Зная Хилари, можно не сомневаться в том, что она сразу же бросилась с этой новостью к Дункану.
Теперь ясно, почему он был так уверен, что знает, о чем она хочет ему рассказать. И тот факт, что он был в ярости, говорит о его неравнодушии к ней. Теперь остается единственный вопрвс: к кому он неравнодушен — к ней или к Меган? Ведь возможно, что он до сих пор любит именно свою жену!
Джейд напомнила себе, что несколько месяцев назад Дункан просил Меган о разводе. Тот Дункан, который предложил ей сегодня убираться вон, выглядел как раненый лев, загнанный в ловушку. Что еще она видела в его глазах? Неужели это была любовь?
Невидимые путы понемногу отпустили ее душу, и комок в горле начал рассасываться. Она медленно и осторожно остановила автомобиль. Права ли она? Любит ли ее Дункан? Эти вопросы можно разрешить лишь одним способом.
Разворачивать «паккард» на узкой двухрядной дороге — задача не из легких: нужно было удержать машину на покрытии, поскольку в противном случае та могла уйти в жидкую грязь и застрять. После нескольких попыток Джейд ухитрилась все-таки направить автомобиль в сторону ранчо.
Черное сердце бури находилось в этот момент прямо над ней. Колючие оторванные ветки деревьев метались по дороге, как призраки. Молния ударила в сосну футах в пятидесяти от «паккарда», и дерево загорелось. Ливень тут же затушил его.
За время поездки Джейд не встретила ни одного автомобиля. Все нормальные люди сидели в безопасности, пережидая грозу. Она представила себе их, наслаждающихся спокойным огнем очага, испытывающих чувство облегчения, которое всегда сопутствует человеку, пережидающему бурю в укрытии.
Почему она не подумала как следует, прежде чем бежать с ранчо!
Джейд стала бороться с собственными страхами, приказав рукам не трястись, зубам и коленям — не стучать. Двинувшись вперед, она заметила, что вода уже переливается из канав на дорогу. Молясь, чтобы не заело зажигание, она стала прокладывать путь к ранчо.
Через несколько миль машина замерла перед огромной лужей, перекрывавшей полотно дороги. Это была даже не лужа, а целая река, показалось Джейд. Она выключила мотор и поставила машину на тормоз. Мгновение она размышляла, не вылезти ли ей наружу и не прощупать ли глубину лужи; но сильный раскат грома и сверкание молнии заставили ее отказаться от такого решения. Она заметила, что над горами Сангре-де-Кристо нависает еще одна грозовая туча, выглядевшая просто ужасающе. Ей нужно достичь ранчо, пока не будет слишком поздно.
Джейд завела мотор, отпустила тормоз и въехала в воду. Мутная вода брызнула в салон из-под дверей. Ее сердце подпрыгнуло в груди. Машина сотрясалась под мощными ударами стремящейся с гор воды.
Из-за шума ливня и раскатов грома Джейд не слышала двигатель. Вскоре он заглох, и машина остановилась окончательно. Джейд перевела переключатель скоростей в нейтральное положение, вызвала искру и с лихорадочной поспешностью стала нажимать на стартер. Но мотор не заводился. Затем в борт «паккарда» ударилось что-то тяжелое. Еще один такой удар, и тяжелая машина может слететь с дороги в водную пучину.
К тому времени когда Дункан поднялся на верхнюю дорогу, ему уже стало казаться, что он напрасно поддался дурацкой панике. У Меган было достаточно времени, чтобы выбраться с гор на шоссе к Санта-Фе до того, как буря набрала полную силу. И она прекрасно знала об опасности такой грозы, чтобы не попытаться ее опередить.
Эти мысли успокаивали его, пока он не осознал, что Меган была не в себе, покидая ранчо, и вряд ли могла мыслить логично. Он выгнал ее с ранчо Сиело. И он никогда себе не простит, если с ней что-нибудь случится.
Хотя он скакал всего несколько минут, дождь уже пробрался под воротник плаща, и холодные капли стекали по разгоряченному телу. Он не обращал на них никакого внимания, подстегивая Эскалибура идти легким галопом. До города было далеко. В любое время это была бы тяжелая скачка; что уж говорить о сегодняшних условиях!
Жеребец, казалось, принял вызов. Он проламывался сквозь пелену ливня, как корабль сквозь шторм в открытом море, и ни на шаг не сбивался с курса. Дункан наклонился вперед, подбадривая коня ласковыми словами. Дождь продолжал обливать их ледяными струями. Вода залила дорогу, а смытая с гор почва сделала ее красной, словно кровь.
Ровный топот железных подков Эскалибура говорил Дункану, что они продвигаются вперед, хотя он уже не разбирал дорогу по сторонам. Дункан не боялся встречного движения. В здравом уме никто не выедет из дома в такую погоду. Он оскалился в темноту. Уж он-то точно потерял разум, еще в студии.
