Тебе перестало нравиться то, что происходит между нами?— Как ты могла такое подумать, госпожа! — искренне запротестовал капитан Фаворитов.— Однако в одном ты прав: сначала дело, потом удовольствия. Повернись ко мне! — приказала Сакку.Мгновенно исполнив приказание, Клюге встретился взглядом с ее темными миндалевидными глазами; в них не было ни малейшего намека на игривость.— Завтра — особенный день, — медленно произнесла волшебница. — Четвертый день в море. К нему нужно серьезно подготовиться. Слушай внимательно и в точности исполняй мои распоряжения. Если завтра хоть что-то пойдет не так, как должно, тебе можно будет перестать обдумывать детали нападения на Евтракию. Потому что мы погибнем, и от всей нашей армады не останется и следа.— То, о чем я сейчас расскажу, предназначается только для твоих ушей, но даже тебе я не смогу объяснить всего, — продолжала Сакку. — Многое ты сам поймешь по ходу дела. Если твои офицеры заранее узнают о том, что ожидает нас завтра, это может подействовать на них не лучшим образом и помешать делу.— Я понимаю, госпожа, — изобразив на лице должное рвение, ответил Клюге.— Хорошо, — произнесла волшебница. — Кроме того, — тут ее глазах мелькнуло странное выражение, — если бы я вздумала объяснять тебе все, на это ушло бы слишком много времени, а у меня другие планы на сегодняшний вечер.Ощупывая взглядом его тело, она похотливо облизнула губы. Капитан Фаворитов знал, что она не испытывает к нему — да и не может испытывать — любви. «Я для нее просто раб, — с горечью подумал он. — Она знает, какое чувство я к ней испытываю, но все, что мне позволено, — это лишь от случая к случаю владеть ее телом. Не сердцем!И все из-за того, что в моих жилах не течет эта проклятая «одаренная» кровь».— Завтра на рассвете на наше судно доставят сорок мертвых рабов-пазалонцев, по одному с каждого корабля. — Сакку снова была серьезна. — Каждый капитан лично до ставит своего раба. Твоим людям нужно будет разложить тела на палубе в четыре ряда.Клюге оторопело уставился на госпожу Шабаша, не в силах вымолвить ни слова. Она отдавала распоряжения небрежным тоном, словно обсуждая погоду. «Доставят на наше судно сорок мертвых рабов?» Воображение капитана Фаворитов отказывалось дать хоть сколько-нибудь понятное объяснение тому, о чем говорила Сакку.— Незадолго до рассвета каждый капитан сам убьет раба и снимет с него одежду. Перед отплытием этих рабов отобрала сама Фейли, она же объяснила капитанам, что от них требуется. На тебя возлагается обязанность держать своих воинов в повиновении, когда завтра утром тела окажутся на борту судна.Значит, смерть рабов планировалась с самого начала? Нет, разум Клюге по-прежнему отказывался понимать смысл слов волшебницы. Неужели рабов взяли с собой только ради того, чтобы убить их сейчас, на полпути через это таинственное море? Да, беспокойство Сакку по поводу Фаворитов вполне оправданно, они могут вообразить, что их тоже ждет участь мертвых рабов, так что хотя бы это распоряжение было понятным. Но остальное…Волшебница прекрасно видела, что капитан ничего не понимает и совершенно сбит с толку.— Завтра на рассвете ты будешь стоять на палубе рядом со мной, по ходу дела я дам тебе все необходимые объяснения. И ты окажешься одним из тех немногих, кто будет понимать, откуда взялось это странное название — море Шорохов.Клюге готов был поклясться, что впервые в жизни он слышит в голосе Сакку… да, несомненно, это был страх.Волшебница встала с постели, подошла к резному буфету у окна каюты и налила себе стакан вина. Повернувшись к капитану, она вопросительным жестом подняла стакан, но Клюге покачал головой. Сакку пожала плечами, вернулась на свое место и отпила глоток.— Рассчитывая на то, что мы переживем завтрашний день и пересечем это ужасное море, я приказываю всем кораблям собраться на расстоянии полутора дней пути от побережья, — продолжала она. — Мы должны высадиться там в тот день, когда будет происходить церемония отречения. Ближайшая территория Евтракии — полуостров Дальний Берег. Он окружен опасными рифами, поэтому евтракийские рыбаки редко туда заходят. Значит, вероятность того, что нас заметят, крайне мала, к тому же мы высадимся под покровом ночи. Учти: никакого огня, ни одного проблеска света! Как только мы прибудем туда, ознакомишь офицеров со стоящими перед ними задачами. Надеюсь, ты ничего не упустишь, в особенности подчеркни, насколько важны для нас Шайлиха и Парагон. Вернувшись на свои корабли, офицеры должны разъяснить то же самое своим подчиненным. В тот же день Фавориты направятся к берегу, что займет у них не больше пяти-шести часов. Шестеро самых сильных перенесут меня в специальной гондоле.