— Это решать Небесам, а не мне.
— Пощади их, — взмолился Локкен, — и ты сможешь уйти отсюда живым. Со всеми своими солдатами. Форто прищурился.
— Угрозы предателя? Как мне страшно!
— Я не предатель, — возразил Локкен. — Я верен нашему императору и памяти о нем. Ты — узурпатор, Форто. Ты и твой епископ. Называй это, как хочешь, но я поднимаю флаг Нара.
— О да! — протянул Форто. — Флаг! Ты ведь любишь флаги, правда, Локкен? — Форто повернулся к своим охранникам. — Хватайте его! — приказал он. — И женщин тоже.
Его легионеры моментально схватили всех членов правящей семьи Гота и потащили их следом за Форто, который уже выходил из тронной залы.
— Только не мою семью! — крикнул герцог, когда его схватили. — Боже, только не их!
— Тебя Бог не слышит, — бросил Форто через плечо.
— Только не их, пожалуйста!
— Не их, — согласился Форто. За дверями он снова обнаружил встревоженного Лариуса. Казалось, старый воин вот-вот потеряет сознание. — Советник, твой господин хочет кое-что тебе сказать.
— Герцог Локкен? — ахнул Лариус.
— Скажи ему, Локкен. О нашем соглашении…
Казалось, Локкен успокоился. Он попытался высвободиться из рук солдат, но те его не отпускали. Все стражники Гота наблюдали за своим герцогом, не скрывая изумления. Герцогиня Карина заливалась слезами, как и две ее дочери.
— Свободный выход, — проговорил наконец Локкен. — Для всех. Если они оставят мою семью в живых, вы всех их отпустите. Обещай мне, Лариус.
— Мой герцог…
— Обещай мне!
— Обещай ему! — приказал Форто. — Или они все умрут прямо сейчас. И даже если вы нас убьете, мой легион сожжет Гот дотла.
— Мой герцог, это же ваша смерть! — взмолился Лариус. — Не заставляйте меня это делать.
Герцог Локкен наконец освободился от рук легионеров. Когда они попытались снова схватить его, Форто поднял руку, остановив их. Он позволил герцогу подойти к своему советнику и крепко сжать руки на его плечах.
— Я иду на смерть, — сказал герцог. — Ты меня слышишь? Иду на смерть. А после меня — больше никто. Дай мне слово, друг мой. Свободный проход для этих нарских чудовищ. Это — мой последний приказ. Ты его исполнишь?
Лицо Лариуса жалко сморщилось.
— Я все исполню, мой герцог. Мой… мой друг!
— Никаких лучников, никакой кавалерии, — настаивал Форто. — Ничего, пока мы не дойдем до ворот, старик. Это понятно?
— Да, — ответил Лариус. — Я слышу тебя, нарец.
— Вот и хорошо. — Форто злобно улыбнулся. — Тогда — на башню. Я хочу вблизи посмотреть на эти твои флаги, Локкен. Отведи нас туда. Немедленно.
Солдаты снова попытались схватить Локкена, но тот снова отбросил их от себя.
— Я не потащу тебя насильно, если этого не потребуется, — сказал Форто. — И твоих сучек тоже.
Локкен взял свою молодую жену за руку.
— Любимая, — сдавленным голосом проговорил он. — Прости, что я сделал с тобой такое.
Он опустился на колени перед плачущими дочерьми, на вид лет четырех. Казалось, дети не понимают, что происходит. Локкен поцеловал обеих девочек в лоб, утер их недоуменные слезы, а потом встал и повернулся к своему палачу:
— Я готов.
— Веди нас к своим флагам, — приказал Форто. — Твоя семья может смотреть, как ты умираешь, или может остаться здесь. Мне все равно.
Карина не выпускала руки мужа.
— Я хочу остаться с тобой! — взмолилась она.
— Нет! — ледяным голосом ответил герцог.
