Захват этой копии стоил жизни нескольким нашим людям. Само послание, надо думать, достигло места назначения.
Манолла развернула свиток. По ленточкам и витиеватым заглавным буквам, что были выведены золотом, она узнала манеру итарранских писцов. На поврежденной печати из темно-синего воска отчетливо проступала звезда — символ королевской власти Тайсана. Бросив взгляд на цветастый заголовок, Манолла даже зарделась от негодования.
— Наш принц был лишен королевских привилегий! Как у него хватило наглости ставить королевскую печать на своих писульках к главе Кориаса?
— Ты давай читай, — пробасил Каол.
Из пунцовых щеки Маноллы стали мертвенно-бледными. Она скользила глазами по строчкам, и ее лицо делалось все более напряженным и сердитым. Наконец даже у хладнокровного Ташэна лопнуло терпение.
— Что там такое?
— Прошение, — почти выплюнул ответ Джирет. Он с трудом удерживался, чтобы и в самом деле не плюнуть на утоптанный земляной пол. — Принц, лишенный всех привилегий, требует признать свой титул и дать ему права на владение землями и городом. Ссылаясь на наследственное право, Лизаэр Илессидский просит разрешения восстановить Авенор — древнюю столицу Тайсана.
От возмущения Ташэн так и взвился.
— Он никогда не получит этого разрешения. И дело не только в нежелании торговых гильдий терпеть у себя под боком потомка королевского рода. Старинный дворец Авенора лежит в развалинах. После мятежей и свержения королевской власти там камня на камне не осталось. Зато сохранились былые страхи. Ни один городской каменщик не ступит туда ногой, считая это место нечистым. И ни один тайсанский клан не поддержит притязаний Илессида без согласия Содружества.
— Все правильно, но это лишь половина дела, — ответил Джирет с нарочитым равнодушием, довольно странным для человека его возраста. — Торговые гильдии Западного Края ничего не теряют. Если прежние пути соединятся с дорогами Камриса, тамошние торговцы получат добавочную прибыль. Да и правитель Кориаса, рассчитывая на свой кусок, подпишет прошение. Откуда ему знать, что Илессид ловко умеет добиваться желаемого? Дейлион мне свидетель: за эти пять лет Лизаэру удалось примирить враждующие гильдии Итарры. Главы гильдий и городские советники лобызали друг друга, точно братья. Более того, Лизаэр сумел подчинить своему влиянию гарнизоны во всех ратан-ских городах, и теперь они только и мечтают, как бы истребить остатки наших кланов. Если Лизаэру удалось собрать мощную армию, дабы выступить против одного живого человека — Повелителя Теней, неужели ему не удастся получить желаемое для сражения с несколькими тысячами призраков?
— Позволение позволением, но денежки у вашего Лизаэра водятся, и немалые, — вмешался Каол. — И затеи его бредовыми не назовешь. Города охвачены паникой. Все хотят заручиться поддержкой человека, владеющего даром света. Кто еще защитит их от теней Аритона? Неудивительно, что в каждом городе каждая торговая гильдия собирала золото на оружие и снаряжение для солдат. Учтите, горожанин не видит никакой разницы между кланами, верными Аритону, и всеми прочими кланами.
Каол с силой ударил обеими пятернями по столу. Толстые доски столешницы глухо заскрипели.
— Даркарон разрази их всех! Мы привыкли считать горожан глупцами. Нет, они вовсе не глупцы. Они знают, что делают. Если его высочество принц Ратанский появится на землях какого-нибудь клана и упомянет о праве гостя, какой предводитель откажет ему в гостеприимстве?
— В Хэвише такое вполне может быть, поскольку там правит верховный король Эльдир, — сказала Манолла.
Она прикрыла глаза. Одна ее рука со скомканным пергаментом застыла у виска, другая неподвижно лежала на столе. Этот прямой и грубоватый Каол был прав. До тех пор, пока маги Содружества не сумеют прекратить порожденную Деш-Тиром кровавую вражду между братьями, никто не знает, где и когда вспыхнет ее новый очаг.
Люди, сидевшие перед Маноллой, собственными глазами видели начало войны между принцами. Даже здесь, вдали от Ратана, от рассказов о жестокой бойне волосы вставали дыбом, а спина покрывалась холодным потом. Когда принц Лизаэр повел армию Итарры, стремясь уничтожить законного правителя Ратана, война длилась один день, но тот день погубил две трети кланов Дешира. Аритон, в верности которому они поклялись, защищал их, как мог, используя свой дар повелевать тенями. Однако потери среди нападавших были едва ли не в десять раз больше. Страх перед магическим возмездием со стороны Аритона заставил Лизаэра остаться в Ратане. Этот страх помог ему объединить гильдии, привыкшие грызться между собой, а также сбить спесь с правителей городов, кичащихся своей независимостью. Лизаэр достиг немыслимого успеха, разбив бастионы застарелой вражды и предрассудков. Число наемников-головорезов непрерывно росло, и каждым летом они отправлялись на поиски Повелителя Теней, попутно убивая всех «варваров», попадавшихся им на пути.
