Сейчас все уже готово, и лично я испытываю голод. Окажите честь разделить со мной трапезу. А если мы откажемся? — хмуро поинтересовался принц.— Тогда, боюсь, вы останетесь голодными и лишитесь большого удовольствия, — отозвался Феган. — Хотя вообще-то у вас нет выбора. Если вы откажетесь отобедать со мной, я позову Шеннона, и он выведет вас отсюда. — На лице мага снова заиграла лукавая улыбка. — Только вряд ли вы проделали столь долгий и опасный путь, чтобы уйти отсюда несолоно хлебавши, и все лишь потому, что я пригласил вас подкрепиться. — Не дожидаясь ответа, он повернул свое кресло и выкатился в коридор.Тристан вопросительно посмотрел на Вига, но тот лишь с огорченным видом поднял бровь и горько вздохнул. Чувствовалось, что злость старика уже улетучилась.— Знаю, он кого хочешь выведет из себя, но в одном Феган прав. Сейчас у нас действительно нет выбора.Принц перевел взгляд на удивительный сад и огромных бабочек, которые начали безмолвно и неторопливо покидать его сквозь отверстие в стеклянном потолке. Видимо, и впрямь ничего не поделаешь. Придя к этой мысли, он бок о бок с Вигом зашагал по коридору вслед за удаляющимся креслом на колесах, которым управлял маг-отступник. * * * Столовая Фегана была отделана роскошными панелями из красного дерева. На полу лежали узорчатые ковры, в центре комнаты стоял огромный стол, за которым без труда смогли бы разместиться с десяток человек. Сейчас он был сервирован на троих. Из соседнего помещения, служившего, судя по всему, кухней, тянуло соблазнительными запахами. Сквозь прозрачный потолок виднелись сверкающие на ночном небе звезды.Глядя на увечного мага, Тристан испытывал странное чувство печали и сочувствия; от подозрительности, владевшей им ранее, не осталось и следа. Роскошь и размеры столовой лишь подчеркивали одиночество Фегана, безмолвно рассказывая о долгих вечерах, когда он в полной тишине сидел здесь, одолеваемый тягостными мыслями о собственном отступничестве и навсегда потерянной дочери.Дверь кухни распахнулась, и оттуда появились три маленькие служанки в белых фартуках. Оживленно переговариваясь друг с другом, они внесли супницу, большое серебряное блюдо с овощами и второе, поменьше, с зажаренными на вертеле евтракийскими фазанами в соусе.Принц впервые получил возможность как следует разглядеть женщин-гномов. Выглядели они как обычные женщины, разве что были более плотными и коренастыми. Тристан снял перевязь с дрегганом и повесил ее на высокую спинку кресла, чтобы оружие все время находилось под рукой. Феган бросил на дрегган косой взгляд.— Мне сообщили, что этим мечом был убит твой отец, — с сочувствием произнес он.— Понимаю, почему ты с ним не расстаешься. Мне также стало известно, что тебе уже не раз представился случай пустить его в ход. Но поверь, принц, — настанет день, когда это оружие, сейчас в твоих глазах столь важное и полезное, покажется тебе жестоким и ненужным. — Он отпил глоток вина из хрустального бокала.Слова Фегана эхом отозвались в сознании Тристана. Откуда маг все это узнал? И знает ли он о смерти своей дочери?— Меня интересует Шайлиха, — решительно заявил он, не прикасаясь к еде. — Тебе, похоже, многое известно…— Не спеши, — внезапно вступил в разговор Виг. — Прежде нам нужно выяснить кое-что между собой. Скажи, Феган, ты предал нас? — Вопрос тяжело повис в воздухе, словно меч, занесенный над головами сидящих за столом. Его собеседник поставил бокал и с грустью посмотрел в глаза Верховному магу.— Да, я совершил предательство, — ответил он. — Но не по той причине и не в той степени, как ты полагаешь. — На мгновение он прикрыл глаза, на его лице читалась боль. — Это произошло потому, что волшебницы захватили Эмили.«Эмили! — пронеслось в голове Тристана. — Наташа, герцогиня Эфиры. Лилит. Ее настоящее имя Эмили».— Мы так и предполагали, — рявкнул Виг. — Но угроза потери дочери, как бы ты ни любил ее, не оправдывает помощи Шабашу! Клянусь Вечностью, я готов задушить тебя голыми руками!Никогда в жизни принц не видел Верховного мага в такой ярости. На правом виске старика пульсировала вена; чувствовалось, что его «одаренная» кровь просто бушует.— Нет, ты не понимаешь, — прошептал Феган. — Дело совсем в другом. Вскоре после того, как моя дочь, надев на шею Камень, оказалась способной прочитать Манускрипт, волшебницы осознали ее ценность и похитили девочку. До сих пор не могу понять, каким образом. Им было известно, что я обладаю абсолютной памятью. Спустя три дня я получил локон волос Эмили и пергамент, в котором говорилось, что я должен закончить чтение Манускрипта и явиться к ним, или они станут отрезать у моей дочери по пальцу и присылать мне один за другим, а потом настанет очередь и других частей тела. Послание было подписано Фейли.