Настало утро. Так и не может разбудить Марья-царевна, никак разбудить не может, заплакала. Слеза упала на лицо мужа-налима. Ключ брякнул. Двери хлопнули. Вошла жена мужа-налима и сказала:
– Выходи, довольно!
Налим-муж проснулся и сказал:
– Дождь, что ли? В лицо капля капнула! Посмотрел хорошенько-увидел Марью-царевну и сказал:
– Другая моя жена, стой! Ты, жена, после взята, подруга твоя-вот моя настоящая жена!
Другая жена его только стоит, молчит. Муж-налим сказал:
– Марья-царевна! Ты пришла!
Налим собрал жителей города. Всех больших людей угощает. Он говорит:
– Большие люди, думайте! Которую из жен я возьму? Одна жена, не боясь смерти, меня доставала, другая жена за платок, за колечко, за гребешок меня продает, – которую возьму, большие люди, скажите?!
Большие люди сказали:
– Одна тебя достает, не боясь смерти – ее взять надо, она твоя настоящая жена! Другая жена твоя на смерть тебя продает!
Гостят. Потом налим сказал:
– Марья-царевна, ехать надо! Другой жене сказал:
– Сами живите, хозяином города другого выберите. Налим взял один ящик, ржавый ящик. Вышли на улицу. Налим сказал:
– Марья-царевна, закрой глаза! Марья-царевна закрыла глаза. Только ветер идет. Остановились. Налим-муж сказал:
– Марья-царевна, открой глаза! Открыла глаза. Сидят в чистом поле. На берегу реки сидят. Впереди город виден. Налим сказал:
– Знаешь ли этот город? Марья-царевна сказала:
– Нет, не знаю. Налим сказал:
– Город твоего отца.
Ящик открыл. Марья-царевна потеряла сознание. Потом пришло сознание. Открыла глаза. С налимом-мужем спят на одной постели. Внутри дома много всяких вещей. На улице лошади ходят, коровы ходят. Края города глаз не достает. Налим-муж проснулся и сказал:
– Марья-царевна, раньше ты указала три работы, поэтому ты и мучилась.
Потом налим привел деда-отца и мать. Сели угощаться. Налим сел царем. Так и зажили. Отец, мать вместе с ними живут.
Вот и конец.

Почему совы не видят солнечного света?

Жил старик-сова со, своей старухой, и был у них один-единственный сын.
Пришло время сына женить. Сказал тогда старик-сова своей старухе:
– Надо женить нашего сына. Не знаешь ли ты для него жены?
Ответила старуха-сова:
– Я целыми днями в чуме сижу. Что я знаю? Ты повсюду ходишь. Тебе лучше известно, где найти жену для нашего сына.
Сказал на это старик-сова:
– Ну, если ты не знаешь, то я знаю. У воронов есть младшая сестра. Придется нам перекочевать в их землю.
Вот пустились совы в путь. Долго ли, коротко ли кочевали, только доехали без всяких происшествий. Младшую сестру воронов в жены своему сыну взяли. Сыграли свадьбу. Потом совы обратно в свою землю отправились. Проехали около семи дневных перекочевок. Остановились, чум поставили. Несколько дней на одном месте живут.
Сестра воронов уж очень черна. И характер у нее вспыльчивый. Никакого поперек ей сказанного слова не стерпит. А старуха-сова ворчливая, всегда на своем поставить хочет.
Стала однажды молодая невестка волосы расчесывать.
– Бабушка, – говорит она, – мне голову смазать надо бы. Нет ли у тебя мозга из ноги дикого оленя? Старуха-сова заворчала в ответ:
– Мозг из ноги дикого оленя тебе понадобился! Откуда его взять? Твои родные не положили мозгу в твои нарты. Да и черную голову, чем ни смажь, все равно не станет она белой.
Невестка ответила:
– Моя чернота вместе со мной на свет появилась. Так, слово за слово, и поспорили. Рассердилась невестка на свою свекровь и говорит:
– Пока видны еще мои следы, пойду-ка я обратно в свою землю.
Ушла сестра воронов, а совы перекочевали в свои места. Надо им для сына новую жену искать.
Вот наступила весна. Из теплых стран прилетели канюки. Сказала тогда старуха-сова:
– В поисках невесты мы по лесам кочевали. А тут девушки-невесты сами к нам приехали. Можно взять в жены нашему сыну дочь птиц-канюков.
Взяли совы в жены своему сыну дочь птиц-канюков. Сыграли свадьбу. Вместе жить стали. Невестка всем хороша: добра, работяща, воду и дрова для чума заготовляет, никогда слова грубого не скажет.
Только однажды заболела у невестки голова. С каждым днем все хуже становится.
Говорит старик-сова своей старухе:
– Хороша наша невестка, как бы не умерла она. Сказала старуха-сова:
– Недалеко от нас живёт, говорят, шаман-мышелов. Нужно его позвать, может быть он вылечит нашу невестку. Пошел сын совы за шаманом-мышеловом. Пришел шаман-мышелов, сказал:
– Сделайте для больной чум из дерна. Пока я лечить буду, в этот чум не входите.
Сделали совы чум из дерна. Внесли туда больную. Вместе с ней шаман-мышелов вошел. Семь дней лечит. Совы и близко к чуму подойти не смеют.
Через семь дней стих голос шамана-мышелова. Потом он сказал:
– Откройте двери чума.
Открыл старик-сова двери чума, и шаман-мышелов оттуда стрелой вылетел. Послушала старуха-сова и говорит:
– Не слышно больше стонов нашей больной. Наверно, она поправилась.
Вошли совы в чум, а от дочери канюков только косточки остались.
У старика-совы, у его старухи, у их единственного сына слезы так и полились. Словно аргиши текут у них слезы по обеим сторонам клювов.
Стали канюки перекочевывать в теплые страны, увидели, как плачут совы, и говорят:
– Чего вы так плачете? Есть у нас ведь еще женские шапки, невесты есть. Если одна умерла, другую дадим. Сказал старик-сова:
– С женами из других мест нам не посчастливилось. Будем мы зимовать в своей тундровой земле на тернистом хребте. Может быть, в этих местах найдем невесту своему сыну.
Улетели канюки, а совы опять плакать стали. Так плакали, что глаза у них закрылись. С той поры и не видят совы дневного света.
Этой сказке конец.

Пичужка

Пичужка-жених на вершине тонкой березки сидит. Мышка-невеста около дверей своего земляного чума разгуливает. Металлические украшения на косе у нее позванивают, голову мышки назад оттягивают.
– Полетел пичужка-жених в свой чум. Руку на руку положил, голову опустил-горюет. Спросила сына пичужка-мать:
– Что с тобой, дорогой мой? Заболел ты, – что ли? Ответил пичужка-жених:
– Я видел сейчас мышку-невесту. Очень она красивая, Хочу я жениться на ней. Сказала пичужка-мать:
– Разве можешь ты жениться на мышке? Мыши в земляном чуме живут. На зиму в этих местах остаются. Если ты здесь зимой жить будешь, у тебя хвост примерзнет-у мышей дверь их чума вся в снегу бывает.
Не слушает слова матери пичужка-жених, одно повторяет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90