Манолла видела Лизаэра только один раз, причем совсем недолго. Однако она и сейчас горестно вздыхала, понимая, какой замечательный правитель погиб в нем из-за проклятия Деш-Тира. Принцу удалось завоевать сердца всех ее бойцов, и даже самые суровые из них чувствовали не столько гнев, сколько сожаление из-за вероломства Лизаэра, вступившего в сговор с горожанами. Что же касается Аритона Ратанского, этот принц был опытным магом, скрытным, необычайно умным и дьявольски изобретательным. Какие бы ловушки ни строил ему Лизаэр, Аритон заранее распознавал и разрушал их.
— А где же ваш господин? — спросила Манолла. — Аритону известно о притязаниях его противника на древние тайсанские земли?
Один лишь Ташэн видел, какое отчаяние мелькнуло в глазах юного графа и его боевого командира. Но к чести Джирета, тот ответил честно и прямо:
— Мы пришли, чтобы вас предупредить. Мы ничего не знаем о намерениях Аритона. Покидая нас, он сказал, что не хочет делать нас мишенью для Лизаэра и давать новую силу проклятию Деш-Тира.
Даже теперь, спустя пять лет, эти слова заставили Каола плотно стиснуть кулаки.
— После погребения наших бойцов мы ни разу не видели Аритона и ничего не слышали о нем. Одному Эту известно, где он сейчас. Наверное, его высочество не хочет или не считает нужным прислать нам весточку.
У Маноллы перехватило дыхание. Вот оно, объяснение столь быстрого и сурового взросления Джирета. Аритон исчез, а на неокрепшие плечи мальчика легла обязанность делать все возможное, чтобы уцелевшие бойцы не сделались добычей наемников. Манолле стало по-женски тревожно за внука. Кто знает, может, и ему придется испить эту горестную чашу.
Если Лизаэр обоснуется в Авеноре, ратанская трагедия имеет все основания повториться в Тайсане. Ненависть между кланами и городами вспыхнет с новой силой, и польются новые реки крови.
— Спасибо за предупреждение, — дрогнувшим голосом произнесла Манолла. — Наши кланы сумеют приготовиться к самому худшему.
Она встала. Выпавший пергамент с легким стуком упал на стол. Манолла оказала Джирету все почести, словно принимала равного себе. Пусть его клятва верности не была одобрена Содружеством, он искренне принес эту клятву. Как и сама Манолла, Джирет являлся кайденом — тенью позади трона, и оба они стояли позади пустых тронов. Едва ли этот рано повзрослевший мальчик сознавал, какой мужественный поступок он совершил. Сохраняя верность своему господину, от которого не получал никакой поддержки, Джирет рискнул покинуть родные места и с кучкой уцелевших сверстников отправиться в Тайсан, дабы сообщить о вероломном намерении Лизаэра.
Годы, беды, предательства и разочарования сделали Маноллу проницательной. Увидев Джирета, она поняла: даже после всего, что выпало на долю этого рыжебородого парня, он не позволит себе опуститься до мести без разбору.
— Ты ведь не презираешь своего принца за его исчезновение, — сказала Манолла, удивляясь, с каким трепетом она произносит эти слова.
Ташэн сразу же повернулся к ней. Каол продолжал глядеть прямо перед собой.
Впервые за все это время Джирет по-настоящему улыбнулся.
— Я восхищаюсь Аритоном. Мой отец тоже восхищался им. Наш род обладает даром предвидения, и мы оба знали, что служение принцу погубит нашу семью.
— Однажды мне довелось видеть твоего господина, — призналась Манолла. — Правда, я не была свидетельницей его магического искусства и не видела его рукотворных теней, но и еще раз сталкиваться с ним я не хочу. Надеюсь, Эт убережет меня от такой встречи.
Вторая улыбка Джирета была печальной и понимающей.
— Незачем тревожить Эта. Если ничто не нарушит замыслов моего господина, ты вряд ли его увидишь. Думаю, уединенная жизнь ему по душе.
Ни циничная ухмылка Каола, ни вздох Маноллы не навели Джирета на очевидную мысль: Лизаэр все равно не оставит его господина в покое.