— И что же ты предпринял? — прерывающимся голосом спросил Верховный маг.— Ничего. Отослал пергамент обратно, приписав, что они могут убить мою дочь, если захотят, но помогать им я не стану.Виг, прищурившись, откинулся в кресле.— Почему ты не рассказал нам об этом? Мы бы помогли тебе.В глазах Фегана блестели слезы.— И что дальше? Я знаю, любой из магов отдал бы за меня жизнь, если бы потребовалось, но к чему бы это привело? Волшебницы были близки к победе, наш единственный шанс состоял в том, чтобы научиться использовать силу Манускрипта и Камня, а времени катастрофически не хватало. Какие бы чувства я ни испытывал, любые действия по спасению дочери привели бы лишь к ненужной трате времени и сил. Эмили умерла, но волшебницы проиграли войну. От моей девочки остался лишь локон волос…Его собеседник помолчал, обдумывая услышанное.— Но ты исчез, — произнес он наконец. — Никто не знал, куда и по какой причине. А вскоре после этого волшебницы неожиданно начали обретать еще большее могущество. Мы едва не проиграли войну, и многие из нас полагали, что причиной этого стало твое отступничество. — Он отвернулся, на мгновение погрузившись мыслями в прошлое. — Но все же мы одержали над ними победу и изгнали волшебниц, оставив их на волю волн в море Шорохов.Маг-отступник протянул руку и положил ее на плечо Вигу.— Мы оба совершили ужасные ошибки. Твоя состояла в том, что волшебниц следовало не изгнать, а уничтожить. — На его лице появилось выражение раскаяния. — И Шеннон рассказал мне о вашем столкновении с берсеркерами. Тебе есть о чем сожалеть, и мне тоже. У нас имеется прекрасное место для сожалений — Призрачный лес.Казалось, Верховному магу внезапно стало дурно. Он поднялся, подошел к распахнутому окну и какое-то время стоял, вперясь в него невидящим взором. Потом снова повернулся к Фегану.— Как же, в таком случае, ты предал нас?Я не перешел на их сторону добровольно, как вы подозревали. Меня захватили.— Как же они смогли взять тебя в плен? — удивленно воскликнул Тристан. — Мне говорили, что ты был самым могущественным среди магов.— Да, это правда, — откликнулся Феган. — Но разве Виг не рассказывал тебе, что к тому времени волшебницы на учились объединять свои силы, и даже я не мог оказать им сопротивление, когда они действовали сообща.— Как это случилось? — спросил Верховный маг.— Должен признаться — по глупости. По моей собственной глупости. Я отправился в Пещеру, на поиски предметов, ускользнувших, возможно, от нашего внимания, которые могли бы ускорить овладение тайнами Манускрипта. Мне казалось, что в одиночку я смогу пробраться туда незаметно и быстро. Но волшебницы меня выследили. Поскольку на мне было одеяние магов, они отвели меня к Фейли. — Феган горестно склонил голову. — А та потребовала, чтобы я пересказал им все, о чем узнал из Манускрипта, в случае отказа пообещав предать Эмили мучительной смерти прямо у меня на глазах.— И что же дальше?— Они заковали меня в кандалы на городской площади Флориан-Глейда. Потом привели Эмили и снова пригрозили, что убьют ее.— И ты поддался на их угрозы?— Нет, я плюнул Фейли в лицо. Поглядел в глаза своей единственной дочери и навек попрощался с ней. Волшебница по имени Вона схватила девочку за волосы, оттащила в ближайший дом и перерезала ей горло. Вскоре она вы шла оттуда с окровавленным ножом и, расхохотавшись, швырнула мне в лицо окровавленную прядь волос моей дочери. Я до сих пор иногда просыпаюсь от жалобного крика Эмили.Виг бросил на принца предостерегающий взгляд. «Мы, скорее всего, никогда не узнаем, какая девочка стала в тот день жертвой Воны, — подумал принц, но это была не Эмили».— И что произошло дальше? — продолжал допрос Верховный маг.— Они пытали меня, добиваясь того, что их интересовало. Посмотри на меня, Виг. — Феган протянул к нему руки. — Теперь тебе понятно?Старик мягким жестом прикоснулся к его плечу.— И тогда ты рассказал им все?— Нет. — В голосе увечного мага послышались непреклонные нотки. — Я не сказал им ни слова. Пытки продолжались долго. Волшебницы медленно истязали меня, использовали огонь, воду, заклинания — словом, весь свой привычный арсенал. Но я молчал. И сама моя кровь, и все, чему меня учили, до поры до времени позволяли мне держаться, и волшебницы потерпели неудачу.Виг вздохнул, устало прикрыв глаза. «Так много боли и смертей, — подумал он. — И даже сейчас, триста лет спустя, всего я еще не знаю».— Как же им удалось в конце концов сломить тебя?