Он в последний раз поцеловал ее, подарил ей последний долгий взгляд — и вышел. Форто и его люди пошли следом. Лариус попытался тоже пойти с ними, но Кай пнул его ногой.
— Только герцог! — рявкнул полковник.
Мужество Локкена произвело на Форто глубокое впечатление: герцог не дрогнул. Он повел их прямо к винтовой лестнице — темному колодцу, освещенному маслянисто коптящими лампами. У герцогини Карины вырвалось громкое, отчаянное рыдание. Однако Локкен остался твердым как сталь. Не говоря ни слова, он повел нарцев наверх. Когда они поднялись на башню, он открыл дверь, впустив внутрь холодный ветер.
Это была самая высокая башня города. Под ногами лежал весь полыхающий Гот. Форто вышел на крышу. В центре находился флагшток, который стал причиной стольких бед. А на вершине флагштока в занимающемся рассвете отвратительно светились два оскорбительных флага Гота. Старый флаг Нара заставил Форто содрогнуться от отвращения. Он несколько секунд смотрел на него, а потом склонил голову и начал молиться:
— Боже мой, Господь всего, дай мне силы положить конец этому фарсу. Бог света и милосердия, будь с нами, Твоими слугами.
Никто не присоединился к молитве Форто, но все, кроме Локкена, склонили головы. Закончив молитву, Форто вздохнул и посмотрел на герцога.
— Я даю тебе шанс на спасение, Локкен. Здесь и сейчас — отречешься ли ты от Черного Ренессанса? Примешь ли ты Небеса как свое избавление? Твой лорд Бьяджио — содомит и дьявол. Он совокупляется с мужчинами и не признает церковь Нара. Ради своей души, Локкен, отрекись от него и его дел.
Локкен уставился на Форто — и захохотал, удивленно качая головой.
— Сумасшедший! — объявил он. — Ты действительно сошел с ума! Ох, как мне тебя жаль, Форто. Мне жаль весь Нар. Ты околдован, неужели ты не видишь? Ты поверил в миф!
— Бог и ад — это не мифы, — сказал Форто. — Спаси себя от вечного пламени. Отрекись от Бьяджио, чтобы твоя душа смогла найти покой.
Герцог был непоколебим.
— Если ад существует, то я буду рад в нем гореть. Это лучше, чем пресмыкаться перед церковью Эррита. Именно такой ответ Форто ожидал услышать.
— Да будет так.
Он подошел к флагштоку, развязал узлы и быстро опустил флаги. Первым был опущен Львиная Кровь. Смяв его в комок, генерал бросил его вниз. Подхваченный ветром штандарт Гота скрылся из вида. Форто вернулся к флагштоку и срезал Черный флаг. Это был самый непримечательный флаг во всей империи: только черное поле. Но в нем таились целые поколения зла.
— Связать его! — приказал генерал.
Его солдаты моментально отрезали куски веревки и связали герцогу руки за спиной. Пока они действовали, Форто что-то бормотал над флагом: молился на древненарском, изгоняя бесовские силы. А потом он схватил флаг и разорвал его пополам. Локкен бесстрастно наблюдал за уничтожением полотнища. Форто запихнул обе половины влага герцогу за пазуху.
— Хочешь, чтобы твой флаг был поднят, герцог? Хочешь бросить вызов Небесам? Тогда сам поднимай свой проклятый флаг!
Полковник Кай толкнул связанного Локкена к флагштоку. Еще двое солдат сделали веревочную петлю и надели ее Локкену на шею. Быстрым рывком затянув ее, они заставили герцога встать на цыпочки.
— Ни о чем не жалеешь, Локкен? — издевательски осведомился Форто. — Совсем ни о чем? Еще есть время, демон. Но оно быстро кончается. Тик-так, тик-так…
— Будьте вы прокляты — ты сам и твой епископ, мясник! Я буду ждать вас в вашем аду!
— Да-да, — согласился Форто.
