Вообразите — брак без сопутствующих деловых сделок. Все мои выигрыши пойдут на Роузвуд. Впрочем, вы не в курсе дела, и вряд ли это вас позабавит, — высокомерно добавил юноша.
— Напротив, я очень хорошо знаком с Роузвудом, — признался Алекс.
Хилл вскинул голову и, прищурившись, с упреком посмотрел на Алекса.
— Не подумайте плохого. Я оказался в Роузвуде случайно, когда мой конь охромел. Уверяю вас, совершенно случайно.
Весьма удивленный, Хилл изучал Алекса, широко раскрыв свои синие, как у сестры, глаза.
— Так это были вы? Мистер Кристиан?
— Конечно! Вы, разумеется, знали об этом? — засмеялся Алекс.
— Кристиан. Черт побери, как же я сразу не догадался? — И юноша с тяжелым вздохом закрыл глаза.
— Полагаю, это не прибавило вам любви ко мне? — осведомился Алекс с неуместным смешком.
Хилл бросил на него хмурый, осуждающий взгляд.
— Разве от этого вы перестали быть герцогом? Или отменили предстоящую свадьбу? Или от этого как-то улучшилось положение моей сестры?
«Да, тут нечего возразить», — подумал Алекс и предпочел уклониться от ответа. Он выпил свое виски, налил еще. Ну увидит он Лорен, поговорит с ней. Что дальше?
Пол, в свою очередь, не понимал, чего добивается герцог, и это его нервировало. Дружба? Он сильно сомневался, что дело этим ограничится. С подозрением глядя на Сазерленда, он налил себе еще портвейна. Боже, как же это он не связал воедино Алекса Кристиана, герцога Сазерленда и мистера Кристиана? Почему не сложил два и два? Почему Лорен ничего ему не сказала? А потому что знала, что это мистер Кристиан, сельский джентльмен, в которого она влюбилась до безумия. И всякий раз, когда разговор заходил о Сазерленде, Пол делал все возможное, черт побери, чтобы предостеречь ее касательно намерений этого негодяя. Еще в конце прошлой недели в Роузвуде они крупно поссорились из-за этого. Пол намекнул на ее чувства к герцогу. Она, конечно же, с жаром все отрицала, и теперь наконец он все понял: Лорен любит этого негодяя. Негодяя, который одной-единственной речью может изменить жизнь нации.
Судя по всему, закон о правах католиков пройдет через палату лордов, и не в последнюю очередь благодаря Сазерленду. Последние два дня он только этим и занимался. Пол был в курсе дела, потому что не пропускал ни единого слова из парламентских дебатов. Какие прекрасные перспективы! Если католики получат место в парламенте, значит, грядут и другие реформы, предполагающие равное представительство. А при справедливом представительстве, точнее, при представительстве, защищающем интересы мелких поместий, у его родного Роузвуда появятся возможности для процветания. Не далее как вчера он присоединился к тем, кто поддерживал Сазерленда как народного героя. И у Пола не укладывалось в голове, что могущественный деятель и реформатор и сидящий сейчас перед ним человек — одно и то же лицо.
— Погода для этого времени года просто великолепная, вы не находите? — как-то нехотя спросил герцог.
Это заявление показалось Полу смехотворным, если учесть, что с тех пор как он приехал в Лондон, из семи дней четыре льет дождь. Именно это Пол и сказал герцогу. Сазерленд возразил, что, мол, Лондон — темная заводь, где водятся всякого рода пороки, и они принялись обсуждать достоинства и недостатки Лондона. Мужчины непринужденно потягивали свои напитки; разговор перешел в жаркий спор, касающийся самых различных тем, включая парламент, торговлю с заграницей, в которой Сазерленд явно был весьма заинтересован, и кончая ценными бумагами, государственными и частными, — тут Пол проявил необычайную осведомленность. А потом каким-то непостижимым образом оба пришли к соглашению насчет того, какие именно реформы необходимы для оздоровления экономики. После пятого стакана портвейна Пол зашел так далеко, что похвалил последнюю речь герцога, посвященную этой теме.