Потом мы перелетим к лесу, окружающему дворец в Таммерланде. Он укроет нас от глаз королевских гвардейцев, сосредоточенных во дворце и на подступах к нему. К тому времени, когда мы доберемся до дворца, уже опять стемнеет. Наступление начнется по моему приказу. Точный расчет имеет решающее значение, как тебе уже известно, — нам нужно будет напасть в тот момент, когда король снимет Парагон с шеи и Камень положат в сосуд с водой. Наш союзник при евтракийском дворе будет участвовать в церемонии и сообщит мне, когда настанет нужное время.Клюге вспомнил сцену мысленной связи между этим союзником и Фейли, свидетелем которой он был. Теперь по словам Сакку он понял, что этим даром обладает не только первая госпожа Шабаша.— После сражения, — продолжала волшебница, — нужно будет зажечь сигнальные огни на ближайшем побережье, оно называется дельта Кавалона. Увидев их, капитаны подойдут к берегу и поставят суда на якорь. — Она отпила еще один глоток вина и подняла взгляд темных глаз на Клюге. — Но позаботиться об этом нужно будет лишь в том случае, если мы переживем завтрашний день.На мгновение ее глаза затянуло поволокой, в них снова загорелись огоньки неутолимого желания. Однако капитан видел, что сейчас оно не имело сексуального подтекста. Сакку страстно желала вернуться на родину, откуда была столь жестоко изгнана, — вернуться, неся с собой смерть и разрушение. Клюге еще о многом хотелось бы разузнать, но он чувствовал, что задавать сейчас вопросы было бы неосмотрительно.Постепенно в волшебнице снова пробуждался голод плоти, призывам которого противиться она не могла. Держа стакан с вином, Сакку нежно прильнула к плечу капитана.— Бедняжка, — прошептала она, с улыбкой вглядываясь в его мрачное лицо. — Я знаю о твоих чувствах… ты желаешь владеть мной не только физически, но это все пустое, как ты не поймешь? Человек с твоей кровью не способен вызвать у меня любовь, но ведь нам и так неплохо друг с другом, не правда ли?«Ну конечно, все дело в „одаренной“ крови», — в очередной раз со злобой подумал Клюге. Он вспомнил, с каким вожделением Сакку разглядывала евтракийского принца. «Что ж, никакая „одаренная“ кровь не избавит молокососа от долгой мучительной смерти, — пообещал себе капитан Фаворитов. — Гораздо более медленной и мучительной, чем та, что постигнет всех остальных».Он закрыл глаза, почувствовав, как струйка теплого красного вина потекла ему на живот, а Сакку принялась облизывать его бедра.Стоя в одиночестве на баке корабля, Клюге не сводил взгляда со спокойного моря. Ярко светило взошедшее за спиной солнце, устойчивый, сильный ветер дул в спину — необыкновенно мирная картина, мечта каждого моряка. Вдыхая свежий морской воздух, он устало потер рукой лицо. Прошедшей ночью Сакку долго не давала ему покоя, и он с охотой исполнял все ее желания. А потом капитан просто не мог уснуть и всю оставшуюся часть ночи прослонялся по палубе, задавая себе один и тот же вопрос: что ждет их впереди?Он перевел взгляд туда, где четырьмя ровными рядами лежали сорок мертвых рабов. Как и говорила Сакку, прибывшие на рассвете капитаны доставили страшный груз и вернулись на свои корабли. Отряд кораблей, ранее шедший кильватерным строем, сейчас выстроился клином с флагманом во главе. С чем бы Сакку ни рассчитывала столкнуться, она хотела, чтобы ее корабль встретил это первым.Клюге, в соответствии с ее приказами, уже проинструктировал своих офицеров, предупредив, чтобы те не удивлялись ничему, что бы им ни пришлось сегодня увидеть, и постарался, как смог, успокоить подчиненных, подчеркнув, что их жизнь зависит от того, будет ли все происходить так, как задумано волшебницами. Тем не менее он чувствовал себя не в своей тарелке, не имея возможности объяснить, что именно ожидает их сегодня.Капитан все еще стоял на баке, глядя, как матросы управляются с оснасткой, когда перед ним возник Траакс, его весьма толковый первый помощник.— Позволь доложить, мой командир, — заговорил он, поедая ясными зелеными глазами угрюмое лицо капитана.Тот кивнул.— Текущее состояние дел, — начал Траакс, вытянувшись. — Мы идем указанным курсом со скоростью примерно десять узлов, ветер — устойчивый, восточный. Твои предостережения относительно сегодняшнего утра вызвали у моих людей удивление, но не слишком их испугали. Хотя никто не понимает, чего следует ожидать.Клюге уже открыл было рот для ответа, но капитана прервал раздавшийся за его спиной голос.— Благодарю, Траакс. Можешь быть свободен, — безо всякого выражения произнесла Сакку.Она подошла к Клюге и встала рядом с ним — лицом на запад, спиной к восходящему солнцу.— Да, госпожа. — Траакс, коротко поклонившись, не мешкая удалился.