Взмахом руки он отдал команду своим солдатам затянуть петлю. Светлые глаза Локкена вылезли из глазниц, язык вывалился наружу из отчаянно ловящего воздух рта. Он сумел немного задержать дыхание, но на полпути вверх оно вырвалось у него глухим вскриком. Его ноги судорожно задергались — и конца флагштока Локкен, герцог Гота, достиг уже мертвым. Форто наблюдал за ним с удовлетворением. Теперь весь город-крепость мог убедиться в глупости своего герцога.
— Да сжалится над тобой Бог, — тихо проговорил генерал.
Однако еретик получил по заслугам. Форто пообещал себе, что когда-нибудь проделает то же самое с Бьяджио, и тогда наконец Нар освободится от династии тиранов.
Чувствуя безмерную усталость, генерал Форто повернулся в своему верному полковнику:
— Пойдем, Кай. У нас еще остались дела. Форто первым ушел с башни, стремясь оставить позади пучеглазый взгляд герцога.
Генерал Форто спокойно вывел свой легион из города.
Верный своему обещанию Лариус отозвал лучников с башен и увел с улиц потрепанную пехоту. Все равно город горел, так что люди нужны были на пожарах. Генерал Форто решительно ехал мимо изумленных горожан, не реагируя на тихие проклятия взрослых и злобные взгляды зареванных детей. Солнце уже поднялось, и его яркие лучи растапливали покрывший землю снег. Оказавшись у ворот, Форто поднял взгляд к небесам, ища знамения. За грядами облаков виднелись серо-голубые лоскуты неба. Бог говорил с ним, как это было все эти последние месяцы. В стихающем ветре он ощутил дыхание Господа. Форто кивнул в знак того, что понял веление.
Отъехав на безопасное расстояние от города, Форто подозвал к себе полковника Кая. Его заместитель подъехал рысью. Форто обратился к нему шепотом, так что полковнику пришлось приблизиться вплотную к генералу.
— Кай, пора. Уводи людей от города. Но оставь таран. Пусть он стоит у ворот, чтобы их перекрыть.
— Таран? — Полковник Кай оглянулся через плечо на гигантское орудие, которое все еще перекрывало большую часть проема гигантских ворот. Пехотинцы и конники протискивались по обе его стороны. — Мы оставим его здесь?
— Мы оставим его именно здесь. Собери офицеров. Пусть они едут к кислотометам и дают команду готовиться.
Казалось, полковник Кай потрясен услышанным.
— Генерал…
— Это — Божья воля, полковник. Там так и разит злом. Город нужно очистить.
— Генерал, вы обещали Локкену пощадить их. Его семья…
— На его семье лежит такое же пятно, как и на нем, — твердо заявил Форто. — Как и на всем Готе. Мы здесь для того, чтобы искоренить Ренессанс, задушить его, как пожар. Я не оставлю дело на половине.
Лицо Кая напряглось.
— Сэр, я могу говорить прямо?
— Ты всегда это делаешь, — огрызнулся Форто.
— Сэр, это резня. Это — убийство.
— Убийство? — вспылил Форто. — Кто говорит об убийстве? Это — спасение, полковник, не заблуждайся! Черный Ренессанс — это опухоль. Если бы у тебя была болезнь плоти, разве ты не вырезал бы ее? Именно это мы здесь и делаем. Мы спасаем Нар. Перестань закрывать глаза, Кай. Хоть раз сам осознай правду!
Скрытая угроза генерала заставила Кая замолчать, и он молча отвел взгляд в сторону холмов, окружающих город, где ожидали приказов смертоносные кислотометы.
— Подожди, пока мы отойдем на безопасное расстояние, — сказал Форто, — а потом пускай сигнальную ракету.
Кай мрачно кивнул и отъехал, но Форто окликнул его:
— Кай!
Полковник повернулся к Форту:
— Да, генерал?
— Выполнять волю Небес нелегко, Кай. Ни мне, ни кому бы то ни было. Молись, чтобы тебе были дарованы силы, и Он даст их тебе.