Спустя три часа Пол и Алекс обсудили все общественные проблемы и поглотили столько спиртного, что перед глазами все плыло, но главный вопрос, касающийся Лорен, так и повис в воздухе. В завязавшемся споре Пол проявил неуступчивость и с каждым стаканом портвейна воздвигал вокруг сестры все новые и новые препятствия. Алекс был готов биться, если нужно, прямо на диванчике, но поскольку это ни к чему не привело бы, в его пьяной голове возникла новая идея.
— Ладно, Хилл, — сказал он ухмыляясь; при этом содержимое его стакана угрожало перелиться через край, пока он пытался удержаться на краешке канапе, — вот вы полагаете, что разбираетесь в карточной игре; так почему бы вам не сделать деньги на вашу ставку?
— Делайте что хотите, Сазерленд, а я сделаю ставку на свои деньги, — поправил его Пол. Алекс нахмурился и отмахнулся.
— Нет, нет. Пари. — Он замолчал, пытаясь подавить отрыжку, и провел ладонью по своему измявшемуся галстуку. — Ладно. Итак, пари, — повторил он.
— Какое еще пари? — спросил Пол.
— Я думаю, — осадил его Алекс, крепко зажмурившись и пытаясь вспомнить только что промелькнувшую в голове блестящую идею. Идея внезапно вернулась к нему, и он открыл глаза, поморщившись от головокружения и стараясь сосредоточиться. — Вот оно. Я хочу пойти в оперу. Снимем колоду?
— На что спорим? — спросил явно сбитый с толку Пол.
— На оперу.
— Я не хочу идти с вами в оперу! — презрительно проговорил Пол, глотнув портвейна.
— Боже мой, да не о вас речь. О Лорен! — вскричал Алекс.
— Вы страшно фамильярны с моей сестрой, сэр! — бросил Пол.
— Да уж, наверное, не фамильярнее, чем Гнус! Вот проклятие, сколько же может карета кружить по парку! — воскликнул Алекс.
Пол фыркнул. Алекс глянул на своего юного противника, вцепился в подлокотник и не отпускал его до тех пор, пока комната не перестала кружиться. Наконец ему удалось сфокусировать зрение, и он сверкнул глазами на Пола.
— Снимем колоду? — повторил он.
— Дайте мне разобраться, — с трудом ворочая языком, выговорил Пол и попытался наклониться вперед, но тут же откинулся назад. — Если выигрываете вы, я веду Лорен в оперу.
— Нет! — закричал Алекс и, теряя терпение, тихо выругался. — Если выигрываю я, я иду с Лорен в оперу, — сказал он, ударив себя кулаком в грудь. — Выигрывает тот, у кого выпадет старшая карта. Это очень, очень просто, Хилл.
— А если выиграю я? — спросил Пол. Алекс замолчал, пытаясь воткнуть пробку в бутылку, но не смог и махнул рукой.
— Вы должны что-то получить, — сказал он.
— Да! Должен! — воскликнул Пол, отчаянно кивая головой.
— Ну… вам нравится моя лошадь? — спросил Алекс. Это предложение Пол с ходу отверг взмахом руки.
— Лошадь мне ни к чему.
— В Сазерленд-Парке у меня есть несколько прекрасных охотничьих собак, — сказал Алекс. — Вы любите охоту?
Пол вздохнул, выразительно посмотрев на свою трость, прислоненную к креслу, потом на Алекса.
— Ах, — смущенно пробормотал Алекс, — это вам не годится, да? Дайте подумать… у меня есть деньги. Лицо Пола прояснилось.
— Да! Деньги! Две тысячи фунтов! — радостно воскликнул он.
Алекс помрачнел.
— Две тысячи фунтов? Помилуй Бог, ведь речь идет всего лишь об опере! — насмешливо сказал он.