Будь он проклят, если снова не влюбился в Меган. Эта любовь не имеет никакого смысла. Дункан ненавидел себя за нее, но отрицать очевидное было бесполезно. Он хочет, чтобы Меган вернулась к нему, и, если для этого нужно мчаться сквозь убийственную грозу, пусть будет так.
Вода заполнила все углубления на дороге, все низины, создав небольшие озерца и бурлящие ручьи. Чуть впереди дорога пролегала через глубокую промоину, непроезжую при плохой погоде. О ней велись постоянные разговоры, но как-то так всегда получалось, что у властей штата не хватало средств на ремонт.
Он почувствовал, что жеребец начинает уставать. Дункан знал, что Эскалибур отдаст все силы до конца, когда ему прикажут, но не хотел выжимать из коня последнее. Путь был еще слишком далек.
Внезапно впереди показалась неясная тень. Он послал коня в галоп, одновременно вытирая заливаемые дождем глаза. Наконец он смог разобрать очертания автомобиля, по крайней мере его верхней части. Нижняя была скрыта потоками воды, переливающимися через промоину.
Подскакав ближе, он увидел, что это «паккард» Меган. Сама она, сжавшись в комок, сидела на капоте. Дункан чуть было не рассмеялся от счастья, заметив, что машина развернута на восток, на ранчо Сиело. Она хотела вернуться, когда «паккард» застрял на дороге.
Джейд оставалась в салоне, пока поднимающаяся вода не стала заливать сиденья. Тогда, дрожа от страха и холода, она подняла крышу кабриолета и перелезла через ветровое стекло на скользкий капот. Она не помнила, сколько времени просидела там, скрючившись и молясь, чтобы показался хоть один автомобиль.
Под ударами воды машина стала медленно сползать вниз, и Джейд охватил испуг, подобного которому она ни разу не испытывала. Кто-то говорил ей, что тонущий человек не испытывает страшных мучений; но сейчас она поняла, что умереть в воде — самая страшная смерть.
Она продрогла до костей и держалась на поверхности капота только усилием воли. Зубы выстукивали нескончаемую дробь, но она все-таки цеплялась за надежду на спасение.
Когда Джейд заметила тонкий луч света, пробившийся с дороги сквозь тьму, ей показалось, что у нее начались галлюцинации. Она сконцентрировалась на этом луче, и он стал приближаться, пока не появился из дождя массивный белый призрак, казавшийся порождением самой бури. Расстояние между ними сокращалось, и она поняла, что это конь, несущий на спине всадника. Хотя на мужчине был плотный желтый плащ, лицо было закрыто широкополой шляпой, в его посадке было явно что-то знакомое.
От облегчения она всхлипнула. Слава Богу, это Дункан!
Он направил коня прямо в поток и остановил с подветренной стороны машины.
Из последних сил она протянула ему руку, заглянула в глаза и сказала:
— Меня зовут Джейд Ховард.
Глава 17
Дункан в изумлении уставился на женщину, сообразив, что она сказала. Он чувствовал себя так, словно одна из бесчисленных молний, сверкавших в небе, ударила ему в голову. Шок, досада, злость?.. Но в то же время и чувство какого-то глубокого облегчения. Он столько раз обвинял себя в том, что влюбился в собственную жену, считая себя самым большим дураком в мире. Но он оказался просто слепцом.
— Ты не Меган? — спросил он просто для того, чтобы быть уверенным, что правильно понял ее слова.
— Нет, я не Меган, — ответила женщина.
— Тогда кто ты, к дьяволу, такая и что здесь делаешь?
— Меня зовут Джейд Ховард, — повторила она. — А остальное долго объяснять.
Он взглянул на нее, сосредоточившись изо всех сил. Господи, как же он не разглядел этого раньше! Конечно, она не Меган. Дождь смыл с ее лица всю косметику, мокрые волосы облепили голову. Болван, дважды болван! Она выглядела достаточно похожей на Меган, чтобы одурачить любого, но не его же! Он ведь художник, и достаточно грамотный. У этой женщины строение тела было более изящным, чем у его жены. И — на его вкус — она была более красива.
Он вновь почувствовал себя как внезапно прозревший. Он же видел все различия, начиная с того уже далекого вечера в «Ла-Фонде», но придумывал им рациональное объяснение!
Голос женщины прервал скачку его мыслей:
— Ты не мог бы меня отсюда забрать?
В ситуации не было ничего хорошего: Бог видит, они находились в большой опасности. Но Дункан не мог удержаться от улыбки. Он почувствовал себя великолепно.
— Это чертовски неудобное место для парковки машины, — сказал он.
— У меня не было особого выбора, — стуча зубами, откликнулась она, тоже пытаясь улыбнуться.
«Прекрасно, — подумал Дункан, — у нее есть мужество. Оно ей понадобится, пока мы не выберемся из этой передряги».
Хотя борт «паккарда» защищал Эскалибура от сильного течения, вода все прибывала и дошла жеребцу почти до брюха. Он сильно всхрапывал и перебирал ногами, пытаясь удержаться на месте. Им всем троим необходимо скорее выбраться из этого потока. Но следующий взгляд, брошенный Дунканом на Джейд, подсказал ему, что сейчас от нее трудно ожидать помощи.