— Да, генерал, — бесцветным голосом отозвался Кай. И поспешно уехал.
Только что овдовевшая герцогиня Гота Карина стояла на вершине крепостной башни, глядя, как тело мужа раскачивается на ветру. Туго затянутая вокруг шеи веревка придала его лицу странный лиловый цвет, сделав почти неузнаваемым даже для женщины, родившей ему троих детей. На башне было холодно. Снег почти прекратился. Лариус вытащил кинжал и начал перерезать веревку, чтобы снять тело своего господина. Добрый Лариус — единственный человек, с которым Карина смогла сделать это необходимое, но столь мрачное дело. Внизу безутешно плакали ее дочери. Ее единственный сын, наверное, погиб — лежит залитый кровью среди убитых на городской стене. Карина дрожала всем телом. Ей удалось справиться со слезами, но она попала в какой-то туман, поглотивший все вокруг. Ей было двадцать девять, и она совершенно не предполагала, что сможет любить этого мужчину, который был настолько старше ее. Но теперь, когда его не стало, она не могла представить себе жизни без него.
Окружавшая город армия Форто отступала, как и было обещано: этот факт поразил Карину. Она не ожидала, что мясник сдержит слово. Когда утренний свет залил долину, они увидела, как они удаляются от города. Им оказалось достаточно убить ее мужа. Герцогиня подавила рыдание и пошла к флагштоку, чтобы помочь Лариусу спустить Локкена вниз. Его тело уже остыло. Карина обхватила его руками и опустила на крышу, с проклятиями пытаясь развязать петлю.
— О боже! — простонала она. — Мой муж…
Глаза Локкена были широко открыты. Они невидяще смотрели на нее. Лариус накрыл их ладонью и опустил герцогу веки. Старый вояка встал на колени, поцеловал своего господина в лоб и попятился назад, чтобы не мешать горю госпожи. Карина прижала голову Локкена к груди и стала его укачивать. Она пыталась понять, стала ли она теперь повелительницей Гота. Вернется ли Форто, чтобы продолжить свое мщение? Карина погладила мужа по голове, убирая пряди волос с безжизненного искаженного лица. Лариус подошел к краю башни и посмотрел на город. Мокрый снег лежал до горизонта, но во многих местах его съели огонь и дым. Далеко внизу Карина слышала вопли своих людей: беспомощный, недоуменный плач детей и их матерей. По улицам сновали солдаты, стараясь задушить пламя с помощью одеял и песка. Карина закрыла глаза и прошептала молитву — не новому Богу Нара, а прежнему, когда Бог был добрым. Пока Аркус не умер, она любила церковь. Она даже совершила паломничество в Черный город, чтобы увидеть огромный Собор Мучеников и послушать проповедь Эррита. Но в руинах старой империи что-то роковым образом нарушилось.
Какой— то звук, раздавшийся вдалеке, прервал молитву Карины. На холмах слышались странные глухие удары. Карина вытянула шею, стараясь увидеть, что происходит. Эти звуки внезапно окружили ее со всех сторон. Испугавшись, она положила Локкена и поспешно подошла к Лариусу. Советник смотрел вдаль.
— Лариус, что это? Что это за звук?
— Не знаю, миледи. Огнеметы?
— Огнеметы? О нет, не может быть!
— Я не вижу вспышек, — согласился Лариус. — Но звук…
Что— то просвистело у них над головой. Лариус схватил свою госпожу и заставил ее лечь. Карина пронзительно закричала. Еще один снаряд с шипеньем ударился в стену башни. Раздался звук, похожий на шипенье мощной струи пара. Далекие звуки с холмов участились. Карина высвободилась из рук Лариуса и подбежала к каменному парапету.
— Что это? — закричала она, закрывая уши руками, чтобы не слышать этого звука. — Лариус, что…
Весь Гот начал наполняться дымом: зеленые клубы поползли по улицам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98