— Речь идет о моей сестре!
— Хороший выпад, — весело согласился Алекс и воткнул наконец пробку в бутылку. Но торжествующая улыбка тут же исчезла с его лица, поскольку он заметил, что стакан его пуст.
— Значит, договорились, — сказал Пол. Он встал с неожиданной для него легкостью, схватил трость и заковылял к письменному столу. — Хотите две из грех? — крикнул он через плечо, шаря по столу в поисках карт, в то время как аккуратно сложенная колода лежала на самом виду.
— Две из трех, — согласился Алекс.
Пол нашел карты, что-то сказал по поводу порядка в доме и, подойдя к канапе, буквально рухнул на него рядом с Алексом.
— Молите Бога, чтобы не проиграть, Сазерленд. Две тысячи фунтов — это очень, очень… большие деньги, — пробормотал юноша.
— Не для меня, — беспечно признался Алекс, протягивая руку к колоде.
Он демонстративно снял колоду, сунул пальцы в самую ее середину и вынул бубновую двойку. Он застонал и откинулся на диванчике, закрыв глаза рукой и изображая отчаяние.
— Ха! — воскликнул Пол мгновение спустя и расхохотался.
Алекс посмотрел на него сквозь пальцы. Пол держал в трясущихся руках шестерку пик и махал ею перед носом Алекса. «Черт побери, — подумал Алекс, — мне может помочь только чудо».
Затем Пол вытянул восьмерку треф. На этот раз Алекс не изображал отчаяние и, закрыв глаза, сунул пальцы в колоду. Он вытащил десятку бубен. Хилл не изменился в лице, если не считать легкого подергивания брови.
— Полагаю, вы сорвете банк, — сухо проговорил Алекс.
— Естественно, — миролюбиво согласился Пол.
Пока он неловко тасовал карты, Алекс едва сдерживал смех. Он проиграет, Алекс это чувствовал нутром, но быть совсем близко к выигрышу в такой момент весьма забавно. Он усмехнулся.
— Завтра в девять вечера, — беспечно бросил он, допил свое виски и вытянул карту — королеву червей.
Глаза Пола сверкнули. С тяжелым вздохом он долго смотрел на колоду, потом протянул к ней руку. Медленно перевернул вытянутую карту. Они с Алексом оба одновременно ахнули и подняли друг на друга изумленные глаза.
Тройка пик.
«Чудо свершилось», — подумал Алекс.
— Она не может ехать с вами без сопровождающей дамы! — сердито выкрикнул Пол.
— Нет-нет, конечно, нет. Пэдди, она тоже поедет, — пробормотал Алекс, ошеломленный своим везением.
Комната погрузилась в молчание; мужчины смотрели на тройку пик в руке Пола. Наконец юноша заговорил, голос его прерывался:
— Дайте… слово!..
Даже в состоянии опьянения Алексу не нужно было спрашивать, что имеет в виду Пол. ~ Даю, — спокойно ответил он.
Пол швырнул проигравшую карту на пол и рывком поднялся с дивана. Затем, опершись о трость, спокойно посмотрел на Алекса.
— Вы дали мне слово, — сказал он.
Алекс молча кивнул и посмотрел вслед Полу, направляющемуся к дверям. И лишь когда тот вышел, откинулся на канапе в совершенном восторге и вдруг спохватился: не забыть бы о лошади, которую он оставил у дома.