— Я хочу, чтобы ты точно выполняла мои указания, — сказал он. — Я привез для тебя сухие вещи, но сначала мы должны отсюда выскочить. У тебя хватит сил, чтобы самостоятельно держаться в седле?
— Я… я не уверена.
— Можешь подобраться ко мне поближе?
Она кивнула и потихоньку стала перемещаться к краю капота.
Дункан обмотал уздечку за луку седла, удерживая нервничающего Эскалибура усилием ног, наклонился и подхватил Джейд за талию и, приподняв, усадил ее перед собой.
— Управляй, — сказал он.
Но в ее руках не было силы, поэтому Дункан перехватил поводья правой рукой, а левой прижал ее ближе к себе. Хотя дождь уменьшился, поток с горы все прибывал. Как только они выбрались из относительного затишья за автомобилем, течение ударило жеребцу в бок, и он потерял почву под копытами. Дункан зажал уздечку в зубах, направляя Эскалибура наперерез потоку, сомкнув руки вокруг Джейд.
Конь отчаянно сражался с течением. Казалось, прошла вечность, прежде чем его копыта нащупали твердую почву. Он продвигался вперед рывками, из последних сил. Наконец они выбрались на дорогу.
Дункан сжимал Джейд настолько крепко, что ему потребовалось усилие, чтобы разомкнуть замерзшие пальцы.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Сейчас да — ведь я с тобой, — ответила она твердым тоном, хотя ее тело продолжало дрожать от холода.
Как раз в это время Дункан услышал грохот и скрежет металла. Он взглянул через плечо и увидел, как «паккард» катится под гору. Еще несколько минут, и было бы поздно. Мысль о том, что он чуть не потерял эту женщину…
У него было множество вопросов, но они подождут. Все может подождать, пока он не доставит ее в целости и сохранности на ранчо Сиело. Он направил жеребца на верхнюю дорогу и там остановился.
— Тебе нужно переодеться в сухое. — Он отстегнул одну из седельных сумок и достал оттуда толстый свитер и промасленный плащ-пончо. Она быстро облачилась в эту одежду с его помощью, и Дункан протянул ей фляжку с виски.
— Глотни немножко, это тебя согреет.
Когда Дункан скакал по направлению к Санта-Фе, ветер дул ему в лицо. Теперь же он подгонял их в спину. Несмотря на теплую одежду и виски, Джейд продолжала дрожать. Дункан, однако, не пускал коня в галоп, хотя инстинктивно готов был это сделать. Он понимал, что ни конь, ни женщина сейчас не в состоянии выдержать скачку. Поэтому он пустил коня легкой рысью, достаточной, чтобы достичь дома в течение получаса.
Джейд все теснее прижималась к нему в поисках тепла. Несмотря на их недавнюю ссору и на то, что они были мокрыми и иззябшими, Дункан почувствовал прилив страсти. Все, что он о ней знал, было ее имя — Джейд Ховард. Прекрасное имя, просто великолепное имя! Он хотел бы кричать его сквозь грозу. Что за сладкое, чудесное сумасшествие! Дункан улыбнулся дождю.
— Джейд Ховард, Джейд Ховард, — пробормотал он, слушая звуки этого имени.
Он почувствовал, как она вздрогнула.
— Ты что-то сказал?
— Только твое имя.
Он удержался, чтобы не добавить, что оно так же чудесно, как она сама. Для этого было еще слишком рано.
Джейд придвинулась к нему еще ближе, прижавшись щекой к ложбинке между плечом и шеей. Дункану это понравилось. Он должен столько о ней узнать, столько ей сказать, что для этого, возможно, понадобится целая жизнь. Он, конечно, беспокоился и за Меган, но она покинула ранчо Сиело уже несколько месяцев назад. После такого срока он может подождать еще чуть-чуть, чтобы узнать, почему она это сделала.
Когда они приблизились к повороту на ранчо, Джейд дрожала уже меньше. Почувствовав близость теплого и сухого стойла, Эскалибур сам увеличил скорость. Спуск вниз был засыпан опавшими листьями и сломанными ветками, поверх которых сейчас мчались ручьи, но гроза уже уходила на восток. Среди туч проглядывали первые звезды. Дункан увидел перед собой гостеприимные огни ранчо.
Он привязал изможденного жеребца к крюку перед дверью в дом, спрыгнул с седла и протянул Джейд руки. Она сползла в его объятия, и он подхватил ее. Она пахла дождем, ветром, мокрой одеждой и женщиной. Она пахла очень вкусно.
— Я не была уверена, что смогу когда-нибудь снова увидеть это место, — сказала она. — Благодарю тебя.
— В этом нет нужды.
Дункан опустил женщину на землю и внимательно посмотрел на нее. В отблесках света, исходящих из окон, он заметил, что ее щеки немного порозовели, но это только подчеркивало общую бледность. Она выглядела хрупкой, как фарфоровая ваза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47