– Безуспешно, я полагаю, – сказал Лукас.
– Да, благодаря моим людям. Представляете, ворвался в банк с игрушечным пистолетом, из тех, у кого на конце ствола загорается лампочка? Я уж было хотел его пристрелить, из принципа. За то, что все утро мне испортил, паскудник.
Джейлин прыснула в кулак и сказала:
– Бойкий денек для такого маленького городка. Жители газетных сообщений начитались?
– Наверное. Ну а как у вас дела?
– Никак, – коротко ответил Лукас.
– Он тоже малость свихнулся, – усмехнулась Джейлин.
– Да мы тоже не лучше, – осклабился Меткалф и повернулся к двери, в которую вошел полицейский с конвертом в руке. – Ну что там еще стряслось? – нервно спросил он.
– Не знаю, шериф. Стюарт попросил меня передать это вам.
Стюарт Келли дежурил сегодня в приемной.
Лукас проводил глазами полицейского до двери, перевел взгляд на Меткалфа, Тот вскрыл конверт и только начал читать вложенный в него лист, как лицо его перекосилось, словно от боли, и побелело, а длинные пальцы задрожали.
– Господи! – прошептал он.
– Уайат, что случилось? – Не получив ответа, Лукас вскочил со своего стула, обогнув стол, подошел к шерифу, увидел в руках его листок бумаги с коротеньким текстом, отпечатанным большими буквами, и фотографию. У него перехватило дыхание.
– Господи! – повторил Меткалф, – Он похитил Линдси.
Глава 4
Лукас бросил на стол перед Самантой фотографию в прозрачном пластиковом файле и невозмутимо произнес:
– Что ты можешь сказать о ней?
Саманта, сдвинув брови, взяла фотографию, и ее без того бледное лицо совсем побелело.
– Не понимаю. Линдси? Он похитил Линдси?
– Как видишь. Теперь скажи: зачем ты заставила нас следить за Кэрри Воган?
– Потому что я ясно видела ее лицо. Да, ее, а не Линдси, не знаю, зачем он…
Лукас хлопнул ладонью по столу. Саманта, вздрогнув, вскинула голову и уставилась на него.
– Думай, Саманта. Где она находится? Там же, где ты видела Кэрри?
– Да. Комната та же. Тот же стул. Та же газета. Даже повязка выглядит как та. Единственная разница – на стуле сидит не Кэрри, а Линдси. – Она, словно в забытьи, отодвинула от себя фотографию.
Лукас сел напротив нее.
– Фотография отпечатана на принтере. Разумеется, она чистая. Открой файл, дотронься до нее.
– Я и так все вижу.
– И все-таки, Сэм. Дотронься до нее.
Она помедлила, затем пододвинула к себе файл и осторожно, подрагивающими пальцами, начала вытягивать фотографию. На лице ее не дрогнул ни один мускул, и Лукас понял, что ничего нового она не увидела.
– Нет, – Саманта покачала головой, – больше ничего нет.
– Ты уверена?
– Абсолютно. – Она вложила фотографию в файл. – Он похитил ее сегодня утром? Недавно, во всяком случае. Я видела, как она входила и выходила.
– Уайат получил конверт меньше часа назад. Двадцать минут назад ее машину обнаружили припаркованной возле небольшого кафе, куда она обычно заезжает выпить кофе. – Он говорил ровным, бесстрастным голосом. – Никто из работников кафе не видел, как она подъехала. В кафе она тоже не заходила. Пока нам не удалось найти никого, кто бы видел ее в том районе.
– Он уже потребовал с шерифа выкуп?
Лукас кивнул.
– Сколько?
– Ровно столько, сколько у него есть на счету, – двадцать тысяч.
– Ровно двадцать?
Лукас снова кивнул.
– Раньше похититель не был столь точен. Он приблизительно определял, сколько семья может заплатить. Сейчас сумма указана до цента. Мне кажется, это не простое совпадение.