Долгожданный миг
Ранняя осень приносила в город аромат спелых яблок. Талита, сестра главнокомандующего итарранской гвардией, хорошо помнила то время. Только оно почему-то вспоминалось как далекое-далекое прошлое… По всем дорогам в Итарру тянулись тяжелые крестьянские телеги. Яблоки ссыпали прямо на расстеленные рогожи, занимая едва ли не все пространство рынков. Скучающие молодые люди из богатых семей радовались возможности поразвлечься. Подражая шалунам былых времен, они опрокидывали лотки, и яблоки летели прямо на мостовые, мешая пешим и конным. Колеса давили сочную желто-зеленую мякоть, и в ее пьянящем дурмане пировали стаи птиц. А потом с гор налетали студеные ветры и кружили по улицам поземку разноцветных листьев.
Возвращенное солнце сделало дары садов намного щедрее, однако Итарре стало не до яблочных шалостей. Жизнь города неузнаваемо изменилась.
С того злополучного дня несостоявшейся коронации, когда один человек силой своей магии окутал тенями целый город, страх не оставлял жителей Итарры. Все их упования были связаны с другим человеком — единственным, кто оказался способным противостоять Повелителю Теней. Но Лизаэр Илессидский владел не только даром света. Его непревзойденный дар политика и государственного деятеля погасил извечную вражду итарранских гильдий, городских властей и знатных родов. Более того, его смелость, самоотверженность и обаяние объединили несговорчивых правителей остальных ратанских городов. Теперь у них была одна цель и один враг. Проявляемое единодушие граничило с чудом. Каждый город стремился поддержать Итарру, начавшую поход против варварских кланов. Где-то там скрывался нашедший пристанище Повелитель Теней. Каждый год кольцо вокруг варваров сужалось. И каждый год Итарра исправно получала от других городов золото и солдат.
Яблоки теперь хранили в бочках, дабы избежать воровства. И телеги с наступлением осени больше не запруживали главные городские улицы. Улицы расширили, чтобы по ним без труда смогли разъехаться самые крупные повозки с грузом провианта и оружием для солдат. Итарра — богатейший город континента, раскинувшийся в центре Маторнского перевала, — тратила громадные средства на содержание военного лагеря, который не сворачивали даже зимой. На полях, окружающих городские стены, вырос второй город, представлявший собой целый лабиринт офицерских хижин, маркитантских шатров и солдатских казарм. Земля была плотно утрамбована сотнями ног и копыт, а вместо уличных указателей на шестах развевались выцветшие знамена. Итарра привыкла и к горьковатому запаху угля, тянущемуся из кузниц и оружейных мастерских. Год от года этот запах становился все крепче, а когда не было ветра, сумеречное небо над Итаррой затягивала сизая дымка.
К осени из деширских лесов возвращались регулярные части итарранской армии. В городе поднималась шумиха, всегда раздражавшая Талиту. Она терпеть не могла громкоголосых мужчин и наполняющих гостиные знатных дам, которые жадно ловили каждую новость. После своего бегства из Итарры Повелитель Теней больше не появлялся в городе, однако жители не чувствовали себя в полной безопасности. Их страхи были вполне обоснованными: пять лет назад, в Страккском лесу, тени и магия Аритона унесли семь тысяч жизней итарранских солдат и офицеров. Такое забудется не скоро. Уцелевшие воины поклялись навсегда покончить с кланами и ежегодно прочесывали деширские леса, убивая всех, кто попадался под руку, и обращая в бегство тех, кому удавалось спастись. У Талиты были свои, глубоко личные причины ненавидеть хвастливые рассказы о засадах и сражениях — эти жалкие попытки хотя бы на словах изменить то, что уже произошло и не поддавалось изменению.
Нынешняя осень не явилась исключением. Талита вновь отвергла все приглашения и сейчас стояла на верхнем этаже своего дома, возле квадратного проема в кирпичной стене. В проеме виднелись горы. Уткнув подбородок в меховые манжеты платья, Талита глядела вдаль.
Когда первые отряды только входили в город, она уже знала от своего брата Дигана, чем закончилась нынешняя кампания. Успехи отборных частей, отправленных в чащи Хальвитского леса, были более чем скромными. Солдаты не обнаружили ни одного вражеского лагеря. Воевать оказалось не с кем.
Снова, как и в прошлом году, эти разбойники под предводительством Каола и Джирета Рыжебородого свели на нет все усилия наемных головорезов. Дозорные кланов успевали предупредить своих о приближающихся врагах. Если не считать одного мелкого столкновения, охота на варваров была безрезультатной. Однако кланы не покинули обжитые места. Они исправно нападали на торговые караваны. Даже Маторнская дорога стала небезопасной: варвары подстерегли и убили там несколько гонцов, ехавших с важными сообщениями.
А ведь Лизаэр Илессидский предупреждал: кланы обязательно изменят тактику. Свидетельство тому — исчезновение Аритона. Никуда он не исчез, просто затаился и строит новые коварные замыслы. Талите хватило одной встречи с Повелителем Теней, чтобы убедиться в справедливости опасений, владевших Лизаэром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102