Глава 16
Закутавшись в плащ с капюшоном, Лорен выглянула из экипажа и увидела ярко освещенный оперный театр. Если бы Итан отдал ее в заклад как драгоценную безделушку, она не удивилась бы, но от брата ничего подобного не ожидала. Пол сослался на то, что был пьян и не контролировал свои действия. Лорен не поверила. Тогда он сказал, что не стоит сердить герцога, который, в конце концов, честно выиграл пари. Лорен бурно возражала против того, чтобы ее использовали в разного рода сделках. Пол извинялся, но настаивал на том, чтобы она поехала с герцогом, нравится ей это или нет; он был непреклонен, утверждая, что Хиллы платят свои долги. Итан же, черт его побери, фыркнул в знак согласия; даже весьма туманная перспектива заполучить герцога в качестве поклонника племянницы не оставила его равнодушным. И вот она здесь, втиснутая в карету вместе с ним и болтливой леди Пэддингтон, вынужденная расплачиваться за глупое, глупейшее пари Пола!
Когда Алекс помогал ей и леди Пэддингтон выбраться из кареты, до слуха ее долетели едва слышные звуки музыки. Хотя Лорен и чувствовала себя совершенно униженной, она не могла не признаться себе, что мечтает встретиться с Алексом. Впрочем, в данный момент ей хотелось лишь одного: рассказать ему, что творится у нее на душе, стереть эту ленивую усмешку с его лица. Она поднималась по лестнице следом за Алексом и леди Пэддингтон, а войдя в театр, остановилась и сбросила капюшон.
Леди Пэддингтон, поправляя свои мелкие букли, вдруг издала громкий возглас — она увидела миссис Кларк.
— Подождите здесь, — тихо проговорил Алекс; в его голосе звучало нечто вроде угрозы.
С демонстративным видом он быстро повел леди Пэддингтон туда, где стояли миссис Кларк и еще одна пожилая дама. Господи, какой негодяй! Лорен сердито дернула застежку плаща, сбросила его и сунула подошедшему лакею, извинилась, поскольку чуть не толкнула его в грудь, а потом подняла раздраженный взгляд на негодяя, оправляя при этом свое платье из сине-зеленого атласа.
Забыв о зрителях, спешащих занять свои места, она уставилась на него — он беседовал с приятельницами леди Пэддингтон. И вдруг Лорен заметила, что леди Пэддингтон удаляется вместе с миссис Кларк. Куда это направляется ее сопровождающая? Неужели он надеется, что Лорен будет сидеть в ложе с ним вдвоем? Что за высокомерное существо! Она нетерпеливо переступила с ноги на ногу, ожидая, когда он подойдет и все объяснит. Леди Пэддингтон исчезла в коридоре, а он с улыбкой повернулся к Лорен, жестом приглашая ее присоединиться к нему. Этот грубиян хочет, чтобы она подошла к нему! Он не только высокомерен, но к тому же еще и глуп. Но до чего красив, черт бы его побрал!
Разъяренная Лорен прошествовала через огромное фойе, и когда подошла, Алекс протянул ей руку. Она бросила на него уничтожающий взгляд.
— Вы, сэр, — сказала она, пылая от негодования, — вы… низкий человек!
Он опустил руку и поклонился.
— А вы, мадам, вы — видение. И он протянул ей изящную бутоньерку с гарденией. Откуда взялась эта бутоньерка? Пожав плечами, Лорен отвела взгляд, изо всех сил стараясь подавить волнение, вызванное в ней этой простой гарденией. Ей было трудно встретиться с ним глазами; его взгляд был таким пронзительным, и она чувствовала себя совершенной простушкой. Она видела, что он внимательно рассматривает ее, не упуская ни единой мелочи. Интересно, уж не сравнивает ли он ее с леди Марлен? Она потупилась, разглядывая свои сине-зеленые туфельки. Ей казалось, что он изучает ее уже целую вечность; нет, она больше не выдержит! Ни секунды. Лорен вскинула голову.
— Ну? Прошла я осмотр? — бросила она.
От его усмешки она ощущала слабость в коленях.
— Успешнее, чем вы полагаете, — отозвался он и кивком указал на гардению в своей руке. Лорен вытаращила глаза.
— Послушайте, — выпалила она, выхватив у него проклятый цветок, — это пари между вами и Полом должно быть признано недействительным на том основании, что объект его не является добровольным участником!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43