– Нет, ни в коем случае. Ты хочешь сказать, что с каждым разом он становится все смелее? Теперь он щелкнул тебя по носу.
– Что-то вроде того, – согласился Лукас и опять кивнул. – Он похитил полицейского, что или очень глупо, или он просто обнаглел. А на дурака он не похож.
– Когда он требует доставить выкуп?
– Завтра в пять дня.
Саманта наморщила лоб:
– Но если ему известно, сколько у шерифа на счету, он мог бы потребовать деньги и сегодня. Зачем ему давать тебе двадцать четыре часа на поиски Линдси?
– Он и дает их мне, чтобы я попытался найти ее. Проверяет, на что мы способны. Не исключено, что он затаился где-то поблизости, наблюдает за нами, изучает наши методы.
Саманта внимательно посмотрела на него:
– Что ты еще думаешь? Что чувствуешь?
– Ничего не чувствую.
– Но ты же знаешь Линдси, ты был рядом с ней все эти дни. Неужели ты ничего не улавливаешь?
Лукас покачал головой.
– Отказываюсь верить, – вздохнула Саманта. – Хотя, возможно, она без сознания.
– Может быть.
Ей не нужно было касаться его руки, она и так понимала, что скрывается за его холодным тоном и застывшим, словно маска, лицом.
– Записку с требованием выкупа получил Меткалф. Почему? Потому что он ее шеф? Маловероятно. Скорее всего потому, что он ее любовник.
Лукаса догадка Саманты нисколько не удивила. Он давно догадывался об их отношениях.
– Второе. Они, собственно говоря, и не очень-то скрывались. По-моему, даже специально – чтобы к ним с расспросами не лезли.
– А где Меткалф сейчас?
– На пути к вам, в цирк.
Саманта подскочила на стуле.
– Что?! Люк, ты должен его остановить.
– Успокойся. С ним поехала Джей. Она проследит, чтобы он там не наделал глупостей.
– Он не поверит, что мы не причастны к похищению.
– Но ваш цирк находится рядом с кафе, возле которого нашли машину Линдси. Возможно, кто-нибудь из ваших артистов что-нибудь видел. Меткалф хочет всего лишь поговорить с ними.
– Поговорить? Ты прекрасно его знаешь и вполне догадываешься, чего он хочет.
– Мне и догадываться не нужно. Десять минут назад он хотел прийти сюда и бросить тебе в лицо вот эту самую фотографию. Сядь, Саманта, и успокойся.
Она опустилась на стул и с горечью произнесла:
– Ну вот видишь. Опять я во всем виновата. И все из-за своего предсказания, которое сбылось, но не так, как я сказала.
– Сейчас он неспособен мыслить здраво, и не жди, что это произойдет скоро. Он готов засадить за решетку любого, кто хотя бы косвенно причастен к похищениям, а уж тебя – в первую очередь.
– Но я же никакого отношения не имею к похищениям в Голдене!
– Я знаю. Уайат это знает. И журналисты, которые вьются вокруг управления как мухи, тоже знают. В чем также состоит еще одна сложность. Все газеты только и трезвонят о том, что ты сама пришла сюда, чтобы доказать свою невиновность.
Саманта вздохнула:
– Доказала… что будет еще одно похищение.
– Думаю, тебя сегодня отпустят. Представляю, что будет твориться возле твоего шатра, где ты предсказываешь судьбу!
Саманта, откинувшись на спинку стула, внимательно разглядывала его.
– Да, настоящие экстрасенсы – большая редкость, а уж те, чью правоту подтверждает пресса, становятся знаменитостями. А нужна мне такая реклама?
– Не могу сказать…
– Тебе и не нужно ничего говорить.
Лукас сделал незаметный глубокий вдох, медленно выдохнул.
– В любом случае народ к тебе повалит хотя бы только для того, чтобы посмотреть на тебя.
– Да, наверное.