— Во время одной из самых страшных пыток Фейли сумела преодолеть ментальную преграду, которую я возвел в своем сознании. Каприз позволяет делать такие вещи. Отвратительное, но в некотором роде полезное умение. В результате она смогла проникнуть внутрь моего сознания и перейти к ментальным пыткам, устоять перед которыми невозможно даже человеку с «одаренной» кровью такого качества, как моя. Эти пытки полностью ломают психику человека. В конце концов волшебницы сумели вытянуть из меня многое из того, что было прочитано мною в разделе Манускрипта, посвященном Капризу. Но это им, как ты помнишь, не помогло. Я находился в плену до тех пор, пока дела у них не пошли совсем плохо. К этому времени я настолько ослабел от пыток, что от меня уже не было никакого толку. Решив, что в таком состоянии я не смогу причинить им вреда, волшебницы просто бросили меня, предоставив умереть собственной смертью. Однако постепенно я пришел в себя и первым делом, призвав на помощь свое искусство, соорудил вот это самое кресло. Единственной моей надеждой оставался Призрачный лес. И наткнувшиеся на меня гномы помогли в этом. Со временем я, как видишь, частично исцелился, а в благодарность за помощь пообещал гномам, что останусь жить здесь и буду защищать их. — Феган перевел взгляд на принца. — Ментальные пытки, которые они ко мне применяли, носят название «фантомных страданий», — Он помолчал, давая собеседнику возможность вникнуть в смысл сказанного; теперь ему предстояло сообщить Тристану то, что, без сомнения, отзовется в его душе мучительной болью. — Именно эту пытку волшебницы сейчас применяют к твоей сестре.Совершенно ошеломленный, принц откинулся в кресле. «Они пытают Шайлиху, — билось в его сознании. — А я теряю время, рассиживая здесь за трапезой в обществе старого безумного мага».Эта мысль незамедлительно отразилась в его действиях. Взмах рукой за спину, и в руке Тристана оказался один из метательных ножей. Вскочив, он схватил Фегана за одежду и рывком притянул к себе.— Откуда тебе это известно? — прохрипел принц. — И с какой стати им применять к ней пытки? В тот день они обращались с Шайлихой с невероятным почтением! Сакку называла ее сестрой! Я видел это собственными глазами! Говори, откуда ты об этом узнал! — Он нацелил острое лезвие в лицо мага.Феган спокойно погрузил взгляд в темно-синие глаза Избранного. Уголок рта у него дрогнул в легкой улыбке.— Ты что, в самом деле воображаешь, будто можешь причинить мне вред этой игрушкой? — спросил он.На Тристана, однако, его слова не произвели никакого впечатления, и маг-отступник перевел взгляд на Вига.— Убери нож, Тристан, — вздохнув, велел старик. — Пока у нас нет оснований не доверять Фегану. Дай ему высказаться. — Принц как будто не услышал его слов, и Виг заломил бровь. — Ты не считаешь, что от тебя будет больше толку, если останешься в живых?Злясь на самого себя, Тристан неохотно отпустил мага и спрятал нож в колчан.— Думаю, сейчас самое время рассказать о том, где моя сестра и что с ней произошло, — сквозь зубы процедил он. — Мне надоело ждать.Феган вздохнул и начал свое повествование.— Шайлиха в Пазалоне, стране на другом берегу моря Шорохов, где теперь правит Шабаш. В обеих странах сходный язык, одни и те же обычаи, но судьба у них разная. Волшебницы увезли туда твою сестру и Парагон, дабы осуществить свой грандиозный план, задуманный ими на основании тех знаний, что удалось вытянуть из меня Фейли. Им нужна пятая волшебница, а в Пазалоне нет людей с «одаренной» кровью. Получается, что от союза волшебницы с любым из местных жителей может родиться ребенок с «одаренной» кровью, но качество ее не будет высоким. Вот зачем они вернулись сюда — им нужны Камень и Шайлиха. С помощью заклинания «фантомных страданий» они добьются того, что она станет пятой волшебницей.«А те, что выступают под знаком Пентангля, будут искать Избранную женщину и, найдя ее, подчинят своей воле». — Благодаря своей превосходной памяти, Феган с легкостью вспомнил цитату из Манускрипта, прочитанного свыше трехсот лет назад.— Они превратят твою сестру в пятую волшебницу, и она станет вместо Фейли первой госпожой Шабаша.Принц и Виг, словно потеряв дар речи, обменялись взглядами. В столовой повисло напряженное молчание, которое в конце концов прервал Верховный маг.Значит, за морем Шорохов есть какая-то страна? Вообще-то мы давно подозревали это. И даже посылали туда множество экспедиций, но ни один корабль не вернулся обратно. Но откуда тебе все это известно? Ты вступил в контакт с волшебницами, когда они явились сюда, напав на Евтракию?— Все гораздо проще. В Пазалоне есть преданный мне человек, и я получаю от него сообщения.— И каким же образом ты их получаешь? — спросил Тристан недоверчиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81