По лицу волшебницы было невозможно догадаться о том, что происходило между ними сегодня ночью. «Она — словно воплощение самой красоты, — подумал Клюге с болью. — Красота, к которой мне позволено прикоснуться на мгновенье, но обладать которой я не смогу никогда…»Они молча стояли рядом, глядя, как волны плещут, разбиваясь о форштевень судна. Солнце приятно грело спину…Внезапно все вокруг начало меняться.Откуда-то наползла прохлада; казалось, с каждым мгновением становится все холоднее. Клюге обернулся в сторону солнца, предполагая, что на них движется штормовой фронт, но до самого горизонта за кормой над морем не было заметно ни единого его признака. А потом напор ветра резко пошел на убыль, и через некоторое время корабль вошел в зону полного штиля. Было совершенно непонятно, движется ли еще флагман или застыл посреди ровного, будто стекло, моря. Все звуки словно исчезли, и в мертвой тишине было слышно лишь тяжелое дыхание застывших в недоумении матросов — из-за сильного холода оно вырывалось из их ртов облачками пара.Вторая госпожа Шабаша посмотрела в темные глаза капитана.— Мы на месте, — сказала она ему и скомандовала Трааксу: — Убрать паруса! Закрепить рули! Да побыстрее! — Вновь приблизив к Клюге лицо, она прошипела: — И напомни своим летучим бестиям, чтобы двинуться не смели без моего приказа.Отвернувшись от капитана, Сакку заскользила взглядом по гладкой, неподвижной поверхности моря.И тут над морем появился туман.Такого Клюге видеть еще не доводилось. Туман поглотил их с огромной скоростью, возникнув точно из ниоткуда. Густой, серый, он, казалось, жил своей собственной жизнью, его влажный холод пробирал до самых костей. Капитан Фаворитов вытянул руку и потер пальцами друг о друга. Впечатление было такое, словно туман можно пощупать; во всяком случае, между пальцами ощущалось нечто шелковистое. Повернувшись к Сакку, Клюге обнаружил, что едва видит ее, хотя волшебница стояла от него на расстоянии не более трех футов. «Что происходит? — возопил разум воина, привыкшего доверять только своим глазам. — Это невозможно!»И тут туман стал обретать форму. Капитан увидел, что туман начал вытягиваться по обеим сторонам судна двумя длинными стенами, поднимающимися как будто прямо из моря. В проблесках между его клочьями Клюге удалось разглядеть, что туман сосредоточился вокруг корабля, а за ним над морем простиралось все то же ясное солнечное утро.Продолжая разглядывать эти туманные нагромождения, поднимающиеся все выше, капитан изумленно разинул рот.Теперь он совершенно отчетливо видел, что туман принял форму человеческих рук, заканчивающихся искривленными пальцами с длинными обломанными ногтями. Внезапно эти огромные серые руки начали двигаться в противоположных направлениях — одна потянулась в сторону носа судна, а другая — к его корме. Клюге замер, не в силах пошевельнуться, дыхание его стало быстрым и неровным. А затем огромные серые руки обхватили неподвижный корабль и крепко вцепились в него, кроме них самих, никаких признаков тумана больше не осталось, и морской простор снова был полностью открыт взгляду.Волшебница повернулась к Клюге. Похоже, все происходящее ее не слишком удивляло.— Подойди к планширу, капитан, — приказала она. Клюге подчинился приказу, и Сакку жестом указала ему вниз, на водную гладь.Вода вдоль борта пенилась и бурлила, как будто кто-то — или что-то — пытался вырваться из глубины на поверхность. Вскоре в ее толще стало возможно различить какие-то овальные очертания. Внезапно вода успокоилась, и то, что предстало взору капитана, оказалось самым странным из того, что ему приходилось видеть — а видел он немало.Это были лица, множество огромных лиц, каждое по крайней мере десяти футов в поперечнике. Они покоились под водой на глубине не более двух футов и безучастно смотрели в небо. Лица отличались друг от друга и все же имели между собой несомненное сходство. Плоть их представляла собой ужасную смесь морской зелени и чего-то темно-красного и была покрыта глубокими морщинами и язвами. На месте глаз и ртов зияли темные, пустые дыры. Клюге показалось, что он теряет рассудок.На лицах его воинов появилось то же выражение ужаса. Кто-то вытащил дрегган, другие старались получше разглядеть огромные руки, сжимавшие корабль.— Немедленно прикажи им вернуться на свои места и убрать оружие, — прошипела волшебница. — Кто попробует обнажить дрегган, будет немедленно убит на месте!Капитан передал это распоряжение Трааксу и вновь уставился на жуткие подводные лица.— Это Некрофаги, или, иначе, Пожиратели падали, — негромким голосом объяснила Сакку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81