– Саманта, перестань дуться. Лучше помоги мне найти Линдси Грэм. Иначе этот подонок убьет ее.
– Это просьба или как?
Лукас вскочил.
– Да, – хрипло произнес он. – Просьба. Я прошу тебя о помощи, Саманта, потому что я бессилен. У меня нет ничего – ни улик, ни версий, ни зацепок. Мне не с чего начинать. Времени для сожалений, объяснений и пререканий с тобой у меня тоже нет. И у Линдси тоже нет времени – если завтра к ночи мы ее не найдем, она умрет. Если ты не желаешь помогать мне, так по крайней мере помоги ей.
– Шерифу твоя затея может не понравиться, – ответила она, растягивая слова.
– Уайата я беру на себя.
Несколько минут она молча продолжала смотреть в его лицо, затем чуть заметно кивнула:
– Хорошо. – Она поднялась. – Пошли.
Линдси не знала, сколько прошло времени, но смутно понимала, что много. Последнее, что ей удалось с большим трудом вспомнить, – это завтрак с Уайатом.
Странно, но это ее не беспокоило. Строго говоря, сейчас ее мало что беспокоило. Она подозревала, что ей ввели какой-то наркотик. Подобное ощущение, сродни блужданию во мгле, она уже испытывала много лет назад, когда во время болезни ей иногда кололи сильное успокоительное.
Поняв причину окутавшего мозг тумана, она немного успокоилась. «Наркотик так наркотик. Ничего особенного. Его действие рано или поздно проходит».
Она лежала на животе на чем-то жестком и холодном. Приоткрыла глаза – кругом непроглядная темень. Догадалась, что на голове у нее капюшон или что-то подобное. Запястья перетянуты за спиной широким скотчем.
Попыталась пошевелиться и не смогла. Все, что ей удалось сделать, – это слегка дернуться, из чего она заключила, что хотя ноги ее на лодыжках и не перетянуты, но мышцы затекли так, что ни перевернуться, ни тем более освободить руки она не в состоянии. Ей казалось, что рук она просто не чувствует.
Связана, обколота наркотиками, с капюшоном на голове…
«Боже, меня похитили!»
Первым чувством при этой мысли был, как ни странно, скептицизм. «Похищать? Меня? Зачем? Если он охотится за хорошими деньгами, то здесь он явно просчитался». У Линдси имелась только часть последней зарплаты и ничего больше.
«Постой. Сэм говорила, что деньги его не интересуют. Для него – как она его назвала? Человеком с повредившимся рассудком? – это всего лишь игра. Кошмарная игра. Он играет против Лукаса Джордана. Выясняет, кто из них умнее, находчивее, быстрее. Кто – лучший. Как в шахматах… Да, именно так Сэм и говорила».
И в этой игре Линдси стала пешкой.
Просветление длилось недолго. Вскоре она снова начала погружаться в густой вязкий туман, так и не вспомнив, сколько до нее было таких же пешек.
Смерть.
«Черт подери!» – услышала она свой тихий голос.
Она подумала, что он или кто там есть рядом с ней, ответит, но интуиция подсказывала, что она одна. Лежит где-то. Одна, связана, в наркотическом дурмане.
Сквозь парализующее, успокаивающее действие наркотика начали пробиваться первые толчки тревоги и страха.
Они вышли с черного хода, где не толпились газетчики. Выводил их Глен Чемпион. Прежде чем открыть дверь, он посмотрел на Саманту и выпалил:
– Спасибо вам… Утюг… Ну, в общем, он был неисправен. Приходил электрик, удивился, как это он еще не загорелся. Спасибо.
– Не за что. Присматривай за малышкой.
– Обязательно. – Он едва заметно склонил голову. – Спасибо вам большое.
Они вышли из здания управления.
– Ну вот. Теперь у тебя здесь появился друг. А что там насчет его дочки? Ты что-нибудь увидела?
– Да, она станет преподавателем.
Саманта шла впереди. Весь небольшой путь до стоянки, где находился арендованный Лукасом автомобиль, он молчал. Репортеров здесь не было, они роились у главного входа.
Только когда они уже сидели в машине, Лукас задумчиво произнес:
– Только вы трое – Бишоп, Миранда и ты – можете видеть такое далекое будущее. Когда эта малышка станет преподавателем? Через двадцать пять лет?
– Примерно так. Она будет хорошим преподавателем. Если бы сейчас таких было бы побольше. – Саманта поежилась. – Я очень редко вижу светлые моменты будущего, гораздо чаще – темные: зло, трагедии. И я ничего не могу изменить.
– Потому ты и посоветовала Глену присматривать за дочкой?
– Я просто предупредила его. Точно так же, как я предупредила Кэрри Воган, когда узнала, что она станет жертвой похищения. А прежде – Митчелла…
Лукас на секунду оторвал взгляд от дороги, посмотрел на Саманту.
– Ты предупреждала Кэллогана? Но ты же утверждала, что никогда не встречалась с ним.
– Не встречалась до того, – она сделала ударение на двух последних словах, – как увидела его похищенным.
– Какая разница? – пробормотал Лукас.
– Для меня – очень большая. Ты знаешь, как я отношусь к словам. Кстати, я его и не видела, я с ним разговаривала по телефону.
Лукас промолчал.
– Я пришла к Меткалфу предупредить его о готовящемся похищении Кэллогана и почти сразу поняла, что он воспринимает меня несерьезно. Как я должна поступить в таком случае? Я позвонила самому Кэллогану и посоветовала быть осторожнее. Думаю, что и он не принял меня всерьез. Печально, но я все сделала, что могла. А остальное мне безразлично.
Лукас согласно кивнул. Немного помолчав, он спросил:
– Как ты думаешь, почему ваш цирк оказался в Голдене именно сейчас? Ты что-нибудь видела?
– Ты полагаешь, Лео изменил бы наш обычный маршрут, даже если бы я его об этом попросила?
– Если ты его попросишь, Лео банк ограбит. И уж без всяких колебаний свернет в маленький небедный город.
Саманта не отвечала.
– Ну так что ты видела? Ты не знала о серийном похитителе, пока не приехала сюда, верно? – Лукас не удивился, что Саманта ответила на его второй вопрос, оставив без внимания первый.
– Нет, не знала. Какие-то слухи до нас доходили, мы много ездим, сам знаешь. Поговаривали о двух похищениях. Мне показалось это неожиданным для этих мест. Летом кое-что слышала, во время поездок по Виргинии, Мэриленду, Нью-Йорку и Пенсильвании. Но это были всего лишь слухи.
– Что ты видела, Сэм? Не говори мне, что ты оказалась здесь случайно, – я все равно не поверю, – настаивал Лукас.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Саманта ответила:
– Я видела сон.
Он нахмурился:
– У тебя никогда не было вещих снов.
– Раньше не было.
– Откуда ты знаешь, что теперь видишь будущее во сне?
– Потому что ты здесь, – просто сказала она.
Он въехал на стоянку у кафе, рядом с которым обнаружили автомобиль Линдси, и припарковался возле него. Машина была обтянута желтой полицейской лентой.
– Ты приехала в Голден из-за меня? Ты знала, что мы встретимся?
Саманта, ни слова не говоря, вышла из машины, подождала, когда он подойдет к ней.
– Не льсти себе. Я должна здесь быть, потому и приехала сюда. А ты – часть комбинации или, если хочешь, знак, что мой сон был действительно вещим. Люк, я здесь, и это все, что тебе нужно знать.
– Но почему?
– Потому что, как любит повторять Бишоп, многие события должны происходить именно так, как они происходят, а не иначе. Придет время, и ты сам все увидишь, без моей подсказки, либо столкнешься с тем, к чему придешь.
Он смотрел на нее, пытаясь определить, упрямится ли она, как прежде, или говорит честно о своем видении во сне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38